Вифлеем Галилейский - 2.
Предыдущее здесь:
http://artur-s.livejournal.com/2823824.html
- О чем? Я не умею и не люблю рассказывать. Что интересного в том, что я крутил баранку на войне? Или работал в мошаве?
- Ну как, ты же вот не зря пистолет "Беретту" с собой постоянно таскаешь в сумке? Я заметил, что как только мы едем с тобой пообедать к бедуинам или арабам в их ресторанчики в Галилее, ты аккуратно суешь его в карман сумки!
- Ха. Заметил….А я и не скрываю. Мы что, уже построили свою страну? Ты что, забыл, что было в 2000-м в Нацрате? Ты вообще…
- Стоп, стоп, Яков, не шуми! Беретта зачем тебе?
- Этот пистолет со мной с 45 года.
Я без него по арабским деревням не езжу. Они же как ведут себя? В лицо улыбаются, а отвернешься - пулю в спину или нож под ребро…
Нет! Меня не проведешь! Я раньше брал на работу к себе бедуинов из Басмат-Табуна, а после того, как они у меня своровали сначала Субару, а потом тракторон, стараюсь обходиться филиппинцами.
- А какими работами ты занимался после войны?
Много лет был у меня коровник, потом пошли проблемы с ветеринарами, цены стали падать, невыгодно стало вести хозяйство, и я переключился на саженцы фруктовых деревьев.
Стал разводить саженцы по определенной технологии, я же специалист по этой части, учился долго здесь и в Америке. Мандарины, апельсины, лимоны, памелы, нектарины - много чего.
Цветы разводил несколько лет. Розы, в основном. Потом двое соседей уехали в Кению, там им дали огромные площади земли и сказали:
- Давайте, израильтяне, делайте с землей, что хотите.
А там солнца больше, чем в Израиле и температура почти постоянно, днем и ночью двадцать два-двадцать четыре, то есть, то, что розам и надо! И всё! Они стали растить розы там, им выходило дешевле, они и гнали цветы в Европу! Нам тут стало невыгодно, мы стали прогорать, вот я и вернулся к саженцам. Продаем в Европу. Ну и здесь, у нас.
А арабов больше не беру.
Вот почему я старый ликудник. Всю жизнь голосую за Ликуд.
Вот и Тэдди голосовал всегда за Ликуд. Ты ведь с Тэдди был знаком? Умер он недавно, знаешь? Он недаром тридцать лет назад уехал в Австралию, в Сидней. Временами наезжал сюда погостить….
Да...Умер он.
Яков замолк.
С улицы, через открытые окна, с легким ветерком вливались в комнату, где мы сидели, пряные запахи соседского коровника, слышалось мычание его обитателей, но иногда оно заглушалось резкими криками птиц и гортанными звуками, похожими на плач ребенка.
- Раньше мы с Адассой больше катались по миру, продолжил старик. - Были помоложе - сексом увлекались, а сейчас состарились - навалились на жратву. Во всех забегаловках страны отметились.
Любим это дело сейчас. А арабская еда - хорошее дело. Острая, со специями, ну, конечно, с нашими хумусом, тхиной….
Да много чего хорошего есть в жизни! Но главное, скажу тебе по секрету - это жратва и бабы!
- Тут я с тобой согласен на все сто! Но два слова о войне в Европе! Интересно же. Да и вино у нас еще не кончилось.
- Так я же тебе рассказывал.
Ну ладно. Я тебе два слова лучше про после войны расскажу. Май 45-го мы встретили в Милане. Для всех это был конец войны, но не для нас. Мы же должны были еще много чего сделать.
Короче, из Милана через Тренто, Беллуно и еще через какие-то деревни мы двинули на Виллах - это уже на границе с Австрией.
Мы везли на своих грузовиках продукты и медикаменты в лагеря беженцев Европы, которых было много и в Италии, и в Австрии, и во Франции.
Там, в Виллахе, нас пересадили на новенькие американские Доджи, и мы целый месяц возили английских солдат через всю Францию к Ла Маншу.
Доставляли их там в краткосрочный отпуск, потом возили назад в Италию.
Но было, конечно, уже веселее - война закончилась. Да, веселее.
Даже смешные случаи были.
Мы же - евреи из Палестины - служили под началом англичан. Но все время думали о своих, об еврейских беженцах, которым тогда частенько запрещалось пересекать границу Британского Мандата. Мы пытались как-то помогать им. Воровали бензин и отсылали для кораблей и малых суденышек, которые перевозили нелегально евреев в Эрец Исраэль.
Ты вот знаешь, что такое TTG?
- Нет. Откуда мне знать?
- Это аббревиатура арабских слов «поцелуй меня в жопу»!
- Хе. Ну и...?
- Даже один корабль, перевозивший нелегалов, ради хохмы так назвали! У меня есть фотография, вот она, смотри, на стене! Видишь?
- Точно. TTG.
- Англичане же не знали ни иврита, ни идиша. Мы шкодили по-всякому. Я, например, на своей военной карточке красиво дописал: Кэптэн Штинкер (Вонючка). Они это заглатывали спокойно.
В общем, шутили. Война войной, тем более она уже кончилась, а жизнь продолжалась...
Наш разговор прервался неожиданным стуком и грохотом на улице.
Мы выскочили с Яковом, который прихватил автоматически свою любимую Беретту.
Паника оказалась ложной.
На пластиковую крышу над крыльцом дома залетел павлин, килограммов на двенадцать. И проломил, скотина, своей тяжелой лапой этот самый пластик.
Они, эти павлины, горделиво ходят по всему мошаву, покачивая своими громадными цветастыми хвостами.
Кто-то из соседей держит их на вольном выгуле, и не боятся они ни машин, ни людей, и их громкие гортанные крики, похожие на плач ребенка, разносятся далеко-далеко и слышны и у Народного Дома, и над огромными кипарисами, пальмами и фруктовыми деревьями, обрамляющими главную дорогу, недавно заасфальтированную и ведущую прямо к дому Якова и Адассы, одними из первых освоивших нелегкую долю первопроходцев суровой и прекрасной земли Израиля - Галилеи.
До позднего вечера сидел я в окружении двух старцев и слушал их невыдуманные истории.
Бойцы вспоминали...
http://artur-s.livejournal.com/2823824.html
- О чем? Я не умею и не люблю рассказывать. Что интересного в том, что я крутил баранку на войне? Или работал в мошаве?
- Ну как, ты же вот не зря пистолет "Беретту" с собой постоянно таскаешь в сумке? Я заметил, что как только мы едем с тобой пообедать к бедуинам или арабам в их ресторанчики в Галилее, ты аккуратно суешь его в карман сумки!
- Ха. Заметил….А я и не скрываю. Мы что, уже построили свою страну? Ты что, забыл, что было в 2000-м в Нацрате? Ты вообще…
- Стоп, стоп, Яков, не шуми! Беретта зачем тебе?
- Этот пистолет со мной с 45 года.
Я без него по арабским деревням не езжу. Они же как ведут себя? В лицо улыбаются, а отвернешься - пулю в спину или нож под ребро…
Нет! Меня не проведешь! Я раньше брал на работу к себе бедуинов из Басмат-Табуна, а после того, как они у меня своровали сначала Субару, а потом тракторон, стараюсь обходиться филиппинцами.
- А какими работами ты занимался после войны?
Много лет был у меня коровник, потом пошли проблемы с ветеринарами, цены стали падать, невыгодно стало вести хозяйство, и я переключился на саженцы фруктовых деревьев.
Стал разводить саженцы по определенной технологии, я же специалист по этой части, учился долго здесь и в Америке. Мандарины, апельсины, лимоны, памелы, нектарины - много чего.
Цветы разводил несколько лет. Розы, в основном. Потом двое соседей уехали в Кению, там им дали огромные площади земли и сказали:
- Давайте, израильтяне, делайте с землей, что хотите.
А там солнца больше, чем в Израиле и температура почти постоянно, днем и ночью двадцать два-двадцать четыре, то есть, то, что розам и надо! И всё! Они стали растить розы там, им выходило дешевле, они и гнали цветы в Европу! Нам тут стало невыгодно, мы стали прогорать, вот я и вернулся к саженцам. Продаем в Европу. Ну и здесь, у нас.
А арабов больше не беру.
Вот почему я старый ликудник. Всю жизнь голосую за Ликуд.
Вот и Тэдди голосовал всегда за Ликуд. Ты ведь с Тэдди был знаком? Умер он недавно, знаешь? Он недаром тридцать лет назад уехал в Австралию, в Сидней. Временами наезжал сюда погостить….
Да...Умер он.
Яков замолк.
С улицы, через открытые окна, с легким ветерком вливались в комнату, где мы сидели, пряные запахи соседского коровника, слышалось мычание его обитателей, но иногда оно заглушалось резкими криками птиц и гортанными звуками, похожими на плач ребенка.
- Раньше мы с Адассой больше катались по миру, продолжил старик. - Были помоложе - сексом увлекались, а сейчас состарились - навалились на жратву. Во всех забегаловках страны отметились.
Любим это дело сейчас. А арабская еда - хорошее дело. Острая, со специями, ну, конечно, с нашими хумусом, тхиной….
Да много чего хорошего есть в жизни! Но главное, скажу тебе по секрету - это жратва и бабы!
- Тут я с тобой согласен на все сто! Но два слова о войне в Европе! Интересно же. Да и вино у нас еще не кончилось.
- Так я же тебе рассказывал.
Ну ладно. Я тебе два слова лучше про после войны расскажу. Май 45-го мы встретили в Милане. Для всех это был конец войны, но не для нас. Мы же должны были еще много чего сделать.
Короче, из Милана через Тренто, Беллуно и еще через какие-то деревни мы двинули на Виллах - это уже на границе с Австрией.
Мы везли на своих грузовиках продукты и медикаменты в лагеря беженцев Европы, которых было много и в Италии, и в Австрии, и во Франции.
Там, в Виллахе, нас пересадили на новенькие американские Доджи, и мы целый месяц возили английских солдат через всю Францию к Ла Маншу.
Доставляли их там в краткосрочный отпуск, потом возили назад в Италию.
Но было, конечно, уже веселее - война закончилась. Да, веселее.
Даже смешные случаи были.
Мы же - евреи из Палестины - служили под началом англичан. Но все время думали о своих, об еврейских беженцах, которым тогда частенько запрещалось пересекать границу Британского Мандата. Мы пытались как-то помогать им. Воровали бензин и отсылали для кораблей и малых суденышек, которые перевозили нелегально евреев в Эрец Исраэль.
Ты вот знаешь, что такое TTG?
- Нет. Откуда мне знать?
- Это аббревиатура арабских слов «поцелуй меня в жопу»!
- Хе. Ну и...?
- Даже один корабль, перевозивший нелегалов, ради хохмы так назвали! У меня есть фотография, вот она, смотри, на стене! Видишь?
- Точно. TTG.
- Англичане же не знали ни иврита, ни идиша. Мы шкодили по-всякому. Я, например, на своей военной карточке красиво дописал: Кэптэн Штинкер (Вонючка). Они это заглатывали спокойно.
В общем, шутили. Война войной, тем более она уже кончилась, а жизнь продолжалась...
Наш разговор прервался неожиданным стуком и грохотом на улице.
Мы выскочили с Яковом, который прихватил автоматически свою любимую Беретту.
Паника оказалась ложной.
На пластиковую крышу над крыльцом дома залетел павлин, килограммов на двенадцать. И проломил, скотина, своей тяжелой лапой этот самый пластик.
Они, эти павлины, горделиво ходят по всему мошаву, покачивая своими громадными цветастыми хвостами.
Кто-то из соседей держит их на вольном выгуле, и не боятся они ни машин, ни людей, и их громкие гортанные крики, похожие на плач ребенка, разносятся далеко-далеко и слышны и у Народного Дома, и над огромными кипарисами, пальмами и фруктовыми деревьями, обрамляющими главную дорогу, недавно заасфальтированную и ведущую прямо к дому Якова и Адассы, одними из первых освоивших нелегкую долю первопроходцев суровой и прекрасной земли Израиля - Галилеи.
До позднего вечера сидел я в окружении двух старцев и слушал их невыдуманные истории.
Бойцы вспоминали...