Европа без маски
горькие уроки группы "Война"
Оригинал взят у nandzed в Группа "Война" и паранойя в Европе
Не прошло и трёх лет...
На прошлой неделе стало известно, что чешская прокуратура выдала ордер на арест участника арт-группы «Война» Олега Воротникова. Мы созвонились с Вором по скайпу. Я разговариваю с черным экраном - у Олега не работает камера. Говорит, залили в полиции клеем. Слышны голоса детей и жены...
- Олег, где вы сейчас? Что с вами происходит?
- Два из трех, что скоро меня снова арестуют. «Друзья» сдадут. Мы сейчас живем в каком-то полузаброшенном доме, населенном наркоманами, а прямо под нами квартира, переоборудованная под плантацию конопли. После ордера на арест мы попытались укрыться в подполье, но получается с большим трудом. В пятницу, завтра, потеряем и это жилье.
Об избиении в полиции:
...В.: В тот день мы были на встрече с нашим пражским юристом Павлом Улем, получили от него разрешение на выезд из страны, выданное для нас чешской прокуратурой. Оно требовалось для поездки в Швейцарию для участия в следственных действиях, касающихся нападения правозащитников на нашу семью в Базеле в марте 2016-го. Сразу, получив это разрешение, мы прямо из офиса юриста пошли на вокзал. Это на той же станции метро, пять минут ходу. И вот по пути к нам подошли полицейские и попросили документы, а обычно такого в Европе не происходит. У нас документов, в общем, нет, есть только решение суда, которое представляет собой бумажку формата А4, печать и подпись. Эти бумаги полностью легальны, они заменяют нам паспорта, но полицейских это не удовлетворило, и они начали нас задерживать, а поскольку мы были этому совсем не рады, мы опаздывали, нас стали задерживать уже силой. Приведя в участок, разделили и начали просто избивать, причем я впервые столкнулся с таким, когда женщину бьют по лицу. Здесь полиция может действовать как угодно, и общество поддерживает очень жесткие действия полиции, потому что живет, как на линии фронта, на паранойе: они - русские. От случаев разного рода нелегалов наш случай отличается только тем, что мы личности известные и нас нельзя потихоньку убить. Власти, когда поняли, что мы знаменитые, но спорные и некомпромиссные, они попытались нас вынудить покинуть Чехию, и таким образом проблема, по крайней мере для Чехии, была бы снята. Избивая, они поставили условие - просите убежища, либо это будет продолжаться. Понимаешь, нас вообще не хотят здесь видеть. Нас готовы терпеть, но только в строго определенном качестве классических диссидентов, укладывающихся в кондовые западные рамки. Любой выход за эти рамки здесь очень сильно пресекается и весьма болезненно. Были и другие не менее драматические случаи, собственно, из них состоит вся наша поездка.
- Какие случаи?
- Та же Швейцария, Базель. Там у нас тоже был конфликт с местными правозащитниками и полицией, когда нас вынуждали идти в подземный концлагерь для беженцев и просить политического убежища. А мы отказывались и к тому же имели неосторожность говорить, как все изменилось в мире, какие замечательные перемены мы видим в России. И вот там нас тоже сначала терроризировали, угрожали, а потом в конце концов вот так безумно поступили - ворвались человек 20 в масках и с дубинками, со слезоточивым газом и стали избивать, а детей голых, они в этот момент купались, вытащили из ванны и прямо на улицу - в марте, практически зимой! Все это мы записали на видео. Потом приехали полицейские, видео вырвали силой и до сих пор его не вернули. Потом меня отправили в депортационную тюрьму и далее нам с Козой угрожали в миграционной полиции, что если мы не пойдем в лагерь, то нас с детьми разделят и по отдельности вышлют в Россию, как посылки. В итоге благодаря усилиям одного именитого юриста, который работал с Романом Полански, уголовное дело против нападавших все-таки возбудили, однако нас допросили только спустя месяц, никого так и не задержали, и далее дело встало.
- Значит, речь всерьез идет о вашем выживании?
- Вполне серьезно. С нами неоднократно происходили такие вещи, чего не могло произойти в России. Вещи, в которые я бы никогда не поверил, если бы мне рассказали: «Знаешь, вот ты сейчас едешь туда и вот что тебя ждет. В 2013 году будет то, в 2014-м то, в 2016-м то, а в 2017-м вот это. Например, в 2014-м в Венеции у тебя похитят детей, тебя изобьют до такого состояния, что придется делать операцию на голове. Не пройдет и двух лет, как в Базеле, в 16-м году, у тебя снова похитят детей, прикинь?! Тебя свяжут скотчем, зальют слезоточивым газом и будут избивать до тех пор, пока не приедет полиция и под усмешки тех же правозащитников, которые избивали, силой конфискует у тебя видео и далее все, спасибо за внимание! Потом в Праге - просто трудно поверить - женщину по лицу! При ребенке! И все это лишь по одной причине - ты говоришь то, что тебе говорить нельзя, ты - диссидент, вот и знай свое место, не нарушай табу!» Наша пророссийская позиция дважды чуть не стоила нам жизни, а в Чехии это приняло форму бесконечной травли, длящейся до сих пор. Если бы мне все это сказали, я бы подумал, что либо это дешевая пропаганда, либо я просто сказал бы, что ладно, я готов признать, что с неграми это происходит, но все-таки в моей везучей судьбе я это миную.
- Может, вы просто чего-то не договариваете, какие-то обстоятельства? Просто во все это трудно поверить, что это Европа.
- Да, это Европа сегодня, а мы - лакмус, точно такой же, каким мы были и в России. Эксперты всегда называли «Войну» «Тест на мразь», и вот этот тест сейчас проходят в Европах, но только нам становится все тяжелее их тестировать. Помимо физического воздействия у нас не раз уничтожали информационные каналы - удалили первый и очень популярный Facebook, куда были вложены огромные силы, закрывался сайт поддержки, уничтожались многие документы и видео. Мы оказались в полной информационной изоляции. И это происходит по сей день - вот недавняя история с удалением комментариев профессионального психолога, его свидетельств о царящей в Европе русофобии, и даже видео с рассказом Каспера о первых днях в школе. Из-за нападок учителей он просто бросил ходить в чешскую школу.
...Я уже давным-давно, еще года три назад сказал, блин, я узнал, что такое западная жизнь - вот такой ценой! Во-первых, цена не соответствует знанию. Мне за такую цену такие знания не нужны! Настолько западная точка зрения оказалась предельно меркантильной. Здесь такие шаблоны, они находятся в такой глубочайшей жопе, вот как раньше говорили?..
- «Загнивающий Запад»?
- Загнивающий, да! Это правда так! И помочь им, к сожалению, нельзя, и, может, это даже к лучшему. Но дело в том, что вот все, блин, я просто здесь трачу время! В России я жил 30 лет и 3 года, и для меня эта страна осталась все равно загадкой, полная тайн - в лесу, в городе, в деревне. А здесь уже через полгода я тебе мог все про каждого сказать, кто что думает, как он это будет скрывать или показывать, как будет действовать. Нам это особенно понятно, поскольку мы люди без постоянного места жительства. Ну мы типа всегда в гостях, и у вселения всегда есть обратная сторона - выселение. Люди, может, и хотят вселить, но, конечно, не навсегда. И они там всегда используют три-четыре приема, как выселить. Ну как именно начинать разговор, на что ссылаться и так далее.
Несколько вещей очень сильно изменили наш расклад. Первое: когда они тебе что-то говорят, тебе - значит политическому беженцу, политэмигранту, в общем, человеку, бросившему свою родину, бежавшему за лучшей жизнью… Когда они тебе что-то говорят, ты должен делать. Тебе это преподносится в форме некоего вопроса: дескать, а ты хочешь вот так? Но ты, и тебе это также дают понять, не вправе сказать, что нет, не хочешь. «Ну конечно, да, именно так я и хочу, о, спасибо за предложение!» Тебе говорят, как делать, и ты должен делать. Это первое, что нас, конечно, очень сильно задело. Мы тогда еще сначала подумали, что, может быть, это просто особенность нашего случая или, может, совпадение, недопонимание, культурные барьеры, языковые и прочее. Нет, мы потом точно убедились, что речь вообще в данном случае не идет о нашей точке зрения. Потому что ну, типа, считается, что мы свой выбор уже сделали. Никто не мешал, типа, садиться на 20 лет в ГУЛАГ. Вы же не сели, вы же хотите быть в Венеции, в Париже, вы хотите быть в Берлине, в Вене и Риме! Это и есть цена, она не высокая. Надо просто делать то, то и то, а потом что угодно. Надо сказать, что Россия - это страна какого-то животного страха, где люди прячутся по бомбоубежищам от деспотии. Дальше нужно сказать, что конкретно современные правители России, Путин и компания,- это бледные копии Иосифа Виссарионовича, которые хотят становиться все менее бледными и четко проступить, как на негативе, объемнее и выпуклее. Дальше уже ты переходишь, как в какой-нибудь компьютерной игре, на другой уровень, и у тебя теперь две жизни. Раньше у тебя была одна жизнь, а теперь их две, и ты можешь теперь, значит, один раз ошибиться. Допустим, сказать, что Россия - это по-прежнему ось зла, это бесконечный ГУЛАГ, а Америка, американская нация - это дети проституток и дальнобойщиков. Они подумают, ну да, умный такой интеллектуал. Если ты выдерживаешь этот второй уровень, то тебе позволяют по-прежнему при демонстративной прямой фронтальной критике своей родины какие-то выпады против той же Америки или той же Европы, их колониальной политики. Ты можешь впасть в любой маразм, и тебе простят. А потом уже третий уровень, когда ты уже можешь теоретизировать, быть приглашенным в какой-нибудь университет и там преподавать и говорить, если, например, находишься в Германии: «Есть две проблемы современного мира - тоталитарная Россия и тоталитарная Америка». А если тебя пригласили в Америку: «Есть две проблемы современного мира - тоталитарная Россия и немцы, которых постоянно надо держать в жесткой узде, иначе они снова начнут печи топить». Вот это и есть интеллектуал на Западе.
- То есть критиковать Россию на Западе - это неправильно?
- Не то чтобы неправильно, но довольно, кстати, подло. Ты тут просто как бы тряпка - только такая у тебя роль. Я сильно переменился, когда понял, что действительно дело обстоит настолько серьезно, что если для того, чтобы нас приструнить, им понадобится уничтожить русскую культуру, то они эту цену… Они, в общем, рассматривают такой вариант. Если по-другому русских не успокоить, а только полностью развалив, ну, значит, давайте, а что?.. Я увидел это четко в умах здесь, на Западе.
- А в чем это выражалось? В высказываниях?
- Да во многом. Они всерьез до последнего момента не предполагали, что придет такое время, когда нужно будет с нами разговаривать на равных. Они считали, что они выиграли и поделом нам, дуракам, и вот теперь мы наказаны. Образно выражаясь, они не собирались обсуждать с заключенными условия заключения, а предлагали некий набор строгих правил, и все, до свидания. Когда это становится ясно, ты начинаешь смотреть: а на что они вообще готовы пойти? И тогда я понял, что они спокойно могут уничтожить культуру и что в любом случае не то что критиковать оттуда, но в этой игре можно играть только на одной стороне - на стороне той культуры, которой ты принадлежишь. Это вопрос даже не политический, это вопрос нравственный, основной. Они просто стервятники в своих похоронных костюмах, в своей этой униформе. Они сидят себе реально и ждут, выжидают, выверяют, они уже сняли с нас все мерки. Ну так их мама, наверное, воспитала, такие они люди и с такими людьми надо разговаривать очень принципиально и не дай бог перед такими людьми начать заискивать, начать им прислуживать и втираться промеж них в их интриги. Нет, надо именно так - очень сильно настаивать на своем суверенитете, что Россией и было сделано. Вот эту школу, этот путь в политике на каком-то своем скромном, семейном, маленьком уровне мы и прошли здесь. Эта вот неготовность их к диалогу на равных! На примере нашей семьи это очень видно.
- Знаешь, то, о чем ты говоришь - вот про уничтожение культуры, это напомнило мне «Распад атома» Иванова. Мне кажется, что у тебя и у поэта тут схожие ощущения. В начале Иванов пишет о благополучных старичках и об отравленном воздухе Европы, пишет о том, что зло всегда представительно. И это как раз было в преддверии войны написано, 38-й год.
- Ну я немного иначе это вижу на самом деле. Знаешь, русский человек на Западе обычно задается вопросом: вот почему у них все так аккуратно, классно, почему у нас так не может, почему у нас везде грязь?! Почему у них все так кукольно, прянично? Почему у них все, как на картинке и так далее? Я задавал этот вопрос когда-то и не находил ответа, такого культурологического. Можно по-разному ответить, например: потому что они платят налоги. Но вот культурологически - почему? И я понял: потому что это необходимо так детально и дотошно выписанная маска - маска! И она надевается на морду, чтобы скрыть дичайший ад! Если это не благочинная такая атмосфера, ты не скроешь тот ад, как если бы у тебя дома стоял гроб, и ты поднимаешь крышку гроба, и вот он - просто дикий ад!
- Ну прям «Гензель и Гретель» какие-то!
- Да, они должны внешней формой настолько серьезно отвлечь от внутреннего, чтобы люди не подумали. И ты никогда и не подумаешь - нет, что вы, ну какой там ад?! Однако иначе им никак не спрятаться от вот этого их абсолютного зла, которое, допустим, проявилось в фашизме. Они знают, что это есть, но ты не можешь жить постоянно, допустим, в одной комнате с трупом или с маньяком.
- У них всегда был такой порядок?
- Особенно это расцвело с обществом потребления. Все это в итоге своеобразная реакция на Вторую мировую войну. Это все достижения постмодерна - безумно, безумно высокий уровень жизни - по сравнению с общемировым. Он по правде здесь очень высокий, и они сильно пекутся об этом. У них это доходит до неврастении, до психоза. Допустим, в Швейцарии совершаются самоубийства так: человек лет 15-20 ходит на работу по одному и тому же мосту через речку, туда и обратно, и потом он точно так же идет, и он идет не с ошалевшими глазами и не в ночной сорочке, просто в какой-то момент останавливается посреди моста и просто туда падает. Это происходит совершенно механически!
- А что это за ад такой, который они прячут? Как бы ты его описал? Это ад чего, это кризис духовности или что?
- Нет, это абсолютная тьма, в которую они верят. В их мировоззрении есть такое место - черная дыра, такая абсолютная тьма.
https://www.kommersant.ru/doc/3292661
Оригинал взят у nandzed в Группа "Война" и паранойя в Европе
Не прошло и трёх лет...
На прошлой неделе стало известно, что чешская прокуратура выдала ордер на арест участника арт-группы «Война» Олега Воротникова. Мы созвонились с Вором по скайпу. Я разговариваю с черным экраном - у Олега не работает камера. Говорит, залили в полиции клеем. Слышны голоса детей и жены...
- Олег, где вы сейчас? Что с вами происходит?
- Два из трех, что скоро меня снова арестуют. «Друзья» сдадут. Мы сейчас живем в каком-то полузаброшенном доме, населенном наркоманами, а прямо под нами квартира, переоборудованная под плантацию конопли. После ордера на арест мы попытались укрыться в подполье, но получается с большим трудом. В пятницу, завтра, потеряем и это жилье.
Об избиении в полиции:
...В.: В тот день мы были на встрече с нашим пражским юристом Павлом Улем, получили от него разрешение на выезд из страны, выданное для нас чешской прокуратурой. Оно требовалось для поездки в Швейцарию для участия в следственных действиях, касающихся нападения правозащитников на нашу семью в Базеле в марте 2016-го. Сразу, получив это разрешение, мы прямо из офиса юриста пошли на вокзал. Это на той же станции метро, пять минут ходу. И вот по пути к нам подошли полицейские и попросили документы, а обычно такого в Европе не происходит. У нас документов, в общем, нет, есть только решение суда, которое представляет собой бумажку формата А4, печать и подпись. Эти бумаги полностью легальны, они заменяют нам паспорта, но полицейских это не удовлетворило, и они начали нас задерживать, а поскольку мы были этому совсем не рады, мы опаздывали, нас стали задерживать уже силой. Приведя в участок, разделили и начали просто избивать, причем я впервые столкнулся с таким, когда женщину бьют по лицу. Здесь полиция может действовать как угодно, и общество поддерживает очень жесткие действия полиции, потому что живет, как на линии фронта, на паранойе: они - русские. От случаев разного рода нелегалов наш случай отличается только тем, что мы личности известные и нас нельзя потихоньку убить. Власти, когда поняли, что мы знаменитые, но спорные и некомпромиссные, они попытались нас вынудить покинуть Чехию, и таким образом проблема, по крайней мере для Чехии, была бы снята. Избивая, они поставили условие - просите убежища, либо это будет продолжаться. Понимаешь, нас вообще не хотят здесь видеть. Нас готовы терпеть, но только в строго определенном качестве классических диссидентов, укладывающихся в кондовые западные рамки. Любой выход за эти рамки здесь очень сильно пресекается и весьма болезненно. Были и другие не менее драматические случаи, собственно, из них состоит вся наша поездка.
- Какие случаи?
- Та же Швейцария, Базель. Там у нас тоже был конфликт с местными правозащитниками и полицией, когда нас вынуждали идти в подземный концлагерь для беженцев и просить политического убежища. А мы отказывались и к тому же имели неосторожность говорить, как все изменилось в мире, какие замечательные перемены мы видим в России. И вот там нас тоже сначала терроризировали, угрожали, а потом в конце концов вот так безумно поступили - ворвались человек 20 в масках и с дубинками, со слезоточивым газом и стали избивать, а детей голых, они в этот момент купались, вытащили из ванны и прямо на улицу - в марте, практически зимой! Все это мы записали на видео. Потом приехали полицейские, видео вырвали силой и до сих пор его не вернули. Потом меня отправили в депортационную тюрьму и далее нам с Козой угрожали в миграционной полиции, что если мы не пойдем в лагерь, то нас с детьми разделят и по отдельности вышлют в Россию, как посылки. В итоге благодаря усилиям одного именитого юриста, который работал с Романом Полански, уголовное дело против нападавших все-таки возбудили, однако нас допросили только спустя месяц, никого так и не задержали, и далее дело встало.
- Значит, речь всерьез идет о вашем выживании?
- Вполне серьезно. С нами неоднократно происходили такие вещи, чего не могло произойти в России. Вещи, в которые я бы никогда не поверил, если бы мне рассказали: «Знаешь, вот ты сейчас едешь туда и вот что тебя ждет. В 2013 году будет то, в 2014-м то, в 2016-м то, а в 2017-м вот это. Например, в 2014-м в Венеции у тебя похитят детей, тебя изобьют до такого состояния, что придется делать операцию на голове. Не пройдет и двух лет, как в Базеле, в 16-м году, у тебя снова похитят детей, прикинь?! Тебя свяжут скотчем, зальют слезоточивым газом и будут избивать до тех пор, пока не приедет полиция и под усмешки тех же правозащитников, которые избивали, силой конфискует у тебя видео и далее все, спасибо за внимание! Потом в Праге - просто трудно поверить - женщину по лицу! При ребенке! И все это лишь по одной причине - ты говоришь то, что тебе говорить нельзя, ты - диссидент, вот и знай свое место, не нарушай табу!» Наша пророссийская позиция дважды чуть не стоила нам жизни, а в Чехии это приняло форму бесконечной травли, длящейся до сих пор. Если бы мне все это сказали, я бы подумал, что либо это дешевая пропаганда, либо я просто сказал бы, что ладно, я готов признать, что с неграми это происходит, но все-таки в моей везучей судьбе я это миную.
- Может, вы просто чего-то не договариваете, какие-то обстоятельства? Просто во все это трудно поверить, что это Европа.
- Да, это Европа сегодня, а мы - лакмус, точно такой же, каким мы были и в России. Эксперты всегда называли «Войну» «Тест на мразь», и вот этот тест сейчас проходят в Европах, но только нам становится все тяжелее их тестировать. Помимо физического воздействия у нас не раз уничтожали информационные каналы - удалили первый и очень популярный Facebook, куда были вложены огромные силы, закрывался сайт поддержки, уничтожались многие документы и видео. Мы оказались в полной информационной изоляции. И это происходит по сей день - вот недавняя история с удалением комментариев профессионального психолога, его свидетельств о царящей в Европе русофобии, и даже видео с рассказом Каспера о первых днях в школе. Из-за нападок учителей он просто бросил ходить в чешскую школу.
...Я уже давным-давно, еще года три назад сказал, блин, я узнал, что такое западная жизнь - вот такой ценой! Во-первых, цена не соответствует знанию. Мне за такую цену такие знания не нужны! Настолько западная точка зрения оказалась предельно меркантильной. Здесь такие шаблоны, они находятся в такой глубочайшей жопе, вот как раньше говорили?..
- «Загнивающий Запад»?
- Загнивающий, да! Это правда так! И помочь им, к сожалению, нельзя, и, может, это даже к лучшему. Но дело в том, что вот все, блин, я просто здесь трачу время! В России я жил 30 лет и 3 года, и для меня эта страна осталась все равно загадкой, полная тайн - в лесу, в городе, в деревне. А здесь уже через полгода я тебе мог все про каждого сказать, кто что думает, как он это будет скрывать или показывать, как будет действовать. Нам это особенно понятно, поскольку мы люди без постоянного места жительства. Ну мы типа всегда в гостях, и у вселения всегда есть обратная сторона - выселение. Люди, может, и хотят вселить, но, конечно, не навсегда. И они там всегда используют три-четыре приема, как выселить. Ну как именно начинать разговор, на что ссылаться и так далее.
Несколько вещей очень сильно изменили наш расклад. Первое: когда они тебе что-то говорят, тебе - значит политическому беженцу, политэмигранту, в общем, человеку, бросившему свою родину, бежавшему за лучшей жизнью… Когда они тебе что-то говорят, ты должен делать. Тебе это преподносится в форме некоего вопроса: дескать, а ты хочешь вот так? Но ты, и тебе это также дают понять, не вправе сказать, что нет, не хочешь. «Ну конечно, да, именно так я и хочу, о, спасибо за предложение!» Тебе говорят, как делать, и ты должен делать. Это первое, что нас, конечно, очень сильно задело. Мы тогда еще сначала подумали, что, может быть, это просто особенность нашего случая или, может, совпадение, недопонимание, культурные барьеры, языковые и прочее. Нет, мы потом точно убедились, что речь вообще в данном случае не идет о нашей точке зрения. Потому что ну, типа, считается, что мы свой выбор уже сделали. Никто не мешал, типа, садиться на 20 лет в ГУЛАГ. Вы же не сели, вы же хотите быть в Венеции, в Париже, вы хотите быть в Берлине, в Вене и Риме! Это и есть цена, она не высокая. Надо просто делать то, то и то, а потом что угодно. Надо сказать, что Россия - это страна какого-то животного страха, где люди прячутся по бомбоубежищам от деспотии. Дальше нужно сказать, что конкретно современные правители России, Путин и компания,- это бледные копии Иосифа Виссарионовича, которые хотят становиться все менее бледными и четко проступить, как на негативе, объемнее и выпуклее. Дальше уже ты переходишь, как в какой-нибудь компьютерной игре, на другой уровень, и у тебя теперь две жизни. Раньше у тебя была одна жизнь, а теперь их две, и ты можешь теперь, значит, один раз ошибиться. Допустим, сказать, что Россия - это по-прежнему ось зла, это бесконечный ГУЛАГ, а Америка, американская нация - это дети проституток и дальнобойщиков. Они подумают, ну да, умный такой интеллектуал. Если ты выдерживаешь этот второй уровень, то тебе позволяют по-прежнему при демонстративной прямой фронтальной критике своей родины какие-то выпады против той же Америки или той же Европы, их колониальной политики. Ты можешь впасть в любой маразм, и тебе простят. А потом уже третий уровень, когда ты уже можешь теоретизировать, быть приглашенным в какой-нибудь университет и там преподавать и говорить, если, например, находишься в Германии: «Есть две проблемы современного мира - тоталитарная Россия и тоталитарная Америка». А если тебя пригласили в Америку: «Есть две проблемы современного мира - тоталитарная Россия и немцы, которых постоянно надо держать в жесткой узде, иначе они снова начнут печи топить». Вот это и есть интеллектуал на Западе.
- То есть критиковать Россию на Западе - это неправильно?
- Не то чтобы неправильно, но довольно, кстати, подло. Ты тут просто как бы тряпка - только такая у тебя роль. Я сильно переменился, когда понял, что действительно дело обстоит настолько серьезно, что если для того, чтобы нас приструнить, им понадобится уничтожить русскую культуру, то они эту цену… Они, в общем, рассматривают такой вариант. Если по-другому русских не успокоить, а только полностью развалив, ну, значит, давайте, а что?.. Я увидел это четко в умах здесь, на Западе.
- А в чем это выражалось? В высказываниях?
- Да во многом. Они всерьез до последнего момента не предполагали, что придет такое время, когда нужно будет с нами разговаривать на равных. Они считали, что они выиграли и поделом нам, дуракам, и вот теперь мы наказаны. Образно выражаясь, они не собирались обсуждать с заключенными условия заключения, а предлагали некий набор строгих правил, и все, до свидания. Когда это становится ясно, ты начинаешь смотреть: а на что они вообще готовы пойти? И тогда я понял, что они спокойно могут уничтожить культуру и что в любом случае не то что критиковать оттуда, но в этой игре можно играть только на одной стороне - на стороне той культуры, которой ты принадлежишь. Это вопрос даже не политический, это вопрос нравственный, основной. Они просто стервятники в своих похоронных костюмах, в своей этой униформе. Они сидят себе реально и ждут, выжидают, выверяют, они уже сняли с нас все мерки. Ну так их мама, наверное, воспитала, такие они люди и с такими людьми надо разговаривать очень принципиально и не дай бог перед такими людьми начать заискивать, начать им прислуживать и втираться промеж них в их интриги. Нет, надо именно так - очень сильно настаивать на своем суверенитете, что Россией и было сделано. Вот эту школу, этот путь в политике на каком-то своем скромном, семейном, маленьком уровне мы и прошли здесь. Эта вот неготовность их к диалогу на равных! На примере нашей семьи это очень видно.
- Знаешь, то, о чем ты говоришь - вот про уничтожение культуры, это напомнило мне «Распад атома» Иванова. Мне кажется, что у тебя и у поэта тут схожие ощущения. В начале Иванов пишет о благополучных старичках и об отравленном воздухе Европы, пишет о том, что зло всегда представительно. И это как раз было в преддверии войны написано, 38-й год.
- Ну я немного иначе это вижу на самом деле. Знаешь, русский человек на Западе обычно задается вопросом: вот почему у них все так аккуратно, классно, почему у нас так не может, почему у нас везде грязь?! Почему у них все так кукольно, прянично? Почему у них все, как на картинке и так далее? Я задавал этот вопрос когда-то и не находил ответа, такого культурологического. Можно по-разному ответить, например: потому что они платят налоги. Но вот культурологически - почему? И я понял: потому что это необходимо так детально и дотошно выписанная маска - маска! И она надевается на морду, чтобы скрыть дичайший ад! Если это не благочинная такая атмосфера, ты не скроешь тот ад, как если бы у тебя дома стоял гроб, и ты поднимаешь крышку гроба, и вот он - просто дикий ад!
- Ну прям «Гензель и Гретель» какие-то!
- Да, они должны внешней формой настолько серьезно отвлечь от внутреннего, чтобы люди не подумали. И ты никогда и не подумаешь - нет, что вы, ну какой там ад?! Однако иначе им никак не спрятаться от вот этого их абсолютного зла, которое, допустим, проявилось в фашизме. Они знают, что это есть, но ты не можешь жить постоянно, допустим, в одной комнате с трупом или с маньяком.
- У них всегда был такой порядок?
- Особенно это расцвело с обществом потребления. Все это в итоге своеобразная реакция на Вторую мировую войну. Это все достижения постмодерна - безумно, безумно высокий уровень жизни - по сравнению с общемировым. Он по правде здесь очень высокий, и они сильно пекутся об этом. У них это доходит до неврастении, до психоза. Допустим, в Швейцарии совершаются самоубийства так: человек лет 15-20 ходит на работу по одному и тому же мосту через речку, туда и обратно, и потом он точно так же идет, и он идет не с ошалевшими глазами и не в ночной сорочке, просто в какой-то момент останавливается посреди моста и просто туда падает. Это происходит совершенно механически!
- А что это за ад такой, который они прячут? Как бы ты его описал? Это ад чего, это кризис духовности или что?
- Нет, это абсолютная тьма, в которую они верят. В их мировоззрении есть такое место - черная дыра, такая абсолютная тьма.
https://www.kommersant.ru/doc/3292661