Винченцо Марсилья и его четырехконечная звезда
Винченцо Марсилья (Vincenzo Marsiglia) родился в 1972 в Бельведере Мариттимо (Belvedere Marittimo). Живет и работает в Сончино (Soncino). Закончил Академию искусств Брера в Милане. Отличительной особенностью этого художника является использование элемента, ставшего уже своеобразным логотипом, а именно: четырехконечной звезды. Работы Винченцо- результат точных математических вычислений и глубокого анализа цвета и материала.
Интервью брали Мартина Корбетта и Кристина Сташкевич для www.martnet.it
Мартина: расскажи нам об эволюции, которую ты прошел в искусстве. Что именно тебя привело к тому, что ты есть в настоящем?
Винченцо:Существует такая потребность, некое желание проникнуть в различные сферы, это настигло и меня. В моей работе я прошел путь от живописи к исследованию всех тех типов тканей, которые можно найти в индустрии моды, от войлока до шелка, и потом от этого к новым технологиям, которые и характеризуют в большей мере мое искусство сегодня. Я всегда чувствую необходимость исследовать искусство, проникать в суть каждого материала, каждой техники: это является ядром того, что я делаю. Если нет потребности выражать себя, искать новые способы, эволюционировать, нельзя жить в сфере искусства.
Кристина: Ты чувствуешь себя художником?
В: Так скажем, мое видение того, что такое быть художником заключается в особой чувствительности и особом, другом, видении вещей. Художник обладает критичностью, отличным от стандарта взглядом на мир. Называть себя самого художником мне не нравится, это никак не является частью моей идеи. Я работаю в сфере искусства, это ближе к сути. Художник- это человек, который работает с самим собой и часто это как смотреть внутрь себя самого и потом воспроизводить то, что тебе удалось нам увидеть. Я не говорю никогда "я художник", это другие должны про меня так говорить и рассказывать удалось ли мне что-то передать людям, заинтересовать, заставить задуматься. Есть художники, которые славят себя самого говоря "я художник", "я самый великий из..","я самый лучший" и я не знаю, сколько тут за, а сколько против. Я колеблюсь насчет этого. Я думаю, что это задача зрителя наделять ценностью и титулом, или какого-нибудь критика. Я считаю, что необходимо пройти определенный путь, прежде чем стать художником на самом деле.
M: Твои работы характеризуются, и прежде всего узнаются по твоему, если можно так сказать "логотипу": четырехконечной звезде. Расскажи нам, как ты пришел к этой форме,к этому символу. Это уже стало что-то вроде твоей подписи. Почему именно эта звезда иименно четырехконечная?
В: Нужно отмотать пленку в конец девяностых годов. Моя работа заключалась в поисках различных форм, модулей, которые я использовал для создания текстур. В тот период я чувствовал необходимость найти что-то, чтобы меня идентифицировало, что-то, чтобы могло стать, как ты и сказала, подписью художника, символом, по которому меня бы узнавали. Существуют множество художников, которых мы узнаем по использованию какого-то элемента в их работах. Например, вилки Капогросси, гвозди Кастеллани, надрезы Фонтана и т.д. А есть те, которые узнаются по многоликости их работ. В моем случае я стоял перед двойной задачей: отречься от живописи кистью и найти что-то, чтобы меня отличало и давало возможность узнать меня всегда. Я нейтрализовал живопись в привычном смысле этого слова и начал создавать «живопись материалами», в частности используя войлок. Мои картины конца 90-х - начала 2000-х, были все обернуты в войлок, при помощи которого я создавал форму моей звезды. Сама звезда родилась с моим первым модулем: я создал элемент, крутил его, пока не увидел в нем узкий ромб. Получив эту форму, я провел необходимые расчеты, чтобы добиться его совершенной пропорциональности. Мультиплицировав его в текстуру, я пришел к «звезде». Все мои работы всегда создаются при помощи точных математических расчетов, и финальный размер картины зависит от размера и количества звезд, использованных в каждом случае. В моей работе все построено на гармонии и равновесии, за каждой работой стоит точный расчет и геометрия.
К: Это постоянное повторение звезды кажется каким-то секретным кодом, или загадочным сообщением. Это так, или здесь идет речь только об эстетической гармонии?
В: Каждую работу я сначала проектирую на бумаге, с минимальной точностью конструируя пространство, используя определенные формулы равновесия, базирующиеся на цвете и геометрии. Я детально изучаю пропорции, как самой звезды, так и финального размера произведения. То есть звезда проходит путь логических и геометрических трансформации, прежде чем обрести свою точную форму. Можно сказать, что я создаю свой собственный код, некое математическое уравнение, которое кладу в основу моего искусства.
M: Твои последние работы созданы, чтобы взаимодействовать со зрителем. Как тыдумаешь, как они воспринимаются? Что тебя больше всего интересует передать зрителю?
В: Мне нравится передавать приятное чувство эстетического удовлетворения от работы как таковой, но так же вызывать любопытство зрителя находящегося перед моим произведением. Любопытство может быть вызвано тканями, или текстурой, то есть тем, как именно создана работа или, прежде всего в последних проектах, любопытство от нахождения перед мультимедийным произведением, технологией, которая вызывает всегда новые ощущения. В общем да, я ставлю перед собой вопрос о возможном восприятии, но это второстепенно, главное для меня думать о самом произведении, о его создании. То есть, я начинаю всегда путь не от зрителя, а от меня самого: ищу то, что для меня сейчас интересно, какой цвет, какой материал, какая идея и какое исполнение. То есть главное- это моя идея и уж потом то, что подумает зритель.
К: В твоих мультимедийных произведениях зрителю отведена пассивная или активная роль?
В: Так скажем, всегда именно я даю координаты, решаю, как и что происходит при взаимодействии с моей работой. Но в последнее время я думаю об интерактивных проектах, о том, чтобы дать зрителю возможность манипулировать происходящим, но я боюсь, что тогда все превратится просто в игру. Для меня очень важно, чтобы произведение искусства заставляло человека думать, ставить вопросы. Поддержание этой невидимой стены между мной и зрителем избавляло меня от риска слишком углубиться в развлечение.
M: На мой взгляд, ты слишком расчетлив и методичен, чтобы дать зрителю возможность манипулировать ситуацией. Твое искусство всегда контролируемо и взвешенно и,наверное, в этом твоя сила. Мне кажется, что дать свободу зрителю очень далеко от твоей главной идей, от твоей сути, но это могло бы стать возможной эволюцией. Кто знает… Раз мы затронули эту тему, спрошу, как ты пришел к этой «технологической» фазе в твоем творчестве?
В: На самом деле я считаю, что это такой этап, такой путь, который каждый художник сегодня должен совершить. Кто работает с современностью, и кто живет в современности, должен следить за технологией. Это был важный переход, который позволить вырасти мне и моей работе, привел меня к любопытному и внимательному зрителю. Уже 7 лет как я работаю с мультимедиа и, когда я думаю о моих интерактивных картинах и о последней части моего творческого пути, я уверен, что на самом деле произошла эволюция и понимание того, что картина как таковая может дать еще очень много, о чем раньше я не задумывался. И, конечно, момент, который мы затрагивали раньше - физическое взаимодействие с произведением искусства…. технология дает тебе эту возможность. Я считаю, что необходимо всегда быть в ногу со временем, в котором живешь.
M: В этом эволюционном разностороннем развитии от холста до видео-монитора, расскажи о различных материалах и приспособлениях, которые ты использовал, и что тебе больше всего нравится.
В: Произошли отдельные эволюции, как в использовании тканей, так и в технологии, и сейчас я использую параллельно как то, так и другое. Я комбинирую ручную работу ссамыми современными технологиями. И каждый из этих элементов дарит мне эмоции.Когда я извлекаю мою керамику из печи, нахожу новую ткань или узнаю о новом технологичном изобретении - я не могу сказать, что что-то меня больше радует, а что-то меньше. Используя каждую из техник, я стараюсь получить максимальный результат.
К: Расскажи о твоем опыте работы с коммерческими компаниями. Что может принести художнику подобный опыт?
V: Я большой поклонник дизайна и архитектуры и, когда несколько лет назад мне выдалась возможность работать с одной коммерческой компанией над разработкой солнцезащитных очков, я наконец-то оказался конкретно перед реальностью дизайнера. Такой опыт мне показался очень интересным. На мой взгляд, художник может многое принести компании, потому что смотрит по-другому на поставленную задачу и, несмотря на наличие определенных запросов и конкретных правил, которые и мне пришлось соблюдать, способен дать выход интересной и свежей идее. Сотрудничество с коммерческими компаниями очень важно, но, к сожалению, не все художники принимают этот факт и видят его значимость. На мой взгляд, это такой опыт, который открывает новые двери в работе и дает возможность попробовать себя в чем-то совершенно другом. Самый последний мой такой проект- это кольцо, и для меня это значимый опыт. В этом случае- это не большая компания, а ювелирная лаборатория, где работают очень хорошие мастера. Я нарисовал кольцо, а они воплотили его в жизнь полностью вручную. Видеть придуманный тобою объект на бумаге выполненный в реальности - это действительно волшебное ощущение. Я присутствовал при создании, видел как оно создавалось руками….. и это совсем не то, что на фабрике. Ювелирное украшение всегда очень маленькое и очень дорогостоящее и это отдельный совсем мир. Конечно, Херст со своим бриллиантовым черепом дал толчок этому направлению в искусстве, но я создал скорее больше дизайнерский «носибельный» объект, так что эти два примера скорее всего нельзя отнести к одному и тому же.
К: Ты думаешь существует еще граница между искусством и дизайном?
В: Нет, есть смешение и обмен между ними. Дизайнер нуждается в художнике, а художник в дизайнере. Мы живем в мире визуального. Можно даже вспомнить Микеланджело, например, который был и художник, и архитектор и т.д. А в случае с Мураками у нас есть яркий пример как художник погружается в мир коммерческой компании. Еще одна возможность поработать с компаниями мне была дана Пико Макарио (Pico Maccario), который захотел, чтобы я создал произведение специально для Vinitaly (*международная выставка вина). Идея была создать стенд, которые бы отличался от всего придуманного ранее. Я должен был работать вместе с архитектором, чтобы в результате создать произведение искусства в пространстве. И я создал интерактивную картину по случаюVinitaly, во время которой она и была представлена. По своему опыту могу сказать, что такого рода сотрудничества дают огромную возможность для художника заявить о себе, продвинуть свое имя, найти новых зрителей и клиентов, а также наделяют еще большей значимостью произведение искусства. На сегодняшний день это практически единственный способ, чтобы развивать культуру. Необходимо приближаться к бизнесу.
M: Скажи в трех словах, что ты думаешь об итальянских арт-ярмарках.
В: Ярмарки должны поменяться. Такого рода мероприятия в Италии организованы по совсем старым образцам и традициям. Например, в Базеле главная ярмарка окружена маленькими ярмарками-спутниками, где представлены молодые галереи и молодые художники. В Италии есть необходимо развивать эту систему, дать возможность молодым приблизиться к «большому» рынку и коллекционизму. В Италии же в какой-то момент родилось огромное количество маленьких региональных ярмарок, которые разбили рынок и в результате привели к потере клиентов. Галереи начали инвестировать в ярмарки, а не в художника. Такая перенасыщенность и разнобой привело к упадку качества. Необходимо полностью менять эту систему.
* фото взяты с сайта художника