Просто огонь
Из великой тройки Маркес-Борхес-Кортасар последний наиболее живой. Его рассказы если не переливаются сюжетом, как у Борхеса, не так поглощают все самое в тебе светлое, как Маркес, но зато они гораздо сильней цепляют реализмом, ты читаешь их изнутри, а не извне. Причем на реализме могут никак не отражаться любые вписанные в рассказы магия и символизм. Реальность может быть подменена ирреальностью. Только ты перестаешь разбирать где и что.
В нескольких страницах может содержаться жизнь во всей полноте, смерть во всей красе. И все это в довольном ограниченном пространстве, заключенном в строго очерченные рамки. Целый мир внутри жестянки, Желтая Стрела, Титаник.
Каждый рассказ - это личная трагедия героя, читателя и автора. Их судьбы переплетены тонкими нитями несоответствий действий, действий, которые всегда совершаются слишком поздно для хэппиенда, который тоже относителен для каждой из взаимодействующих сторон.
Все верно, наша жизнь театр. Только представление идет не на сцене и даже не в зрительном зале, а за кулисами и на задворках, темных околотеатральных переулках, где мы играем временные роли, передавая друг не нами написанные реплики и посматривая, где же висит это чертово ружье, что обязательно должно выстрелить.
Все верно, наша смерть тоже театр. Прекрасное представление, соединяющее через века прошлое и будущее, и делая настоящее материальным. Поток сознания Кортасара течет словно Стикс, и мы платим Харону монету за перевозку, покупая его книги.
Сознание его, кстати, раздвоено, как и наше с вами. Вернее, раздвоенность и делает сознание целостным. Иначе бы мы никогда не могли менять свою точку зрения, переворачивая очередной лист. Хотя, впрочем, может это не раздвоенное сознание, а две половинки самостоятельных субъектов внутри нас.
Отождествление с второстепенными героями - вот что требует нас Кортасар, оставляя себе центральное место.
Игра, игра, везде игра, явная и неявная. Игра с самим собой, игра на понижение, игра на повышение, игра на усреднение как мы любим. Однако и выигравший, и проигравший в каждой конкретной игре - ты сам. Нивелирует ли это саму игру, если конечный результат равен нулю? Не факт. Однако нужно заметить, что поправиться от тяжелой болезни или умереть от нее - одно и то же. Постоянная игра вместо того, чтобы жить, потому что скучно от собственной скучности. Нужно понять, что у жизни нет финала, ведь смерть - это уже не жизнь. И тогда игра станет чуть более увлекательной.
Призраки никогда не живут в прошлом, призраки всегда живут в настоящем. Иначе мы бы о них не знали. Темнота может искажать пропорции, но и свет может врать, убедитесь в этом, посмотрев в разные зеркала. И даже на одной и той же фотографии можно увидеть разное под разными лампами.
Большую часть сил человек тратит на то, чтобы переделать понравившегося другого человека под себя. И не достигает ничего. Лучше бы присмотрелся к собственным пальцам, которые могут все и немного больше. Например, взять эту волшебную книгу, сборник из трех сборников (Борхесу бы понравилось) под общим названием «Все огни - огонь». Название даже расшифровывать нет нужды, настолько оно полное.
Латиноамериканская литература и, в частности, Кортасар, наиболее близка литературе русской. Как мне кажется. Здесь тоже читаешь с сильным сердцебиением, даже тахикардией, ожидая ежесекундно трагедии. Трагедии не положений, а переживаний, интерпретаций чувств, порожденных неспособностью человека понять человека и порождающих еще большее недопонимание. Читать ли Кортасара? Обязательно читать, особенно если вам до сих пор кажется, что вы познали механику окружающего мира и себя. А это не совсем так. Совсем не так.