Делали мы один объект, жилой многоквартирный дом новой формации, с собственной подстанцией, небольшой котельной и остальными прибамбасами, увеличивающими его независимость от городских сетей. Ну такой дом повышенной комфортности для лучших людей города, которые смогут выжить в случае замерзания всех остальных, грустно поглядывая из светлых окон на корчащиеся в предсмертных судорогах сининенькие обмороженные тела в соседних дворах. Нагнали туда кучу разнородных организаций, причем, конечно же, лучших из лучших, каким боком мы туда попали, вот интересно, наверное, нас было просто не жалко, если упадем с фасада, можно быстро закопать, для этого всегда дежурил рядом маленький экскаватор.
Но речь не о доблестной ячейке промышленных альпинистов, красивших стены, потому что заказчик зажал смету на леса и их монтаж-демонтаж, а о бригаде дорогостоящих отделочников, вооруженных на самом высоком тогда уровне - лазерные уровни, бошевский профессиональный инструмент, не Макита какая-нибудь, небольшая автоматическая японская станция подачи раствора. Лопаты у них были титановые, к которым частенько подходил старенький прораб и смотрел такими глазами, какими никогда не смотрел на жену и даже на водку. Трудились, однако, они на совесть, по четырнадцать-шестнадцать часов в день, делая такие объемы, что бог штукатуров, если он есть, сам так бы не смог.
Пришла беда, случилось горе - однажды поутру они обнаружили свой вагончик открытым, вся эта роскошь пропала, их роба фирменная тоже, обогреватель, вообще все, чистота внутри как в голове отвечающих за размещение скульптур в Уфе - одни стены и перекати-поле катается от сквозняка. Приехал директор, мрачно посмотрел, что-то покумекал и сказал, что будет удерживать половину заработанного в счет стоимости оборудования. Почернели лицами работяги, засучили рукава и снова в бой за облагораживание квартир, выравнивая там диагонали в комнатах по фен-шую, потолки натягивая по самые углы. Но уже без былого энтузиазма. Работать приходилось простыми правилами и мастерками, как встарь, месить раствор вручную да обычными лопатами, тяжелыми и неудобными. Проходил месяц за месяцем, надежда на дорогую полицию таяла, ни каких следов и хвостов.
И тут один из два раза потерпевших вдруг засомневался в реальности происходящего. Смутило его не то, что он, взрослый мужик, вчера по пьяни грыз ножку стола, испугавшись, что он превращается в вампира, потому что прикусил язык, вроде как клыки растут. А стол-то осиновый, вдруг пронесет. Непонятным ему показалось, что замок был-то не сломанным. Треть года понадобилось для этого ему, вот что делает известковый раствор с человеком. Пошли они опять в полицию, да там посмотрели на них смешно и пообещали искать, вернее, ищут же, люди работают и все такое. Тогда, поняв, что помощи не дождутся, скинулись последними портками да мелочь отобрали у детишек в копилках, наняли частного детектива. Тот был без шляпы и плаща, как в фильмах, и вообще баба. Но деваться им было некуда, какая же это жизнь на ползарплаты, жены уже наделали пропилы по всей площади их заскорузлых тел, особенно мозга
Бабе этой, нюхачу, понадобилось всего два дня, чтобы найти инструмент в гараже у директора, правда часть он уже успел поменять на другой, почти такой же, чтобы на следующем объекте не спалиться. Вызвала она полицию, те приехали, поохали, сцапали директора, потом суд ему два года впаял, говорят. А еще работяги поклялись подождать его, молиться за его здоровье все это время, чтобы он там не подох случаем от диеты специфической или членов новоприобретенных друзей-сокамерников, дожил до освобождения, а уж там они его встретят и в бетоне изваяют.
Не знаю, чем там дело завершилось на самом деле, мы свою работу закончили да удрали дальше висеть где попало, пугая людей в окошках и воробушков, но ходят слухи, что он таки вышел с относительно чистой совестью, никто его не встретил, все забыли уже да простили. Начал он свой строительный бизнес снова, набрал бригаду, выиграл чудом подряд на одном из заводов, сдал один объект, второй, а на третьем приходят после выходных трудяги, а вагончик открыт….