Post coitum animal triste est
Да-да, всякая тварь печальна после соития, говорили древние.
Но вот только я как-то не могу себе этого представить. В моей далекой юности, начитавшись Отара Кушанашвили, мы играли в забавную игру - в старой трешке на школе МВД разбредались с девчонками по комнатам, занимались с ними любовью, а тот, кто первым кончал три раза, неважно как скоро это происходило, выбегал на кухню и громко мычал там быком. Остальные должны были сразу прекратить фрикции на любой стадии, тоже бежать на кухню и хрюкать. Какое, к чертям, уныние?
С хорошим старинным другом, его, тогда еще только будущей женой и моей девушкой обращали пристальное внимание цифры три и пять, стоявшие рядом. Это могли быть пронумерованные гаражи, подъезды длинных домов, стоявших друг на против друга, «Жигули-пятерка» и третья серия БМВ. Если попадалось подобное сочетание, то они бежали в пятый подъезд, за пятый гараж или пристраивались к «Жигулям» и трахались. А наш номер, соответственно, третий. Потом обязательно брали какой-нибудь сладкий ликер и пили его с конфетами «Коркунов», представляя лица людей за обитыми дерматином дверьми, прислонившихся к глазку или хозяев машин, с тоской наблюдавших за нашими предельно осторожными телодвижениями.
После секса хочется говорить, курить, выпивать, кушать, бегать голышом, топая пятками по головам соседей, ржать, кидаться одеждой, просматривать ленту, наконец. Но никак не вешать когда-то конопатый нос. Представьте себе - ляжет, вздыхает, депрессия, вялость, отворачивает морду или вообще хочет быстренько слинять. Ну что за дела? Конечно, в этом случае - тварь печальная, как говорится в крылатой фразе, и неблагодарная. Если чего-то не нравится, можно же обсудить, поругаться, взять руку или другую часть тела и показать, как надо делать. Чтобы потом не унывать. Самый важный орган в сексе, как и в любом деле - это язык, им можно сделать все, что угодно. Пользуйтесь языком, для чего череда естественных мутаций подарила вам возможность общаться, а?
На самом деле, в полном варианте фраза звучит так: всякая тварь печальна после соития, кроме петухов и женщин. То есть, у наших красавиц алиби, грустим только мы. Надо исправляться, товарищи самцы, чо вы как Пьерро. Его Мальвина не любила, помните, она любила Буратино. И это не из-за длинного носа, а из-за веселого нрава. Наверное...
Но вот только я как-то не могу себе этого представить. В моей далекой юности, начитавшись Отара Кушанашвили, мы играли в забавную игру - в старой трешке на школе МВД разбредались с девчонками по комнатам, занимались с ними любовью, а тот, кто первым кончал три раза, неважно как скоро это происходило, выбегал на кухню и громко мычал там быком. Остальные должны были сразу прекратить фрикции на любой стадии, тоже бежать на кухню и хрюкать. Какое, к чертям, уныние?
С хорошим старинным другом, его, тогда еще только будущей женой и моей девушкой обращали пристальное внимание цифры три и пять, стоявшие рядом. Это могли быть пронумерованные гаражи, подъезды длинных домов, стоявших друг на против друга, «Жигули-пятерка» и третья серия БМВ. Если попадалось подобное сочетание, то они бежали в пятый подъезд, за пятый гараж или пристраивались к «Жигулям» и трахались. А наш номер, соответственно, третий. Потом обязательно брали какой-нибудь сладкий ликер и пили его с конфетами «Коркунов», представляя лица людей за обитыми дерматином дверьми, прислонившихся к глазку или хозяев машин, с тоской наблюдавших за нашими предельно осторожными телодвижениями.
После секса хочется говорить, курить, выпивать, кушать, бегать голышом, топая пятками по головам соседей, ржать, кидаться одеждой, просматривать ленту, наконец. Но никак не вешать когда-то конопатый нос. Представьте себе - ляжет, вздыхает, депрессия, вялость, отворачивает морду или вообще хочет быстренько слинять. Ну что за дела? Конечно, в этом случае - тварь печальная, как говорится в крылатой фразе, и неблагодарная. Если чего-то не нравится, можно же обсудить, поругаться, взять руку или другую часть тела и показать, как надо делать. Чтобы потом не унывать. Самый важный орган в сексе, как и в любом деле - это язык, им можно сделать все, что угодно. Пользуйтесь языком, для чего череда естественных мутаций подарила вам возможность общаться, а?
На самом деле, в полном варианте фраза звучит так: всякая тварь печальна после соития, кроме петухов и женщин. То есть, у наших красавиц алиби, грустим только мы. Надо исправляться, товарищи самцы, чо вы как Пьерро. Его Мальвина не любила, помните, она любила Буратино. И это не из-за длинного носа, а из-за веселого нрава. Наверное...