Мазок и чувство собственного достоинства
На заре этого тысячелетия довелось мне обладать ставкой дворника в детском лагере «Солнечный» от Витаминного завода. А друзья мои работали на кухне котломойщиками и чистильщиками овощей. В один солнечный, прекрасный день, когда соловьи поют веселые песенки, а опарыши тихо дремлют на дне мусорных баков, собираясь с силами на предзакатную рыбалку, нагрянула к нам Кармаскалинская санэпиднадзорная служба. Тревожно им вдруг стало за судьбу кишечников племени младого.
Приехали они на двух уазиках, все такие мощные и в белых халатах. Основной целью десанта было взять мазки у всех причастных к кухне и продуктам. Они прошли к директору, взяли список сотрудников и стали приглашать по одному в кабинет, задирая там юбки и вытряхивая из штанов, суя куда попало (а на самом - точно в цель) железную палочку с ваткой.
Мой хороший товарищ был воспитан в традиционных пацанских обычаях, его такое возможное обращение с межягодичным пространством дико возмутило и он, отстреливаясь матюками, попросту сбежал. Комиссия сначала не обратило внимание на потерю бойца и продолжала работать в штатном режиме. Но вот почти весь список был обработан кроме одной фамилии. Комиссия подняла глаза на директора, директор поднял глаза на завхоза и шеф-повара и те побежали искать.
Хороший мой товарищ перебежками и кустами бегал от корпуса к корпусу, улюлюкая и кидаясь камешками с тропинок. Затем внезапно скрылся. Комиссия, услышав о таком обороте событий, заявила, что она ничего не подпишет и вообще никуда не уедет, пока не будет изловлен и обесчещен этот злостный уклонист.
Директрисе пришлось задействовать крайние меры, то есть, четвертый отряд, состоящий из малолетних предателей и стукачей десятилетнего возраста. Эти шпионы облазили весь лагерь и обнаружили трясущееся тельце в дальней беседке, у самого леса. Комиссия, директриса, завхоз, шеф-повар, физрук и два вожатых, принадлежащих по своим политическим взглядам к крылу администрации, взяли каждый по лопате или грабельке, выстроились цепью и пошли загонять бедолагу.
Уж как он метался, как метался! Как волк, окруженный красными флажками или муха в паутине. В конце концов его удалось приманить на открытую бутылочку пивка и взять практически без жертв. Ноги его идти отказывались, поэтому детки из окон наблюдали, как его волокут через кусты и лужи, отчего в глазах их наворачивались огромные слезинки жалости, а маленькие ручки сжимались в гневные кулачки.
Комиссия, втолкнув преступника в процедурную, надела длинные резиновые перчатки, сорвала с него шорты, нагнула непотребно и замерла - колбочки и реактивы, оказыввается, закончились. Получив подзатыльник, мой хороший товарищ был выдворен на улицу, на лице его блуждала счастливая улыбка, а всех остальных он до конца второй смены называл геями в самом плохом смысле этого слова.
Приехали они на двух уазиках, все такие мощные и в белых халатах. Основной целью десанта было взять мазки у всех причастных к кухне и продуктам. Они прошли к директору, взяли список сотрудников и стали приглашать по одному в кабинет, задирая там юбки и вытряхивая из штанов, суя куда попало (а на самом - точно в цель) железную палочку с ваткой.
Мой хороший товарищ был воспитан в традиционных пацанских обычаях, его такое возможное обращение с межягодичным пространством дико возмутило и он, отстреливаясь матюками, попросту сбежал. Комиссия сначала не обратило внимание на потерю бойца и продолжала работать в штатном режиме. Но вот почти весь список был обработан кроме одной фамилии. Комиссия подняла глаза на директора, директор поднял глаза на завхоза и шеф-повара и те побежали искать.
Хороший мой товарищ перебежками и кустами бегал от корпуса к корпусу, улюлюкая и кидаясь камешками с тропинок. Затем внезапно скрылся. Комиссия, услышав о таком обороте событий, заявила, что она ничего не подпишет и вообще никуда не уедет, пока не будет изловлен и обесчещен этот злостный уклонист.
Директрисе пришлось задействовать крайние меры, то есть, четвертый отряд, состоящий из малолетних предателей и стукачей десятилетнего возраста. Эти шпионы облазили весь лагерь и обнаружили трясущееся тельце в дальней беседке, у самого леса. Комиссия, директриса, завхоз, шеф-повар, физрук и два вожатых, принадлежащих по своим политическим взглядам к крылу администрации, взяли каждый по лопате или грабельке, выстроились цепью и пошли загонять бедолагу.
Уж как он метался, как метался! Как волк, окруженный красными флажками или муха в паутине. В конце концов его удалось приманить на открытую бутылочку пивка и взять практически без жертв. Ноги его идти отказывались, поэтому детки из окон наблюдали, как его волокут через кусты и лужи, отчего в глазах их наворачивались огромные слезинки жалости, а маленькие ручки сжимались в гневные кулачки.
Комиссия, втолкнув преступника в процедурную, надела длинные резиновые перчатки, сорвала с него шорты, нагнула непотребно и замерла - колбочки и реактивы, оказыввается, закончились. Получив подзатыльник, мой хороший товарищ был выдворен на улицу, на лице его блуждала счастливая улыбка, а всех остальных он до конца второй смены называл геями в самом плохом смысле этого слова.