Сказка. Петя и Волк
- Все твои проблемы, Серый, в том, что ты не желаешь принять действительность таковой, какая она есть на самом деле, и пытаешься нарисовать альтернативную, более улучшенную версию, в которой будет комфортно именно тебе, презревая потребности и ощущения остальных, - сказал Петя, и не гладя провел рукой по седым усам склонившейся волчьей морды. И отдернул руку, будто обжегшись, когда нечаянно задел твёрдый желтый клык, все еще острый и опасный.
- Скатываясь в отчаянный солипсизм, Серый, ты воображаешь, будто способен изменить мир, но ты меняешь его только в свое голове, не затрагивая нити бытия. Твое поврежденная спина и артит суставов никуда не уйдут, если ты станешь их игнорировать. Как и не уйдёт старая жена, младший сынок, прикованный случайным капканом к логову и выбирающийся оттуда только ради глотка свежего воздуха и кусочка теплого, ласкового солнца. Чтобы изменить, переломить ситуацию, в которой все против тебя, в первую очередь подумай о реальности, а уж потом давай немного свободы жалости к себе.
- И ты, Серый, еще сможешь продержаться пару лет, а может и больше, если найдешь для себя не желание продлить свой век, а желание продлить его для леса в целом, для этого сложного организма, в котором все подчинено неведомой магии. Лес, старый ты хрыч, питает тебя. Не ты сам, а именно лес. Он растит твою пищу, дает тебе кров, тепло, любовь, смену поколений. Ты должен это только ухватить и постараться сберечь. Трудно и нетрудно одновременно.
Петя покачал головой, потрепал еще раз гриву и взглянул в печальные глаза хищника. Буркнув « - Заеду на следующей неделе -», тронул колесо и покатился по усыпанной прошлогодними, уже основательно сгнившими, иголками тропинке.
Колесо? Ах, да, колесо! Дело в том, что два года назад Серый отгрыз Пете обе ноги и положил тело под еловыми лапами, чтобы доесть его потом. Однако мальчика нашли охотники, довезли до больницы. Два месяца реанимации, полтора года тяжелой восстановительной терапии - и Петя опять в Лесу. Почему? Неизвестно. Почему человек все время пытаться вернуться туда, где ему уже было больно? Не знает ни Петя, ни Волк. Может быть знает Лес, но кто может нам рассказать об этом?
- Скатываясь в отчаянный солипсизм, Серый, ты воображаешь, будто способен изменить мир, но ты меняешь его только в свое голове, не затрагивая нити бытия. Твое поврежденная спина и артит суставов никуда не уйдут, если ты станешь их игнорировать. Как и не уйдёт старая жена, младший сынок, прикованный случайным капканом к логову и выбирающийся оттуда только ради глотка свежего воздуха и кусочка теплого, ласкового солнца. Чтобы изменить, переломить ситуацию, в которой все против тебя, в первую очередь подумай о реальности, а уж потом давай немного свободы жалости к себе.
- И ты, Серый, еще сможешь продержаться пару лет, а может и больше, если найдешь для себя не желание продлить свой век, а желание продлить его для леса в целом, для этого сложного организма, в котором все подчинено неведомой магии. Лес, старый ты хрыч, питает тебя. Не ты сам, а именно лес. Он растит твою пищу, дает тебе кров, тепло, любовь, смену поколений. Ты должен это только ухватить и постараться сберечь. Трудно и нетрудно одновременно.
Петя покачал головой, потрепал еще раз гриву и взглянул в печальные глаза хищника. Буркнув « - Заеду на следующей неделе -», тронул колесо и покатился по усыпанной прошлогодними, уже основательно сгнившими, иголками тропинке.
Колесо? Ах, да, колесо! Дело в том, что два года назад Серый отгрыз Пете обе ноги и положил тело под еловыми лапами, чтобы доесть его потом. Однако мальчика нашли охотники, довезли до больницы. Два месяца реанимации, полтора года тяжелой восстановительной терапии - и Петя опять в Лесу. Почему? Неизвестно. Почему человек все время пытаться вернуться туда, где ему уже было больно? Не знает ни Петя, ни Волк. Может быть знает Лес, но кто может нам рассказать об этом?