Хозяйке на заметку - Как сделать так, чтобы вечер перестал быть слишком томным.
Из средневековой кухонной книги.
Как сделать так, чтобы вечер перестал быть слишком томным.
Гости загрустили, ногой качают, дырки на скатерти изучают, в зубах ножами ковыряют, дамы шепчутся, собаки чешут правой ногой левое ухо, воздух густой, хоть ножом режь и прямо хребтом чувствуется, что "обчество" вязнет в тоске.
Альберт Великий в "Книге о чудесах" пишет:
"Возьми ртуть и каламиновый порошок, положи в стеклянную бутылку и хорошо закрой и сунь в теплое кушанье (в цыпленка или целиком жареного кролика или поросенка) Когда ртуть нагреется, она придет в движение и заставит кушанье танцевать на блюде".
Альберт Великий - на то и Великий, что не говорит, что будет с оголодавшим гостем, если окаянная бутылка с ртутью треснет в жарком.
Зато, тем, кто выживет - смешно. Приезжай, бабка, обхохочешься.
Или вот еще средство, чтобы разрядить унылую обстановку за столом.
"Поставь пироги из обычного теста. В один пирог посади живых лягушек, в другой - птиц. Пироги должны быть из самого обычного теста, для золотистой желтизны помажь шафраном или яйцом. Посади внутрь лягушек и диких птиц, а в зажаренного оленя помести заряд пороха. Перед тем, как поджечь порох, надо предложить какой-нибудь даме вынуть стрелу из оленьего бока - кларет будет от взрыва хлестать из раны, как кровь.
После того, как это будет проделано ко всеобщему удивлению, надо поджечь батарею на стене кондитерского замка, стоящего на столе, совсем как во время сражения. Пусть разразятся залпы встречного огня.
После этого, чтобы подсластить запах пороха, можно предложить дамам взять яйца и кидаться ими.
И вот когда все напасти должны были остаться позади, присутствующие, естественно, пожелают узнать, чем начинены пироги.
Но стоит поднять верх одного - и оттуда выпрыгнут лягушки. Дамы подскочат и завизжат. Из второго пирога вылетят птицы, которые в силу природной склонности, полетят прямо к огню и, махая крыльями, задуют свечи.
Гомон порхающих птиц сверху и скачущих лягушек снизу непременно доставит удовольствие компании и развеселит всех.
Тут уже можно снова зажигать свечи и под звуки музыки подавать блюда, пока все присутствующие будут обмениваться впечатлениями о том, что с ними происходило. Можно подавать десерт и легкие вафли".
Я живо воображаю. Стоят в пороховом вонючем дыму озверелые господа, которых только что закидали сырыми яйцами не менее озверелые дамы. Сверлят друг друга налитыми кровью очами. По столу ползают лягвы, уныло подтягивая лапки. Говорят "бре-ке-ке". Несет палеными птичьими перьями. Жена бургомистра только что влепила тебе в рожу сырым яйцом. Обтекаем. Улыбаемся и машем. В дикого человека посреди стола мальчик фигачит булочками. Играет дивная музЫка. Твой единственный выходной отцовский костюм с позументом и вышивкой только что безнадежно загубила какая-то меткая дура. И подают, сука, легкие вафли.
Шарман.
Вечер перестал быть томным.
Дорого бы дал, чтобы послушать, как "присутствующие будут обмениваться впечатлениями".
Как сделать так, чтобы вечер перестал быть слишком томным.
Гости загрустили, ногой качают, дырки на скатерти изучают, в зубах ножами ковыряют, дамы шепчутся, собаки чешут правой ногой левое ухо, воздух густой, хоть ножом режь и прямо хребтом чувствуется, что "обчество" вязнет в тоске.
Альберт Великий в "Книге о чудесах" пишет:
"Возьми ртуть и каламиновый порошок, положи в стеклянную бутылку и хорошо закрой и сунь в теплое кушанье (в цыпленка или целиком жареного кролика или поросенка) Когда ртуть нагреется, она придет в движение и заставит кушанье танцевать на блюде".
Альберт Великий - на то и Великий, что не говорит, что будет с оголодавшим гостем, если окаянная бутылка с ртутью треснет в жарком.
Зато, тем, кто выживет - смешно. Приезжай, бабка, обхохочешься.
Или вот еще средство, чтобы разрядить унылую обстановку за столом.
"Поставь пироги из обычного теста. В один пирог посади живых лягушек, в другой - птиц. Пироги должны быть из самого обычного теста, для золотистой желтизны помажь шафраном или яйцом. Посади внутрь лягушек и диких птиц, а в зажаренного оленя помести заряд пороха. Перед тем, как поджечь порох, надо предложить какой-нибудь даме вынуть стрелу из оленьего бока - кларет будет от взрыва хлестать из раны, как кровь.
После того, как это будет проделано ко всеобщему удивлению, надо поджечь батарею на стене кондитерского замка, стоящего на столе, совсем как во время сражения. Пусть разразятся залпы встречного огня.
После этого, чтобы подсластить запах пороха, можно предложить дамам взять яйца и кидаться ими.
И вот когда все напасти должны были остаться позади, присутствующие, естественно, пожелают узнать, чем начинены пироги.
Но стоит поднять верх одного - и оттуда выпрыгнут лягушки. Дамы подскочат и завизжат. Из второго пирога вылетят птицы, которые в силу природной склонности, полетят прямо к огню и, махая крыльями, задуют свечи.
Гомон порхающих птиц сверху и скачущих лягушек снизу непременно доставит удовольствие компании и развеселит всех.
Тут уже можно снова зажигать свечи и под звуки музыки подавать блюда, пока все присутствующие будут обмениваться впечатлениями о том, что с ними происходило. Можно подавать десерт и легкие вафли".
Я живо воображаю. Стоят в пороховом вонючем дыму озверелые господа, которых только что закидали сырыми яйцами не менее озверелые дамы. Сверлят друг друга налитыми кровью очами. По столу ползают лягвы, уныло подтягивая лапки. Говорят "бре-ке-ке". Несет палеными птичьими перьями. Жена бургомистра только что влепила тебе в рожу сырым яйцом. Обтекаем. Улыбаемся и машем. В дикого человека посреди стола мальчик фигачит булочками. Играет дивная музЫка. Твой единственный выходной отцовский костюм с позументом и вышивкой только что безнадежно загубила какая-то меткая дура. И подают, сука, легкие вафли.
Шарман.
Вечер перестал быть томным.
Дорого бы дал, чтобы послушать, как "присутствующие будут обмениваться впечатлениями".