Игорь КОПЫЛОВ: Русские портреты. Епископ Иоанн (Булин)
Николай Александрович Булин родился 1 марта 1893 года в русской рабочей семье в местечке Вепс Ряпинской волости Выруского уезда на юге Эстляндской губерниии в районе, населенном преимуществено православным русским и эстонским населением. Семья была глубоко верующей. Но вряд ли кто-то мог угадать в простом русском мальчике одного из героев недалекого будущего. Была мирная жизнь, страна росла и шла в гору. Какая прекрасная это была страна - и мало кто провидел страшное грядущее Российской империи.
Начальное образование Николай получил в школе Выпсу, а затем в Радамаа. Потом продолжил учебу в Рижской духовной школе и семинарии, которую окончил по 1 разряду в 1915 году. Булин был одним из лучших семинаристов, и ему пророчили быструю церковную карьеру. Но в 1914 году разразилась первая мировая война, русская армия отступала, в армии ощущался недостаток образованных офицеров. Поэтому, поступив вначале в Петроградскую духовную академию и имея "бронь" от армии, Николай Александрович вдруг резко меняет все направление своей жизни и в 1916 году поступает в школу прапорщиков в Старом Петергофе. Учеба в таких школах продолжалась несколько месяцев и принимались в школы прапорщиков только студенты и люди с высшим гражданским образованием.
После курсов прапорщик Николай Булин был направлен в действующую армию в Закарпатье, участвовал во многих боях, был произведен в подпоручики и до конца войны оставался в действующей армии. Он стал одним из многих верующих русских людей, чья мирная жизнь и духовная карьера были прерваны войной. Некоторые из них пали на фронтах Великой войны. Другие, как капитан Васильев, тоже вчерашний семинарист, прошли с боями всю мировую войну, потом воевали в Белых армиях войны гражданской. Перенесли изгнание и мрак эмиграции. Некоторые, волей или неволей, вернулись в СССР после второй мировой войны, особенно с Балканских стран и Чехословакии, оккупированных красной армией. Лагеря. Расстрелы. Иногда - чудом дарованная Господом жизнь.
О Васильеве, бывшем храбрым офицером и ставшим одним из столпов русской церкви в России, очень хочу обязательно написать в будущем. Как и о тех русских юношах, что пришли в Белую армию почти детьми, в 17-18 летнем возрасте, и оставили нам такие прекрасные книги о той эпохе (Ларионов, Мамонтов, Федоров...). Прекрасный памятник русскому духу. Некоторые из них дожили до той эпохи, когда уже родилось на свет и жило мое поколение - 60 и 70 годов прошлого века. Мне всегда очень хотелось увидеть "настоящих русских белогвардейцев". Увы, судьба свела меня только с некоторыми из их потомков. И эта моя короткая заметка - о Николае Булине.
В декабре 1917 года, после развала русской армии и капитуляции большевиков перед немцами, Николай Булин вышел в отставку и вернулся в духовную академию. Война не изменила его желания стать священником. В 1918 году на 2 курсе обучения он принял монашеский сан под именем Иоанн а в августе того же года был рукоположен в иеромонахи. Но рука красного антихриста уже простерлась над Россией. Епископ Петроградский Вениамин был расстрелян одним из первых русских архиереев. Начались массовые аресты монахов и священников. Поскольку родные места и отчий дом иеромонаха Иоанна остались на территории получившей независимость Эстонии, то в январе 1919 года он, больной туберкулезом и преследуемый чрезвычайкой, переходит границу с Эстонией по льду Чудского озера. Его сверстники в это же время подняли знамя Белой борьбы за Россию на Юге и в Сибири. Николай Булин начал борьбу за свой народ как лицо духовное.
Появление в Эстонии активного православного иеромонаха с военным прошлым не могло остаться незамеченным. Очень скоро, в январе 1920 года, он был утвержден исполняющим обязанности Благочинного Печерского края. В этом же году он стал настоятелем знаменитого Псково-Печерского монастыря. Поскольку 2 февраля 1920 года в Тарту было подписано соглашение между советской Россией и Эстонией о границах, то над монастырем, несколько раз разореным красными в годы гражданской войны, развеялась угроза закрытия и исчезновения. Трудами молодого наместника монастырь не только поднялся из руин, но и стал важнейшим центром русской национальной жизни в Эстонии. С фотографии тех лет на нас смотрит смотрит красивое, благородное, слегка "офицерское" лицо молодого настоятеля.
Вот яркие строки из воспоминаний жителя Печор Николая Павловича Златинского: «Хорошо помню его худощавую фигуру среднего роста в скромном подряснике, голубоглазое строгое, но улыбчивое красивое лицо, золотые вьющиеся волосы рассыпаны по плечам. Во все времена года его можно было видеть на строительных площадках, огородах, посадке деревьев. Узнать его можно было по широкому вышитому поясу. А какой он был прекрасный проповедник! Речь его правильная, логически построенная, художественно оформленная, достигала до глубины души. Он был эрудит, много знал, всем интересовался, никого и ничего не боялся. Часто на проповедях отец Иоанн говорил о чудовищных преступлениях палачей ЧК... Он задевал "за живое", особенно когда касался страданий почитаемых им людей. Помню, как все плакали на проповеди, посвященной страданиям и смерти глубоко почитаемого его учителя и наставника, ныне прославленного в лике мучеников митрополита Петроградского и Гдовского Вениамина».
Эстония никогда не отличалась стремлением сохранить русскую культуру или поддерживать православную церковь. Чего стоят многократные попытки эстонских властей разрушить Православный Собор Александра Невского в Таллине, до сих пор являющегося одним из лучших православных храмов зарубежной России (к слову - поляки в Варшаве такой храм снесли). Но все же церковь в Эстонии чувствовала себя свободнее, чем в большевитской России. За веру не убивали и не сажали. Среди послушников и монахов Печорского монастыря появилось несколько солдат и офицеров русской Белой Северо-Западной армии, которая атаковала красны Петроград осенью 1919 года. Русское военное и духовное братство слились в одно целое. И это во многом была личная заслуга наместника монастыря. Многие русские белые эмигранты считали, что их жизнь за границей носит временный, призрачный характер. Они мечтали вернуться обратно в Россию. И стремились держаться кучно, поддерживая друг друга морально и материально.
Беда подходила с другой стороны. В 1923 году эстонская православная церковь вышла из подчинения Московского патриарха и перешла под юрисдикцию патриарха Константинопольского. Эстоноговорящие приходы эту идею в основном поддержали. Русские, в том числе и Печорская лавра, были в основном против. Чтобы "погасить огонь" Синод Эстонской церкви выделил все русские приходы в отдельную Нарвскую епархию, но оставил ее в подчинении Таллинского митрополита. Многие понимали, что разрыв общения с русской церковью может стать причиной внутреннего изменения, секуляризации эстонского православия.
В 1924 году иеромонах Иоанн (Булин) стал епископом. Он был во многом идеалом того, каким должен быть православный епископ. Не только молитвенником и церковным строителем, но активным участником национальной культурной жизни своего народа. Он состоял в «Печерском просветительском обществе», являлся почетным членом Юрьевского отдела «Союза русских увечных воинов», активно поддерживал молодежное скаутское движение и Союз юных разведчиков, Русское студенческое христианское движение. В монастыре находили поддержку все русские народные промыслы, хоровое пение, кассы взаимопомощи. На территории монастыря проходили едва ли не все съезды и конференции русской православной общественности Эстонии и Прибалтики в те годы. Епископ лично поддерживал деятельность всех русских белогвардейских организаций в Прибалтике, таких как РОВС и Русский Национальный Союз, отделения которых действовали и в Эстонии. В 1929 году епископ Иоанн был избран населением Печорского района депутатом эстонского парламента. как видим, он не придерживался глупых мыслей о том, что "церковь должна быть вне политики".
Бурный подъем русской национальной жизни в Эстонии 20-х годов постепенно сменялся заморозком годов 30-х. Как это часто бывает, спор в церкви шел не только о духовных вопросах, но и об имуществе. Печорский монастырь был самым крупным и развитым духовным центром маленькой Эстонии. Эстонские власти, и светские и церковные, вмешивались в деятельность монастыря, стремясь юридическими путями отнять у него многочисленные земли и угодья, полученные монастырем еще во времена Империи. Имущество регистрировали, затем, шаг за шагом, отбирали. Епископ Иоанн активно выступал против нового стиля богослужения, вводимого в эстонской церкви. Эстонцы пытались подавить любую русскую автономию на "своей" территории - и духовную, и административную. В результате на соборе Эстонской Автономной Церкви 1932 года владыке Иоанну было предложено перейти на Нарвскую кафедру и оставить печорский монастырь, передав его в управление митрополита Александра (Паулуса). Понимая, что его уход станет концом налаженной с таким трудом русской церковной жизни, 39 летний владыка Иоанн отказался.
Но в церкви - как и в армии, часто действует принцип - "ты начальник - я дурак". В декабре епископ Иоанн, полный сил и энергии, был уволен "на покой" без средств к существованию и исключен из числа братии Печорского монастыря. Все русское и эстонское население Печор его поддерживало, но Добровольческая армия, способная взять Таллин и создать в Эстонии русское государство, не образовалась. Силы были не те. Четвертого ноября 1932 года в Печерский монастырь прибыл судебный пристав для публичного изгнания епископа Иоанна из восстановленной им из руин обители. Так на землях бывшей Российской империи стали появляться признаки современного Европейского дома.
39 лет - очень активный возраст. Владыка, конечно, не мог сидеть на месте и в маленькой Эстонии чувствовал себя неуютно. В январе 1934 года по приглашению Сербского Патриарха Варнавы он уехал за границу. В Константинополе подал безуспешную жалобу на действия руководства эстонской церкви. Потом посетил основные православные монастыри Востока , читал лекции по истории Российской Православной Церкви, жил в основном в Сербии и немного - в Болгарии. Но места своего так и не нашел. После смерти своего друга и покровителя патриарха Варнаввы, епископ Иоанн решил вернуться в Эстонию.
Поддерживая дружбу со многими иерархами РПЦЗ, он так и не смог вписаться в структуру русской Зарубежной церкви. Говорят, он очень хотел вернуться в Россию, но не мог этого сделать при власти столь презираемых им коммунистов. Антикоммунистом, ярким и убежденным, владыка Иоанн оставался в течение всей своей жизни. Но он верил, что церковь в России сможет стать основой антибольшевистского движения и считал, что русские приходы эстонской церкви должны вернуться в подчинение патриарху Московскому. Конечно, реальных масштабов уничтожения духовенства и верующих в Красной России он вряд ли мог представить себе из-за границы.
Коммунисты нашли его и свели счеты со своим идеологическим врагом. В августе 1940 года, договорившись с Третьим Рейхом, Советы присоединили к себе Эстонию, Латвию и Литву. Красная армия заняла Прибалтику. В первые же дни после вторжения НКВД начало искать и арестовывать всех бывших белогвардейцев. Владыка же Иоанн не прятался - жил в своей квартире в Печорах. Он был арестован вечером 18 октября и почти сразу переправлен в тюрьму НКВД в Ленинград. Владыка вернулся в кандалах в тот самый город, откуда он ушел через лед Чудского озера почти 22 года тому назад.
"Следствие" вели сотрудники НКВД. Никаких признательных показаний ни на себя, ни на других людей владыка не дал. Он до конца оставался русским офицером и священником. Судил его Ленинградский областной суд. Приговор от 8 апреля 1941 года был исполнен 30 июля 1941 года. Коммунисты торопились - германская армия приближалась к городу. Владыке Иоанну было 48 полных лет. Он прошел свой жизненный путь с честью и долг православного пастыря исполнил. Вечная ему память.
присоединиться к сообществу РОНС-информ! rons_inform
читайте материалы на сайте РОНС