Глава 23. Чёрный квадрат
Глава 23. Чёрный квадрат
* * *
Сидя дома у Игоря, мы в очередной раз обсуждали с ним всё ту же тему.
- Теперь нам осталось узнать, - сказал Игорь, - кто же всё-таки в нашей Школе связан со Стариком. Надо найти последнее звено в цепочке.
- И самое трудное, - заметил я. - Как мы его отыщем?
- А помнишь, - задумчиво спросил Игорь, - как голубь сказал, что у этого демона была на руке татуировка "666"?
- Да, но он же сказал, что такая татуировка у всех демонов есть.
- Откуда ему знать? У нас-то её нет. Значит, уже не у всех! А вот у Бродяги я действительно видел на руке такую татуировку.
- Точно! Вот бы у него спросить, у кого она бывает. Может, круг подозреваемых и сузится. Но как мы его вызовем? Ведь мы даже не знаем заклинаний, которыми вызывают демонов!
- Я знаю одно такое заклинание, - усмехнулся Игорь. - Берешь волшебный диск, набираешь семь магических цифр, и готово дело.
- Да? Но где ты возьмёшь магический диск?
- А вот! - засмеялся Игорь, указывая на телефон. - Он же тогда нам, в ресторане, телефон свой оставил!
* * *
* * *
Игорь набрал номер. Но мы совсем не ожидали, что к аппарату подойдёт кто-то другой. И когда в трубке ответил незнакомый нам женский голос, Игорь запнулся - он не знал, как в разговоре с посторонними можно называть Бродягу:
- Здравствуйте. А-а, ээ... Демон дома?
- Димон? Дима, это тебя. Какой-то мальчик.
Мне показалось, что из трубки пахнуло какими-то жуткими напитками, и раздался хрипловатый и не совсем трезвый голос:
- Алё?
- Добрый... то есть недобрый день! Это Игорь говорит, школьник, мы с вами в ресторане встречались, помните? В "Пире кондора"?
- Ну как же, юлин дружок? Отлично помню. Как там у вас с ней дела? Что-то стряслось?
- Нет, пока ничего. Но мы тогда видели у вас на руке татуировку. И хотим спросить, если не секрет, откуда она у вас?
- Какой там секрет. Я же рассказывал, в молодости у нас было что-то вроде товарищества... братства... Мы тогда замену рогам и хвостам искали. Вот мы все и сделали себе - по глупости, конечно, такие наколки. В знак вечной дружбы, что ли.
- И Директор тоже?
- Да, он это и предложил. Хотя теперь жалеет, небось. Зачем ему особая примета? А ведь её так просто не вытравишь, эту штуковину, она сквозь любую маску просвечивает. Даже если руку отрубить - она только в другое место перейдёт. Романтики мы были, романтики...
- А кто из ваших бывших друзей сейчас остался в Школе?
- Да никого, поди, не осталось, - вздохнул Бродяга. - Кроме, понятное дело, самого. Всех наших сожрал!
- Сожрал? - переспросил Игорь.
- Ну, в смысле выжил.
* * *
Игорь попрощался с Демоном и повесил трубку. Глаза его горели азартом.
- Что ж, - сказал он, стараясь говорить небрежным тоном, - наше расследование окончено. Круг подозреваемых сузился до единицы.
- Как бы теперь эта единица нас самих в нули не растёрла, - вздохнул я.
* * *
На следующий день, выбравшись после уроков к волшебному Дубу, мы поделились с Юрой, Леной и Юлей своими потрясающими известиями. Шпион Старика - сам Директор! Ни у кого в Школе больше нет такой татуировки!
- Директор охотится за нами, - рассуждал Игорь, - как за своими врагами. В Заповеднике нас могли прикончить и Водяной, и Людоед, и оборотень. Директор, конечно, и пальцем бы не шевельнул, чтобы нас спасти. Но каким-то чудом мы сами извернулись. Вот почему нас не ухлопал под занавес Ангел-Драконоборец - этого я, признаюсь, до сих пор не понимаю. Может быть, почуял ловушку? А вы думаете, этот плотоядный сад за окнами Школы случайно оказался?.. И всё-таки мы до сих пор живы, это хорошо. Но в следующий раз Директор не промахнётся, это плохо. Значит, для нас единственное спасение - открыто назвать Директора предателем.
- Да кто же нам поверит! - схватился за голову Юра.
- Никто не поверит. Зато сам Директор поостережётся после такого скандала отправлять нас в Призрачные миры.
- Но нас же выгонят из Школы в три шеи!
- Нет, в три шеи не выгонят, - улыбнулся Игорь. - У нас ведь целых пять шей! Значит, выгонят в пять шей. Но у нас нет другого выхода.
- Да кто мы против него? - тоскливо спросил Юра. - Пустое место, первоклассники. Нас и слушать-то никто не станет. Не говоря уж о том, что в магии мы пока полный ноль. А он самый могущественный демон на свете.
- Может быть, и не самый могущественный, - поправил Игорь.
- Но других, сильнее него, мы не знаем. Так что лучше пойдём к нему в кабинет и честно во всём признаемся. Пообещаем хранить его тайну.
- Станем молчать про убийство дракона?! - возмутилась Юля. - И это ты называешь "честно"?!
- Дракона мы всё равно не воскресим.
- Ну, хорошо, - неожиданно уступил Игорь. - Допустим, мы пойдём к нему. А если он не поверит, что мы будем хранить молчание?
- И правильно сделает, - пробурчала Юля.
- Тогда попросим его наложить на нас какое-нибудь безвредное заклятье, - предложил Юра, - чтобы мы не могли разболтать его секретов, даже если захотим. А ещё лучше - совсем про них забыли. Я слышал про такое заклятье, - завязывание языка и отсечение памяти - кажется, так оно называется.
- Ну вот ещё! - воскликнула Юля. - Завязывай и отсекай себе сам всё, что тебе заблагорассудится. А с меня и тётушки Лили хватило.
- Если заклятье можно наложить, то его и снять потом можно, - рассудительно заметил Игорь. - Гораздо проще и безопаснее для него будет нас укокошить, и дело с концом.
- А из Призрачных миров разве нельзя вызвать духа и всё у него узнать?
- Призрачные миры - ещё не самое худшее. Боюсь, он просто включит свою картину, и мы улетим в неё, как в чёрную дыру. Будем туда падать целую вечность, а может быть, и дольше. И никто никогда про нас больше не услышит. Были и сплыли. Самое разумное на его месте.
- Какой ужас! Что же делать?
- Нам надо найти себе какого-нибудь сильного союзника. Который поможет с ним справиться.
* * *
Сколь ни безумной выглядела идея бороться против самого Директора, спустя полчаса мы уже, сидя на ветках Дуба и болтая ногами, обсуждали возможных союзников.
- Летучий Голландец не годится, - вслух подумал я, - слишком начальство любит. Он против Директора никогда не пойдёт.
- И сирен-самец тоже, - добавила Юля. - Всем известно, как он дружит с Директором - тот и рога ему прощает, и хвост.
- Тёмная Муза скажет, что такая грубая проза жизни, как расследование убийства дракона, её не интересует...
- Я знаю, кто нам поможет! - бодро воскликнул Игорь. - Бывшая Ангелом! Бэ-А - это то, что нам надо.
* * *
Мы постучались в кабинет Бывшей Ангелом. К счастью, она ещё была на месте. Игорь начал без предисловий:
- Мы хотели попросить у вас ещё немножко волшебной настойки. Той, которой вы нас угощали.
Бэ-А удивилась:
- После той истории я была уверена, что вы и глядеть на неё не захотите... Неужели она вам так понравилась? А, понимаю: вы хотите ею кого-то угостить, чтобы выведать его тайны? Нет, извините, но...
- Я выпью настойку у вас на глазах, - перебил Игорь, - и мне будет достаточно всего одной рюмки. Дело в том, что мы хотим вам кое-что рассказать.
- Мне?
- Да. И нам необходимо, чтобы вы нам поверили.
- Но я и так вам верю, безо всякой настойки.
- Нет, мы хотим, чтобы даже сомнений никаких не могло быть.
- Ну, хорошо, если вы так настаиваете... Даже интересно, что такое страшное вы хотите рассказать...
* * *
Когда Игорь закончил говорить, Бэ-А сидела побледневшая и растерянная, сама на себя непохожая. Прошла минута молчания, она покачала головой и воскликнула с благоговейным ужасом:
- Нет, это немыслимо! Немыслимо!
- Что именно немыслимо? - нетерпеливо спросил Игорь. - Что Директор предатель? Или то, что теперь его надо разоблачить?
- Всё, всё! - Бэ-А схватилась за голову, совсем как Юра. - А почему вы решили рассказать про всё это именно мне?
- Потому что мы считаем, что из всех знакомых нам демонов и ведьм вы самая честная и преданная Тьме.
- Спасибо, - учительница растроганно вытерла глаза. - Но всё равно это немыслимо! Немыслимо! И потом - вы рассказали правду... вернее, то, что сами считаете правдой, в этом сомнений нет. Но ведь у вас нет ни малейших улик! В таком серьёзном деле должны быть какие-то веские, неоспоримые доказательства.
* * *
- Давайте посмотрим кабинет Директора, когда его там не будет, - предложил Игорь. - Я уверен: в кабинете обнаружатся какие-нибудь улики.
- А если нет? Вы представляете, что со мной будет, если меня поймают на таком деле? Меня обвинят в том, что я предательница, шпионка Светлых сил. Про меня и так говорят бог знает что...
- Мы пойдём туда вместе с вами, - успокаивающе сказал Игорь.
Бэ-А слабо улыбнулась и продолжала:
- Потом: вы думаете, что это так просто - зайти в кабинет Директора, когда его там нет? Ведь он накладывает на двери своего кабинета столько сложнейших заклятий, что их никому не под силу преодолеть. Кроме него самого. Так что затея ваша совершенно неисполнима.
- Ничего, - ответил Игорь, - у нас есть знакомый специалист по отпиранию замков. И Директора он ненавидит такой лютой ненавистью, что непременно нам поможет.
* * *
Бродяга явился по нашему звонку мгновенно. Одет он был не по-весеннему - в облезлую шубу, надетую прямо поверх дырявой майки. Из шубы вовсю сыпались живые личинки моли. На одной его ноге был коричневый лёгкий ботинок, на другой - чёрный полусапог с мехом. Демон был собран и деловит, хотя от него и пахло целым винным магазином и ещё чем-то несусветным. Выслушав наши предложения, он не колебался ни минуты.
- Отлично, - отрывисто сказал он. - Кабинет на прежнем месте?
* * *
Демон пружинистым шагом устремился вперёд, мы едва за ним поспевали. Бэ-А брела позади всех, сокрушённо качая головой, как будто ужасаясь, что позволила себя втравить в подобную затею.
Кабинет был закрыт. Однако Демон всего полминуты поколдовал с замком и дверь, щёлкнув, отворилась.
- Как вам это удалось? - с изумлением спросила Бэ-А.
Бродяга показал ей открытую ладонь, на которой, как мы знали, была татуировка:
- Если бы не это... А так замок, как видно, обознался... Принял меня за хозяина...
Мы переступили чёрный порог.
* * *
Бывшая Ангелом нервно обшаривала глазами помещение. Она обратилась к Демону:
- Где тут может быть тайник, как вы полагаете?
Бродяга криво ухмыльнулся и решительно направился к картине Малевича. У меня потемнело в глазах, когда я увидел, как он, засучив рукав, преспокойно по локоть погружает руку в её черноту. Я живо представил, как вслед за рукой Демона целиком втягивает в картину... Последним в черноте тонет стоптанный каблук его ботинка. Видимо, у остальных промелькнули те же мысли - все побледнели, а у Бывшей Ангелом лицо и вовсе приобрело зеленоватый оттенок.
Демон между тем шарил внутри картины. Лена сказала слабым голосом:
- Директор объяснял нам, что эта картина как чёрная дыра... затягивает и вырваться невозможно.
- Сказки для дураков, - безапелляционно отрубил Демон. - Она же не включена.
Вдруг он вскрикнул от боли и с ругательством выдернул оттуда руку. На его указательном пальце болталось маленькое чудовище - не то рак, не то скорпион, весь сложенный из ярких разноцветных кубиков-ромбиков. Вместо жала у него торчал пламенеющий червонный туз. Демон с проклятием стряхнул ракоскорпиона с пальца. Упав на пол, тот, пятясь, отступил в угол комнаты и замер там, угрожающе заслонившись растопыренными клешнями.
- Что это? - изумилась Бэ-А. - Это не...
- Нет, это фантазия художника, - мрачно ответил Демон, посасывая раненый палец. - Супрематизм, мать его за ногу!
- Может быть, это автограф? - предположила она. - Подпись автора?
Бродяга ничего не сказал, только хмыкнул и снова стал шарить в глубине картины - другой, здоровой рукой. Затем вытащил и бросил на стол какой-то маленький предмет.
- А это что?
Это был обыкновенный спичечный коробок.
- И всё? - разочарованно спросила Юля.
Но Бэ-А смотрела на Бродяга с нескрываемым восхищением.
- Как вы сразу догадались? Вы что, знали?
- Можно сказать, знал, - скромно согласился он. - Ведьмы обычно прячут свои сокровища по ту сторону зеркала. Им почему-то кажется, что в такое интимное место никто никогда не сунется. Непостижимая женская душа! - он лукаво усмехнулся. - Ну, а спрятанное мужчиной ищите в каком-нибудь опасном месте, где пострашнее. В ящике с динамитом или кобуре от нагана. Вот, пожалуйста...
* * *
Бэ-А нерешительно открыла коробок, из него посыпались спички. Тогда она собрала их, вложила обратно и впилась в коробок взглядом, как будто хотела пробуравить его насквозь. Под её взглядом он стал расти и пухнуть, как на дрожжах. У него приподнимался один бок, потом другой, он раздувался, меняя все цвета радуги.
Наклейка вначале изображала самолёт с мускулистым красным кукишем вместо пропеллера. "Наш ответ Керзону", - гласила подпись. Затем на этикетке появилась женщина в алой косынке, строго приложившая палец к губам, как будто говоря "Тс-с!". Буквы сложились в новую надпись - "Болтать - врагу помогать". Наконец, на коробке возник сиротливого вида карапуз с призывом: "Не пей, папа!".
Всё это время коробок рос и рос. Когда превращения закончились, на столе стоял уже не коробок, а продолговатый деревянный сундук - весь ступенчатый и какой-то неудобный. На боку его красовались изображения чёрного круга и квадрата.
- Что это такое? - шепотом спросила Бэ-А.
- Это супрематический гроб, - тоном знатока разъяснил Демон. - Если не ошибаюсь, в таком гробу в 1935 году был похоронен автор картины. Он сам его спроектировал.
- Так. И что же внутри? Неужели мёртвое тело?
- Сейчас узнаем, - пообещал Демон.
* * *
Бродяга нетерпеливо, одним пальцем сдёрнул висевший на сундуке тяжёлый замок и поднял крышку. Из гроба, испуганно прижав уши, выскочил белый кролик. Бэ-А устремила на него ледяной пронизывающий взгляд. Кролик жалобно пискнул и превратился в утку, которая с громким кряканьем заметалась по комнате. Она устремилась к светлому квадрату окна, с размаху ударилась о стекло и шлепнулась вниз. Из-под хвоста утки на пол скатилось большое белое яйцо.
* * *
- Спорим, сейчас из яйца выпадет игла, - азартно прошептала мне на ухо Юля.
Но она не угадала. Вначале яйцо завертелось на месте, а потом покатилось по гладкому полу, пока не натолкнулось на ножку стола. Здесь оно раскололось; из распавшихся скорлупок вылетел белоснежный голубь.
* * *
- Вот он! - гневно воскликнула Бэ-А, когда белый голубь запорхал по помещению. В её тоне слышалась мрачная радость: все худшие подозрения оправдались.
В следующий миг дверь кабинета рывком распахнулась: на пороге стоял Директор. Таким я его ещё никогда не видел. Из ноздрей вылетали два облачка дыма, как будто он курил. Он был в неописуемом гневе.
- Как вы посмели... мой кабинет... без разрешения, - прорычал он.
Всё внутри у меня сжалось, а сердце тоскливо замерло: я вдруг понял, что испытывает мышь, когда слышит стук падающей позади неё дверцы мышеловки. Ловушка захлопнулась! Мы оказались в капкане, который нам тщательно подстроил Директор. В этот миг всё, всё осветилось для меня ясным светом, всё приобрело новый смысл. Как тонко, расчётливо провёл он свою партию, ход за ходом - как настоящий гроссмейстер! После той промашки, когда по невероятному стечению обстоятельств мы услышали откровения голубя. А теперь он уничтожит нас, как забравшихся в чужой дом воришек, и никто даже не сможет его за это упрекнуть.
* * *
Из руки Директора вырвалась чёрная молния и угодила Бэ-А прямо в лоб; она слабо вскрикнула и, оглушённая, рухнула на пол. Рикошетом молния разбила окно; в образовавшуюся дыру немедленно вылетели и голубь, и утка.
- Сейчас он в два счёта разделается с Бродягой и примется за нас, - успел подумать я. А Директор повернулся к Бродяге.
- Вы!.. - рыкнул он.
Директор и Бродяга стояли друг напротив друга; своими позами они напоминали дуэлянтов, только в руках у них не было никакого оружия. Директор чуть помедлил, - видимо, его слегка унижало полное бессилие и ничтожество противника.
- Вам следовало остаться человеком, - процедил он сквозь зубы. - Вы слишком слабы для демона. Разве вы демон? Вы попрошайка и мелкий пакостник, а не демон!
Бродяга обескураженно развёл руками и засмеялся. Первые секунды его смех был обычным, почти человеческим, и даже добродушным. Потом в нём прорезалась горечь: во рту у меня возник такой вкус, как будто я проглотил столовую ложку крепчайшей горчицы, из глаз брызнули слёзы. Директор поперхнулся и закашлялся. А смех тем временем стремительно нарастал, как штормовой вал. В нём уже не оставалось ничего человеческого. Он гремел, бушевал, скрежетал, грохотал. Я зажмурился и схватился руками за уши, но от этого смеха не было спасения, он заполнял всё вокруг, всверливался мне в череп и, казалось, взрывал его изнутри.
На Директора смех подействовал ещё сильнее, чем на нас. Он зашатался, его лицо исказилось от боли. Он заткнул уши указательными пальцами, но при каждом смеховом раскате из-под пальцев били фонтанчики крови. Сам Демон больше не смеялся, он, как и все мы, лежал, скорчившись, на полу, и зажимал уши руками. Его смех жил теперь сам, независимо от него, и всё рос и рос, набирая силу с каждым раскатом.
Странные превращения начали происходить с Директором: кожа его лица и рук потемнела, а на лбу - дивные дела! - вдруг пробились рожки, совсем как у Сумасшедшего Профессора. Ботинки свалились с ног, и под ними обнаружились - кто бы мог подумать! - настоящие копыта. На пальцах рук вместо ногтей отросли огромные кривые когти... Наверное, смех просто сорвал с него сегодняшний современный облик, как сильный ветер иногда срывает с человека шляпу или шапку...
Но ещё более фантастическое преображение случилось с лежавшей без сознания Бэ-А. Платье её посветлело и стало излучать заметное сияние, как и лицо. А на спине ткань лопнула и сквозь прорехи выступили два белоснежных ангельских крыла. На полу кабинета распростёрся - не Бывший, нет, а самый действительный Ангел. Краешком сознания я подивился тому, что в таком образе она стала ещё красивее - хотя мне казалось, что это невозможно.
И вот что-то случилось со знаменитой картиной: она сорвалась с гвоздя и, кружась, плавно слетела на пол, как таинственный лепесток неведомого растения. Из чёрного холста взвилась вверх чёрная воронка.
- Она заработала, - как-то отстранённо подумал я. - Её включил этот сатанинский смех. Теперь нам всем конец.
В воронку со свистом втягивались окружающие предметы. Туда чинно прокатились на своих колёсиках кожаные кресла, вполз, изгибаясь гусеницей, супрематический гроб, рухнула люстра, тяжеловесно прогарцевал на четырёх ножках письменный стол. Пол накренился, и в чёрный водоворот соскользнуло бесчувственное тело Бэ-А. Нас потащило вслед за ней по кругу. Стены таяли, как масло на раскалённой сковородке, и тоже стекали в воронку. Я пытался за что-то ухватиться, но перед моим носом мелькал только чёрный лакированный ботинок Директора.
* * *
А затем вдруг наступила полная тишина.
- Я оглох, - сообразил я, и эта мысль принесла мне неожиданное облегчение. Я вспомнил стихи поэта Хлебникова, которые Тёмная Муза приводила нам как пример опошления священной поэзии разрушения. Поэт называл себя "Председателем Земного Шара":
О, засмейтесь, смехачи!
Что смеются смехами,
Что смеянствуют смеяльно,
О, засмейтесь усмеяльно!
О, иссмейся рассмеяльно,
Смех надсмейных смеячей!
Вот, оказывается, как всё это выглядит в натуре. Закрыв глаза, я потерял сознание.
* * *
(ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ)
Следующие главы будут опубликованы в течение недели.
Пишите отзывы, понравилось ли вам прочитанное и хотите ли вы узнать окончание этой истории!
Предыдущие главы можно прочесть также здесь:
http://hpforum.ru/viewtopic.php?f=12&t=12440
* * *