post
Оригинал взят у osyotr в post
Не будемъ тыкать пальцами, но вотъ ужъ третій или четвертый изъ васъ - отъ которыхъ я никакъ подобнаго не ждалъ - пишетъ о сложившемся, какъ тамъ ни крути, языкѣ и о состоявшемся, какъ бы тамъ ни было, народѣ - который Можетъ и Долженъ, долженъ Мочь и Хотѣть чего-то своего завѣтнаго, національнаго, европейскаго, великаго, самостоянія хотѣть, исторической судьбы, всего вотъ этаго.
Да сколько угодно. Все будетъ, какъ вы скажете. Надо лишь твердо помнить разницу: возможность рожденія новаго языка изъ малороссійскаго говора и новаго народа изъ малороссовъ была похѣрена - надолго или навсегда - еще въ началѣ прошлаго столѣтія, а гомункулусъ, который вытѣснилъ эту возможность изъ міра осуществленнаго, хорошо умѣетъ только бить съ ноги. Такъ оно по природѣ вещей: что затѣвалосъ отъ противнаго, пойдетъ противно; что сложилось вокругъ «не», всегда ужъ будетъ черезъ «не»: народу многое можно, но апофатическаго самоопредѣленія въ родѣ «я есть тотъ, кто не есть» онъ не можетъ себѣ позволить. Я сейчасъ не о притязаніяхъ, не о панславизмѣ, не о державности, а только лишь о приличіи: «украинская нація» - не то, съ чѣмъ рядомъ удобно говорить и писать о дорогихъ сердцу вещахъ. Это некрасиво. Какъ дѣлался «нѣкогда не народъ, а нынѣ народъ Божій» и какими средствами популяризовался его жгучій глаголъ, будь то при большевичкахъ или подъ австріяками, можно съ пользой для себя прочесть, скажемъ, въ «Руси нерусской» у Александра Каревина; людоѣдскія подробности творившагося въ Галиціи я, пожалуй, тутъ приводить не буду - но о рожденьи сладостнаго новаго стиля кое-что выпишу. Въ началѣ бѣ слово; и каково слово, таково ужъ все прочее. Тутъ не Гоголь-съ. Какъ шили изъ лоскутовъ и бодрили лепестричествомъ ляльку Франкенштейна -
Иванъ Огіенко (въ 1917-1918 гг. много сдѣлавшій для украинизаціи учебныхъ заведеній; членъ правительства при Петлюрѣ; въ 1919 г. - министр просвещенія Украины; въ 1919-1920 гг. - министръ вѣроисповѣданій въ правительствахъ Исаака Мазепы и Вячеслава Прокоповича) - до революціи изслѣдовалъ, «какъ читаютъ и пишутъ по-украински наши крестьяне» (Кіевской губерніи), и остался недоволенъ: «Украинское «и», какъ правило, читаютъ по-русски... «Что касается «ї», то его сначала читаютъ какъ «і»… Меня часто любопытные спрашивали, что это за знакъ такой, что «такъ густо точекъ сверху», а одинъ мальчикъ, дойдя при чтеніи до слова «її», остановился, долго внимательно присматривался и наконецъ прочиталъ «її» какъ «п»... «Е», какъ правило, читаютъ по-русски. Букву «є» читаютъ почти всѣ какъ русское «э»… удивляясь, чего бъ это ему задомъ стоять, и не зная, какъ его произнести... Нашу букву «Ґ» читаютъ сразу какъ «г»... На апострофъ не обращаютъ никакого вниманія: «дев'ять», «п'ять» читаютъ какъ «девять», «пять»... Одинъ крестьянинъ, дойдя до слова «п'ять», остановился и спросилъ, куда относится «п» - къ предыдущему слову или къ слѣдующему... Родныя слова перекручиваютъ на русскій ладъ: «дівчинка» читали «дѣвочка», «читання» - «чтениіе»... Вообще же украинскій языкъ оказался крестьянамъ мало понятенъ. Съ простыми короткими словами еще такъ-сякъ справляются, подумавши, но слова длинныя, мало имъ понятныя - всегда путаютъ, ломаютъ и не понимаютъ, что они означаютъ».
Огіенко признаетъ, что малороссы-крестьяне предпочитаютъ написаніе: бой, вечеръ, волъ, волкъ, вчера, гордость, долгій, запись, камень, метель, монастырь, мудрость, носъ, онъ, она, оно, осень, печь, писарь, полный, попъ, постель, работа, радость, сельскій, сердце, столъ, теперь, тополь, ходилъ, царь, чего, четыре, шелкъ, - а не бій, вечір, віл, вовк, вчора, гордість, довгій, запис, камінь, метіль, монастир, мудрість, ніс, він, вона, воно, осінь, піч, писар, повній, піп, постіль, робота, радість, сільській, серце, стіл, тепер, тополя, ходив, цар, чого, чотири, шовк и др.
Въ качествѣ «архаизмовъ» Огіенко приводитъ слова изъ малорусскаго говора: вечеромъ, внукъ, воздухъ, возмездіе, грудь, жизнь, житель, криша, мимоходомъ, много, не стучи, оба, по словамъ, постепенно, птиця, сахаръ, свободній, стремится, судьба, торжество, тучи, царила, - и требуетъ вмѣсто нихъ: ввечері, онук, повітря, відплата, груди, життя, мешканец, дах, мимохід/побіжно, багато, не стукай, обидва, по словах, поступово, птах, цукор, вільній, прагне, доля, урочистість, хмарі, панувала.
Модестъ Левицкій (1866-1932, украинскій писатель, просвѣтитель, будитель и прочая) - составилъ перечень широко употребляемыхъ малороссами, но недопустимыхъ, по его мнѣнію, «полумосковскихъ» словъ: «городъ» (Левицкій рекомендуетъ «місто»), «годъ» - по Левицкому «рік»; «хазяйка» - «господиня»; «спасли» - «врятували»; «колодязь» - «криниця»; «погибло» - «згинуло»; «льодъ» - «крига»; «можно» - «можна»; «пріятній» - «приємній»; «кладъ» - «скарб»; «бочонокъ» - «барильце»; «грахвинъ» («графинъ») - «самъ не знаю какое, но должно быть наше древнее слово»; «зділай милость» - «литературный москализмъ вмѣсто нашаго «будь ласка», постоянно, къ сожаленію, встречаемый у такого знатока языка, какъ Карпенко-Карій»; «наконецъ, это придуманное, взятое у русскихъ слово еврей. Оно не наше, оно - москализмъ, а заведено оно въ нашъ языкъ только для того, чтобъ не гнѣвались на насъ жиды, которые не умеютъ отличить наше обычное необидное слово жидъ отъ русскаго черносотеннаго ругательства».
Иванъ Нечуй-Левицкій (1838-1918, украинскій писатель, будитель, просвѣтитель и прочая, вначалѣ сотрудничавшій съ другими просвѣтителями и будителями, а потомъ нѣсколько этимъ утомившійся). Правилъ въ угоду землякамъ собственныя сочиненія, издаваемыя въ Галиціи, замѣняя «русизмы»: быстро, востокъ, голоса, жизнь, западъ, зонтикъ, красавиця, кухарка, любимій, молитвенникъ, наготовивши, ножницями, облагородитися, подбородокъ, писатель, пожаръ, показалось, покой, похожій, привикла, пройдохи, серьезна, скучати, славяне, слідила, стидъ, уже, ходили въ церкву, шептала, языкъ, - соотвѣтственно на швидко, схід, голоси, життя, захід, парасолька, красуня, куховарка, любій, молитовник, наготувавши, ножицями, зшляхетніти, підборіддя, письменник, пожежа, здалось, спокій, схожій, звикла, пройдисвіти, поважна, нудитись, славяни, слідкувала, сором, вже, ходили до церкви, шепотіла, мова.
Позже, наскучивъ, онъ самъ жаловался, что извѣстное еще изъ языка кіевскихъ средневѣковыхъ ученыхъ слово «учебникъ» замѣнили на «підручник», «ученикъ» - на «учень», «процентъ» на «відсоток», «разницу» - на «різницю», «одежу» - на «одяг», что вмѣсто «на углу» пишутъ «на розі» («и вышло такъ, что какіе-то дома и улицы были съ рогами»), вмѣсто «война», какъ говоритъ народъ на Украинѣ - «війна», «приданне» - «посаг»… что вмѣсто народнаго слова «держать» Грушевскій и его соратники предлагали «тримати», вмѣсто народнаго «ждать» - «чекати», вмѣсто «поіздъ» - «потяг», вмѣсто «предложили» - «пропонували», вмѣсто «ярко» - «яскраво», вмѣсто «кругомъ» - «навколо», вмѣсто «обида» - «образа»…
Профессоръ Тимоѳей Дмитріевичъ Флоринскій (славистъ, историкъ, византинистъ, академикъ, докторъ славянской филологіи; разстрѣлянъ въ Кіевѣ въ 1919 г.): «Для передачи отвлеченныхъ понятій… употребляютъ слова преимущественно польскія, или искажаютъ до неузнаваемости слова общерусскія, или прямо сочиняютъ совсѣмъ новыя слова и выраженія: аркуш, вага, вартість, видатки, випадок, виразно, вплив, вправа, докладно, друкарня, залежати, затверджене, зиск, знищеній, зручність, книгарня, мова, мусить, наукова, незвичайно, папір, переважно, перегляд, переклад, помешкання, поступ, праця, приємно, рахунок, спадок, спілка, справа, сформована, товариство, увага, умова, фарба, часопис, читач, шануючи и др». Всѣ примѣры были имъ взяты изъ изданій Научнаго общества им. Шевченко, возглавляемаго М. Грушевскимъ, и изъ сочиненій самого Грушевскаго.
Не будемъ тыкать пальцами, но вотъ ужъ третій или четвертый изъ васъ - отъ которыхъ я никакъ подобнаго не ждалъ - пишетъ о сложившемся, какъ тамъ ни крути, языкѣ и о состоявшемся, какъ бы тамъ ни было, народѣ - который Можетъ и Долженъ, долженъ Мочь и Хотѣть чего-то своего завѣтнаго, національнаго, европейскаго, великаго, самостоянія хотѣть, исторической судьбы, всего вотъ этаго.
Да сколько угодно. Все будетъ, какъ вы скажете. Надо лишь твердо помнить разницу: возможность рожденія новаго языка изъ малороссійскаго говора и новаго народа изъ малороссовъ была похѣрена - надолго или навсегда - еще въ началѣ прошлаго столѣтія, а гомункулусъ, который вытѣснилъ эту возможность изъ міра осуществленнаго, хорошо умѣетъ только бить съ ноги. Такъ оно по природѣ вещей: что затѣвалосъ отъ противнаго, пойдетъ противно; что сложилось вокругъ «не», всегда ужъ будетъ черезъ «не»: народу многое можно, но апофатическаго самоопредѣленія въ родѣ «я есть тотъ, кто не есть» онъ не можетъ себѣ позволить. Я сейчасъ не о притязаніяхъ, не о панславизмѣ, не о державности, а только лишь о приличіи: «украинская нація» - не то, съ чѣмъ рядомъ удобно говорить и писать о дорогихъ сердцу вещахъ. Это некрасиво. Какъ дѣлался «нѣкогда не народъ, а нынѣ народъ Божій» и какими средствами популяризовался его жгучій глаголъ, будь то при большевичкахъ или подъ австріяками, можно съ пользой для себя прочесть, скажемъ, въ «Руси нерусской» у Александра Каревина; людоѣдскія подробности творившагося въ Галиціи я, пожалуй, тутъ приводить не буду - но о рожденьи сладостнаго новаго стиля кое-что выпишу. Въ началѣ бѣ слово; и каково слово, таково ужъ все прочее. Тутъ не Гоголь-съ. Какъ шили изъ лоскутовъ и бодрили лепестричествомъ ляльку Франкенштейна -
Иванъ Огіенко (въ 1917-1918 гг. много сдѣлавшій для украинизаціи учебныхъ заведеній; членъ правительства при Петлюрѣ; въ 1919 г. - министр просвещенія Украины; въ 1919-1920 гг. - министръ вѣроисповѣданій въ правительствахъ Исаака Мазепы и Вячеслава Прокоповича) - до революціи изслѣдовалъ, «какъ читаютъ и пишутъ по-украински наши крестьяне» (Кіевской губерніи), и остался недоволенъ: «Украинское «и», какъ правило, читаютъ по-русски... «Что касается «ї», то его сначала читаютъ какъ «і»… Меня часто любопытные спрашивали, что это за знакъ такой, что «такъ густо точекъ сверху», а одинъ мальчикъ, дойдя при чтеніи до слова «її», остановился, долго внимательно присматривался и наконецъ прочиталъ «її» какъ «п»... «Е», какъ правило, читаютъ по-русски. Букву «є» читаютъ почти всѣ какъ русское «э»… удивляясь, чего бъ это ему задомъ стоять, и не зная, какъ его произнести... Нашу букву «Ґ» читаютъ сразу какъ «г»... На апострофъ не обращаютъ никакого вниманія: «дев'ять», «п'ять» читаютъ какъ «девять», «пять»... Одинъ крестьянинъ, дойдя до слова «п'ять», остановился и спросилъ, куда относится «п» - къ предыдущему слову или къ слѣдующему... Родныя слова перекручиваютъ на русскій ладъ: «дівчинка» читали «дѣвочка», «читання» - «чтениіе»... Вообще же украинскій языкъ оказался крестьянамъ мало понятенъ. Съ простыми короткими словами еще такъ-сякъ справляются, подумавши, но слова длинныя, мало имъ понятныя - всегда путаютъ, ломаютъ и не понимаютъ, что они означаютъ».
Огіенко признаетъ, что малороссы-крестьяне предпочитаютъ написаніе: бой, вечеръ, волъ, волкъ, вчера, гордость, долгій, запись, камень, метель, монастырь, мудрость, носъ, онъ, она, оно, осень, печь, писарь, полный, попъ, постель, работа, радость, сельскій, сердце, столъ, теперь, тополь, ходилъ, царь, чего, четыре, шелкъ, - а не бій, вечір, віл, вовк, вчора, гордість, довгій, запис, камінь, метіль, монастир, мудрість, ніс, він, вона, воно, осінь, піч, писар, повній, піп, постіль, робота, радість, сільській, серце, стіл, тепер, тополя, ходив, цар, чого, чотири, шовк и др.
Въ качествѣ «архаизмовъ» Огіенко приводитъ слова изъ малорусскаго говора: вечеромъ, внукъ, воздухъ, возмездіе, грудь, жизнь, житель, криша, мимоходомъ, много, не стучи, оба, по словамъ, постепенно, птиця, сахаръ, свободній, стремится, судьба, торжество, тучи, царила, - и требуетъ вмѣсто нихъ: ввечері, онук, повітря, відплата, груди, життя, мешканец, дах, мимохід/побіжно, багато, не стукай, обидва, по словах, поступово, птах, цукор, вільній, прагне, доля, урочистість, хмарі, панувала.
Модестъ Левицкій (1866-1932, украинскій писатель, просвѣтитель, будитель и прочая) - составилъ перечень широко употребляемыхъ малороссами, но недопустимыхъ, по его мнѣнію, «полумосковскихъ» словъ: «городъ» (Левицкій рекомендуетъ «місто»), «годъ» - по Левицкому «рік»; «хазяйка» - «господиня»; «спасли» - «врятували»; «колодязь» - «криниця»; «погибло» - «згинуло»; «льодъ» - «крига»; «можно» - «можна»; «пріятній» - «приємній»; «кладъ» - «скарб»; «бочонокъ» - «барильце»; «грахвинъ» («графинъ») - «самъ не знаю какое, но должно быть наше древнее слово»; «зділай милость» - «литературный москализмъ вмѣсто нашаго «будь ласка», постоянно, къ сожаленію, встречаемый у такого знатока языка, какъ Карпенко-Карій»; «наконецъ, это придуманное, взятое у русскихъ слово еврей. Оно не наше, оно - москализмъ, а заведено оно въ нашъ языкъ только для того, чтобъ не гнѣвались на насъ жиды, которые не умеютъ отличить наше обычное необидное слово жидъ отъ русскаго черносотеннаго ругательства».
Иванъ Нечуй-Левицкій (1838-1918, украинскій писатель, будитель, просвѣтитель и прочая, вначалѣ сотрудничавшій съ другими просвѣтителями и будителями, а потомъ нѣсколько этимъ утомившійся). Правилъ въ угоду землякамъ собственныя сочиненія, издаваемыя въ Галиціи, замѣняя «русизмы»: быстро, востокъ, голоса, жизнь, западъ, зонтикъ, красавиця, кухарка, любимій, молитвенникъ, наготовивши, ножницями, облагородитися, подбородокъ, писатель, пожаръ, показалось, покой, похожій, привикла, пройдохи, серьезна, скучати, славяне, слідила, стидъ, уже, ходили въ церкву, шептала, языкъ, - соотвѣтственно на швидко, схід, голоси, життя, захід, парасолька, красуня, куховарка, любій, молитовник, наготувавши, ножицями, зшляхетніти, підборіддя, письменник, пожежа, здалось, спокій, схожій, звикла, пройдисвіти, поважна, нудитись, славяни, слідкувала, сором, вже, ходили до церкви, шепотіла, мова.
Позже, наскучивъ, онъ самъ жаловался, что извѣстное еще изъ языка кіевскихъ средневѣковыхъ ученыхъ слово «учебникъ» замѣнили на «підручник», «ученикъ» - на «учень», «процентъ» на «відсоток», «разницу» - на «різницю», «одежу» - на «одяг», что вмѣсто «на углу» пишутъ «на розі» («и вышло такъ, что какіе-то дома и улицы были съ рогами»), вмѣсто «война», какъ говоритъ народъ на Украинѣ - «війна», «приданне» - «посаг»… что вмѣсто народнаго слова «держать» Грушевскій и его соратники предлагали «тримати», вмѣсто народнаго «ждать» - «чекати», вмѣсто «поіздъ» - «потяг», вмѣсто «предложили» - «пропонували», вмѣсто «ярко» - «яскраво», вмѣсто «кругомъ» - «навколо», вмѣсто «обида» - «образа»…
Профессоръ Тимоѳей Дмитріевичъ Флоринскій (славистъ, историкъ, византинистъ, академикъ, докторъ славянской филологіи; разстрѣлянъ въ Кіевѣ въ 1919 г.): «Для передачи отвлеченныхъ понятій… употребляютъ слова преимущественно польскія, или искажаютъ до неузнаваемости слова общерусскія, или прямо сочиняютъ совсѣмъ новыя слова и выраженія: аркуш, вага, вартість, видатки, випадок, виразно, вплив, вправа, докладно, друкарня, залежати, затверджене, зиск, знищеній, зручність, книгарня, мова, мусить, наукова, незвичайно, папір, переважно, перегляд, переклад, помешкання, поступ, праця, приємно, рахунок, спадок, спілка, справа, сформована, товариство, увага, умова, фарба, часопис, читач, шануючи и др». Всѣ примѣры были имъ взяты изъ изданій Научнаго общества им. Шевченко, возглавляемаго М. Грушевскимъ, и изъ сочиненій самого Грушевскаго.