ПЕЩЕРНЫЙ ЭТАТИЗМ В МАНТИИ И ШАПОЧКЕ
Оригинал взят у alexandr_anikin в ПЕЩЕРНЫЙ ЭТАТИЗМ В МАНТИИ И ШАПОЧКЕ
Если верховное начальство цинично и бесстыдно с телеэкрана признаётся во лжи и преступлении, что остаётся делать его идеологической обслуге? Разумеется, выставлять преступление благодеянием, лучше - подвигом, продиктованным чрезвычайными и опасными обстоятельствами.
В последний день осени 1939 года СССР напал на помышлявшую лишь об обороне Финляндию. Тут же на голубом глазу всему белу свету было объявлено, что жертва нападения намеревалась штурмовать бывшую столицу империи. Не иначе, именно для штурма неисчислимые тонны бетона израсходовались коварным агрессором для создания долговременных стационарных укреплений.
Летом 1968 года армии и народу наплели откровенную чушь о намерении ФРГ вторгнуться в Чехословакию, и под прикрытием этой чуши мечта о социализме с человеческим лицом была раздавлена танковыми гусеницами.
По сей день ветераны спецназа КГБ и ГРУ верят в сказку, рассказанную им в декабре 1979 года перед штурмом дворца Амина, о том, что, якобы, Амин - агент ЦРУ, планировавший разместить в Афганистане "Першинги". Они не хотят задуматься над тем, что в таком случае Амин пригласил бы для своей охраны "зелёных беретов", а не их, своих будущих убийц.
Казалось бы, горький опыт рухнувшей империи должен выработать какой-то иммунитет к подобного рода басням. Хотя бы у интеллектуальной элиты.
Увы.
Накануне годовщины аннексии многострадального полуострова вышедший на телеэкраны пропагандистский фильм не столько удивил думающего зрителя чем-то неожиданным, сколько поразил откровенностью сделанных в нём признаний. Да, сказали нам, год назад в Крыму насилие над верными присяге украинскими военнослужащими творили не абстрактные туристы в купленном в военторге снаряжении без знаков различия, а находящиеся на службе и выполнявшие приказ российские военнослужащие. Удивляться ли, что зрительский шок оказался сильнее ожидавшегося и откровенному разбою срочно понадобился макияж правопорядочности. На девятый день после демонстрации крымского "пути на родину" известный публицист от провластной юриспруденции, профессор В.Д. Зорькин в своей весьма объёмной статье "Право - и только право" на страницах правительственной газеты представил городу и миру с подкупающим усердием подобранные объяснения тому, почему, вопреки мнению "просвещённого (или образованного) слоя", "Крым совсем наш".
Статья состоит из четырёх глав, причём первые две: "Скрепы общества, легитимность власти и право" и "Просвещённый слой и его mea culpa" ожидаемо посвящены любимым темам автора: духовным началам, издревле объединяющим российское общество, и ельцинскому Указу от 21 сентября 1993 года № 1400, на самом-то деле к собственно событиям вокруг Крыма имеющим касательство более, чем опосредованное. Третья глава ""Майданная" Украина и право" излагает своё видение киевских событий ноября 2013 - февраля 2014 годов, то есть дел сугубо внутренних другого государства, в которые, исходя из основополагающих принципов международного права, вмешиваться бы не следовало, но, как мы обнаруживаем уже в четвёртой главе "А ведь есть ещё и собственно крымский контекст!", делается это для того, чтобы неизбежную при любой революции смуту толковать в данном случае как реальное нарушение права крымских граждан Украины на жизнь и безопасность.
Четвёртая глава венчает систему умопостроений, собранных в статье. Из фактов нарушений прав крымчан В.Д. Зорькин указывает на новый закон Ук-раины о языке, тут же добавляя, что, хотя в силу этот закон так отнюдь и не вступил, но зато глубоко возмутил и оскорбил русскоязычное большинство жителей полуострова, и - о! где же у профессора, давнего лектора по истории политико-правовых учений, память о мифах об агрессивных планах наших злых ворогов в 39, 68 и 79 годах прошлого века? - подготовленный к отправке в Крым "вооружённый майданный десант", а позднее и вовсе для того же предназначенные какие-то крупные военные силы (хотелось бы понять, откуда эти силы вообще могли взяться при полном развале на Украине аппарата принуждения в первые недели после бегства тирана).
И это - всё. Не вступивший в силу закон о языках и жалкая выдумка о десанте - исчерпывающий перечень фактических оснований, которые В.Д. Зорькин приводит в своей статье, чтобы сделать вывод о применимости находящегося в разработке принципа международного права "обязанность защищать". Ни единое слово автор не отводит объяснению, почему защита от столь эфемерной угрозы должна была принять несуразно радикальную и необратимую форму, не ограниченную по времени. Ни слова о соответствии крымского референдума законам Украины и откровенно бандитской процедуре его проведения - это при том, что в адрес революционной лёгкости в обращении с процедурными правилами в Киеве В.Д. Зорькин в третьей главе своей статьи отнюдь не жалеет самой беспощадной критики.
Правовой анализ на этом закончен. Последние абзацы целиком посвящены уничижительным упрёкам в адрес "образованного слоя", который, разве что, не называется "пятой колонной", хотя сие вновь модное словосочетание достаточно легко угадывается между строк. И в обращении к этому "слою" профессор В.Д. Зорькин применяет полемический приём, не имеющий существенного политико-правового значения, но весьма любопытный с нравственной стороны.
Дело в том, что, пока статья готовилась к публикации в правительственной прессе, оппозиционная "Новая газета" опубликовала блестящую работу "О праве налево" Е. А. Лукьяновой, тоже профессора права, адвоката и известного общественного деятеля. Считая, что "Крым всё-таки не совсем наш", профессор Е.А Лукьянова методично и честно разобрала восемь весьма и весьма серьёзных правовых нарушений, допущенных Конституционным Судом Российской Федерации под председательством профессора В.Д. Зорькина при авральном принятии в ночь с 18 на 19 марта 2014 года постановления о конституционности Договора о присоединении Крыма. Возражениям на правовые доводы про-фессора Е.А. Лукьяновой в статье профессора В.Д. Зорькина места не нашлось. Нашлось, однако, место для высокомерных и бестактных, ничем не обоснованных намёков на её якобы недостаточный профессионализм и неглубокую погружённость в специфику конституционного права (адвокат Е.А. Лукьянова активно занимается защитой в судах конституционных избирательных прав граждан), на якобы конъюнктурность её политических взглядов (уж кто бы о конъюнктурности говорил!), и, наконец, что самое занятное, на якобы представление ею же в опубликованной "Новой газетой" статье мнения российского "образованного слоя".
Вернёмся ко второй главе статьи В.Д. Зорькина. Что же такое, в его представлении, российский "просвещённый слой"? Не смейтесь, это, оказывается, некогда, к началу перестройки, авторитетная группа, позднее свой авторитет потерявшая, и - главный признак! - на свой позор, оправдавшая благой характер пресловутого Указа № 1400, как известно, признанного неконституционным девяткой судей под председательством того же профессора В.Д. Зорькина. Тут уж без прямой цитаты не обойтись: "Я (обращается Зорькин к "образованному слою" - А.А.) всё это к чему пишу? К тому, что именно созданный вами катастрофический прецедент российского 1993 года в очень большой степени стал базой для дальнейшего "творческого развития" международного права." Вот так, не больше, не меньше. Война в Ираке, война в Закавказье, арабская весна и, наконец, Второй Майдан, - это всё, по мнению В.Д. Зорькина, - трагические по-следствия оправдания Указа № 1400 российским "образованным слоем", напомним, мнение которого выражает автор статьи "О праве налево".
Надо отдать должное изворотливости компоновки текста статьи В.Д. Зорькина. Отличительные признаки "образованного слоя" изложены во второй главе, а приписывание Е.А. Лукьяновой выражения его, "слоя", мнения - в самом конце третьей. Не слишком внимательный читатель может и забыть, что речь идёт об общественных кругах, некогда одобривших всё тот же Указ № 1400.
Но Е.А. Лукьянова - фигура публичная, общественная сторона её биографии известна, её политические взгляды, в действительности твёрдые и последовательные, ни для кого не секрет. Каждый желающий это знать знает, что по степени неприятия ельцинской сентябрьско-октябрьской революции 1993 года Елена Анатольевна уступает разве что самому В.Д. Зорькину. Кроме того, в её мнении, что "Крым всё-таки не совсем наш", проглядывает и другая сторона - что отчасти он всё-таки "наш".
Интеллигенция и её элита, "просвещённый образованный слой", в терми-нах В.Д. Зорькина, на памяти живущего поколения неоднократно глубоко и драматически раскалывались: по отношению к планам наведения полицейского порядка в 1991 году, по отношению к поэтапной конституционной реформе в 1993 году, наконец, теперь, по отношению к аннексии Крыма. Бросать в лицо всему этому "слою" без какой бы то ни было дифференциации обвинения в попустительстве чуть ли не всемирному правовому апокалипсису или приписывать какой-либо одной персоне выражение его мнения, очень мягко говоря, вызывает сомнения.
Профессор В.Д. Зорькин, украшая свою статью полемическими нападками на профессора Е.А Лукьянову, избрал в мишени далеко не самого непримиримого из своих оппонентов. Не случайно оба профессора в своих статьях избегают какого бы то ни было упоминания о Будапештском меморандуме. А ведь обращение к этому международному акту снимает все правовые и нравственные вопросы об аннексии Крыма действующей правящей корпорацией Российской Федерации. За неполное столетие до отправки на полуостров псов войны с преступно споротыми знаками различия герой Джона Голсуорси сказал очень подходящие к нашему случаю слова: "Хорош же попечитель, отхапавший вверенное! Да ты просто ворюга, умыкнувший братнину жонку!" *
_____________________
*“A trustee,” he said, “embezzling trust property! A thief, stealing his cousin’s wife.” John Galsworthy, “The Forsyte Saga”, “In Chancery”. Перевод автора.
Если верховное начальство цинично и бесстыдно с телеэкрана признаётся во лжи и преступлении, что остаётся делать его идеологической обслуге? Разумеется, выставлять преступление благодеянием, лучше - подвигом, продиктованным чрезвычайными и опасными обстоятельствами.
В последний день осени 1939 года СССР напал на помышлявшую лишь об обороне Финляндию. Тут же на голубом глазу всему белу свету было объявлено, что жертва нападения намеревалась штурмовать бывшую столицу империи. Не иначе, именно для штурма неисчислимые тонны бетона израсходовались коварным агрессором для создания долговременных стационарных укреплений.
Летом 1968 года армии и народу наплели откровенную чушь о намерении ФРГ вторгнуться в Чехословакию, и под прикрытием этой чуши мечта о социализме с человеческим лицом была раздавлена танковыми гусеницами.
По сей день ветераны спецназа КГБ и ГРУ верят в сказку, рассказанную им в декабре 1979 года перед штурмом дворца Амина, о том, что, якобы, Амин - агент ЦРУ, планировавший разместить в Афганистане "Першинги". Они не хотят задуматься над тем, что в таком случае Амин пригласил бы для своей охраны "зелёных беретов", а не их, своих будущих убийц.
Казалось бы, горький опыт рухнувшей империи должен выработать какой-то иммунитет к подобного рода басням. Хотя бы у интеллектуальной элиты.
Увы.
Накануне годовщины аннексии многострадального полуострова вышедший на телеэкраны пропагандистский фильм не столько удивил думающего зрителя чем-то неожиданным, сколько поразил откровенностью сделанных в нём признаний. Да, сказали нам, год назад в Крыму насилие над верными присяге украинскими военнослужащими творили не абстрактные туристы в купленном в военторге снаряжении без знаков различия, а находящиеся на службе и выполнявшие приказ российские военнослужащие. Удивляться ли, что зрительский шок оказался сильнее ожидавшегося и откровенному разбою срочно понадобился макияж правопорядочности. На девятый день после демонстрации крымского "пути на родину" известный публицист от провластной юриспруденции, профессор В.Д. Зорькин в своей весьма объёмной статье "Право - и только право" на страницах правительственной газеты представил городу и миру с подкупающим усердием подобранные объяснения тому, почему, вопреки мнению "просвещённого (или образованного) слоя", "Крым совсем наш".
Статья состоит из четырёх глав, причём первые две: "Скрепы общества, легитимность власти и право" и "Просвещённый слой и его mea culpa" ожидаемо посвящены любимым темам автора: духовным началам, издревле объединяющим российское общество, и ельцинскому Указу от 21 сентября 1993 года № 1400, на самом-то деле к собственно событиям вокруг Крыма имеющим касательство более, чем опосредованное. Третья глава ""Майданная" Украина и право" излагает своё видение киевских событий ноября 2013 - февраля 2014 годов, то есть дел сугубо внутренних другого государства, в которые, исходя из основополагающих принципов международного права, вмешиваться бы не следовало, но, как мы обнаруживаем уже в четвёртой главе "А ведь есть ещё и собственно крымский контекст!", делается это для того, чтобы неизбежную при любой революции смуту толковать в данном случае как реальное нарушение права крымских граждан Украины на жизнь и безопасность.
Четвёртая глава венчает систему умопостроений, собранных в статье. Из фактов нарушений прав крымчан В.Д. Зорькин указывает на новый закон Ук-раины о языке, тут же добавляя, что, хотя в силу этот закон так отнюдь и не вступил, но зато глубоко возмутил и оскорбил русскоязычное большинство жителей полуострова, и - о! где же у профессора, давнего лектора по истории политико-правовых учений, память о мифах об агрессивных планах наших злых ворогов в 39, 68 и 79 годах прошлого века? - подготовленный к отправке в Крым "вооружённый майданный десант", а позднее и вовсе для того же предназначенные какие-то крупные военные силы (хотелось бы понять, откуда эти силы вообще могли взяться при полном развале на Украине аппарата принуждения в первые недели после бегства тирана).
И это - всё. Не вступивший в силу закон о языках и жалкая выдумка о десанте - исчерпывающий перечень фактических оснований, которые В.Д. Зорькин приводит в своей статье, чтобы сделать вывод о применимости находящегося в разработке принципа международного права "обязанность защищать". Ни единое слово автор не отводит объяснению, почему защита от столь эфемерной угрозы должна была принять несуразно радикальную и необратимую форму, не ограниченную по времени. Ни слова о соответствии крымского референдума законам Украины и откровенно бандитской процедуре его проведения - это при том, что в адрес революционной лёгкости в обращении с процедурными правилами в Киеве В.Д. Зорькин в третьей главе своей статьи отнюдь не жалеет самой беспощадной критики.
Правовой анализ на этом закончен. Последние абзацы целиком посвящены уничижительным упрёкам в адрес "образованного слоя", который, разве что, не называется "пятой колонной", хотя сие вновь модное словосочетание достаточно легко угадывается между строк. И в обращении к этому "слою" профессор В.Д. Зорькин применяет полемический приём, не имеющий существенного политико-правового значения, но весьма любопытный с нравственной стороны.
Дело в том, что, пока статья готовилась к публикации в правительственной прессе, оппозиционная "Новая газета" опубликовала блестящую работу "О праве налево" Е. А. Лукьяновой, тоже профессора права, адвоката и известного общественного деятеля. Считая, что "Крым всё-таки не совсем наш", профессор Е.А Лукьянова методично и честно разобрала восемь весьма и весьма серьёзных правовых нарушений, допущенных Конституционным Судом Российской Федерации под председательством профессора В.Д. Зорькина при авральном принятии в ночь с 18 на 19 марта 2014 года постановления о конституционности Договора о присоединении Крыма. Возражениям на правовые доводы про-фессора Е.А. Лукьяновой в статье профессора В.Д. Зорькина места не нашлось. Нашлось, однако, место для высокомерных и бестактных, ничем не обоснованных намёков на её якобы недостаточный профессионализм и неглубокую погружённость в специфику конституционного права (адвокат Е.А. Лукьянова активно занимается защитой в судах конституционных избирательных прав граждан), на якобы конъюнктурность её политических взглядов (уж кто бы о конъюнктурности говорил!), и, наконец, что самое занятное, на якобы представление ею же в опубликованной "Новой газетой" статье мнения российского "образованного слоя".
Вернёмся ко второй главе статьи В.Д. Зорькина. Что же такое, в его представлении, российский "просвещённый слой"? Не смейтесь, это, оказывается, некогда, к началу перестройки, авторитетная группа, позднее свой авторитет потерявшая, и - главный признак! - на свой позор, оправдавшая благой характер пресловутого Указа № 1400, как известно, признанного неконституционным девяткой судей под председательством того же профессора В.Д. Зорькина. Тут уж без прямой цитаты не обойтись: "Я (обращается Зорькин к "образованному слою" - А.А.) всё это к чему пишу? К тому, что именно созданный вами катастрофический прецедент российского 1993 года в очень большой степени стал базой для дальнейшего "творческого развития" международного права." Вот так, не больше, не меньше. Война в Ираке, война в Закавказье, арабская весна и, наконец, Второй Майдан, - это всё, по мнению В.Д. Зорькина, - трагические по-следствия оправдания Указа № 1400 российским "образованным слоем", напомним, мнение которого выражает автор статьи "О праве налево".
Надо отдать должное изворотливости компоновки текста статьи В.Д. Зорькина. Отличительные признаки "образованного слоя" изложены во второй главе, а приписывание Е.А. Лукьяновой выражения его, "слоя", мнения - в самом конце третьей. Не слишком внимательный читатель может и забыть, что речь идёт об общественных кругах, некогда одобривших всё тот же Указ № 1400.
Но Е.А. Лукьянова - фигура публичная, общественная сторона её биографии известна, её политические взгляды, в действительности твёрдые и последовательные, ни для кого не секрет. Каждый желающий это знать знает, что по степени неприятия ельцинской сентябрьско-октябрьской революции 1993 года Елена Анатольевна уступает разве что самому В.Д. Зорькину. Кроме того, в её мнении, что "Крым всё-таки не совсем наш", проглядывает и другая сторона - что отчасти он всё-таки "наш".
Интеллигенция и её элита, "просвещённый образованный слой", в терми-нах В.Д. Зорькина, на памяти живущего поколения неоднократно глубоко и драматически раскалывались: по отношению к планам наведения полицейского порядка в 1991 году, по отношению к поэтапной конституционной реформе в 1993 году, наконец, теперь, по отношению к аннексии Крыма. Бросать в лицо всему этому "слою" без какой бы то ни было дифференциации обвинения в попустительстве чуть ли не всемирному правовому апокалипсису или приписывать какой-либо одной персоне выражение его мнения, очень мягко говоря, вызывает сомнения.
Профессор В.Д. Зорькин, украшая свою статью полемическими нападками на профессора Е.А Лукьянову, избрал в мишени далеко не самого непримиримого из своих оппонентов. Не случайно оба профессора в своих статьях избегают какого бы то ни было упоминания о Будапештском меморандуме. А ведь обращение к этому международному акту снимает все правовые и нравственные вопросы об аннексии Крыма действующей правящей корпорацией Российской Федерации. За неполное столетие до отправки на полуостров псов войны с преступно споротыми знаками различия герой Джона Голсуорси сказал очень подходящие к нашему случаю слова: "Хорош же попечитель, отхапавший вверенное! Да ты просто ворюга, умыкнувший братнину жонку!" *
_____________________
*“A trustee,” he said, “embezzling trust property! A thief, stealing his cousin’s wife.” John Galsworthy, “The Forsyte Saga”, “In Chancery”. Перевод автора.