Художница Евгения Васильева и её искусство - критика критики критиков.
Пришел каталог искусства Евгении Васильевой с моей статьей о её творчестве.
Эпиграф: «Художник - это человек, создающий то, в чем у людей нет необходимости, но - по какой то причине - как он считает, это следует им дать.» Энди Уорхол.
Евгения Васильева, дочь мультимиллионера, бывшая сотрудница Министерства Обороны и подруга Министра, внезапно появившись в облаке скандалов, астрономических сумм и сверкающих бриллиантов, начала массированную пиар кампанию по продвижению своего имени как певица, поэтесса, светская дива и … художница. На фоне личной трагедии завистники и зубоскалы постоянно выискивают места для уколов, правоохранители терзают её на допросах и в судах, но Евгения с невероятной энергией пишет картину за картиной, стихи, графику, выпускает песни и видео клипы, которые, нравится это критикам или нет, пользуются если не популярностью, то значительной известностью. Васильева выглядит сегодня куда более интересным и успешным представителем Современного Искусства, чем большинство отечественных его персонажей. Ханжество и ангажированность псевдо-либеральными ценностями российской арт-тусовки известны всем художникам, и невольная атака Евгении Николаевны на это тихое болотце нуждается в анализе и рефлекции. Скепсис так называемых «интеллектуалов» российского арт-мира легко разбивается тезисами, которые можно почерпнуть в Истории Искусства и собственно в самом Современном Искусстве.
Попробуем разобрать живопись и художественную стратегию Васильевой, определить её стиль и тренды, которые в проекте «Евгения Васильева художник» присутствуют, опираясь на знание истории и теории искусства XX-го века, артикулируя стратегии, которые использовали до неё другие представители Современного Искусства.
С первого взгляда её картины можно отнести к примитивизму или наивному искусству - это жанр непрофессионалов живописи, для которых занятия ей являются хобби или навязчивым состоянием. Большинство таких авторов не учились рисовать и делают ставку на искренность сюжетов и манеры исполнения работ. Наиболее известный художник примитивист - Пиросмани, которого поддержали футуристы и сделали его классиком этого жанра, был самоучкой, он самостоятельно учился живописи у странствующих художников, расписывавших вывески лавок и духанов. Вот и у работ Евгении, которая по образованию юрист, экспрессия и искренность становятся доминантой, анатомичность и реалистичность живописи отходит на второй план, уступая место страсти и чувству, а так называемым «птичьим языком постмодернизма» она то ли не владеет, то ли в принципе отвергает его, считая интеллектуальные игры вторичными по отношению к терзающим её эмоциям и страстям.
Тем не менее, попадая в медийный поток, работы Васильевой вызывают такой резонанс и порождают такое количество контекстов, что ограничиться в их интерпретации только наивным искусством и примитивизмом было бы некорректно для непредвзятого исследователя. Ведь сегодня Евгения Васильева, как бы к ней, её истории и её творчеству не относиться, является одной из крупнейших и противоречивейших фигур на гламурной, арт и поп сцене России. В своем творчестве ей удаётся на основе наивной живописной манеры создать проект, который по концептуальной начинке ближе к поп-арту, с его близостью к влиятельным людям и власти, высокой стоимостью работ и постоянными атаками на медиа. Её творческий подход ближе к методам Энди Уорхола или первого парня Мадонны, Жана Мишеля Баскии, скульптурам Джины Лолобриджиды и к картинам Сильвестра Сталлоне, выставка которого проходила в прошлом году в Русском Музее, чем к чистому наиву провинциальных художников. Васильева, как и все поп-артисты, очень хорошо понимает, что делает, и тонко чувствует медийный контекст. В своих проектах она играет скорее на поле шоу-бизнеса, чем на поле смехотворно узкого рынка так называемого Современного Искусства РФ, который уже 25 лет пытаются «сформировать» какие-то неудачники. И играет Васильева весьма успешно, первые же её выставки породили огромный резонанс в прессе, а продажи показывают цены и спрос, несопоставимые с успехами большей части звёзд российского Современного Искусства, что говорит о её одаренности как художника поп-артиста и тонком чутье шоу-вумен в популярных и медийных сферах.
В первых живописных сериях ЕВЫ мы сразу видим прямые и очевидные отсылки к творчеству классика поп-арта Энди Уорхола. Сразу три магистральные серии Васильевой -серия «Я», серия «Другие» и серия «Цветы», не что иное, как открытый оммаж бесконечным автопортретам Андрея Вархоллы (настоящее имя Энди Уорхола, русина по национальности) и его портретам всевозможных селебретис, гирляндам картин и шелкографий с цветами.
Как и Уорхол Васильева любит изображать себя, нарциссизм и самолюбование всегда были свойственны художникам поп-арта, фактически нарциссизм стал маркером этого направления, хотя Уорхол всё еще дает Евгении Васильевой фору и в размере своих автопортретов, и в их количестве.
Говоря о серии «Другие», отметим важный момент - Васильева, как и Уорхол для своих портретов, не выхватывает знаменитостей из телевизора, эти художники как правило лично знакомы с большинством героев своих картин и знают о них куда больше, чем имя и должность. Так же как Уорхол, Евгения питает к ним добрые или противоречивые чувства, но изображает их дружески и неформально, без ухода в карикатурность. Как и у Уорхола в апроприации лиц селебретис и нарциссическом вписывании себя в их число сквозит желание не выпасть из обоймы влиятельных и знаменитых людей, понадёжнее закрепиться в их ряду. Это часто вызывает восторг у нынешних искусствоведов изучающих лукавую стратегию становления Уорхолом своего имени-бренда, но те же искусствоведы почему-то отказывают в этом знойной, амбициозной блондинке, которая изначально вышла из богатой и известной семьи - одобрил бы такое поведение «искусствоведов» и «критиков» Уорхол или обсмеял? Уорхол был настолько циничен и беспринципен, что во имя славы даже назвал одного из жильцов своей Фабрики, который покончил жизнь самоубийством - глупцом. «Ведь он мог бы снять этот момент на камеру и прославиться хотя бы после смерти»!
Цветочная серия - так же излюбленный мотив для живописи поп-артистов - возможность поиграть с цветом и формой, не завязываясь ни на какие коннотации и оставаясь в рамках фигуративности. Огромные прекрасные букеты, которые дарят Евгении поклонники, становятся героями её картин и идеальными натурщиками, как в фотографиях другого поп-артиста, фотографа Роберта Мейплторпа их недолговечные и трепетные формы фиксируются искусством и получают дополнительную возможность существования и самосохранения.
Напомним так же и критику шелкографической техники исполнения работ Энди Уорхолом, которую сначала крепко ругали как не художественную, и из-за этого объявляли его работы не искусством, а спекуляцией, и проложим параллель с критикой наивно-экспрессионистской техники Васильевой, которую ругают нынче теми же словами.
В работах ЕВЫ можно разглядеть мотивы экспрессионизма. Смелость и лихость мазка, прямота и насыщенность цветов вызывают в памяти аллюзии то на Оскора Кокошку, то на Эдварда Мунка, легендарная работа которого «Крик» довольно точно передает состояния некоторых работ Евгении, да, пожалуй, выпукло иллюстрирует состояние и её самой, как человека, оставшегося в одиночестве и творческими методами пытающегося «докричаться» до максимального количества людей. В новостях как в военной хронике постоянно появляются новые и новые повороты борьбы системы с ныне художницей Васильевой, и этот мотив войны, дух передовой и рукопашной, сквозит из многих работ взрывной, стремительной техникой исполнения живописи Евгении Васильевой.
Значительная часть графических работ даже с ироничными, почти легкомысленными сюжетами этой внешне позитивной блондинки, вытаскивает из искусствоведческой памяти военную графику Отто Дикса. Оставшись в одиночестве, в прошлом всегда окруженная гламурной круговертью женщина в своей квартире не просто отбывает домашний арест, но скорее прячется, как в окопе, от новых и новых медийных бомб, сбрасываемых на неё со всех сторон врагами, подобно художникам экспрессионистам, большинство из которых оказались в свое время в самой гуще Первой Мировой Войны. С экспрессионистами, которые прошли ужасы реальных бомбежек и газовых атак, Васильеву сближает и её неожиданная близость к военной теме, ведь именно в мошенничестве в недрах максимально милитаризированного Министерства Обороны обвиняют Евгению Николаевну, именно Министерство Обороны объявило Васильевой войну.
Все художники экспрессионисты, да и вообще все художники, прошедшие войну, становились пацифистами, Евгению же судьба забросила на самый верх военной машины и обвинения в хищениях и тому подобном, могут быть прочитаны с этой пацифистской точки зрения. Возможно самое богатое, пожирающее до 80 процентов бюджета Российской Федерации министерство, сотрудницей которого была Васильева, не так уж сильно обеднеет, если часть его несметного бюджета вместо смертоубийства перетечет на поддержку молодого художника и его творческой деятельности? Ведь, например, в Министерстве Культуры, которое до сих пор финансируется по остаточному принципу, не проходило внятных реформ с советских времён. МинКульт не оставляет никакой возможности заниматься искусством комфортно, если художник не вписан в манипулятивные игрища куда более цинично коррумпированных чиновников от Культуры и Союза Художников. Если не поддаваться милитаристической истерике можно увидеть в ЕВЕ пацифистский, антивоенный пафос изживания нанесённой ей военной машиной травмы, а в отсылке к экспрессионистским техникам живописи цитату из истории мирового искусства, которое ломанным визуальным языком изживало трагедию Первой Мировой Войны.
Поборники отечественного, криво-косо-понятого «постмодерна», с его многоуровневыми, пустопорожними концепциями, которых скорее всего им же будет в картинах Васильевой не хватать, возможно обвинят меня в том, что Евгения Васильева всё лжет и манипулирует. А я мол, наивно верю ей и готов восхищаться её работами, как дурачок видя то, чего в них нет. Но, позвольте, если это так необходимо, то именно любители «постмодерна» должны поднять Евгению Николаевну на знамена. Ведь если в её творчестве ничего нет, и она, по их мнению, всей своей деятельностью иронизирует над искусством, властью, медиа, милитаризмом etc., это и есть ключевые признаки успешного постмодернистского проекта, логически вытекает, что она одна из крупнейших художниц постмодернизма и акционизма!
Да, некоторых любителей искусства появление Васильевой как художницы раздражает до белого каления, особенно так называемую либеральную группировку от искусства. Но если вспомнить, насколько раздражает большую часть публики другой скандальный художник из Санкт-Петербурга, любимчик либералов, акционист Пётр Павленский, то подобную критику можно «понять и простить», приписав её к классовому расизму отечественных красно-ухих псевдо-либералов. Более того, налет скандальности, которой Васильева не искала в отличии от «святых» «прибивальщиков яиц» и «рубщиков икон» нео-либерального просвещения, придаёт её творчеству парадоксально нежные и ироничные оттенки арт-брюта, искусства преступников и душевнобольных. Арт-брют - куда более суровый, чем социально-политическое искусство жанр, родившийся в тюрьмах и психиатрических больницах из настоящих душевных страданий. Будучи перенесён в шикарные апартаменты и накачан энергетикой шоу-бизнеса, арт-брют внезапно раскрывает нам о человеке и его жизни в «золотой клетке» больше, чем потоки зубодробительной терминологии, как говаривал Даниил Хармс, «чреслами своими пострадавших за отчизну» левых философов и теоретиков классового равенства.
Отдельно хочется рассмотреть критику творчества и как бы самого появления персонажа Евгении Васильевой в искусстве с «юридической» стороны. Я неоднократно слышал от ещё одного типа критиков Васильевой, что вся эта арт-шумиха специально инспирирована ей и её адвокатами и, дескать, как только её дело уляжется, она исчезнет как певица, художница, поэтесса и дизайнер, как будто её и не было. Мол вся эта «движуха» - какая-то нелепая игра для отвода глаз и переключения внимания с «чудовищных преступлений Васильевой», рядом с которыми кое-кому уже преступления самих Чикатило и Гитлера кажутся мальчишеством.
Во-первых, если бы надо было замять дело, наверное стоило бы наоборот исчезнуть из прессы и социальных сетей, а не педалировать всячески своё имя, еще и подкрепляя это сотнями артефактов. Но, допустим, адвокаты и Евгения Николаевны выбрали такую стратегию, своего рода пиар-айкидо, в котором используется сила проблемы против самой проблемы. И тут снова мы видим, что критика разбивается о невероятную силу личности Васильевой, ведь выдержка и отвага, с которыми она взялась за эту задачу скорее говорит о том, что вне зависимости от «результатов дела» творческий натиск ЕВЫ будет только нарастать. В самом деле, а что помешает ей, как например приснопамятному художнику Илье Трушевскому, который сейчас отбывает пятилетний срок в колонии, делать свои работы в тюрьме и переправлять их на волю, делать новые выставки, издавать сборники стихов, если она с успехом это делает из под домашнего ареста? Думаю, это трагическое обстоятельство только распалит темпераментную Евгению до творческого неистовства и серьёзно добавит ей авторитета в глазах простого народа. Не даром говорят, что настоящий русский писатель и интеллегент даже должен «пройти застенок». А русский народ жалостлив к заключенным и наверняка будет следить за перепитиями её «реального срока» с возможно большим вниманием, чем сейчас за домашним арестом, и будет сопереживать ей всё больше. Вспомним, как даже критики акции в Храме Христа Спасителя внимательно и сострадательно следили за отсидкой «двушечки» Толоконниковой и Алёхиной из «Pussy Riot». Как метко заметил известный российский арт-критик Игорь Дудинский, вразумляя противников творчества Евгении Николаевны: «Вдумайтесь в парадоксальность момента. Узница, томящаяся в неволе, дарит нам, счастливым, безмятежным и благополучным, цветы, которые она вырастила своими руками! Разве они не прекрасны вдвойне!».
Ну, а если суд не найдет причин арестовывать Евгению, то и вовсе непонятно, с какой стати ей прекращать творческую деятельность? Как, куда и зачем сможет исчезнуть её имя, внешность, известные всей стране и столь тщательно разрекламированные ей самой? Миллионы просмотров её клипов на YouTube растворятся сами собой? Сотни картин и сборники стихов? Не тот это человек, что закроет свои популярные блоги, сожжет тиражи книг, уничтожит картины и будет сидеть тихо как мышь, боясь каждого шороха. Да, Евгении повезло, она родилась в обеспеченой семье, но, кажется, это именно тот тип русских женщин, о которых говорят «что она и коня на скаку остановит, и в горящую избу войдет». В некотором смысле Евгения в «горящей избе» живет уже не первый месяц и умудрилась заставить вертеться вокруг своего имени сотни новостных агенств. Не про таких ли, как она, ещё в IV-V веке до Нашей Эры говорил древнекитайский мыслитель Лао-Цзы: «Мудрец может управлять миром, не выходя из своей комнаты»?
Если исход дела будет в пользу Васильевой, уверен, что она, молодой и энергичный человек, эффектная, сильная женщина, не то что не исчезнет, а напротив, сделает шаг вперёд, пойдёт в атаку! Например, может поступить в художественный или филологический вуз и продолжить оттачивать своё мастерство на новом профессиональном уровне. Кстати, в лицо скептикам и завистникам можно бросить тот факт, что искусство при правильном промоушене стоит в разы больше, чем унылые земли и здания Министерства Обороны. Например, капитализация картин Пикассо, которого тоже долго критиковали, сегодня превосходит капитализацию компании «Газпром». Так что неизвестно, есть ли занятие более выгодное и перспективное, учитывая что капитализация имени Евгении Николаевны Васильевой уже существенна, а ведь она еще не принималась его институционализировать.
Кирилл Шаманов - писатель, художник, искусствовед.