Футбол, Бриджит Бардо и счастье
Недавно в жежешечке вспоминали актрис, певиц (и вообще красавиц), в которых мы, подростки, были влюблены во времена дешевой газировки с сиропом. Не знаю, не знаю.... Многие - в зависимости от возраста - называли Элизабет Тэйлор, Одри Хепберн, Натали Вуд, Дебру Уингер, Софи Лорен... Мне кажется, почти все отвечавшие просто так давно были подростками, что уже сами не очень хорошо помнят годы своей гиперсексуальности, и подменяют реальные воспоминания тем, что пишут в глянцевых журналах. Потому что как можно было быть молодым и не быть влюбленным по уши (в треск, до безумия, безнадежно и бесповоротно) в Бриджит Бардо или в Мишель Мерсье (в зависимости от года наступления половой зрелости) - непонятно...
О, эти рыжие локоны, о эти пухлые губки, о этот фантастически невинный взор (уж в чем-чем, а в невинности мы разбирались), о эти беспомощные изгибы, о этот задорный смех, о этот ФРАНЦУЗСКИЙ ЯЗЫК.... Каждый из нас, мальчишек семидесятых-восьмидесятых, был готов дойти до края света, попутно разбрасывая в разные стороны сотни пиратов, разбойников и, до кучи, гвардейцев кардинала, лишь для того чтобы получить право на поцелуй в щечку от Богини...
Это было жарким и удивительно пыльным летом. Мне было пятнадцать. Рядом с моей проклятой Богом и людьми школой (на Петроградской стороне) находился стадион "Машиностроитель", на котором нам время от времени удавалось поиграть в футбол. Трава находилась в полудиком состоянии, ворота тихо ржавели, мяч использовался Сережи Окунева - как наиболее похожий на футбольный.
В тот день сборная нашей школы играла с командой 59-ой. Я обычно числился запасным вратарем (подражал Пильгую, тем более что усики уже начали пробиваться, к моей несусветной гордости), но из-за похорон бабушки Лешу Федорова на матч не пустили. Место на правом краю обороны - не самое удобное, чтобы девчонки, собравшиеся на убогоньких трибунах, в полной мере оценили твое выдающееся футбольное дарование. Особенно если за излишнее рвение есть шанс получить по кумполу от капитана команды.
Сторож стадиона был человеком ленивым до апатичности. В принципе, никакого права пускать нас на стадион он не имел, но капитаны играющих команд, собрав с игроков по полтиннику, проставляли ему пузырь - и проблем не возникало. В тот июльский вечер Петрович (его так звали все, вплоть до пацанят, свежеобретших пионерские галстуки) был в приподнятом настроении, и уже грамм через 200 (и минут через двадцать от начала игры - при счете 0-1) решил прибавить веселья, пустив в громкоговорители (черт знает с какой целью развешанные по всей территории никому не нужного стадиона) радиотрансляцию. Ленинградское радио (тогда не было никаких ФМ-диапазонов, а была одна единая городская радиовещательная сеть) расщедрилось и вместо привычных чтений Гоголя актерами местных театров или получаса народных песен передавали концерт под маняще вкусным названием "Песни зарубежных исполнителей".
Женщинам, наверно, не понять этого чувства. При первых нотах мелодии у меня уже пошли мурашки - причем не только, как принято говорить, по спине, но и по ногам - от пяток до... ну вы понимаете.. Волшебный, тихий и слегка картавый голосок ББ обладал удивительной силой... сейчас мне самому сложно вспомнить, КАК это действовало. Мой член, и без того всегда готовый, стал похожим на бытылку пива по размерам и чугунным на ощупь, не успела еще Бриджит допеть букву "э" в слове Je t'aime. Возбуждение подростка отличается от возбуждения взрослого мужчины - оно никак не зависит от твоих мыслей. Сейчас, чтобы убрать нежелательную эрекцию, мне достаточно лишь подумать о чем-нибудь неприятном, отвратительном - и через пять секунд я снова могу спокойно идти. А тогда...
Мне было ужасно стыдно. На трибунах сидели девочки, одна мне нравилась (не Так, конечно, как Богиня, но она тоже была рыженькой) (она училась в 11-ом, ее звали Катя), а я застыл неподалеку от углового флажка в своих несчастных спортивных штанах, на которых спереди отчетливо выделялась заметная такая полусфера... Сейчас я уже думаю, что никто и не глядел в мою сторону особо, Да и не разглядели бы таких деталей с трибун, но краска все равно заливала мое лицо, а голос прекраснйшей из женщин продолжал по воле зловредного Петровича удерживать мой половой орган во впередсмотрящем положении. А еще я думал, что если сейчас сделать вид, что подвернул ногу и отползти за линию поля, то можно незаметно решить проблему, просто засунув правую руку в карман (хотя штаны были от нового спортивного костюма, и мороженым такое было бы объяснить трудно).
На самом деле, прошло всего секунд двадцать, скорее всего я бы все равно не успел помешать тому крепышу. Но, так или иначе, пока я был погружен в мысли, с моего фланга на скорости прошел форвард противника и с угла вратарской пробил в "девятку". Счет стал 0-2, первый тайм заканчивался.
Наверно, мы проиграли бы ту встречу, а ребята (и девочки тоже, что было бы даже не обидно, а по настоящему больно) потом весь вечер сокрушались бы - "эх, жаль что макса пришлось ставить на поле"... Но тогда тот паренек, что забил нам второй гол, совершил кошмарную ошибку. Пробегая мимо меня, стоящего под осуждающими взглядами всей команды (особенно вратаря Темы), он аккуратно сделал подсечку и с хихиканьем прокричал - "Чмо горбатое" (я уже тогда сильно сутулился).
И вот тогда ребята завелись.
Многие из них меня недолюбливали. А большинство - просто игнорировало (кроме дней контрольных по математике и сочинений).
Но допустить, чтобы СВОЕГО вот так унижали прилюдно??!?
Минут за десять до конца матча мы сравняли счет. Сережа Окунев и Дима Пилюгин боролись за мяч так и стелились в подкатах так, как будто каждый из противников был их кровным врагом, стоящим между ними и потерей девственности. наконец, после очередного жесткого стыка защитник 59-ой не сдержался и ударил Диму в лицо. Судья (отец Окунева, он был приятным и простым дядькой без комплексов) быстро остановил нарождавшуюся драку и выгнал парня с поля.
На последней минуте при подаче углового у ворот 59-ой собрались все, кроме нашего вратаря (он хотел отдать перчатки мне и побежать вперед, но я сделал вид, что не услышал).
Я первый и последний раз в жизни забил гол головой.
Меня качали на руках в первый (и, наверняка, в последний) раз в жизни.
Это, вообще, был один из лучших дней в моей жизни.
А через два дня я впервые занимался сексом. С одноклассницей Региной. У нее в квартире, куда я зашел помочь ей с математикой.
А еще я собираю на видеокассетах фильмы с участием Бриджит Бардо.
И до сих пор жалею, что я - не Серж Гинзбур. Ну или хотя бы Жан-Луи Трентиньян или даже Роже Вадим.
Poll Go to Olympics!
О, эти рыжие локоны, о эти пухлые губки, о этот фантастически невинный взор (уж в чем-чем, а в невинности мы разбирались), о эти беспомощные изгибы, о этот задорный смех, о этот ФРАНЦУЗСКИЙ ЯЗЫК.... Каждый из нас, мальчишек семидесятых-восьмидесятых, был готов дойти до края света, попутно разбрасывая в разные стороны сотни пиратов, разбойников и, до кучи, гвардейцев кардинала, лишь для того чтобы получить право на поцелуй в щечку от Богини...
Это было жарким и удивительно пыльным летом. Мне было пятнадцать. Рядом с моей проклятой Богом и людьми школой (на Петроградской стороне) находился стадион "Машиностроитель", на котором нам время от времени удавалось поиграть в футбол. Трава находилась в полудиком состоянии, ворота тихо ржавели, мяч использовался Сережи Окунева - как наиболее похожий на футбольный.
В тот день сборная нашей школы играла с командой 59-ой. Я обычно числился запасным вратарем (подражал Пильгую, тем более что усики уже начали пробиваться, к моей несусветной гордости), но из-за похорон бабушки Лешу Федорова на матч не пустили. Место на правом краю обороны - не самое удобное, чтобы девчонки, собравшиеся на убогоньких трибунах, в полной мере оценили твое выдающееся футбольное дарование. Особенно если за излишнее рвение есть шанс получить по кумполу от капитана команды.
Сторож стадиона был человеком ленивым до апатичности. В принципе, никакого права пускать нас на стадион он не имел, но капитаны играющих команд, собрав с игроков по полтиннику, проставляли ему пузырь - и проблем не возникало. В тот июльский вечер Петрович (его так звали все, вплоть до пацанят, свежеобретших пионерские галстуки) был в приподнятом настроении, и уже грамм через 200 (и минут через двадцать от начала игры - при счете 0-1) решил прибавить веселья, пустив в громкоговорители (черт знает с какой целью развешанные по всей территории никому не нужного стадиона) радиотрансляцию. Ленинградское радио (тогда не было никаких ФМ-диапазонов, а была одна единая городская радиовещательная сеть) расщедрилось и вместо привычных чтений Гоголя актерами местных театров или получаса народных песен передавали концерт под маняще вкусным названием "Песни зарубежных исполнителей".
Женщинам, наверно, не понять этого чувства. При первых нотах мелодии у меня уже пошли мурашки - причем не только, как принято говорить, по спине, но и по ногам - от пяток до... ну вы понимаете.. Волшебный, тихий и слегка картавый голосок ББ обладал удивительной силой... сейчас мне самому сложно вспомнить, КАК это действовало. Мой член, и без того всегда готовый, стал похожим на бытылку пива по размерам и чугунным на ощупь, не успела еще Бриджит допеть букву "э" в слове Je t'aime. Возбуждение подростка отличается от возбуждения взрослого мужчины - оно никак не зависит от твоих мыслей. Сейчас, чтобы убрать нежелательную эрекцию, мне достаточно лишь подумать о чем-нибудь неприятном, отвратительном - и через пять секунд я снова могу спокойно идти. А тогда...
Мне было ужасно стыдно. На трибунах сидели девочки, одна мне нравилась (не Так, конечно, как Богиня, но она тоже была рыженькой) (она училась в 11-ом, ее звали Катя), а я застыл неподалеку от углового флажка в своих несчастных спортивных штанах, на которых спереди отчетливо выделялась заметная такая полусфера... Сейчас я уже думаю, что никто и не глядел в мою сторону особо, Да и не разглядели бы таких деталей с трибун, но краска все равно заливала мое лицо, а голос прекраснйшей из женщин продолжал по воле зловредного Петровича удерживать мой половой орган во впередсмотрящем положении. А еще я думал, что если сейчас сделать вид, что подвернул ногу и отползти за линию поля, то можно незаметно решить проблему, просто засунув правую руку в карман (хотя штаны были от нового спортивного костюма, и мороженым такое было бы объяснить трудно).
На самом деле, прошло всего секунд двадцать, скорее всего я бы все равно не успел помешать тому крепышу. Но, так или иначе, пока я был погружен в мысли, с моего фланга на скорости прошел форвард противника и с угла вратарской пробил в "девятку". Счет стал 0-2, первый тайм заканчивался.
Наверно, мы проиграли бы ту встречу, а ребята (и девочки тоже, что было бы даже не обидно, а по настоящему больно) потом весь вечер сокрушались бы - "эх, жаль что макса пришлось ставить на поле"... Но тогда тот паренек, что забил нам второй гол, совершил кошмарную ошибку. Пробегая мимо меня, стоящего под осуждающими взглядами всей команды (особенно вратаря Темы), он аккуратно сделал подсечку и с хихиканьем прокричал - "Чмо горбатое" (я уже тогда сильно сутулился).
И вот тогда ребята завелись.
Многие из них меня недолюбливали. А большинство - просто игнорировало (кроме дней контрольных по математике и сочинений).
Но допустить, чтобы СВОЕГО вот так унижали прилюдно??!?
Минут за десять до конца матча мы сравняли счет. Сережа Окунев и Дима Пилюгин боролись за мяч так и стелились в подкатах так, как будто каждый из противников был их кровным врагом, стоящим между ними и потерей девственности. наконец, после очередного жесткого стыка защитник 59-ой не сдержался и ударил Диму в лицо. Судья (отец Окунева, он был приятным и простым дядькой без комплексов) быстро остановил нарождавшуюся драку и выгнал парня с поля.
На последней минуте при подаче углового у ворот 59-ой собрались все, кроме нашего вратаря (он хотел отдать перчатки мне и побежать вперед, но я сделал вид, что не услышал).
Я первый и последний раз в жизни забил гол головой.
Меня качали на руках в первый (и, наверняка, в последний) раз в жизни.
Это, вообще, был один из лучших дней в моей жизни.
А через два дня я впервые занимался сексом. С одноклассницей Региной. У нее в квартире, куда я зашел помочь ей с математикой.
А еще я собираю на видеокассетах фильмы с участием Бриджит Бардо.
И до сих пор жалею, что я - не Серж Гинзбур. Ну или хотя бы Жан-Луи Трентиньян или даже Роже Вадим.
Poll Go to Olympics!