- метапоэзис -
После поэтики
///
Когда фабула дверь выносит с ноги,
ты, человек, всегда волен выбрать себе сюжет.
Я сказал: вы боги, но одного творить не моги:
отказывать смерти - твоей сиятельной госпоже.
Дряхлый Эней, видя черные паруса,
юнеет округлившимся лицом и звонко кричит: это не тот алый!
Белый Бим уходит партизанить в леса
хлещет коньяк из фляги, заходится в кашле, ждёт Красную Шапку у переправы,
так что, в общем, всё, как всегда, закончится цветом крови
(некоторым после этого, правда, сулили золото, то бишь - мёд).
Ты читал об этом с самого детства, а значит будь наготове.
Бог должен умереть в этом мире.
И Он умрёт.
///
Сегодня проснулся от чувства лютой потери,
ёбнул с утра, думскроллил, блевал от ужаса,
провалил мораль, хотел рога и копыта - как у всякого приличного зверя,
но оказался не готов заради этого пить из лужицы.
Увидел своё будущее
и вошёл в него спокойно как в арку парка.
Если боль явилась за кем-то одним, то будь уверен - вернётся за нами всеми.
Что за треск?
знать, строчит на ливневой швейной машинке Парка,
и звучит голос черёмуховый, весенний:
не оборачивайся,
не смей,
знаю, ты просто хочешь вернуть свою жену, жизнь и абажурный дом…
думал, что ты Орфей,
но за спиной - не Аид, а взрывная воронка на месте, где был Содом.
///
У твоей матери в Питере коллега помирает от лейкемии.
У друга предки в Сумах три недели сидят в погребе.
Всё будет очень плохо согласно закону драматургии.
Твиттер речёт: из Москвы может ли быть что доброе?
И ты выходишь на стогна своего сраного архетипа,
босиком,
пьян,
рыдающ,
лицом багров,
по нарративу негоден в Ахиллы,
по масштабу не вытянешь на Эдипа.
А тут прохожий на площади предлагает тебе рыбов,
мол, смотри какие: серебряные, перламутровые, сотканы из печали…
ты шлёшь нахуй
и сулишь поставить синяк под глаз,
а Он смеется и пожимает плечами:
ладно, Дисмас,
увидимся в другой раз.
///
Когда фабула дверь выносит с ноги,
ты, человек, всегда волен выбрать себе сюжет.
Я сказал: вы боги, но одного творить не моги:
отказывать смерти - твоей сиятельной госпоже.
Дряхлый Эней, видя черные паруса,
юнеет округлившимся лицом и звонко кричит: это не тот алый!
Белый Бим уходит партизанить в леса
хлещет коньяк из фляги, заходится в кашле, ждёт Красную Шапку у переправы,
так что, в общем, всё, как всегда, закончится цветом крови
(некоторым после этого, правда, сулили золото, то бишь - мёд).
Ты читал об этом с самого детства, а значит будь наготове.
Бог должен умереть в этом мире.
И Он умрёт.
///
Сегодня проснулся от чувства лютой потери,
ёбнул с утра, думскроллил, блевал от ужаса,
провалил мораль, хотел рога и копыта - как у всякого приличного зверя,
но оказался не готов заради этого пить из лужицы.
Увидел своё будущее
и вошёл в него спокойно как в арку парка.
Если боль явилась за кем-то одним, то будь уверен - вернётся за нами всеми.
Что за треск?
знать, строчит на ливневой швейной машинке Парка,
и звучит голос черёмуховый, весенний:
не оборачивайся,
не смей,
знаю, ты просто хочешь вернуть свою жену, жизнь и абажурный дом…
думал, что ты Орфей,
но за спиной - не Аид, а взрывная воронка на месте, где был Содом.
///
У твоей матери в Питере коллега помирает от лейкемии.
У друга предки в Сумах три недели сидят в погребе.
Всё будет очень плохо согласно закону драматургии.
Твиттер речёт: из Москвы может ли быть что доброе?
И ты выходишь на стогна своего сраного архетипа,
босиком,
пьян,
рыдающ,
лицом багров,
по нарративу негоден в Ахиллы,
по масштабу не вытянешь на Эдипа.
А тут прохожий на площади предлагает тебе рыбов,
мол, смотри какие: серебряные, перламутровые, сотканы из печали…
ты шлёшь нахуй
и сулишь поставить синяк под глаз,
а Он смеется и пожимает плечами:
ладно, Дисмас,
увидимся в другой раз.