Apr 21, 2021 17:05
***
Давай вспомним, как бывает иначе:
сердце, срываясь, падает, как с дерева - чёрный грач.
Троянская девочка горько плачет,
и ахейский мальчик ей протягивает кожаный мяч,
трепетно влагает в ладони, и говорит: «Татиана, дочь Иолая,
воистину красотой подобная пенорождённой…».
Воздух сокрушён дальним собачьим лаем
и скрипом качелей.
И сахар жжёный,
застывший янтарным глазом в сокровенном углублении чайной ложки,
падает в песок.
Воздух взрывается и горит.
Мальчик идёт по доске, качается и твердит: «Эван эвоэ, могутный боже!»
и в конце доски уже маячит лопнувший, как переспелый гранат, Аид.
Девочка кусает то кончик косы, то ноготь на безымянном,
красивая и грозная, как готовый к бою гранатомётный взвод,
её не упомянут ни в пьесе, ни в эпосе, ни в романе:
злой случай знает только один извод.
Из мелового карьера щедро льется стеклянный мелос,
и дальняя перестрелка распечатывает уста:
«Ты знаешь, даже корпорации Олимп эти дела приелись»
и
«В тире я выбиваю девяносто восемь из ста».
Не спрашивай, кто третий.
Сейчас только эти трое
знают, что человек больше, чем архетип.
Троянская девочка Татиана.
Погибла от взрыва при штурме Трои.
Ахейский мальчик Ахилл.
Стал героем.
Тоже погиб.
литература,
стишки,
постмодерняга