Эксперимент
Ниже - моё довольно свежее стихотворение с автопереводом на английский язык.
Для меня это первый опыт подобного рода. Поэтому прошу высказывать замечания и проч. Буду благодарен.
Волжские чайки -
сгустки взъерошенных перьев,
голодные клювы,
острые крики,
как скрип проржавевших уключин.
Заболоченный берег,
ракиты, камыш и осока -
чёрные силуэты,
как сплетающиеся сосуды,
на радужной глади прогалин.
Снова болит голова. Стекло под ногами.
Закрываешь глаза, и шёпот реки превращается в рокот,
словно ветер приносит с запада голос моря.
Жадно внимаешь
ему, бесчувственному пророку,
но никак не расслышишь,
что он сулит - безразличие или горе.
Или что-то другое.
Резкий выдох.
В воздух взлетает пригоршня сухого хлеба.
Биение множества крыльев -
атмосферная тахикардия.
Всё исчезает.
Остаётся закатное солнце
да брызги зелёного неба.Gulls of Volga!
Flocks of unkempt feathers,
hungry beaks,
sharp cries (like
screeches of rusty rowlocks).
A marshy shore.
Willows, reed and sedge -
black silhouettes,
like twining vessels,
reflecting in the iridescent patches of water.
Once again, headache. Shattered glass underfoot.
You close your eyes,
and the river's murmur turns into a rumble,
the wind bringing the distant voice of the sea.
And you listen, eager to hear more of its prophesies,
but can't quite make out what it has in store
for you: indifference or woe.
Or something more.
A sharp exhalation.
A handful of breadcrumbs take to the air.
The beating of hundreds of wings,
a bout of atmospheric tachycardia.
Everything disappears.
All that remains is the fading sun
and splashes of bottle-green ether.
Для меня это первый опыт подобного рода. Поэтому прошу высказывать замечания и проч. Буду благодарен.
Волжские чайки -
сгустки взъерошенных перьев,
голодные клювы,
острые крики,
как скрип проржавевших уключин.
Заболоченный берег,
ракиты, камыш и осока -
чёрные силуэты,
как сплетающиеся сосуды,
на радужной глади прогалин.
Снова болит голова. Стекло под ногами.
Закрываешь глаза, и шёпот реки превращается в рокот,
словно ветер приносит с запада голос моря.
Жадно внимаешь
ему, бесчувственному пророку,
но никак не расслышишь,
что он сулит - безразличие или горе.
Или что-то другое.
Резкий выдох.
В воздух взлетает пригоршня сухого хлеба.
Биение множества крыльев -
атмосферная тахикардия.
Всё исчезает.
Остаётся закатное солнце
да брызги зелёного неба.Gulls of Volga!
Flocks of unkempt feathers,
hungry beaks,
sharp cries (like
screeches of rusty rowlocks).
A marshy shore.
Willows, reed and sedge -
black silhouettes,
like twining vessels,
reflecting in the iridescent patches of water.
Once again, headache. Shattered glass underfoot.
You close your eyes,
and the river's murmur turns into a rumble,
the wind bringing the distant voice of the sea.
And you listen, eager to hear more of its prophesies,
but can't quite make out what it has in store
for you: indifference or woe.
Or something more.
A sharp exhalation.
A handful of breadcrumbs take to the air.
The beating of hundreds of wings,
a bout of atmospheric tachycardia.
Everything disappears.
All that remains is the fading sun
and splashes of bottle-green ether.