Гражданская война в Одессе 1917-1919 (часть 5) Бегство французов, атаман Григорьев и немного кино.
Оригинал взят у ivakin_alexey в Гражданская война в Одессе 1917-1919 (часть 5) Бегство французов, атаман Григорьев и немного кино.
Итак, в апреле 1919 года, французы покинули Одессу. Без боев, но зато с деньгами в кармане полковника Фрейденберга.
Не надо, однако, демонизировать и идеализировать большевиков - напомню, что это Москва подкупила французский штаб в Одессе. Без политического решения в Париже эвакуация не состоялась бы. Деньги просто ускорили процесс.
Почему Франция отказалась от идеи колонизации Юга России? Очень просто - экономически не выгодно держать армию на восточных территориях, на которых идет война всех со всеми. Бесконечная, как тогда, в девятнадцатом казалось. А сами воевать не хотели - предпочитая кидать в бои греков, а, иногда, нанимать бывших врагов немцев, застрявших тогда в Николаеве. Да и армия устала. Воевать уже шестой год… И если войну с бошами французы еще понимали, то войну на Востоке - нет. Да и в самой Франции усиливались коммунистические и социалистические идеи. Кстати, со времен последней парижской революции прошло всего лишь полсотни лет.
Да и опереться в России французам было не на кого. Деникина, например, тот же Фрейденберг в грош не ставил. Он сравнивал белых с французскими роялистами начала 19 века и писал, что «Их армия никакого успеха иметь не может». Привет белодельцам, кстати.
В общем, так или иначе, французы ушли. Утром 6 числа отчалили последние суда и корабли, оставив после себя в порту груды консервов, ящики шампанского, автомобили с боеприпасами. Много вкусного, в общем.
К вечеру в город вошли красные.
Ну как красные? Вчера петлюровцы, сегодня красные, завтра зеленые. Кстати, все эти термины лишь условности поздней историографии. Бывали ситуации, когда красные с красными воевали. Тогда неправильных красных стали к зеленым причислять, дабы путаницы не было. Да и белые с белыми хвостались, а уж про зеленых вообще молчу.
Вот и атаман Григорьев тоже был на вечер 6 апреля красным. А до этого…
Гражданская война создает условия, в которых возможно таким личностям как Григорьев моментально взлететь на пик славы. Если, конечно, не шлепнут на взлете. Сотни, тысячи авантюристов с похожими характерами всплывают в эпоху смуты, десяткам удается остаться в истории. Единицы доживают до старости.
Ничипор Серветник стал Николаем Григорьевым еще до революции, когда семья перебралась из Подольской губернии на Херсонщину, в село Григорьевка. Закончил 2 класса ЦПХ - церковно-приходской школы. В 1905 воюет в Манчжурии. Потом работает в полиции. Но он уже отравлен войной и в 1914 году идет на войну с германцем. Он становится прапорщиком 56-го пехотного полка на Юго-Западном фронте. В боях против германцев Григорьев показал себя смелым и опытным бойцом, был награжден за храбрость Георгиевским, дослужился до штабс-капитанского чина.
Солдаты его любили. Бойкий, живой на язык, вечно под хмельком, бесшабашен и прост в общении с нижними чинами. Но и на руку тяжел, и на расправу скор. Но по делу, пока в нормальной армии был.
После Февраля поддержал революцию, как и абсолютное большинство императорской армии.
А вот дальше началось натуральное шоу.
Григорьев, чуравшийся своего малоросского происхождения, становится ярым сторонником украинизации, антисемитом, ну все как положено щирому хохлу. С Петлюрой знакомится, да. Создает Украинский ударный полк Центральной рады, за что получает звание подполковника.
Когда Скоропадский совершает переворот - Григорьев его поддерживает. Становится полковником. Бешеная скорость карьерного роста.
Однако, через несколько месяцев, когда крестьяне Украины начинают восставать против гетманских и австро-немецких реквизиций - да, да, продразверстка была у всех - сам бежит со службы и начинает воевать с карательными отрядами Державной Варты. Иногда он вламывает гетманцам, иногда ему влюливают. Война ж.
Сначала пара удачных боев на Херсонщине, авторитет его среди повстанцев растет. Даже пушку захватил. Сумел объединить 120 отрядов общим количеством около трех тысяч штыков и сабель. Да, некоторые отряды из пяти бойцов состояли.
Однако, если против гетманцев получалось, то вот немцы ему неиллюзорно раздали звездюлей. Пришлось уходить на север, в леса Киевской губернией.
Там уже были свои атаманы. Одного звали Коцюр, другого - только громко не ржите - Чучупака. Видать, прародитель Чубакки и Чупакабры. С ними Григорьев полаялся. Пришлось возвращаться обратно. И тут, наконец, Петлюра против Скоропадского восстал и пошла плясать губерния.
Скинули гетмана, немного отлупили немцев, много отлупили белых. Попытались пойти на Одессу, но там уже были французы, считавшие петлюровцев вариантом большевиков. Тем не менее, 1 января 1919 года Григорьев берет Николаев. А после 10-дневных боев, и Херсон, где оборонялись белогвардейцы. Одновременно ведет бои с независимой армией Махно и - внимание! - с соседней петлюровской дивизией полковника Самокиша. При этом демонстрирует полную лояльность самому Петлюре. Со словами «Коммунистов надо вешать!» вступает в партию украинских левых эсеров-боротьбистов, которые Петлюру критикуют и выступают за союз с… коммунистами. Нормально, да?
Посылает делегацию к красным, с целью перехода к ним. Пока делегация ведет переговоры - встречает в своем штабе Симона Петлюру и дает в его честь званый обед.
25 января Григорьев получает приказ выдвинуть свою дивизию (около 5 тысяч штыков и сабель) в район восточнее Павлограда.
И чтобы вы представили себе неразбериху тех дней - попробую обрисовать ситуацию.
В районе Павлограда петлюровцы воюют с белогвардейцами. Северо-восточнее, в 250 километрах от Павлограда, махновцы воюют с белогвардейцами и петлюровцами. Белогвардейцы же в это же время отбиваются от красных в Донецке. Красные подходят с севера к петлюровцам и махновцам. Где-то на юге сидит Антанта и пытается ни с кем не воевать, но на них григорьевцы время от времени нападают. Из этой мешанины пытаются свалить нах Фатерлянд фрицы, но их все время кто-то не пускает и они наемничают изо всех сил. А еще есть большевистские партизанские отряды, анархистские левоэсеровские… Да просто банды числом до пяти сотен сабель.
И вот куда бы вы тогда подались без послезнания? Это был риторический вопрос.
Атаман Григорьев послезнания не имел, но своим звериным чутьем понял, чью сторону надо выбирать. Приказ о выдвижении на Павлоградский фронт он проигнорировал.
А 30 января открытым текстом послал Киев на известные всем славянам буквы: ««В Киеве собралась атамания, австрийские прапорщики резерва, сельские учителя и всякие карьеристы и авантюристы, которые хотят играть роль государственных мужей и великих дипломатов. Эти люди не специалисты и не на месте, я им не верю и перехожу к большевикам».
Между нами говоря, Москва не доверяла ни Григорьеву, ни Махно, здравомысляще полагая, что подчиняться приказам эта вольница не намерена. А уж про Григорьева точно можно сказать - предавший трижды, предаст и четвертый. Однако, от использования григорьевцев и махновцев как пушечного мяса большевики мудро не отказались. А смысл отказываться? Это ж какая экономия, хотя бы на переброске войск из Центральной России, например, под Одессу! Белые может и были отличными рубаками и неплохими тактиками, но стратегически и государственно они думать не хотели. Или не умели. Или и не хотели, и не умели.
Но вернемся в вечер 6 апреля 1919 года, когда григорьевцы вошли в город.
В те года у одесситов было любимое развлечение - встречать и провожать разнообразные армии. Они ждали солдатское море, а в город вошло от силы тысячи три крестьян в рваных зипунах на низкорослых лошадках. Остальные остались в степях. В смысле, не лежать в степях, а квартировать по станицам и колониям. В конце концов, вон, у Березовки Григорьев разгромил французов, взяв трофеями 8 орудий, 100 пулеметов, 7 паровозов и 5 танков. Первые танки, кстати, взятые красными.
Было захвачено, кстати, и много обмундирования. Его тут же раздали и красная дивизия полковника(ему сохранили звание!) Григорьева с 8 апреля щеголяла в английских мундирах. Сам он въехал в город на белом красавце-жеребце. Толпа его встречала овациями, так задолбал одесситов французско- греческо-итальянско-петлюровско-белодельческий бардак.
Бардак и террор.
Григорьев медленно ехал по Пушкинской, под копыта коня бросали цветы, ему цеовали руки. Звездная болезнь схватила моментально, особенно после того, как Григорьев узнал, что во Франции Клемансо сместили. «Одним снарядом я выбил кресло из-под французского премьера!»
В штаб ему доставляли вино ведрами. Именно в ведро он положил орден Красного Знамени и таким образом обмыл его. Мировой стратег, победитель французов, которые победили немцев - так грезилось ему! Звездная болезнь как она есть.
Ну и после французского террора начался григорьевский грабеж.
10 дней город грабили. Григорьев вывез из Одессы 38 эшелонов всякого добра. В херсонские села были отправлены: 20 тысяч комплектов антантовского обмундирования, 30 тысяч винтовок, 30 цистерн нефти и бензина.
Ну и не без погромов, естественно.
Несомненно, Григорьев тут же вступил в конфликт с местными и московскими большевиками. Потом он будет хвастаться Нестору Махно, что пачками коммуняк расстреливал. Вранье, никого он в Одессе не расстреливал. Резня коммунистов, продотрядовцев и чекистов начнется на Херсонщине. Но ночные перестрелки будут. Между еврейскими боевиками Мишки Япончика, григорьевцами, анархистами коменданта Домбровского и большевиками. Япончик, кстати Григорьева ненавидел. Ну это и понятно, не может урожденный Моисей Винницкий любить антисемита Ничипора Серветника.
Через 10 дней Григорьева удалось таки выпроводить из Одессы. Москва настойчиво его посылала на Запад, на помощь красной Венгрии. Но он выпросил три недели отдыха и начал переговоры с Нестором Махно. Дальше история уводит Григорьева от Одессы.
Упомяну лишь, что в начале мая Григорьев поднимет восстание против Советской власти. Его бывшие красноармейцы, а до того петлюровцы, а еще до того гетмановцы будут тысячами вырезать москалей и жидов на Херсонщине. В одном Елизаветграде (ныне Кировоград) за сутки будет зарублено три тысячи человек.
После тяжелых и продолжительных боев Григорьева разобьют в июне 1919 года. Он всего 80 километров не дойдет до Киева. Заключит союз с Махно, будет воевать дальше, но за спиной Махно начнет переговоры с Добровольческой армией. И тут ему не повезет. Связников - белогвардейских офицеров - перехватит махновская контрразведка. Из-за письма, в котором союз Добрармии и Григорьева будет одобрен, офицеров расстреляют. А 26 июля в упор, за столом, во время совещания штаба махновские командиры пристрелят Григорьева за предательство. Кстати, к тому времени, Клим Ворошилов издаст приказ, в котором за живого или мертвого Григорьева пообещает 100 тысяч советских рублей.
Через полгода о Григорьеве все забудут.
А мы вернемся в Одессу.
Стояли заводы. Замер порт. Пришла в упадок торговля. Французская эскадра хотя и ушла с порта, но все еще стояла на внешнем рейде. Огромные проблемы были с водой - 20% от насущной потребности.
Надо было как-то налаживать жизнь. Обо всем рассказать сложно. Расскажу лишь об одной стороне пребывания красных в Одессе 1919 года.
Кино.
До апреля 1919 года одесские кинематографисты люто голодали. Денег не было ни у кого на съемки новых фильмов, а процент от одесских кинотеатров за прокат был ничтожно мал. Всем надоело смотреть одно и тоже. А тут еще и хозяева киноателье сбежали все со всем гешефтом и форшмаком.
Что сделали красные?
Объединили киношников в единую кинофабрику. И поставили на котловое довольствие 41 дивизии Красной Армии. Армейцы регулярно присылали на Французский бульвар бойцов для восстановления павильонов. А 45 дивизия взяла на котловое довольствие все театры Одессы. Красный Черноморский флот кормил одесских музыкантов - Консерваторию, Оперный Театр, Симфонический оркестр.
Снимали фильмы - «Пауки и мухи», «Паразит», «Красная Звезда», «Красные по белым», «Четыре месяца у Деникина» - пропаганда? Ну да, пропаганда. Кинопроектор на телегу и вперед, по селам. Натянул простынь - вот тебе и кинотеатр. Население-то поголовно неграмотное. А тут наглядно - хроника фронтов Гражданской войны, просветительские фильмы - как уберечься от холеры. Снимали и учебные: «Мастерство штыкового боя».
Однажды снимали фильм по Леониду Андрееву «Рассказ о семи повешенных». Режиссировали Петр Чардынин и Николай Салтыков. На съемки вызвали всех одесских кинооператоров - всех трех: Гринберга, Дробина, Капитто.
На обрыве, над морем, выстроили виселицу, повесили на ней семь манекенов.
А там же французская эскадра! Кто-то в бинокль увидел «зверства большевиков». Дали залп. Недолет.
Съемочная группа моментально снялась с площадки. Фильм удалось закончить лишь к 1924 году…
Увы, но музыка играла недолго. В августе 1919 года в Одессе высадится деникинский десант. Коменданта киностудии, актера Одесского Русского драматического театра, сотрудника ВЧК Петра Инсарова арестует белогвардейская контрразведка. Накануне ареста Инсаров успеет спрятать коробки с фильмами где-то на территории Одесской киностудии. Где? Об этом он не расскажет и белым. Его расстреляют, а тайна захоронения фильмов так и остается нераскрытой.
Кстати, будете в Одессе, непременно сходите на Французский бульвар. Под нумером 33 там как раз остатки киностудии и находятся. Спросите у вахтера Вадима Васильевича. Он вам проведет экскурсию на шару. Сможете примерить кожаный плащ и шляпу Жеглова, например. Пощелкать на печатной машинке Бабеля. Полистать картонные страницы альбомов кинопроб «Приключений Электроника». Погладить добродушный сторожевых псов. Посмотреть на руины кино-бассейна, в котором когда-то снимались батальные сцены «Адмирала Ушакова». А еще там стоят пара ящиков: «На корм собак» и «На содержание музея». Там уж как сами пожелаете.
А в следующий раз нас ждет рассказ о Мишке Япончике и деникинском десанте.
Итак, в апреле 1919 года, французы покинули Одессу. Без боев, но зато с деньгами в кармане полковника Фрейденберга.
Не надо, однако, демонизировать и идеализировать большевиков - напомню, что это Москва подкупила французский штаб в Одессе. Без политического решения в Париже эвакуация не состоялась бы. Деньги просто ускорили процесс.
Почему Франция отказалась от идеи колонизации Юга России? Очень просто - экономически не выгодно держать армию на восточных территориях, на которых идет война всех со всеми. Бесконечная, как тогда, в девятнадцатом казалось. А сами воевать не хотели - предпочитая кидать в бои греков, а, иногда, нанимать бывших врагов немцев, застрявших тогда в Николаеве. Да и армия устала. Воевать уже шестой год… И если войну с бошами французы еще понимали, то войну на Востоке - нет. Да и в самой Франции усиливались коммунистические и социалистические идеи. Кстати, со времен последней парижской революции прошло всего лишь полсотни лет.
Да и опереться в России французам было не на кого. Деникина, например, тот же Фрейденберг в грош не ставил. Он сравнивал белых с французскими роялистами начала 19 века и писал, что «Их армия никакого успеха иметь не может». Привет белодельцам, кстати.
В общем, так или иначе, французы ушли. Утром 6 числа отчалили последние суда и корабли, оставив после себя в порту груды консервов, ящики шампанского, автомобили с боеприпасами. Много вкусного, в общем.
К вечеру в город вошли красные.
Ну как красные? Вчера петлюровцы, сегодня красные, завтра зеленые. Кстати, все эти термины лишь условности поздней историографии. Бывали ситуации, когда красные с красными воевали. Тогда неправильных красных стали к зеленым причислять, дабы путаницы не было. Да и белые с белыми хвостались, а уж про зеленых вообще молчу.
Вот и атаман Григорьев тоже был на вечер 6 апреля красным. А до этого…
Гражданская война создает условия, в которых возможно таким личностям как Григорьев моментально взлететь на пик славы. Если, конечно, не шлепнут на взлете. Сотни, тысячи авантюристов с похожими характерами всплывают в эпоху смуты, десяткам удается остаться в истории. Единицы доживают до старости.
Ничипор Серветник стал Николаем Григорьевым еще до революции, когда семья перебралась из Подольской губернии на Херсонщину, в село Григорьевка. Закончил 2 класса ЦПХ - церковно-приходской школы. В 1905 воюет в Манчжурии. Потом работает в полиции. Но он уже отравлен войной и в 1914 году идет на войну с германцем. Он становится прапорщиком 56-го пехотного полка на Юго-Западном фронте. В боях против германцев Григорьев показал себя смелым и опытным бойцом, был награжден за храбрость Георгиевским, дослужился до штабс-капитанского чина.
Солдаты его любили. Бойкий, живой на язык, вечно под хмельком, бесшабашен и прост в общении с нижними чинами. Но и на руку тяжел, и на расправу скор. Но по делу, пока в нормальной армии был.
После Февраля поддержал революцию, как и абсолютное большинство императорской армии.
А вот дальше началось натуральное шоу.
Григорьев, чуравшийся своего малоросского происхождения, становится ярым сторонником украинизации, антисемитом, ну все как положено щирому хохлу. С Петлюрой знакомится, да. Создает Украинский ударный полк Центральной рады, за что получает звание подполковника.
Когда Скоропадский совершает переворот - Григорьев его поддерживает. Становится полковником. Бешеная скорость карьерного роста.
Однако, через несколько месяцев, когда крестьяне Украины начинают восставать против гетманских и австро-немецких реквизиций - да, да, продразверстка была у всех - сам бежит со службы и начинает воевать с карательными отрядами Державной Варты. Иногда он вламывает гетманцам, иногда ему влюливают. Война ж.
Сначала пара удачных боев на Херсонщине, авторитет его среди повстанцев растет. Даже пушку захватил. Сумел объединить 120 отрядов общим количеством около трех тысяч штыков и сабель. Да, некоторые отряды из пяти бойцов состояли.
Однако, если против гетманцев получалось, то вот немцы ему неиллюзорно раздали звездюлей. Пришлось уходить на север, в леса Киевской губернией.
Там уже были свои атаманы. Одного звали Коцюр, другого - только громко не ржите - Чучупака. Видать, прародитель Чубакки и Чупакабры. С ними Григорьев полаялся. Пришлось возвращаться обратно. И тут, наконец, Петлюра против Скоропадского восстал и пошла плясать губерния.
Скинули гетмана, немного отлупили немцев, много отлупили белых. Попытались пойти на Одессу, но там уже были французы, считавшие петлюровцев вариантом большевиков. Тем не менее, 1 января 1919 года Григорьев берет Николаев. А после 10-дневных боев, и Херсон, где оборонялись белогвардейцы. Одновременно ведет бои с независимой армией Махно и - внимание! - с соседней петлюровской дивизией полковника Самокиша. При этом демонстрирует полную лояльность самому Петлюре. Со словами «Коммунистов надо вешать!» вступает в партию украинских левых эсеров-боротьбистов, которые Петлюру критикуют и выступают за союз с… коммунистами. Нормально, да?
Посылает делегацию к красным, с целью перехода к ним. Пока делегация ведет переговоры - встречает в своем штабе Симона Петлюру и дает в его честь званый обед.
25 января Григорьев получает приказ выдвинуть свою дивизию (около 5 тысяч штыков и сабель) в район восточнее Павлограда.
И чтобы вы представили себе неразбериху тех дней - попробую обрисовать ситуацию.
В районе Павлограда петлюровцы воюют с белогвардейцами. Северо-восточнее, в 250 километрах от Павлограда, махновцы воюют с белогвардейцами и петлюровцами. Белогвардейцы же в это же время отбиваются от красных в Донецке. Красные подходят с севера к петлюровцам и махновцам. Где-то на юге сидит Антанта и пытается ни с кем не воевать, но на них григорьевцы время от времени нападают. Из этой мешанины пытаются свалить нах Фатерлянд фрицы, но их все время кто-то не пускает и они наемничают изо всех сил. А еще есть большевистские партизанские отряды, анархистские левоэсеровские… Да просто банды числом до пяти сотен сабель.
И вот куда бы вы тогда подались без послезнания? Это был риторический вопрос.
Атаман Григорьев послезнания не имел, но своим звериным чутьем понял, чью сторону надо выбирать. Приказ о выдвижении на Павлоградский фронт он проигнорировал.
А 30 января открытым текстом послал Киев на известные всем славянам буквы: ««В Киеве собралась атамания, австрийские прапорщики резерва, сельские учителя и всякие карьеристы и авантюристы, которые хотят играть роль государственных мужей и великих дипломатов. Эти люди не специалисты и не на месте, я им не верю и перехожу к большевикам».
Между нами говоря, Москва не доверяла ни Григорьеву, ни Махно, здравомысляще полагая, что подчиняться приказам эта вольница не намерена. А уж про Григорьева точно можно сказать - предавший трижды, предаст и четвертый. Однако, от использования григорьевцев и махновцев как пушечного мяса большевики мудро не отказались. А смысл отказываться? Это ж какая экономия, хотя бы на переброске войск из Центральной России, например, под Одессу! Белые может и были отличными рубаками и неплохими тактиками, но стратегически и государственно они думать не хотели. Или не умели. Или и не хотели, и не умели.
Но вернемся в вечер 6 апреля 1919 года, когда григорьевцы вошли в город.
В те года у одесситов было любимое развлечение - встречать и провожать разнообразные армии. Они ждали солдатское море, а в город вошло от силы тысячи три крестьян в рваных зипунах на низкорослых лошадках. Остальные остались в степях. В смысле, не лежать в степях, а квартировать по станицам и колониям. В конце концов, вон, у Березовки Григорьев разгромил французов, взяв трофеями 8 орудий, 100 пулеметов, 7 паровозов и 5 танков. Первые танки, кстати, взятые красными.
Было захвачено, кстати, и много обмундирования. Его тут же раздали и красная дивизия полковника(ему сохранили звание!) Григорьева с 8 апреля щеголяла в английских мундирах. Сам он въехал в город на белом красавце-жеребце. Толпа его встречала овациями, так задолбал одесситов французско- греческо-итальянско-петлюровско-белодельческий бардак.
Бардак и террор.
Григорьев медленно ехал по Пушкинской, под копыта коня бросали цветы, ему цеовали руки. Звездная болезнь схватила моментально, особенно после того, как Григорьев узнал, что во Франции Клемансо сместили. «Одним снарядом я выбил кресло из-под французского премьера!»
В штаб ему доставляли вино ведрами. Именно в ведро он положил орден Красного Знамени и таким образом обмыл его. Мировой стратег, победитель французов, которые победили немцев - так грезилось ему! Звездная болезнь как она есть.
Ну и после французского террора начался григорьевский грабеж.
10 дней город грабили. Григорьев вывез из Одессы 38 эшелонов всякого добра. В херсонские села были отправлены: 20 тысяч комплектов антантовского обмундирования, 30 тысяч винтовок, 30 цистерн нефти и бензина.
Ну и не без погромов, естественно.
Несомненно, Григорьев тут же вступил в конфликт с местными и московскими большевиками. Потом он будет хвастаться Нестору Махно, что пачками коммуняк расстреливал. Вранье, никого он в Одессе не расстреливал. Резня коммунистов, продотрядовцев и чекистов начнется на Херсонщине. Но ночные перестрелки будут. Между еврейскими боевиками Мишки Япончика, григорьевцами, анархистами коменданта Домбровского и большевиками. Япончик, кстати Григорьева ненавидел. Ну это и понятно, не может урожденный Моисей Винницкий любить антисемита Ничипора Серветника.
Через 10 дней Григорьева удалось таки выпроводить из Одессы. Москва настойчиво его посылала на Запад, на помощь красной Венгрии. Но он выпросил три недели отдыха и начал переговоры с Нестором Махно. Дальше история уводит Григорьева от Одессы.
Упомяну лишь, что в начале мая Григорьев поднимет восстание против Советской власти. Его бывшие красноармейцы, а до того петлюровцы, а еще до того гетмановцы будут тысячами вырезать москалей и жидов на Херсонщине. В одном Елизаветграде (ныне Кировоград) за сутки будет зарублено три тысячи человек.
После тяжелых и продолжительных боев Григорьева разобьют в июне 1919 года. Он всего 80 километров не дойдет до Киева. Заключит союз с Махно, будет воевать дальше, но за спиной Махно начнет переговоры с Добровольческой армией. И тут ему не повезет. Связников - белогвардейских офицеров - перехватит махновская контрразведка. Из-за письма, в котором союз Добрармии и Григорьева будет одобрен, офицеров расстреляют. А 26 июля в упор, за столом, во время совещания штаба махновские командиры пристрелят Григорьева за предательство. Кстати, к тому времени, Клим Ворошилов издаст приказ, в котором за живого или мертвого Григорьева пообещает 100 тысяч советских рублей.
Через полгода о Григорьеве все забудут.
А мы вернемся в Одессу.
Стояли заводы. Замер порт. Пришла в упадок торговля. Французская эскадра хотя и ушла с порта, но все еще стояла на внешнем рейде. Огромные проблемы были с водой - 20% от насущной потребности.
Надо было как-то налаживать жизнь. Обо всем рассказать сложно. Расскажу лишь об одной стороне пребывания красных в Одессе 1919 года.
Кино.
До апреля 1919 года одесские кинематографисты люто голодали. Денег не было ни у кого на съемки новых фильмов, а процент от одесских кинотеатров за прокат был ничтожно мал. Всем надоело смотреть одно и тоже. А тут еще и хозяева киноателье сбежали все со всем гешефтом и форшмаком.
Что сделали красные?
Объединили киношников в единую кинофабрику. И поставили на котловое довольствие 41 дивизии Красной Армии. Армейцы регулярно присылали на Французский бульвар бойцов для восстановления павильонов. А 45 дивизия взяла на котловое довольствие все театры Одессы. Красный Черноморский флот кормил одесских музыкантов - Консерваторию, Оперный Театр, Симфонический оркестр.
Снимали фильмы - «Пауки и мухи», «Паразит», «Красная Звезда», «Красные по белым», «Четыре месяца у Деникина» - пропаганда? Ну да, пропаганда. Кинопроектор на телегу и вперед, по селам. Натянул простынь - вот тебе и кинотеатр. Население-то поголовно неграмотное. А тут наглядно - хроника фронтов Гражданской войны, просветительские фильмы - как уберечься от холеры. Снимали и учебные: «Мастерство штыкового боя».
Однажды снимали фильм по Леониду Андрееву «Рассказ о семи повешенных». Режиссировали Петр Чардынин и Николай Салтыков. На съемки вызвали всех одесских кинооператоров - всех трех: Гринберга, Дробина, Капитто.
На обрыве, над морем, выстроили виселицу, повесили на ней семь манекенов.
А там же французская эскадра! Кто-то в бинокль увидел «зверства большевиков». Дали залп. Недолет.
Съемочная группа моментально снялась с площадки. Фильм удалось закончить лишь к 1924 году…
Увы, но музыка играла недолго. В августе 1919 года в Одессе высадится деникинский десант. Коменданта киностудии, актера Одесского Русского драматического театра, сотрудника ВЧК Петра Инсарова арестует белогвардейская контрразведка. Накануне ареста Инсаров успеет спрятать коробки с фильмами где-то на территории Одесской киностудии. Где? Об этом он не расскажет и белым. Его расстреляют, а тайна захоронения фильмов так и остается нераскрытой.
Кстати, будете в Одессе, непременно сходите на Французский бульвар. Под нумером 33 там как раз остатки киностудии и находятся. Спросите у вахтера Вадима Васильевича. Он вам проведет экскурсию на шару. Сможете примерить кожаный плащ и шляпу Жеглова, например. Пощелкать на печатной машинке Бабеля. Полистать картонные страницы альбомов кинопроб «Приключений Электроника». Погладить добродушный сторожевых псов. Посмотреть на руины кино-бассейна, в котором когда-то снимались батальные сцены «Адмирала Ушакова». А еще там стоят пара ящиков: «На корм собак» и «На содержание музея». Там уж как сами пожелаете.
А в следующий раз нас ждет рассказ о Мишке Япончике и деникинском десанте.