Литературные чтения
Коль уж про инженеров напомнили вчера на ночь глядя.
Попалась тут в руки книжка "Военные строители Черноморского флота", издана в 1997 в Севастополе.
"... Повествует о зарождении, становлении и деятельности инженерно-строительных органов Черноморского флота. Она предназначена сохранить для истории и потомков боевые и трудовые свершения военных строителей-черноморцев. В работе над книгой авторы творчески использовали воспоминания ветеранов флотского строительства, участников Великой Отечественной войны, исторические справки войсковых частей и организаций инженерно-строительных органов флота, документы архивов Санкт-Петербурга, Севастополя, Черноморского флота, фондов Музея героической обороны и освобождения Севастополя, Музея Черноморского флота, научную литературу по истории военного строительства. Многие документы, сведения и фотоиллюстрации публикуются и вводятся в научный оборот впервые."
Я пока всего этого великолепия не прочитал, а сперва решил полистать картинки. И долистал до фото такого товарища.
Это Виктор Иванович Манойлин (1929-2020), наиболее известен как начальник (1974-1989) головного проектного института ВМФ - 23 ГМПИ, расположенного в Ленинграде. Базирование Флота, форты, полигоны - примерная такая была сфера деятельности института. Понятно, что проекты 23 ГМПИ не всем знакомы, но один из них, полагаю, видел каждый уважающий себя турист в нашем Город-Герое.
Да, это позиционное раскрепление "Авроры" после приснопамятного (ненастоящяя! новодел! макет!) ремонта 1984-1987 г. Чтоб точно не могла оторваться и куда-нть сбежать, чтоб "бахнуть холостым". И да, поэтому швартовные бочки и цепи там в общем-то бутафорские. Тут не реклама, просто она красивая, особенно в море .
Есть у института и более новые проекты, этот просто общедоступнее. Сейчас 23 ГМПИ акционирован, но участвует во всех периодических встряхиваниях и перетасовках военно-строительных структур. Вот уже филиалом московского института стал, эх...
Еще немного копипасты из биографии Манойлина В.И., а потом уж дойдем до литературы:
Родился 21 июня 1929 г. в Ростовской области в г. Сальске. В 1952 г. поступил в Ленинградское инженерно-техническое командное училище ВМФ (нынче университет) по специальности «Строительство морских портов и морских гидротехнических сооружений». Проходил службу в Кронштадтской Военно-морской базе-крепости Балтийского флота, в системе «Дальвоенморстрой» в Военно-морской базе «Стелок» Тихоокеанского флота, в Камчатской Военной флотилии и в главной базе Тихоокеанского Флота г. Владивосток. С 1967 г. работал в 23 ГМПИ ВМФ, который возглавил в 1974 г. В отставку вышел с должности начальника института в звании генерал-майора в 1989 г.
Отмечен наградами: орденами Трудового Красного Знамени, Красной Звезды, За службу Родине в Вооруженных Силах; медалями - За боевые заслуги, 12 юбилейными и памятными медалями. В 1978 г. ему присвоено почетное звание «Заслуженный строитель РСФСР». В 1968 г. защитил диссертацию с присвоением ученой степени кандидата технических наук. С 1989 г. работал в ЦНИИ военного кораблестроения ВМФ.
После отставки из ВМФ с 1992 г. продолжил свою профессиональную деятельность в нефтяной отрасли, в должности замдиректора по строительству «Киришинефтехимэкспорт». В 1996 г. возглавил Санкт-Петербургский филиал ОАО Нефтяная Компания «Сургутнефтегаз», а с 2003 г. руководил Санкт-Петербургским представительством ОАО «Сургутнефтегаз». С 2006 г. по 2009 г. работал в должности советника генерального директора ОАО «Сургутнефтегаз».
А, литература же, чуть не забыл. Про чтения. Литературные, да.
В 2004 и 2005 Виктор Иванович написал две книги мемуаров. Первая - "Базирование Военно-морского флота СССР" (тыц при желании) - "воспоминания о жизни во времена Советского Союза и после его распада, о службе в советском Военно-морском флоте и о работе в одной из крупнейших нефтяных компаний постсоветской России. В период «холодной войны» 1946-1991 гг., на котором автор акцентирует свое внимание, он служил и работал в структурах Военно-морского флота, принимая участие в организации его базирования".
Вторая - на фото выше на фоне моих "Военных строителей" разместилась - "Инженер-гардемарины Советского Союза" (тыц нету, увы) - "воспоминания о годах учебы в Высшем инженерно-техническом Краснознаменном училище ВМФ".
В этой второй книжке про учебу фамилии преподавателей впечатлили: Канторович Л.В. математика, Тодес О.М. физика, Голушкевич С.С. строительная механика, Цытович Н.А. механика грунтов, Урецкий Б.А гидротехнические сооружения, Смородинский Н.А. дипломный руководитель. Это ж прямо светила и авторы канонических учебников. И ладно бы только преподаватели. На первом курсе у автора помкомвзводом был младший сержант Кульмач П.П., который и сам по себе профессор и двухтомный учебник.
"После документов у меня отобрали всю гражданскую одежду и выдали флотскую, которая состояла из тельняшки, робы и ботинок. ...Лыткин назначил меня помощником писаря, привел в канцелярию, рассказал, что делать, и ушел. Я остался один. На стене висело зеркало. Посмотрел на себя в матросской робе. Вроде терпимо, но что-то не то. Снял верхнюю рубаху, посмотрел в зеркало еще раз и остался доволен. Почти как матрос из кинофильма "Депутат Балтики". Сел за стол и, гордясь сам перед собой своей тельняшкой, приступил к работе с ведомостью на выдачу мыльного довольствия личному составу. Открылась дверь, и вошел матрос. Высокий, ладный, в отлично подогнанной форме, на груди очень редкие боевые награды за храбрость, проявленную в морских сражениях: медаль Ушакова и медаль Нахимова.
Этот матрос Юрий Перевязко, черноморец, участник обороны, а потом и освобождения Севастополя, оказался моим начальником - писарем команды кандидатов. Для начала Юра назвал меня салагой и потребовал, чтобы я надел рубаху, потому что тельняшка, как и кальсоны, является нижним бельем, а сидеть в присутственном месте в нижнем белье не полагается. С помощью Юры я усвоил основы матросского этикета и включился в новый для меня уклад жизни. Взаимовыручка основа матросской жизни. Юра одел меня в свою форму с боевыми наградами, на голову бескозырку с ленточкой "Черноморский флот" и отправил сдавать за себя экзамен по физике. Я пошел, сдал и доложил Юре: "Пятерка". Юра сперва назвал меня "слабоумным", а потом добавил "придурок", потому что "пятерка" у матроса после войны и пятилетней службы на флоте могла вызвать только подозрение."
Но почему-то больше всего запомнились воспоминания о методе проведения совещаний из другой (первой) книжки, которая про базирование ВМФ.
"Все притирки, вся ругань, все эмоции были в процессе разработки, а не после выпуска проекта. Вот один из примеров ругани во время работы. Для одного из крупных заводов по ремонту АПЛ на Северном флоте ГУСРЗ настаивало на том, чтобы причальный фронт был стационарным, что удобно для ремонта, но дорого по стоимости и продолжительно по срокам строительства. ГИУ предлагало плавучие причалы, у которых также можно швартовать АПЛ при ремонте и которые дешевле и быстрее в строительстве. 23 ГМПИ эскизно начертил оба варианта, подсчитал стоимости и составил таблицу, где классифицировал плюсы и минусы обоих вариантов. Начальник ГИУ Анфимов не мог согласиться на стационарные причалы, так как точно знал, что таких денег не будет, а начальник ГУСРЗ Геворков не хотел упустить шанс получить хороший причальный фронт. Договорились доложить о решении первому заместителю Главнокомандующего ВМФ адмиралу флота Касатонову В. А. Меня с чертежами и таблицами взяли для справки. Пришли на доклад часам к десяти утра. Сразу же разгорелся спор. Касатонов минут десять слушал, потом сказал: «Вы тут спорьте до тех пор, пока не найдете общего решения», вызвал адъютанта, поручил регулярно поить нас чаем и уехал. Перед обедом Касатонов зашел в кабинет и, узнав, что общего решения не найдено, пошел обедать, предупредив, что нас это, т. е. обед, не касается. После обеда он зайдет узнать, как дела, если согласованный документ не будет готов - он оставит нас до конца рабочего дня, а сам будет работать в другом месте. Вот тут Анфимов и Геворков дрогнули, вяло переругивались еще минут пятнадцать, потом оба расписались на чертеже с плавучими причалами. Пришел Касатонов, посмотрел на согласованный документ, поблагодарил за работу и разрешил удалиться. Таким образом, Касатонов потратил на рассмотрение не более двенадцати минут, а в результате сделал два больших дела: первое - было принято оптимальное решение по конкретному вопросу, второе - отбило напрочь охоту приглашать его на роль судьи, когда есть возможность самим договориться."
...
"В начале семидесятых годов в интересах ВМФ планировалось начать крупное строительство в Магадане. Все необходимые обоснования «за» и «против» этого начинания были в материалах 23 ГМПИ. Споров по этому проекту было так много, что Главнокомандующий ВМФ для рассмотрения этого вопроса назначил комиссию под председательством Касатонова, в состав которой был включен и я. Комиссия во главе с Касатоновым специальным самолетом прилетела в Магадан. Стоял декабрь месяц. Мороз. Ветер. Сидим в холле гостиницы, ждем приглашения на рассмотрения. Входит адъютант Касатонова и передает распоряжение выехать на предполагаемое место строительства, там познакомиться с обстановкой и разработанными проектной организацией материалами. На двух уазиках, утепленных изнутри солдатскими одеялами, приехали в назначенное место. Я разложил на капоте чертежи и стал докладывать членам комиссии существо инженерных решений. Если я выше написал слова «мороз» и «ветер», то там речь шла о Магадане, а за Магаданом на берегу Охотского моря это уже были морозище и ветрище, да еще такие, полную сущность которых наиболее точно можно выразить словами, получившими права гражданства только в постсоветской России. Через десять минут все члены комиссии попрятались в машины, продолжая там спор на тему «за» и «против». Стали ждать Касатонова. Он приехал через час, когда процесс ожидания подвел членов комиссии к мысли о необходимости принятия согласованного решения. Все вышли, собрались вокруг Касатонова, стоящего у разложенных на капоте автомобиля чертежей. Адъютант Касатонова раздал членам комиссии проект решения. Касатонов предложил его рассмотреть и сказал, что дело важное, поэтому мы будем его здесь обсуждать до тех пор, пока не выработаем согласованного решения. После десяти минут рассмотрения проекта и его обсуждения на морозе было найдено общее согласованное решение."
Там еще про швартовку "Киева" и "Минска", научно-испытательный и тренировочный комплекс авиации (НИТКА), купание в Могадишо, "генеральский эффект" при непрерывном бетонировании, особенности организации проектирования, участие в нем политорганов... да много чего интересного. Ну, со скидкой на время написания и возраст автора.
Просто мне интересно читать воспоминания о знакомых людях и организациях, связанных с моей работой. Вот, захотелось поделиться. А, ну и новую книжку таки надо почитать, а то пока только на одной фотографии остановился))
UPD: Ой, обед же уже!
Попалась тут в руки книжка "Военные строители Черноморского флота", издана в 1997 в Севастополе.
"... Повествует о зарождении, становлении и деятельности инженерно-строительных органов Черноморского флота. Она предназначена сохранить для истории и потомков боевые и трудовые свершения военных строителей-черноморцев. В работе над книгой авторы творчески использовали воспоминания ветеранов флотского строительства, участников Великой Отечественной войны, исторические справки войсковых частей и организаций инженерно-строительных органов флота, документы архивов Санкт-Петербурга, Севастополя, Черноморского флота, фондов Музея героической обороны и освобождения Севастополя, Музея Черноморского флота, научную литературу по истории военного строительства. Многие документы, сведения и фотоиллюстрации публикуются и вводятся в научный оборот впервые."
Я пока всего этого великолепия не прочитал, а сперва решил полистать картинки. И долистал до фото такого товарища.
Это Виктор Иванович Манойлин (1929-2020), наиболее известен как начальник (1974-1989) головного проектного института ВМФ - 23 ГМПИ, расположенного в Ленинграде. Базирование Флота, форты, полигоны - примерная такая была сфера деятельности института. Понятно, что проекты 23 ГМПИ не всем знакомы, но один из них, полагаю, видел каждый уважающий себя турист в нашем Город-Герое.
Да, это позиционное раскрепление "Авроры" после приснопамятного (ненастоящяя! новодел! макет!) ремонта 1984-1987 г. Чтоб точно не могла оторваться и куда-нть сбежать, чтоб "бахнуть холостым". И да, поэтому швартовные бочки и цепи там в общем-то бутафорские. Тут не реклама, просто она красивая, особенно в море .
Есть у института и более новые проекты, этот просто общедоступнее. Сейчас 23 ГМПИ акционирован, но участвует во всех периодических встряхиваниях и перетасовках военно-строительных структур. Вот уже филиалом московского института стал, эх...
Еще немного копипасты из биографии Манойлина В.И., а потом уж дойдем до литературы:
Родился 21 июня 1929 г. в Ростовской области в г. Сальске. В 1952 г. поступил в Ленинградское инженерно-техническое командное училище ВМФ (нынче университет) по специальности «Строительство морских портов и морских гидротехнических сооружений». Проходил службу в Кронштадтской Военно-морской базе-крепости Балтийского флота, в системе «Дальвоенморстрой» в Военно-морской базе «Стелок» Тихоокеанского флота, в Камчатской Военной флотилии и в главной базе Тихоокеанского Флота г. Владивосток. С 1967 г. работал в 23 ГМПИ ВМФ, который возглавил в 1974 г. В отставку вышел с должности начальника института в звании генерал-майора в 1989 г.
Отмечен наградами: орденами Трудового Красного Знамени, Красной Звезды, За службу Родине в Вооруженных Силах; медалями - За боевые заслуги, 12 юбилейными и памятными медалями. В 1978 г. ему присвоено почетное звание «Заслуженный строитель РСФСР». В 1968 г. защитил диссертацию с присвоением ученой степени кандидата технических наук. С 1989 г. работал в ЦНИИ военного кораблестроения ВМФ.
После отставки из ВМФ с 1992 г. продолжил свою профессиональную деятельность в нефтяной отрасли, в должности замдиректора по строительству «Киришинефтехимэкспорт». В 1996 г. возглавил Санкт-Петербургский филиал ОАО Нефтяная Компания «Сургутнефтегаз», а с 2003 г. руководил Санкт-Петербургским представительством ОАО «Сургутнефтегаз». С 2006 г. по 2009 г. работал в должности советника генерального директора ОАО «Сургутнефтегаз».
А, литература же, чуть не забыл. Про чтения. Литературные, да.
В 2004 и 2005 Виктор Иванович написал две книги мемуаров. Первая - "Базирование Военно-морского флота СССР" (тыц при желании) - "воспоминания о жизни во времена Советского Союза и после его распада, о службе в советском Военно-морском флоте и о работе в одной из крупнейших нефтяных компаний постсоветской России. В период «холодной войны» 1946-1991 гг., на котором автор акцентирует свое внимание, он служил и работал в структурах Военно-морского флота, принимая участие в организации его базирования".
Вторая - на фото выше на фоне моих "Военных строителей" разместилась - "Инженер-гардемарины Советского Союза" (тыц нету, увы) - "воспоминания о годах учебы в Высшем инженерно-техническом Краснознаменном училище ВМФ".
В этой второй книжке про учебу фамилии преподавателей впечатлили: Канторович Л.В. математика, Тодес О.М. физика, Голушкевич С.С. строительная механика, Цытович Н.А. механика грунтов, Урецкий Б.А гидротехнические сооружения, Смородинский Н.А. дипломный руководитель. Это ж прямо светила и авторы канонических учебников. И ладно бы только преподаватели. На первом курсе у автора помкомвзводом был младший сержант Кульмач П.П., который и сам по себе профессор и двухтомный учебник.
"После документов у меня отобрали всю гражданскую одежду и выдали флотскую, которая состояла из тельняшки, робы и ботинок. ...Лыткин назначил меня помощником писаря, привел в канцелярию, рассказал, что делать, и ушел. Я остался один. На стене висело зеркало. Посмотрел на себя в матросской робе. Вроде терпимо, но что-то не то. Снял верхнюю рубаху, посмотрел в зеркало еще раз и остался доволен. Почти как матрос из кинофильма "Депутат Балтики". Сел за стол и, гордясь сам перед собой своей тельняшкой, приступил к работе с ведомостью на выдачу мыльного довольствия личному составу. Открылась дверь, и вошел матрос. Высокий, ладный, в отлично подогнанной форме, на груди очень редкие боевые награды за храбрость, проявленную в морских сражениях: медаль Ушакова и медаль Нахимова.
Этот матрос Юрий Перевязко, черноморец, участник обороны, а потом и освобождения Севастополя, оказался моим начальником - писарем команды кандидатов. Для начала Юра назвал меня салагой и потребовал, чтобы я надел рубаху, потому что тельняшка, как и кальсоны, является нижним бельем, а сидеть в присутственном месте в нижнем белье не полагается. С помощью Юры я усвоил основы матросского этикета и включился в новый для меня уклад жизни. Взаимовыручка основа матросской жизни. Юра одел меня в свою форму с боевыми наградами, на голову бескозырку с ленточкой "Черноморский флот" и отправил сдавать за себя экзамен по физике. Я пошел, сдал и доложил Юре: "Пятерка". Юра сперва назвал меня "слабоумным", а потом добавил "придурок", потому что "пятерка" у матроса после войны и пятилетней службы на флоте могла вызвать только подозрение."
Но почему-то больше всего запомнились воспоминания о методе проведения совещаний из другой (первой) книжки, которая про базирование ВМФ.
"Все притирки, вся ругань, все эмоции были в процессе разработки, а не после выпуска проекта. Вот один из примеров ругани во время работы. Для одного из крупных заводов по ремонту АПЛ на Северном флоте ГУСРЗ настаивало на том, чтобы причальный фронт был стационарным, что удобно для ремонта, но дорого по стоимости и продолжительно по срокам строительства. ГИУ предлагало плавучие причалы, у которых также можно швартовать АПЛ при ремонте и которые дешевле и быстрее в строительстве. 23 ГМПИ эскизно начертил оба варианта, подсчитал стоимости и составил таблицу, где классифицировал плюсы и минусы обоих вариантов. Начальник ГИУ Анфимов не мог согласиться на стационарные причалы, так как точно знал, что таких денег не будет, а начальник ГУСРЗ Геворков не хотел упустить шанс получить хороший причальный фронт. Договорились доложить о решении первому заместителю Главнокомандующего ВМФ адмиралу флота Касатонову В. А. Меня с чертежами и таблицами взяли для справки. Пришли на доклад часам к десяти утра. Сразу же разгорелся спор. Касатонов минут десять слушал, потом сказал: «Вы тут спорьте до тех пор, пока не найдете общего решения», вызвал адъютанта, поручил регулярно поить нас чаем и уехал. Перед обедом Касатонов зашел в кабинет и, узнав, что общего решения не найдено, пошел обедать, предупредив, что нас это, т. е. обед, не касается. После обеда он зайдет узнать, как дела, если согласованный документ не будет готов - он оставит нас до конца рабочего дня, а сам будет работать в другом месте. Вот тут Анфимов и Геворков дрогнули, вяло переругивались еще минут пятнадцать, потом оба расписались на чертеже с плавучими причалами. Пришел Касатонов, посмотрел на согласованный документ, поблагодарил за работу и разрешил удалиться. Таким образом, Касатонов потратил на рассмотрение не более двенадцати минут, а в результате сделал два больших дела: первое - было принято оптимальное решение по конкретному вопросу, второе - отбило напрочь охоту приглашать его на роль судьи, когда есть возможность самим договориться."
...
"В начале семидесятых годов в интересах ВМФ планировалось начать крупное строительство в Магадане. Все необходимые обоснования «за» и «против» этого начинания были в материалах 23 ГМПИ. Споров по этому проекту было так много, что Главнокомандующий ВМФ для рассмотрения этого вопроса назначил комиссию под председательством Касатонова, в состав которой был включен и я. Комиссия во главе с Касатоновым специальным самолетом прилетела в Магадан. Стоял декабрь месяц. Мороз. Ветер. Сидим в холле гостиницы, ждем приглашения на рассмотрения. Входит адъютант Касатонова и передает распоряжение выехать на предполагаемое место строительства, там познакомиться с обстановкой и разработанными проектной организацией материалами. На двух уазиках, утепленных изнутри солдатскими одеялами, приехали в назначенное место. Я разложил на капоте чертежи и стал докладывать членам комиссии существо инженерных решений. Если я выше написал слова «мороз» и «ветер», то там речь шла о Магадане, а за Магаданом на берегу Охотского моря это уже были морозище и ветрище, да еще такие, полную сущность которых наиболее точно можно выразить словами, получившими права гражданства только в постсоветской России. Через десять минут все члены комиссии попрятались в машины, продолжая там спор на тему «за» и «против». Стали ждать Касатонова. Он приехал через час, когда процесс ожидания подвел членов комиссии к мысли о необходимости принятия согласованного решения. Все вышли, собрались вокруг Касатонова, стоящего у разложенных на капоте автомобиля чертежей. Адъютант Касатонова раздал членам комиссии проект решения. Касатонов предложил его рассмотреть и сказал, что дело важное, поэтому мы будем его здесь обсуждать до тех пор, пока не выработаем согласованного решения. После десяти минут рассмотрения проекта и его обсуждения на морозе было найдено общее согласованное решение."
Там еще про швартовку "Киева" и "Минска", научно-испытательный и тренировочный комплекс авиации (НИТКА), купание в Могадишо, "генеральский эффект" при непрерывном бетонировании, особенности организации проектирования, участие в нем политорганов... да много чего интересного. Ну, со скидкой на время написания и возраст автора.
Просто мне интересно читать воспоминания о знакомых людях и организациях, связанных с моей работой. Вот, захотелось поделиться. А, ну и новую книжку таки надо почитать, а то пока только на одной фотографии остановился))
UPD: Ой, обед же уже!