ДЕЛО БЕЗ НАЗВАНИЯ
Горящий «Бэйнбридж», фотография с борта советского поисково-спасательного вертолёта (из частного архива, публикуется впервые).
В ходе полномасштабных учений «Океан 77» самолёты МРА должны были выполнить стрельбы ракетами Х-12 в боевом снаряжении по учебным целям, расположенным в акватории полигона Тихоокеанского флота. Для выполнения боевой задачи выделялась пара бомбардировщиков Ту-16К-10У, один из которых являлся носителем ПКР, а другой обеспечивал наведение и контроль результатов. За ходом учений пристально наблюдал Седьмой флот ВМС США, вплотную приближаясь к району маневрирования советских кораблей, однако, не мешая проведению учений. После появления одиночного Ту-16 (самолёт обеспечения), атомный ракетный крейсер CGN-25 «Бейнбридж» отделился от группировки и направился в сторону полигона, с целью наблюдения за стрельбами.
Ракетоносец Ту-16К-12 с ракетой Х-12С и атомный ракетный крейсер CGN-25 «Бейнбридж».
В 13:42 Ту-16 с одной ПКР Х-12 вышел в район выполнения упражнения и начал атаку. Обнаружив учебную цель с дистанции порядка 340 километров, ракетоносец сблизился до рубежа пуска и, выполнив все предстартовые процедуры, осуществил сброс ракеты на расстоянии 275 километров до цели.
После отделения ракеты произошел удар по её хвостовой части неустановленным посторонним предметом[5], что привело к разрушению антенн двусторонней связи и прикрывающего их радиопрозрачного обтекателя. По не установленной до конца причине, автопилот перестал выполнять заложенную программу и вместо набора высоты, ракета продолжила разгон в горизонтальном полёте, имея незначительный крен на правый борт, что заставило её двигаться по дуге радиусом около 50 километров.
Обнаружив нештатное поведение ракеты, экипаж Ту-16 предпринял попытку перехватить управление, однако никакой ответной реакции аварийной ракеты не последовало. Убедившись в отсутствии ответного сигнала, командиром принимается решение уничтожить ракету, передав команду на пикирование, но и эта попытка не увенчалась успехом - неуправляемая ракета продолжала полёт, всё больше удаляясь от намеченного курса. Повторно отправив команду на пикирование, и вновь не добившись желаемого результата, командир экипажа доложил о ситуации на борт обеспечивающего самолёта (на котором находился командир полка) и запросил дальнейших указаний. Получив приказ, проследить за ракетой и убедиться в её падении в океан по выработке топлива, Ту-16 произвёл маневр вслед за удаляющейся ПРК (которая к тому моменту уже достигла скорости 2М).
Наблюдавший за стрельбами крейсер тем временем углубился в воды, обозначенные как потенциально опасные на время проведения учений, непрерывно ведя радиотехническую разведку (РТР) и периодически уточняя положение ракетоносцев. Так как непрерывного кругового обзора воздушного пространства не велось из-за опасений внесения искажений в записи средств РТР мощным бортовым радиолокатором, о нештатной ситуации узнали не сразу. Во время очередного уточнения координат Т-16, было установлено, что ракетоносец совершает правый разворот и уже почти лёг на обратный курс. Быстрый поиск выявил скоростную высотную цель, идущую по странной траектории со стороны полигона, но пока потенциально не угрожающую крейсеру. Сопоставление полученной информации привело командование крейсера к выводу о наличии у русских беглой ракеты («loose missile»). На мостике происходит быстрое совещание и вырабатывается решение продолжить тщательное слежение за действиями ракетоносца. Уточнение параметров движения ракеты показало, что она пройдёт в стороне от крейсера, без входа в десятимильную «зону безопасности», в связи с чем, статус угрожающей цели ей не присваивался.
Х-12 продолжая полёт, вышла в итоге за пределы полигона и, подчиняясь программе, вела самостоятельный поиск цели, так как сигналов наведения с носителя не поступало. Пройдя более 200 километров, ракета захватила оказавшуюся на краю сектора обзора одиночную цель, которой и оказался CGN-25 «Бэйнбридж», после чего перешла в режим самонаведения.
Обнаружив радиолокационное излучение, исходящее предположительно от ракеты, крейсер немедленно взял её на сопровождение. Спустя несколько секунд оператор РЛС сообщил командиру, что цель изменила курс и теперь движется точно на перехват, операторы средств РТР[6] подтверждают факт работы ГСН ПКР в режиме самонаведения. На крейсере была объявлена боевая тревога, и предприняты меры по уклонению - ход поднят до полного и изменён курс корабля. Ввиду малого времени, остававшегося до удара, крейсер не успел пустить в ход ракетное вооружение, ограничив противодействие постановкой облака дипольных отражателей и открытием огня из зенитных орудий.
В 13:55 местного времени ракета Х-12 ударила в носовую оконечность крейсера под острым углом, перед пусковой установкой ЗУР «Терьер». Сработавшая с установленным замедлением боевая часть произвела огромные разрушения, вспучив палубу бака и проломив изнутри оба борта, образовав сквозную пробоину выше ватерлинии. Один из двигателей продолжая свой путь по инерции, пробил несколько водонепроницаемых переборок и застрял глубоко в недрах крейсера. Второй двигатель вышел через подводную часть противоположного борта, образовав длинную подводную пробоину с рваными, вывернутыми наружу краями.
Возникший в результате взрыва пожар погребов боезапаса носовой установки ЗРК «Терьер» вызвал дополнительные разрушения, а так же отрезал 11 оставшихся в живых матросов, находившихся в носовой части корабля от остального экипажа. Сильные сотрясения привели к аварийному глушению обоих реакторов, что значительно усложнило борьбу за живучесть корабля. Мощности водоотливных машин не хватало для контроля затоплений, и нос крейсера медленно погружался в воду. Аварийным партиям, часто работавшим в полной темноте, более получаса не удавалось взять под контроль огонь, охвативший магазин зенитных ракет и не дававший приступить к заделке пробоин. Во время одной из попыток добраться до подводной пробоины с целью оценки повреждений, аварийная партия оказалась в узком проходе перед проломом в правом борту, когда очередной взрыв боевой части «Терьера» пробил переборку и выбросил вспыхнувший твёрдотопливный ускоритель зенитной ракеты в коридор. Глав. старшина Бернард Каррингтон[7] сумел вытолкнуть объятый пламенем бустер за борт, ценой своей жизни предотвратив гибель подчинённых и дальнейшее распространение пожара. Его тело так и не было найдено, как и останки семи других погибших моряков. В общей сложности в результате взрыва и последовавшего пожара погибли 27 моряков, и двое утонули. 11 членов экипажа остававшихся в носовой части спасаясь от огня, выбросились за борт. Девятеро из них были подняты с воды советским спасательным вертолётом и доставлены на борт американского эсминца.
На фоне наметившегося потепления отношений обе стороны не стремились предавать случившееся широкой огласке. Хотя первые часы после инцидента были крайне напряженными, и состоялся третий по счёту сеанс прямой связи между Москвой и Вашингтоном, СССР и США удалось найти взаимопонимание и даже сотрудничать во время развёрнутой спасательной операции. Контактировавшие непосредственно американские моряки и советские лётчики палубной авиации (экипажи спасательных вертолётов) впоследствии вспоминали, что, не смотря на серьёзность потерь, они не встречали даже намёков на агрессию с противоположной стороны. Американские военные запомнились как собранные и высокопрофессиональные, но принимавшие постороннюю помощь с благодарностью, что шло вразрез с образом потенциального противника. Так же и советских лётчиков спасённые моряки запомнили скорее как ангелов-хранителей, явившихся с неба, когда надежды на спасение уже не было, но вовсе не кровожадными маньяками, сошедшими с пропагандистских плакатов 60-х годов.
Все события по обоюдной договорённости сторон были засекречены на 25 лет, и с участников взяты подписки о неразглашении. Для большинства советских граждан весной 1977 года не произошло вообще никаких значимых событий, кроме освещавшихся в прессе самих учений «Океан», американские же налогоплательщики могли узнать, если сильно интересовались, только о «пожаре, произошедшем на крейсере «Бэйнбридж» во время несения службы в Тихом Океане». Детали инцидента семьям погибших не оглашались. Причины столь плачевного вида вставшего в док на долгий ремонт CGN-25 и недовольства Партии уровнем подготовки МРА ТОФ остались достоянием только узкого круга посвященных на долгие четверть века.