Повесть о Ходже Насреддине. Перечитывая заново-3
Что может противоречить сделанной оценке? Только читательское предубеждение, что действие повести происходит в глубокой древности. А ведь это именно предубеждение! Например, впечатление древности создают названия различных старинных монет. Например, вот какие монеты были разложены на столах менял:
«…ровными столбиками были разложены золотые, серебряные и медные деньги. Здесь были индийские рупии, китайские четырехугольные ченги, татарские алтыны, попавшие сюда из диких степей Золотой Орды, персидские туманы с изображением рыкающего льва, арабские динары и множество других монет, ходивших в те времена на Востоке; были здесь и монеты из далеких языческих земель: гинеи, дублоны, фартинги, носящие на себе греховные изображения франкских королей в доспехах, с обнаженными мечами и нечестивым знаком креста на груди.»
Строго говоря, упоминание старинных монет не является анахронизмом, но все-таки требует некоторых объяснений.
Для промежутка 1845 1856 годов рупии, динары, туманы, гинеи и фартинги это вполне современные деньги. На первый взгляд, упоминание испанского дублона выглядит анахронизмом. Однако, испанские дублоны продолжали чеканиться вплоть до 1848 года.
Такой определенной монеты, как китайские «ченги», не существует. Так же, как и постоянно упоминаемых в повести «таньга». «Ченги» и «таньга» - суть ни что иное, как варианты тюркского слова, обозначающего общее понятие «деньги», а также, возможно, серебряные монеты некоторого определенного веса. Подобно тому, как в России тоже существовали монеты «денежки». Таким образом, перед нами классический «бир сум, бир сом, бир манат».
Точно такая же история и с «татарским алтыном». Татарской монеты такой не было, а была счетная денежная единица, обозначающая заданный вес золота. Да и слово «алтын» может обозначать просто «золото». В качестве монеты существовали русские алтынники. В начале ХVIII века они были серебряными. Позднее существовали «пятиалтынные» - тоже русские серебряные монеты (пятнадцать копеек). Таким образом, перед нами либо старинные русские деньги, либо современные русские деньги, либо, скорее всего, тоже один из вариантов «бир сум, бир сом, бир манат».
Кроме того, можно отметить следующее обстоятельство. Если клиенты больше интересуются содержанием благородного металла в монете, а не надписями на ней, то на столах менял могли оказаться любые, в том числе и старинные, и иностранные монеты. Вытеснение старинных монет из денежного оборота в Средней Азии произошло лишь при администрации Кауфмана, обязавшего производить государственные платежи в русских рублях, для чего местные жители вынуждены были обменивать старинное золото и серебро на рубли.
Что же касается портретов далеких франкских (христианских) королей, то в качестве таковых сознании азиата могли восприниматься монетные изображения даже, например, русских царей, не говоря уже о портретах королей на испанских дублонах.
В книге мне удалось обнаружить лишь один явный кричащий анахронизм. Это происходит в эпизоде, когда эмир шлет сообщение о казни Ходжи Насреддина современным ему мусульманским правителям сопредельных и не сопредельных земель. Все правители названы правильными титулами: хан хивинский, хан кокандский, султан турецкий, шах иранский, эмир афганский. Исключение составляет лишь один титул: калиф багдадский. В рассматриваемое время багдадского правителя следует именовать «паша», и он является не независимым правителем, а губернатором, назначаемым турецким султаном. Эмир мог написать письмо либо Наджеб-паше, либо Абдул-Карим-паше.
Ну, что можно сказать по этому поводу? Все события в повести мы видим глазами жителя Средней Азии. Его мысли и наблюдения автор переводит для нас на русский язык. Для жителя Средней Азии и для Насреддина, и для эмира, да и для нас тоже, Багдад прочно ассоциируется с титулом калифа, несмотря на то, что со времен Багдадского халифата прошло уже много веков. Мне хочется думать, что в данном случае мы имеем дело с оговоркой персонажа, либо незамеченной, либо замеченной, но не исправленной переводчиком. Переводчик Леонид Соловьев не стал в речи эмира исправлять слово «калиф» исторически верным «паша». Простим ему!
Теперь, когда перед нами события в конкретное историческое время на вполне конкретной географической территории, у меня возникают новые интересные вопросы, ответы на которые могут дать нам новое понимание личности Ходжи Насреддина.
Если речь идет о событиях середины ХIХ века, то почему в повести ни разу не упомянуты ни русские, ни англичане? И на этот вопрос у меня есть два варианта ответа: первый - простой и неинтересный, второй фантазийный и очень любопытный.