Серьги поневоле
Несмотря на возражения Израиля, комиссия Европейского
союза в Брюсселе утвердила решение помечать словом
"settlement" ("поселение") продукты, поступающие в продажу
в страны ЕС с территорий в Иудее, Самарии и на Голанских
высотах, которые контролируются Израилем с 1967 года.
(Из сводки новостей за 11/11/2015)
Пять лет назад в этом журнале я опубликовал очерк "Меченые", о том, как на протяжении веков "еврей должен был носить знаки различия, чтобы нееврей не ошибся ненароком." Сейчас уже не помню причину, которая подтолкнула меня тогда на написание статьи про экзотический штраймл и "кИпу" (или ермолку, по-русски), которые однозначно указывали на еврейское происхождение её владельца, про желтые метки евреев "зимми" в Багдаде XII века, про остроконечный "еврейский" колпак в Англии XIII века и про многие другие знаки, которыми метили евреев. Вплоть до пресловутой желтой звезды-магендавида для евреев на территории Третьего рейха в ХХ веке.
Вернуться к этой теме меня побудило не только вполне в стиле "меченых" решение комиссии Европейского союза об особых отметках на продуктах, которые производятся на "территориях" (см. эпиграф), но и интересное исследование кандидата искусствоведения, специалиста по Средневековью Харман Д.Д. о серьгах - отличительном знаке евреек, для которых это украшение «работало» желтой звездой.
Очерк опубликован в сетевом журнале "Букник" - Сережки есть? А если найду?
Вот краткое изложение этого очерка.
В середине XV века францисканский монах, инквизитор Джакомо делла Марка, безжалостно истребивший ересь фратичелли, сообщает, что "серьги - это украшения, которые еврейки носят вместо обрезания, так, чтобы их можно было отличить от других женщин". Справедливость этого довольно неожиданного заявления можно проследить по картинам художников, современников Джакомо делла Марка. В середине XIV века сиенский художник Амброджо Лоренцетти пишет для дворца Уффици большую картину «Благовещение», где Мария показана в профиль. Она демонстрирует зрителю знак своего еврейского происхождения: крупную золотую сережку с кулоном.
Через сто лет еще один сиенский художник, Джованни ди Паоло, вдохновленный работой Лоренцетти, пишет для церкви Санта Мария делла Скала свое «Сретение». Серьги пропали, пропал и экзотический головной убор. И это не случайно, так как к тому времени серьги из простого указателя на еврейское происхождение превратились в северных итальянских городах в знак грязи, заразы и распущенности. Понятно, что Мария не могла их носить - просто по определению.
Однако проходит еще 60-70 лет, и в начале XVI в. серьги возвращаются в уши Мадонны, на этот раз на картине Джан Франческо Маинери - и пусть это всего лишь скромные жемчужные сережки, а не золотые круги с подвесками, как у Лоренцетти.
Есть вариант и поинтереснее: на картине венецианца Джованни Беллини, созданной ок.1460 г. (вновь «Сретение») сережек у Марии нет, но - если присмотреться - можно увидеть в ухе Девы дырочку, отчетливый след того, что когда-то Она их носила. Дырочка сообщает нам, что Мария, еврейка по крови, отказалась от своего происхождения. Она стала христианкой и больше не принадлежит иудеям.
Что это за странности такие и как объяснить то исчезающие, то вновь появляющиеся серьги в ушах Мадонны? Во всем виновата мода, только если сегодня её диктуют известные модельеры, в позднем Средневековье большое значение имела религия и, связанные с нею предрассудки.
А что говорит история, исторические документы? В раннем Средневековье многие итальянские аристократки изображаются с серьгами в ушах, но начиная с XII в. и святые, и донаторы серьги «снимают». Обычай носить эти украшения сохраняется в Европе только в южной Италии, связанной с Византией. В северной и центральной Италии, а также в других европейских странах, серьги исчезают. Продолжают их носить только еврейки, только носят они их уже не по доброй воле.
В феррарских законах издания 1473 года (очевидно, основывающихся на более ранних законах) мы читаем, что каждая еврейка старше 10 лет обязана носить хорошо укрепленные серьги, которые должны оставаться непокрытыми и быть видимыми всем и каждому. Мы знаем также, что в 1416 году некая Аллегра, жена Иосифа, была поймана на улице без серег и оштрафована на 10 дукатов. Похожие законы действовали и в других городах - например, с 1432 года в Перудже все еврейки, кроме вдов, обязаны были носить крупные круглые серьги в ушах.
Причиной такого странного решения была, очевидно, всё возрастающая популярность нищенствующих орденов францисканцев и доминиканцев. С нескрываемым сочувствием относилась к ним основная масса простых людей, за которыми потянулась и аристократия. Нищенствующие монахи распространились по всей Европе. В церквях и на площадях они проповедовали, что краситься и богато одеваться совсем не богоугодно.
Почти во всех городах под влиянием нищенствующих братьев появляются законы, ограничивающие использование тех или иных фасонов или материалов. Например, в Ферраре в 1434 году порядочным женщинам запретили платья со шлейфами - право носить шлейфы имели отныне только проститутки. В Терни в 1444 году бархат и шелк разрешили использовать только на рукавах, ограничили ювелирные украшения, которые можно носить на голове и установили максимальную высоту туфель в 10 см. А в Реканати в 1427 году были запрещены самые разные женские украшения, в том числе накладные волосы и туфли на высоких каблуках - вот они сгорают на костре во время проповеди Джованни ди Капистрано.
Итак, в городах регулярно устраивались «костры тщеславия», граждан призывали следить за своим поведением и за поведением своих соседей. Особое раздражение францисканцев вызывали евреи и проститутки. Монахи читали для них специальные обязательные проповеди, в надежде обратить, а не преуспев в этом, проповедовали властям необходимость оградить нравственно здоровых горожан от заразы. Способов было два: особенная одежда и особенные места обитания. В случае евреев в дело вступали еще и особенные правила покупки товаров и вообще взаимодействия: нельзя было мыться вместе с ними, продавать им вино и мясо, нужно было следить, чтобы при покупке овощей и фруктов еврей не касался их рукой. В общем и целом с евреями следовало обходиться как с заразными больными, не допуская их проникновения в христианский город и на визуальном уровне они должны были выделяться.
Серьги оказались вполне удобным знаком отличия. Кроме того, ношение сережек было связано с некоторым повреждением плоти - прокалыванием уха, - и это образовывало удобную богословскую параллель к обрезанию. Недаром в ушах Девы Марии на картине Беллини сережек нет, но дырочка остается: еврейка по плоти превратилась в христианку по духу.
А вот на алтаре работы Анджело Пуччинелли «еврейские» серьги в ушах святой Марии Магдалины, которая по преданию была раскаявшейся проституткой, и кольца на руках св.Екатерины Александрийской: «грязное», «безнравственное» украшение против чистого и благородного.
Но мода меняется - украшения соблазняют. В 1534 году на портрете Тициана сама Изабелла д'Эсте, «примадонна Возрождения», демонстрирует нам крупную жемчужную серьгу, а на картине «Брак в Кане Галилейской» в ушах невесты большие, хорошо заметные серьги. Время аскетизма в одежде в северной Италии прошло.
Но если серьги теперь носят святые и дамы высшего света, то что же происходит с еврейками? Легко догадаться - вдевать украшения в уши им строжайше запрещено. Например, по болонскому закону 1521 года из всех украшений еврейкам дозволено носить только три кольца и три золотые булавки. Так что, если раньше еврейка, осмелившаяся не надеть серьги на улицу, могла подвергнуться даже такому унизительному наказанию, как публичное срывание одежды, то теперь наказывали, наоборот, за их ношение.
Полностью очерк Дильшат Харман "CЕРЕЖКИ ЕСТЬ? А ЕСЛИ НАЙДУ?" на сайте booknik.