Когда-то и я пас скотину
80 лет Юрию Ковалю
Мои дети не видели васильков. Голубых васильков. Они никогда не ходили через поля ржи или пшеницы и не собирали васильковые букеты. Никогда не срывали созревающие пшеничные колосья, не растирали их на ладони, не сдували с ладошек мякину и не забрасывали горсть зёрен в рот. Я не уверен, знают ли ребята вообще значение слова «мякина» (проверил - не знают). Они не очень любят печёную в золе картошку, потому что есть вещи повкуснее, и потому, что никогда не копали картошку осенью. Не стояли среди серых полей с задранными вверх чумазыми мордашками и не провожали караваны улетающих на юг журавлей. Наверно, они вообще не видели улетающих на юг журавлей.
Когда я купил в 1990 году книжечку Юрия Коваля и прочитал рассказик «Кувшин с листобоем», то решил, что этот рассказ о вечности, а потом оказалось, что он о нас и только что ушедшем времени. Я тогда ещё не знал, что книг о вечности вообще не бывает.
Дым с картофельных полей уже не щекочет современным детям ноздри. У них, конечно, есть что-то прекрасное своё, и об этом кто-то из них когда-нибудь захочет рассказать. Как сейчас уже пишут и рассказывают, например, об оранжевом диске солнца, тонущем в океане. И это хорошо, всё-таки картошку-то мы копали не от любви к искусству. Они, конечно, ещё увидят своих журавлей и найдут свои васильки. Но всёж-таки немного грустно, что запах дымящейся картофельной тины, печёная картошка и сладкие опята останутся только с нами в наших сентябрях.