Незаметная такая новость
На совещании по развитию отечественного станкостроения в среду премьер Дмитрий Медведев одобрил идею передачи компании "Ростех" эксклюзивного права на поставку российского и импортного оборудования для оборонных заводов. Только это до 2020 года обеспечит "Станкопрому" денежный поток в 500 миллиардов рублей, пишет газета "Коммерсант".
В гражданских тендерах он будет участвовать на общих основаниях, но 80% закупок станков в ближайшие годы в любом случае придется на оборонно-промышленный комплекс.
В ходе совещания Медведев признал, что положение в отрасли "далеко не блестящее", а Россия находится "в третьем десятке стран" по производству металлообрабатывающей продукции. Отрасль приносит лишь 0,03% ВВП, тогда как у лидеров рынка - Германии, Японии и Китая - этот показатель достигает 1%. В итоге иностранные производители занимают почти 90% российского рынка.
Беспокоит власти и то, что большинство покупаемых Россией сложных станков работает по принципу "черного ящика": производитель не разрешает его разбирать, отслеживает его местонахождение по GPS, регулярно получает все данные о его использовании и даже может остановить работу станка удаленно.
По выражению главы правительства, "мы зависим от решений, которые принимаются в других странах", и "в любой момент этот краник можно завернуть".
На совещании предложили сделать "Станкопром" основным интегратором отрасли, который к тому же получит статус единственного поставщика станков для предприятий ОПК. Источники "Ъ" рассказывают, что на базе "Станкопрома" будут консолидированы все станкостроительные активы "Ростеха", в том числе и те, которые сейчас входят в субхолдинг "РТ-Станкоинструмент".
Предприятия "РТ-Станкоинструмента", скорее всего, будут преданы в "Станкопром" напрямую, но возможно и их внесение в уставный капитал, схема еще прорабатывается, рассказывают они.
Ранее правительство запретило оборонным предприятиям покупать за счет бюджета иностранные станки, если их аналоги производятся в России. Стимулировать производство новой продукции должна, по замыслу Минпромторга, федеральная целевая программа "Развитие отечественного станкостроения на 2011 - 2016 годы", общий объем финансирования по которой составляет около 26,5 миллиарда рублей.
По словам главы этого министерства Дениса Мантурова, "внедрение" отечественных станков произойдет за счет консолидированного госзаказа, в первую очередь в рамках ФЦП "Развитие ОПК до 2020 года". Министр подчеркнул, что "такие условия не противоречат нормам ВТО", поскольку речь идет о "госсекторе".
Пока, правда, не определены критерии того, как отделять оборонные или гражданские заказы крупных госхолдингов, таких как Объединенная судостроительная корпорация, Объединенная авиастроительная корпорация и Уралвагонзавод (УВЗ).
Новость, прошедшая в четверг по новостным каналам, конечно, комментировалась, но довольно вяло. особенно если сравнить её с реформой РАН, проект которой вызвал просто взрыв общественного возмущения. Хотя на самом деле это очень важное событие и не исключено, что проблем оно нам создатсст гораздо больше, чем академическая реформа в её первоначальной редакции.
Попробую изложить свою точку зрения подробно и по пунктам.
1) Станкостроение у нас в ПЖ, это Медведев отметил совершенно верно. Не отметил он другого, весьма важного: со станкостроением у нас были очень серьёзные проблемы ещё в советские времена. Недаром военно-промышленный комплекс, на который тогда тоже не жалели денег и к тому же обращали самое серьёзное внимание на качество выпускаемых изделий, в очень большой степени оснащался импортными станками, которые существовавшая тогда внешнеторговая организация "Станкоимпорт" правдами и неправдами закупала в больших количествах в обход всех налагаемых нашими геополитическими противниками ограничения, по большей части через Финляндию. На то был резон - наша промышленность очень часто была не в состоянии обеспечить ВПК станками как по качеству (например, по точности обработки), так и по обрабатываемым материалам. Вообще надо сказать, что металлообработка в СССР не относилась к престижным направлениям деятельности и ещё в 1970-е годы на соответствующие факультеты политехнических институтов шли в основном те, кто по конкурсу не проходил на другие. Я не стануу разводить размышления на тему, почему так сложилось, но факт остаётся фактом.
2) совершенно понятно, что после распада СССР станкостроение оказалось в рядуу наименее конкурентоспочсобных отраслей и схлопнулось быстрее других. К настоящему времени те профильные заводы, хоторые пытаются хоть что-то производить, можно пересчитать по пальцам одной руки. При этом часть из этих заводов существуют в некотором роде вне экономического пространства (как и бОльшая часть) ВПК и существует только благодаря лоббизму: например, Стерлитамакский завод, который иногда приводят в пример как успешно функционирующее предприятие отрасли, продаёт своим изделия государственным и полугосударственным предприятиям по разнарядке, в результате чего потребители хоть и вынуждены приобретать башкирские станки, но производить на них что-либо не рискуют, и в итоге они стоят в цехах как на выставке. Хотя нет - на выставках станки обычно включают работают и штампуют или фрезеруют чего-нибудь такое в рекламных целях. Такая же фигня имеет место быть и с минским заводом октябрьской революции, спрос на продукцию которого обеспечивает понятно кто.
3) Исходя из вышесказанного, совершенно непонятно, как в данном случае может помочь федеральная целевая программа "Развитие отечественного станкостроения на 2011 - 2016 годы". Замечу, что половина этого срока уже прошла и никаких видимых результатов не видно вовсе. Причём главной проблемой тут является даже не развал производственной базы, как ни странно это звучит. Чтобы что-то развивать, нужны в первую очередь грамотные специалисты, а откуда их взять, если в профильных образовательных, исследовательских и проектных учреждениях сидят те самые люди, которые тридцать-сорок лет назад не смогли попасть ни на какие другие инженерные факультеты? Но нынешние управленцы почему-то считают, что если ввалить куда-нибудь много денег, то это непременно даст результат. Ну-ну.
4) При этом надо понимать, что существующая система закупок оборудования коррумпирована до предела, причём искоренение коррупцыи здесь является чрезвычайно трудной задачей. Дело в том, что это весьма и весьма специфический рынок, потому что оборудование очень часто собирается под конкретные производственные нужды, но и в случае более-менее стандартной комплектации у производителей станков почти никогда нет такой штуки, как прайс-лист - цена. как правило, определяется в каждом конкретном случае путём взаимной договорённости сторон. То-есть ситуация очень сильно отличается от закупки каких-нибудь представительских автомобилей, где желающий побороться с коррупцией или просто попиариться на этом может просто сравнить цену госзакакза и прайс-лист автосалона на соседней улице - нет, тут, чтобы поймать кого-то за руку, надо быть действительно специалистом своего дела. То есть до приведение ситуации в божеское состояние в одном месте должны сойтись три вещи: желание, знание и полномочия, что в наших современных политических и экономических реалиях выглядит почти что несбыточной мечтой. А денег сейчас в этой сфере воруется, а ещё больше - просирается просто колоссальное количество. Только один пример. КНАПО (кто не знает - это предприятие в Комсомольске-на-Амуре, на котором собирают, как Су, так и Суперджеты) в своё время закупило под проект SSJ громадное количество станков для обработки титана, больше сотни. Импортных, конечно. Причём закупили у одной и той же фирмы, которая успехами в обработке именно титана никогда не славилась. Закономерный итог: станки не в состоянии обрабатывать детали, колоссальные деньги висят на балансе мёртвым грузом, и шансов на то, что проект-суперджет когда-нибудь в принципе окупится, не столь уж и много. И таких примеров, знаете ли, не один и не два.
5) Прошлогодний запрет покупать иностранные станки за бюджетные деньги - отдельная песня. А что ж, простите, покупать, если отечественных нету? Правильно, на помощь приходит смекалка. Закупается импортный станок в разобранном виде, на российском или белорусском собирается с привешиванием на него соответствующего ярлычка и - вуаля! - покупатель может принимать оборудование. Но заказчик-то, как правило, не дурак, всё видит, но для блага функционирования родного производства готов принять на себя риск и сделать вид, что станок произведён не в Германии, а, скажем, в Иванове. Ведь кто рискует, тот не пьёт шампанского. А поскольку шампанское надо на что-то приобретать, то... ну вы меня поняли.
6) То-есть вполне очевидно, что вопрос назрел и перезрел - в нынешней ситуации ВПК представляет собой чорную дыру, размером гораздо бОльшую, чем злосчастная академия, которая получает с бюджетного стола жалкие объедки. А основные деньги - они в том числе в обсуждаемую отпрасль и идут. Т.е. если оставлять всё как есть нельзя - это понятно. Но если разгребать авгиевы конюшни по уму, то, как я говорил выше, нужны желание, знания и полномочия. А поскольку в наличие имеется в основном желание - точнее два желания: получить полномочия и использовать их для того, чтобы загрести побольше денег - в итоге и получился новый монополист, который фактически подгребёт под себя 80% поставок станков. Причём знающие этот-вот "Ростех" (ну или "Станкопром" - те же яйца, только в профиль) люди говорят, что это полный пиздец - типичные эффективные манагеры с горящими глазками, трясущимися от жадности ручонками и масляными рыльцами. То-есть единственным итогом данного нововведения будет перетекание коррупцыонной составляющей с уровня заводов на уровень "Ростеха", и это ещё в самом лучшем случае. А скорее всего она ещё усилится, потому что те люди, которые на заводах имели и имеют с закупок свой кусок хлебца с маслицем и икоркою, в предмете разбираются получше, чем ребятки из "Станкопрома" и своего точно не упустят. Просто будут брать с поставщиков за благоприятные для них технические задания и рекомендации, и всё.
7) Сухой остаток. Отечетственное станкостроение возрождено не будет, КПД работы ВПК сильно уменьшится. Учитывая масштабы отрасли и инвестиций в неё - последствия для экономики страны можете предсказать сами.
8) Да, и последнее. Тот факт, что 80% закупок станка идёт в ВПК, это означает, что та часть нашей металлообрабатывающей отрасли, которая работает в конкурентной среде и не имеет возможности покрывать свои убытки за счёт налогоплательщиков, находится в предсмертном состоянии.
Такие дела (с).