Гондурас. Тегусигальпа.
Гавана
Гватемала
Гондурас
Сальвадор
Дорога до Тегусигальпы (п. 32 карты) много времени не заняла. Уже через час с небольшим горно-лесные пейзажи сменились столичными пригородами, при взгляде на которые не только расхотелось выходить в Тегусигальпе из машины, но и вообще заезжать в этот славный город.
Однако же положение обязывало, к тому же Гондурас выглядел несколько более полицейским государством, чем его западные соседи, поэтому объяснять на выезде из страны, каким это образом мы в неё въехали без штампа в паспорте, не очень-то и хотелось. На имеющейся у нас карте города "миграсьон" был обозначен чётко, но, памятуя о талантах Хорхе, мы решили зарулить на ближайшую заправку и уточнить нашу дислокацию. После продолжительной дискуссии с бензиновыми королями выяснилось, что, во-первых, "миграсьон" находится вовсе не в центре города, а просто-таки рядом с нами, а во-вторых, сегодня суббота, и поэтому контора по случаю учёта халапеньо закрыта на неопределённый срок: ни один уважающий себя гондурасский чиновник в выходные дни не работает. Поскольку, с одной стороны, у нас не осталось выбора, а с другой, образовалось некоторое количество лишнего времени, было решено всё же заглянуть в сердце Гондураса, и посмотреть, чем живут и дышат местные "масквичи".
После первого же километра, сделанного нами вглубь Тегусигальпы, сразу стало ясно - в чём именно она несомненно догнала и перегнала Москву - в пробках. Движение там было примерно такое же, как при выезде на ленинградку после памятного перекрытия шереметьевского путепровода, а с учётом того, что было два часа дня субботы, нельзя было не проникнуться уважением к стоическому долготерпению местных водителей. Всё дело было, как водится, в организации движения, потому что главная улица, которая вела к центру с юго-запада, сперва упиралась одновременно в барахолку и автовокзал, а потом в двухполосный мост, до и после которого были крутые повороты. В итоге мы всё же победили местное уличное движение и даже смогли припарковаться в двух шагах от центральной площади. Те из членов группы, которые не догадались закупиться в Копане сувенирами по максимуму, рысью побежали наудачу прочёсывать окрестности, мы же направились погулять и осмотреть исторический центр.
Исторический центр - это, конечно, в первую очередь Пласа де Армас. Вообще в местных городах все мало-мальски приличные площади называются Пласа де Армас, видимо, для дезориентации вероятного противника. Доминирующий над площадью кафедральный собор выкрашен весёленькой розовой краской, приличествующей разве что барби-дому.
Перед собором, судя по всему, тусовались местные несогласные с какими-то лозунгами. Надо сказать, в Гондурасе была довольно заметна массовая политическая активность: по дороге мы несколько раз видели группы пейзан, бредущих с мегафонами и транспарантами неведомо откуда неизвестно куда - следствие недавнего военного переворота и последовавших за тем сомнительных президентских выборов. При этом наше знание местных наречий не позволило нам выяснить, с чем именно были несогласны местные несогласные - с хунтой или со свергнутым президентом Селаей.
Впрочем, основная масса публики предпочитала отдыхать в тени памятника Морасану. Это был такой местный деятель - один из первых президентов Гондураса и самый заметный политик Соединённых Провинций Центральной Америки. Я уже упоминал, что все страны перешейка от Гватемалы до Коста-Рики включительно были объединены в единое государство, но при этом все члены этой федерации сохраняли все атрибуты государственности и даже собственные армии. Такое положение дел быстро сохраняться не могло, тем более соседям было более интересно иметь под боком пять мелких ничтожных стран, чем относительно крупное единое образование. Неудивительно, что федерация довольно быстро распалась, а Морасан, до последнего сражавшийся за её единство, в конце концов был схвачен и расстрелян костариканцами. В честь него названы департаменты в Гондурасе и Сальвадоре, город в Гватемале ну и вот ещё памятник поставили.
Вообще центр Тегусигальпы не поразил. В Комаягуа хоть старые кварталы целы, а тут там и сям виднелась точечная застройка. Хотя кое-какие дома всё же сохранились.
В них, судя по всему, почти не живёт - в основном здесь располагаются банки, конторы и лавки
Быстренько обежав центр, мы вернулись в условленное место встречи, куда вскоре подтянулись и неудачливые шопперы. Действительно, никаких признаков сувенирной продукции в торговых точках Тегусигальпы не обнаружилось. И неудивительно - город этот чуть менее, чем совсем не туристический.
Пришла пора выбираться к никарагуанской границе, ибо к карибскому побережью мы не успевали совсем, а при пребывании внутри страны нас не покидало какое-то смутное чувство опасности. Мы тогда ещё не знали, что Гондурас держит первое место в мире по количеству убийств на 1000 человек, но что-то такое в воздухе витало, да и полицаев везде было дюже багато.
Количество людей в форме вскорости не преминуло перерасти в качество. На выезде из города нашу машину тормознул низкорослый ушастый индеец в полицейском мундире, чем-то похожий на радиолокатор на ножках. Оказывается, сидевший на переднем пассажирском сиденье obskurant не пристегнул ремень. Судя по накалу и длительности дискуссии между стражем порядка и Хорхе стало ясно, что за это прегрешение в Гондурасе полагается как минимум расстрел, но через некоторое время страж дорожной безопасности принял во внимание смягчающие вину обстоятельства и согласился считать инцидент исчерпанным за мзду в 300 лемпир, что примерно равно 500 рублям.
Данное дорожное приключение укрепило нас в необходимости как можно скорее переехать в Никарагуа. Дорогу до границы (п. 33 карты) проделали практически без остановок, благо ничего интересного на пути не попадалось. Всё время от Тегусигальпы до границы мы укрепляли свои нервы разного рода коктейлями, составляемыми на скорую руку прямо в пластиковых стаканчиках, и в рвении этом дошли до того, что не буду говорить кто принял очередную порцию не в то горло и в результате злодейским образом испачкал борт нашего средства передвижения. Хорошо хоть окно успел открыть. В результате границу пересекали уже в темноте и в настолько утомлённом состоянии, что сразу согласились на предложение какого то жучка совершить все формальности за определённую мзду. Радостный жучок схватил все паспорта и деньги и исчез в придорожных пампасах, а мы остались куковать в его ожидании на нейтральной полосе. Гарантий его честности не было никакой, единственное, на что мы надеялись, так это на то, что пять российских паспортов даже местной мафии нахуй не нужны; а за шестой - шведский - мы были ещё более спокойны, поскольку уже имели возможность убедиться, что о существовании такой страны в этих краях никто не подозревает. При этом думы о будущем для части группы были настолько невыносимы, что они пошли пить пиво и брататься с индейцами в находящуюся тут же, напротив КПП, шмурдячную, которая своей обстановкой и публикой весьма напоминала привокзальный туалет станции петушки из одноимённой поэмы Вен. Ерофеева. Ваш покорный слуга, у которого с возрастом инстинкт самосохранения стал отключаться позже, чем способность говорить и двигаться, тоже туда заглянул, но дальше порога не пошёл. В итоге жучок действительно не обманул и принёс все паспорта с полагающимися штампами, истребовав, правда, для себя дополнительные чаевые, кофейные, ромовые и т.д. и т.п.
С Гондурасом было покончено, и мы двинулись через тропическую ночь к ближайшему крупному городу Республики Никарагуа - Леону (п. 34 карты).
Продолжение следует.