Борис Херсонский
Из коллекции старых писем
Нелегко, друг Николай, умирать в такую жару.
Ни ночной прохлады, ни свежих утренних рос.
Мучаюсь, как там наши? Завоюют ли Бухару?
Думаю, завоюют, удержат ли - вот вопрос!
Конечно, эмиру - орденов на пестрый халат,
почетную саблю, в золоте - ножны, в бриллиантах эфес,
пусть сидит, пучит взгляд бараний среди азиатских палат,
но царской воле пусть покорится, исламский бес! ,
Впрочем, католики - хуже магометан.
К ковровой Азии ближе Святая Русь.
пусть приходят в Москву, пусть поселятся там,
пусть пристроят к церквям минареты - не ужаснусь.
Иное дело - Европа, я прожил там тридцать лет.
Римский Папа - антихрист, даром, чтоб без рогов.
В каждом доме - разврат, в каждом шкафу - скелет,
пускать их к нам? Нет, поищи дураков.
Мне милее Азия, которой не видел сам.
Мулла похож на епископа - только наряд иной,
но главное - с бородой. И взор обращен к небесам.
А европеец глядит под ноги, к Господу Богу спиной.
Нет страшнее греха, чем трезвый расчет, Николай.
Опрятность и трезвость иссушают духовный жар.
Кто-то идет ко мне. Собаки подняли лай...
Да, прошлым летом у меня был второй удар.
borkhers