Я за тебя очень переживаю,
Светочка, - сказала мне вчера моя подружка по поводу моих резких высказываний в сторону власти и прочей мрази.
- Почему? - удивилась я.
- Ты слов не подбираешь, когда пишешь о них, а сейчас этот закон... Мне страшно за тебя...
- Не боись, Любаничек, - ответила я ей, - я настолько их ненавижу, что я их не боюсь!
И мне действительно похер на этих мерзких ублюдков, которые цинично измываются над народом, который этих тварей содержит, что мне не страшно, даже если эти гады придут меня арестовывать!
Кому-нибудь из них я смогу плюнуть в морду!
Да, больше я сделать ничего не смогу - женщина в возрасте, и без оружия...
Но в мерзкую харю плюну!
Моя ненависть к нынешней власти зашкаливает!
Поэтому я этих тварей не боюсь!
Это фашисты! А фашистов можно только ненавидеть всеми фибрами своей души!
Аминь!
- Почему? - удивилась я.
- Ты слов не подбираешь, когда пишешь о них, а сейчас этот закон... Мне страшно за тебя...
- Не боись, Любаничек, - ответила я ей, - я настолько их ненавижу, что я их не боюсь!
И мне действительно похер на этих мерзких ублюдков, которые цинично измываются над народом, который этих тварей содержит, что мне не страшно, даже если эти гады придут меня арестовывать!
Кому-нибудь из них я смогу плюнуть в морду!
Да, больше я сделать ничего не смогу - женщина в возрасте, и без оружия...
Но в мерзкую харю плюну!
Моя ненависть к нынешней власти зашкаливает!
Поэтому я этих тварей не боюсь!
Это фашисты! А фашистов можно только ненавидеть всеми фибрами своей души!
Аминь!