Новости Украины, повергающие в ужас
Не представляю теперь как будут выкручиваться украинские власти, от имени которых последний почти год велась политика Украины. Это ведь не лживые российские СМИ и их продажные кремлёвские репортёры ссобщают, что погибшие на Украине за этот год составляют по самым примерным оценкам полсотни тысяч (!). Эта информация, проклятые бандеровские твари - хотоите вы или нет - данные немецкой разведки, которые ваше "министерство правды" как-то будет обязано прокомментировать.
За работу, сволочи. Начинайте. Сочиняйте свои падлючные опровержения и "уточнения".
И будьте трижды прокляты...
Мам, я в плену, но ты не плачь. Заштопали, теперь как новый. Меня лечил донецкий врач Уставший, строгий и суровый. Лечил меня. Ты слышишь, мам: Я бил по городу из "Градов", И пол-больницы просто в хлам, Но он меня лечил: «Так надо». Мам, я - чудовище, прости. В потоках лжи мы заблудились. Всю жизнь мне этот крест нести. Теперь мои глаза открылись. Нас провезли по тем местам, Куда снаряды угодили. А мы не верили глазам: Что мы с Донбассом натворили! В больницах раненых полно. Здесь каждый Киев проклинает. Отец, белей чем полотно, Ребёнка мёртвого качает. Мать, я - чудовище, палач. И нет здесь, мама, террористов. Здесть только стон людской и плач, А мы для них страшней фашистов. Нас, мам, послали на убой, Не жалко было нас комбату. Мне ополченец крикнул: "Стой! Ложись, сопляк!», - и дальше матом. Он не хотел в меня стрелять. Он - Человек, а я - убийца. Из боя вынес! Слышишь, мать, Меня, Донбасса кровопийцу! Мам, я в плену, но ты не плачь. Заштопали, теперь как новый. Меня лечил донецкий врач Уставший, строгий и суровый. Он выполнял врачебный долг, А я же, от стыда сгорая, Впервые сам подумать смог: Кому нужна война такая?
Сергей Гусев
За работу, сволочи. Начинайте. Сочиняйте свои падлючные опровержения и "уточнения".
И будьте трижды прокляты...
Мам, я в плену, но ты не плачь. Заштопали, теперь как новый. Меня лечил донецкий врач Уставший, строгий и суровый. Лечил меня. Ты слышишь, мам: Я бил по городу из "Градов", И пол-больницы просто в хлам, Но он меня лечил: «Так надо». Мам, я - чудовище, прости. В потоках лжи мы заблудились. Всю жизнь мне этот крест нести. Теперь мои глаза открылись. Нас провезли по тем местам, Куда снаряды угодили. А мы не верили глазам: Что мы с Донбассом натворили! В больницах раненых полно. Здесь каждый Киев проклинает. Отец, белей чем полотно, Ребёнка мёртвого качает. Мать, я - чудовище, палач. И нет здесь, мама, террористов. Здесть только стон людской и плач, А мы для них страшней фашистов. Нас, мам, послали на убой, Не жалко было нас комбату. Мне ополченец крикнул: "Стой! Ложись, сопляк!», - и дальше матом. Он не хотел в меня стрелять. Он - Человек, а я - убийца. Из боя вынес! Слышишь, мать, Меня, Донбасса кровопийцу! Мам, я в плену, но ты не плачь. Заштопали, теперь как новый. Меня лечил донецкий врач Уставший, строгий и суровый. Он выполнял врачебный долг, А я же, от стыда сгорая, Впервые сам подумать смог: Кому нужна война такая?
Сергей Гусев