Маятник качнулся обратно...
...и мне страшно.
...знаете, как телепаты занимаются любовью?
Мы отбрасываем всякую защиту. Как будто наши чувства отражаются в бесконечной череде зеркал. Всё глубже и глубже, и в какой-то момент... души сливаются воедино.
Такое полное единение, что даже больно.
Лишь в такие минуты... лишь в такие минуты телепаты перестают слышать чужие голоса (с)Вавилон 5
А затем приходит отчаяние. Гулявшее неподалёку до, и лишь ненадолго отступившее после. И очень аргументированно объясняет, что ничего этого нет и быть не может, а если и может, то где-то есть гигантская, всеобъемлющая и всеразрушающая подъёбка. Что разница в расстоянии, в возрасте, в ритме жизни и ещё в десяти тысячах разного всего делает всё невероятным и невозможным - и, если это с извечной радостью не помогут понять друзья-знакомые-благожелатели, то поможет понять само отчаяние. Ведь оно даже нравится, в нём всё спокойней и предсказуемей...
И самое страшное не то, что маятник качнулся обратно. И даже не то, что он только набирает ход перед сокрушительным ударом. А, пожалуй, то, что он может говорить правду.
Насколько, наверное, проще тем, кто не способен рефлексировать. Появилось желание - сделал - получил награду. И никаких мыслей, сомнений, невероятностей, отчаяний...
Велесе, какой я всё-таки идиот. Прости меня за это. Это пройдёт.
Но люди всё равно не меняются.
...знаете, как телепаты занимаются любовью?
Мы отбрасываем всякую защиту. Как будто наши чувства отражаются в бесконечной череде зеркал. Всё глубже и глубже, и в какой-то момент... души сливаются воедино.
Такое полное единение, что даже больно.
Лишь в такие минуты... лишь в такие минуты телепаты перестают слышать чужие голоса (с)Вавилон 5
А затем приходит отчаяние. Гулявшее неподалёку до, и лишь ненадолго отступившее после. И очень аргументированно объясняет, что ничего этого нет и быть не может, а если и может, то где-то есть гигантская, всеобъемлющая и всеразрушающая подъёбка. Что разница в расстоянии, в возрасте, в ритме жизни и ещё в десяти тысячах разного всего делает всё невероятным и невозможным - и, если это с извечной радостью не помогут понять друзья-знакомые-благожелатели, то поможет понять само отчаяние. Ведь оно даже нравится, в нём всё спокойней и предсказуемей...
И самое страшное не то, что маятник качнулся обратно. И даже не то, что он только набирает ход перед сокрушительным ударом. А, пожалуй, то, что он может говорить правду.
Насколько, наверное, проще тем, кто не способен рефлексировать. Появилось желание - сделал - получил награду. И никаких мыслей, сомнений, невероятностей, отчаяний...
Велесе, какой я всё-таки идиот. Прости меня за это. Это пройдёт.
Но люди всё равно не меняются.