Харлашов Б.Н. Петровский 4 раскоп
Петровский 4 раскоп 2000 г. площадью 1578 кв. м располагался на перекрестке ул. Некрасова и К.Маркса (рис, 1).
Археологические раскопы: 1 - 1980 г. (на ул. Гоголя); 2 - 1985-1986 гг. (Петровские 1-2 на ул. К. Маркса); 3 - 1998 г. (Новоторговский на ул. Гоголя); 4 - 1987 г. (Петровский 3 на ул. К.Маркса); 5 - 2000 г. (Петровский 4).
В раскопе было продолжено (после исследований 1980, 1986-87 и 1998 гг.) изучение участка городской застройки Пскова вблизи Петровских ворот Окольного города./1/ Северной строной раскоп примыкал к современной ул. К. Маркса, совпадающей, судя по плану псковской крепости 1740 г., со средневековой Петровской улицей (на плане 1857 г. она названа Новгородской). В непосредственной близости от исследованного участка в XVI - XVII вв. находились церкви Иоанна Милостивого (приблизительно в 28 м к северо-востоку от северного края раскопа) и Григория Богослова (около 13 м к востоку от юго-восточного угла раскопа).
Как выяснилось при археологических исследованиях, до начала развития городской застройки на этом участке находился могильник, не известный по письменным источникам и не относящийся ни к одной из расположенных поблизости церквей.
Могильник был обнаружен в северо-западной части раскопа и занимал территорию 32 х 7-12 м. Вне всякого сомнения, и поныне значительная часть могильника находится под перекрестком ул. К. Маркса и Гоголя.
В общей сложности в раскопе было изучено 70 погребений по обряду трупоположения (рис.2).
Рис. 2. План погребений в северо-западной части Петровского 4 раскопа
Часть могил оказалась разрушена застройкой XVI - XX вв. В качестве отдельных погребений рассматривались целые скелеты или их фрагменты, находящиеся в непереотложенном состоянии. Даже с учетом нарушенности могильника более поздней городской застройкой можно говорить о том, что в расположении захоронений имеется некая система. Могильник как бы разделен на 3 полосы захоронений, между которыми существовали узкие проходы. Безусловно, в период его функционирования отдельные могилы были как-то обозначены..
Все обнаруженные погребения ориентированы головой на запад, погребенные лежали на спине, ноги вытянуты, кисти рук, как правило, находились в районе живота, однако в ряде погребений отмечено такое положение рук, когда левая рука находится в районе живота, кисть правой подтянута к подбородку. Большинство погребены в гробах - 49. Сохранность древесины плохая, поэтому, как правило, конструкция гроба не читалась. Его размеры в плане в лучшем случае прослеживались по древесному тлену. Зачастую, по краям могильных ям встречались кованые железные гвозди, которыми были скреплены доски. В погребении 52 прослойка древесного тлена вокруг могильной ямы выглядела очень толстой, что, может быть, говорит об использовании для захоронения домовины.
Имеются случаи, когда в одной могильной яме захоронения совершались несколько раз. Так, в погребении 5 поверх гроба с женским, захоронением был поставлен миниатюрный гроб с костями младенца. Ниже того и другого, на дне могильной ямы, оказалось погребение взрослого человека.
В целом, случаев помещения в одну могильную яму по несколько гробов, очень немного и они явно разновременных за исключением, пожалуй, захоронений женщин с младенцами. Кроме погребения 5, такой случай зафиксирован в погребении 43.
Любопытной особенностью кладбища являются 15 пустых могил. Большинство из них выявлены по древесному тлену от пустых гробов, опущенных в могильные ямы того же размера, что и содержащие захоронения. Важно сказать, что все они расположены достаточно компактно в северной части могильника. Кажется правомерным предположить, что это символические захоронения псковичей, умерших на чужбине. Обстоятельства могут быть различными, начиная воинами, пропавшими без вести, либо погибшими далеко от родных мест. Все пустые могильные ямы по размерам соответствуют погребениям взрослых людей, за исключением одной - явно предназначенной для ребенка.
Что касается демографических особенностей погребенных, то можно сказать следующее /2./ Во-первых, обнаруживается диспропорция детей и взрослых (24,3% и 75,7 % соответственно). Заниженный процент детей подтверждается и соотношением количества женщин и детей (1 : 0,95). В связи с этим можно предположить, что за пределами раскопа осталась часть могильника, содержащая преимущественно детские погребения. При изучении останков выявилась и явная диспропорция мужчин и женщин (2:1). Средний возраст захороненных в могильнике псковичей составлял 45,5 лет для мужчин и 39 лет для женщин.
Подавляющее большинство погребений могильника - безынвентарные, в которых не было встречено ни единого предмета, даже нательных крестов. Основной категорией находок из могильных ям были гробовые гвозди. Лишь в трех погребениях встречены предметы, позволяющие датировать захоронения. В сильно нарушенном погребении 48 был найден плетеный петлеконечный браслет, аналогичный бытовавшим в Новгороде, начиная с 1-й четв. XIII в. до нач. XV в. (Седова М.В., 1981, с.101-102). Ю.М. Лесман считает, что верхняя дата бытования браслетов этого типа пока не устанавливается (Лесман Ю.М., 1990, с.41). В этом же погребении найден пластинчатый перстень с заходящими концами и узким ложновитым щитком. Точные аналогии таким перстням нам не известны, но близкие типы датируются XIII - нач. XIV вв.
Два фрагментированных трехпроволочных витых браслета были обнаружены в погребении 67. По новгородским аналогиям такие браслеты могут быть отнесены ко времени с 1-й четв. XI до кон. XIV вв. (Седова М.В., 1981, с.94). Узкопластинчатый замкнутый перстень, сравнимый с группой аналогичных находок из слоев сер. XIV - XV вв. (Седова М.В., 1981, с.131), извлечен из погребения 65.
Все три инвентарных погребения расположены в южной части кладбища. Погребение 67 (женское) было совершено в одном гробу с погребением 66 (мужским).
Судя по всему, южную часть кладбища можно считать наиболее древней. Топографически, по сравнению с остальной территорией могильника, - это более возвышенный участок.
Во время исследований не было получено каких-либо данных о том как захоронения были обозначены на поверхности, поэтому могильник рассматривается нами как грунтовый.
Верхняя дата функционирования могильника устанавливается при изучении стратиграфии культурного слоя над ним. На территории могильника полностью отсутствуют сооружения, читающиеся по ямам в материке, которые могли бы быть датированы ранее 2-й пол. XV в. Под жилую застройку могильник начинает осваиваться во 2-й пол. XV - XVI вв. Поэтому, скорее всего, последние захоронения могильника могут датироваться не позднее 1-й пол. XV в. Если предположить, что должно было пройти определенное время с момента завершения захоронений до начала застройки, то верхняя дата функционирования могильника может быть еще более древней.
Относительно территориальной принадлежности населения, погребенного в могильнике, хотелось бы высказать следующие предположения.
Если, несмотря на малые данные о датировке могильника, принять его широкую датировку от XIII - до нач. XV вв., то он функционировал до постройки стен Окольного города в 1465 г. В этот период территория оставалась слабозаселенной, находящейся на удалении от посада. В последней четверти XIV в. могильник располагался приблизительно в 300 м от городской стены, построенной в 1374-1375 гг., которая, судя по раскопкам, проведенным к настоящему времени вдоль трассы ул. К. Маркса, защищала уже заселенный в. XIII- 1-й пол. XIV вв. участок псковского посада (Борисоглебский раскоп: Милютина Н.Н., 1992, с. 90). На таком же расстоянии от могильника находилось поселение XII - XIII вв. на берегу Псковы, известное по материалам Никольских и Благовещенских раскопов (Степанов СВ., Яковлева Е.А., 1994, с. 108; Яковлева Е.А., 1996). Таким образом, если возникновение могильника относится ко времени до постройки стены Среднего города, то на начальном этапе захоронения в нем могло совершать население, проживавшее как непосредственно у городских стен, так и вблизи них на берегу р. Псковы. После 1375 г. хоронить в могильнике, выявленном на Петровском 4 раскопе, могло только городское население, т.к. жизнедеятельность на береговой террасе Псковы в XIV в. в археологических материалах не прослеживается.
Кажется правомерным предположение, что выявленный в 2000 г. могильник по своему статусу сопоставим с захоронениями на Романовой горке, наиболее ранние из которых датированы XI - XII вв. Оба этих могильника возникли за пределами городских стен после того, как в нач. XI в. прекратил существовать древнейший городской некрополь в междуречье Великой и Псковы. По имеющимся в настоящее время данным, более ранним из могильников является находящийся на Романовой горке, однако их относительная хронология может быть уточнена при дальнейших раскопках.
Культурный слой (включая отложения XIX - XX вв.), перекрывавший могильник, имел мощность от 1 до 1,6 м. Культурные напластования XVII - XVIII вв. были выявлены на глубине 0,3 - 1,2 м от современной дневной поверхности в зависимости от нарушенности позднейшей застройкой. При этом следует отметить, что большая часть раскопа до начала исследований была занята жилыми домами, строительная история которых восходит к кон. XVIII - 1-й пол. XIX в., и которые были снесены перед началом археологических работ. Таким образом, на большей части раскопа исследования велись под существовавшими до последнего времени зданиями. Несмотря на это, предматериковые отложения культурного слоя оказались хорошей сохранности. Более того, фундаменты зданий по современной ул. Гоголя находились либо в культурном слое, либо в слое средневекового кладбища и были окончательно удалены вручную в процессе археологических раскопок.
В период средневековья накопление культурного слоя происходило при отсутствии избыточной влажности почвы. Вследствие этого деревянные конструкции сохранились только в тех случаях, если они были опущены на достаточную глубину в глинистый материк, либо их остатки сохранились в слоях засыпки пожаров, Отсутствие деревянных сооружений выше уровня материка и слабая стратифицированность слоя в известной степени затруднили работу по реконструкции застройки на Петровском 4 раскопе. Для этой цели пригодными оказались материалы, полученные при изучении материковых ям. Из них наибольший интерес представляют подвальные ямы, по которым удается проследить расположение жилых построек.
Датирование в относительно широких хронологических диапазонах было выполнено на основании анализа керамического материала из раскопа. Для тех комплексов, где сохранность древесины была удовлетворительной, удалось получить дендродаты, хотя малое их количество не дает исчерпывающих данных по хронологии застройки. Несмотря на достаточно большую коллекцию находок, выделенных как индивидуальные (1134 шт.), число узкодатируемых предметов оказалось невелико.
Основным материалом для датирования средневековых сооружений стали фрагменты глиняной посуды XV - XVII вв. Поскольку детальная хронология гончарной посуды Пскова XVI - XVII вв. пока не разработана, это наложило отпечаток на результаты анализа археологических материалов из раскопа.
Наиболее ранние сооружения, относящиеся к жилой застройке, выявлены в северо-восточной части раскопа вдоль трассы Петровской улицы и датированы 2-й пол. XV в. Это 2 неглубоких (до 0,6 м) ямы размерами 3,4 х 2,6 м и 3,1 х 2,6 м, вероятно, связанных с жилищами (уч. Л, ямы 7 и 13), несколько столбовых ям и бесформенных углублений в материке, содержащих керамику этого периода. Подвальная яма 2-й пол. XV в. обнаружена также в юго-восточной части раскопа (уч. Б, яма 15). Ее размеры в пределах раскопа 2,48 х 1,4 м при глубине до 1,15 м. Находки из ям представлены фрагментами гончарной керамики, характерными для этого периода форм.
В XVI в. продолжается освоение исследуемой территории под жилую застройку. Ямы этого периода, образовавшиеся в результате хозяйственной деятельности, заполнены культурным слоем, содержащим фрагменты глиняной посуды как 2-й пол. XV в., так и XVI-XVII вв. В северной части раскопа строится жилой дом, прослеженный по подвальной яме размерами 4 х 3,2 м (уч. Л, Н, яма 17). Пол подвала был выложен крупными известняковыми плитами, а стенки укреплены плахами, вставленными между земляной засыпкой по краям ямы и столбами. Вход в подвал осуществлялся по деревянной лестнице шириной около 1 м, от которой сохранились 2 плахи-ступеньки, с южной стороны постройки. В заполнении постройки были найдены железная кудельная булавка, дуговой печной кирпич, железная ложка со сливом и некоторые другие предметы. Время функционирования жилого дома во 2-й пол. XVI в. и сгоревшего при пожаре подтверждается дендродатой, полученной с одного из столбов -1572 г. /3/
Что касается пожара, то можно предположить, что он произошел в 1589/90 гг., когда в огне погибла значительная часть нового Торга, в том числе и застройка вдоль Петровской улицы (Кулакова М.И., 1994,с.180,181).
В этой же части раскопа к данному периоду относятся еще 2 жилых постройки, от которых в раскопе сохранились подвалы с деревянными конструкциями. В одном из подвалов (уч. Н, яма 8), заглубленном в материк на 1 м, пол был выложен досками, опирающимися на деревянные бревна-подкладки. Судя по размерам деревянных конструкций пола, размеры основного объема подвального помещения были 2,5 х 2,2 м. В юго-восточном углу подвала была вкопана деревянная кадка диаметром 0,4 м, высотой 0,77 м, скорее всего служившая водосборником. В заполнении подвальной ямы были найдены обломки дуговых кирпичей, 2 железных ножа, слюда и кремень.
Второй подвал (уч. К, яма 17) имел меньшую глубину по сравнению с первым - не более 0,4 м при размерах 3 х 2,7 м. Стенки подвальной ямы были укреплены толстыми досками (плахами ?), державшимися за счет опорных столбов по углам котлована. Пол, вероятно, был земляным. Жилой характер этой постройки подтверждается развалом печи, рухнувшей в подвал. Кроме обломков глиняной посуды, в заполнении постройки были найдены фрагменты дуговых кирпичей, 2 ножа и точильный камень, пробои и крюк. Судя по обугленности верхней части деревянных конструкций, постройка прекратила существование в результате пожара.
В южной части раскопа в XVI в. функционировало не менее 4-х жилых построек, также как и предыдущие прослеженных в раскопе по подвальным ямам.
У западной стенки раскопа (уч. Д, яма 17) был обнаружен подвал жилого дома с конструкцией крепежа стенок аналогичный яме 17 на уч.К. Его размеры были 2,8 х 2,8 м, а заглубление в материк - до 0,64 м. Пол подвала был досчатобревенчатый и сохранился лишь частично. В заполнении ямы, кроме большого количества фрагментов глиняной посуды, встречалось много обломков печных кирпичей (размеры целых - 24 х 24 х 4 см), а также дуговые кирпичи облицовки пола. Постройка, к которой относился подвал, погибла в пожаре, о чем свидетельствует обугленность верхней части деревянных конструкций.
Следующая постройка (уч. Г, яма 11) находилась в 12 м к юго-востоку от предшествующей. Ее остатки также представлены подвальной ямой размерами 4,3 х 4,05 м при глубине до 1,25 м. В отличие от описанных выше конструкций, стенки подвальной ямы были укреплены вертикально вкопанными рядом друг с другом столбами диаметром до 0,2 м. Ряд таких столбов прослежен вдоль северной стенки подвала и несколько - вдоль южной. Пол, по-видимому, был земляным. Судя по расположению столбов, размеры основного объема подвала были около 2,6 х 2,6 м. Среди находок из заполнения подвала были извлечены традиционные обломки дуговых кирпичей и фрагмент зеленополивного водолея.
К XVI в. также относятся подвальные ямы еще двух жилых домов (уч. Г, ямы 12 и 13) и 2 небольших погреба-ледника (уч. А, яма 2; уч. В, яма 1). Оба подвала имели деревянные конструкции крепежа стен, аналогичные постройке на уч. Л, Н.
Размеры подвальной ямы 12 составляли около 3,4 х 2,6 м при заглублении в материк до 1 м. При ее расчистке были обнаружены фрагменты бревен и досок рухнувшего перекрытия подвала (пола дома ?). Несмотря на то, что большой процент среди керамического материала в заполнении составляли фрагменты 2-й пол. XV в., дендродаты, полученные для 2-х бревен, оказались 1623 и 1660 гг. По-видимому, в данном случае можно говорить об очень продолжительном функционировании постройки, возобновлявшейся на этом месте на протяжении не менее полутора веков. Кроме глиняной посуды в подвале были найдены фрагмент головки сапога с тиснением и обломок кирпича с дымоходным отверстием.
В яме 13 при раскопках прослежено 2 этапа реконструкции постройки. Первоначально в подвальную яму был впущен сруб размерами 2,2 х 2,4 м, который должен был предотвратить оползание стенок ямы. Впоследствии, видимо, из-за подтопления, подвал был частично засыпан на 0,5 м, и на подсыпке был сооружен пол из мелкого плитняка и булыжника. После реконструкции стенки подвальной ямы были забраны бревнами, которые удерживались угловыми столбами. Размеры подвального сооружения увеличились до 2,7 х 3,3 м, а основной объем был отделен от входа деревянной стенкой. Кроме фрагментов керамики, в подвальной яме были найдены обломки печных дуговых кирпичей и головка кожаного сапога с тиснением. Постройка, зафиксированная в раскопе по подвальной яме 13, сгорела при пожаре, о чем свидетельствуют обугленные верхние части деревянных конструкций.
Наконец, к XVI в. представляется возможным отнести еще одну жилую постройку, выявленную по материковой яме 1 на уч. Б. На начальном этапе исследования материковая яма, интерпретированная впоследствии как подвальная, представлялась единым целым.
Однако в дальнейшем, при расчистке деревянных конструкций внутри нее, выяснилось, что она представляет собой объединение 2-х разновременных подвалов. По стратиграфическим наблюдениям, наиболее ранней является восточная часть, выходящая за пределы раскопанной территории. Ее размеры в пятне раскопа 2,4 х 1,3 м, заглубление в материк до 1,15 м. В нижней части подвала выявлены остатки крепежа стенок подвала в виде 2-х опорных столбов с западной стороны и 2-х бревен вдоль южной стенки ямы. Ранний комплекс находок из материковой ямы 1 уч. Б - это фрагменты гончарной посуды, которая в Пскове использовалась в середине - 2-й пол. XV в. (см. например, Королева Э.В., Харлашов Б.Н., 1994, с. 91-93) Один из погребов-ледников рассматриваемого периода был устроен в материковой яме глубиной около 0,9 м, стенки которой были укреплены тонкими бревнами, соединенными в углах погреба «встык» (уч. А, яма 2). Конструкция в плане имела размеры 1,6 х 1,7 м и сохранилась на высоту 4-5 «венцов». Пол не прослеживался. Среди находок в заполнении ямы найдены зеленополивные горшковидные изразцы, зеленополивные сосуды, кремни и др. Другой ледник также имел деревянные конструкции, заглубленные в материк, однако на меньшую глубину - 0,4 - 0,6 м (уч. В, яма 1). Дно ямы было выложено досками, а сам погреб был перекрыт бревенчатым настилом. При расчистке сооружения было извлечено большое число находок, из которых выделяются зеленополивной водолей и бронзовый футляр для трута. Кроме них, были обнаружены железный замок и нож, три обувных подковки, кремни и др. Судя по сильной обугленности деревянных конструкций, погреб сгорел при пожаре.
' Состав археологических находок, полученных при раскопках, не позволяет убедительно выделить застройку XVII в. К этому периоду условно отнесены сооружения, содержащие в заполнении фрагменты посуды, среди которых полностью отсутствуют формы, характерные для 2-й пол. XV в.
На уч. В была зафиксирована еще одна подвальная яма (2), выкопанная, вероятно, при строительстве дома после того, как сгорела находившаяся в 2 м восточнее предшествующая постройка (уч. Г, яма 11) и прекратило существование во 2-й пол. XVII в. жилище на месте ямы 12 (уч. Г). При общих габаритах подвальной ямы 3,8 х 3,9 м размеры подвального помещения были 1,6 х 1,9 м, а заглубление в материк достигало 1,75 м. Стенки подвала представляли собой, кладку из небольшого размера валунов, в нее же был включен обломок жернова. В качестве связующего раствора был использован глинистый материк. Вход в подвал был устроен с северной стороны и оформлен в виде небольшого выложенного в основании булыжником и плитняком помещения размером 1,28 х 0,7 м, из которого вниз вела, вероятно, деревянная, не сохранившаяся в культурном слое лестница. В верхней части заполнения подвальной ямы был разобран развал печи, рухнувшей с жилого уровня. Развал печи состоял из обожженного булыжника и известняковых камней, обломков печных кирпичей, в том числе дуговых от свода топки и фигурных для дымохода, а также печной обмазки. В подвальной яме, кроме керамики, были найдены костяной конек, заготовка сетевого грузила, обувная и конская подковы, кремень, точильный камень.
Еще одна жилая постройка, функционировавшая в XVII в., была исследована в юго-восточном углу раскопа. Она находилась над западной частью ямы 1 уч. Б. Конструктивные особенности крепежа стен подвала аналогичны сооружению на уч. Г (яма 13): угловые опорные столбы удерживали Толстые доски (плахи ?) вдоль стен ямы; Судя по конфигурации ямы, вход был устроен с южной стороны. Входная лестница, вероятно, была спущена в узкий проход (не более 0,6 м шириной), отделенный от основного объема подвала деревянной перегородкой. Внутренние размеры основного объема подвала составляли 2,2 х 1,2 м, а его заглубление в материк около 1 м. Пол, скорее всего, был земляным, а фрагменты бревен в нижней части заполнения подвальной ямы относятся к обрушившемуся перекрытию. Конструкции в целом датируются по керамическому материалу XVI - XVII вв. Здесь же, помимо керамики в нижней части заполнения ямы, найден обломок железного черпака и ключ от замка.
Согласно плану 1740 г. от ц. Иоанна Милостивого к ц. Григория Богослова, то есть через территорию раскопа, проходила улица. Именно вдоль нее располагались дворы горожан, границы которых в раскопе, также как и сама улица, прослежены по частокольным канавкам. Трасса улицы, скорее всего, наметилась еще до возникновения городской застройки. Это подтверждается тем, что все погребения могильника находятся западнее нее, хотя и в непосредственной близости. Может быть, во время функционирования могильника здесь проходила одна из дорог, у которой и совершались захоронения. Дорога, скорее всего, не имела большого значения для жителей Пскова, поскольку уже в начальный период развития здесь посада она застраивается. Непосредственно на ее трассе обнаружены подвальные ямы 3-х домов, не считая других многочисленных материковых ям, датируемых 2-й пол. XV-XVII вв. Малое заглубление частокольных канавок в материк (иногда всего на 0,1 - 0,2 м) доказывает, что частокол был установлен уже после накопления довольно мощного культурного слоя, то есть не ранее XVII в. Одновременно с уличными возводились частоколы, разделяющие дворы. Каким образом были отделены друг от друга городские дворы на начальном этапе застройки, остается пока не известным. Возможно, это были легкие конструкции, такие как плетень, но их следы в сильно изрезанном материке остались не выявлены. Ширину улицы удалось проследить на участке 3: она была около 2,6 м.
Что касается дворов, прослеженных в раскопе по частокольным канавкам, то их выявлено всего 3.
Один из дворов занимал самую южную часть раскопа на уч. А и Б и в пределах раскопа имел размеры 18 х 8 м. Центральная жилая постройка двора в раскопе не зафиксирована. Жилище на месте подвальной ямы 1 на уч. Б ко времени перепланировки уже не существовало, и его пятно пересекалось уличным частоколом.
Следующий двор, расположенный севернее, был отделен от предыдущего проулком шириной около 2-х м. Протяженность двора вдоль улицы была 19 м, а ширина в пределах раскопа -16 м. Местонахождение жилого дома определено по подвальной яме 2 на уч. В, имевшей каменную облицовку стен. Дом действительно занимал центральное положение на дворе, будучи равноудаленным как от северной, так и от южной его границ. Не исключено, что это была третья по счету постройка на территории двора, возникшая после того как 2 предыдущие были разрушены (в том числе и сооружение с дендродатами 1623 и 1660 гг.).
Третий двор от второго отделяли 2 близко расположенные линии частоколов, выявленные на уч. Д. Северную границу этого двора проследить не удалось, поэтому его протяженность вдоль улицы осталась невыясненной. Максимальная его ширина в пределах раскопа достигала 15 м. Единственная жилая постройка, отмеченная при раскопках в пределах двора, совпадает с подвальной ямой 17 на уч. Д. Хотя в заполнении постройки вместе с находками XVI-XVII вв. в довольно большом количестве встречались фрагменты керамики 2-й пол. XV в., исключить ее существование во 2-й пол. XVII в., как показал дендроанализ дерева из ямы 12 на уч. Г, нельзя.
Из сооружений 1-й пол. XVIII в. наиболее хорошо сохранившимися является подвальная часть дома, стоявшего на Петровской улице (постройка 6). Стены подвала были выложены из плитняка, а нижняя часть кладки состояла из среднего размера валунов. Внутренние размеры подвального помещения составляли 4,2 х 3,68 м, стены сохранились на высоту до 1,6 м. В верхней части восточной стены была устроена ниша, перекрытая плитняковым сводом. Вход в подвал мог осуществляться как снаружи дома, через тамбур с плитняковым полом и выложенными камнями ступеньками, так и по лестнице сверху из дома. Последнее прослеживается по остаткам дверного проема в верхней части западной стены.
Главной особенностью постройки было наличие в подвальном помещении колодца-сруба размерами 0,92 х 0,94 м. В ходе раскопок удалось разобрать его заполнение на глубину 1,2 м, однако дальнейшую работу пришлось прекратить из-за сильного притока воды. С уровня верхнего венца колодца его строителями был сделан водоотвод в виде дренажной деревянной трубы, изолированной берестой, которая соединялась с городской дренажной системой. Таким образом, колодец выполнял сразу несколько функций: служил источником питьевой воды, через него также осуществлялся отвод излишней грунтовой воды в дренаж.
Первоначальный пол в постройке был деревянным и покоился на 3-х толстых бревнах-подкладках. Однако впоследствии он был заменен на плитняковую вымостку. Время возведения постройки определяется по дендродатам, полученным с бревен колодца и подкладок под пол - 1724 -1727 гг. Близкую дату имеет также дренажная труба, выходившая из подвала - 1736-1737 гг.
Среди находок, происходящих из нижней части заполнения постройки, большая часть представлена обломками глиняных сосудов, также найдены железный подсвечник, обрывки грубой льняной ткани и пральник. Обнаружение пральника свидетельствует, что помещение могло также использоваться и для стирки белья.
Дренажная система, изученная в раскопе, состояла из колодца с внутренними размерами 1,4 х 0,5 м, входной и выпускной деревянных труб. В этот же колодец осуществлялся слив воды из описанной выше постройки. Дренажный колодец был выполнен в виде сруба и имел не менее 6 венцов. На всю глубину колодец расчистить не удалось из-за обильных грунтовых вод. Сверху колодец был перекрыт плахами и берестой. Несмотря на хорошую изоляцию, дренаж в процессе эксплуатации заливался, поэтому возникала необходимость в его прочистке. Для этой цели использовался шест длиной 4,5 м, изготовленный из ствола молодой ели, который был извлечен из трубы, отводившей воду из каменной постройки.
Общая длина дренажа, пересекавшего раскоп (уч. М и К) с юга на север равнялась 19,3 м. Труба, по которой вода поступала в колодец с южной стороны, сохранилась в раскопе полностью. Она была изготовлена из бревна диаметром 0,3 - 0,35 м и имела длину 12, 2 м. Соединение со следующей трубой было выполнено «встык» и изолировано берестой.
Следующий этап застройки связан со строительными работами, проводившимися после перепланировки Пскова в конце XVIII - 1-й пол. XIX вв. По-видимому, ко времени строительства относятся несколько монет 1835, 1841 и 1842 гг., обнаруженных вблизи известковой ямы на уч. И. В этот период были возведены здания, изображенные на плане города 1857 г. и сохранявшиеся с некоторыми перестройками до кон.XX в.
Примечания
1 Археологические работы велись в связи со строительством жилого дома и финансировались ООО «Псковинкомстрой». Настоящая статья не претендует на полную публикацию материалов Петровского 4 раскопа. Основной акцент делается на выявление этапов заселения этой части Пскова.
2 Палеоантропологическое исследование останков любезно согласился выполнить ст. н. с. НИИ и Музея антропологии им. Д.Н. Анучина МГУ им. М.В. Ломоносова Д.В. Пежемский.
3 Дендрохронологические исследования выполнены ст. н.с. Псковского музея-заповедника М.И.Кулаковой, которой автор выражает искреннюю признательность.
ЛИТЕРАТУРА
Королева Э.В., Харлашов Б.Н., 1994. К вопросу о дворах в средневековом Пскове (по материалам Васильевского раскопа) // Археологическое изучение Пскова, вып. 2. Псков.
Кулакова М.И., 1994. Пожары в Пскове XIII-XVIII вв. // Археологическое изучение Пскова, вып. 2. Псков.
Лесман Ю.М., 1990. Хронология ювелирных изделий Новгорода (X-XIV вв.) // Материалы по археологии Новгорода. М.
Милютина Н.Н., 1992. Борисоглебский раскоп // АИППЗ. Псков.
Седова М.В., 1981. Ювелирные изделия древнего Новгорода. М.
Степанов СВ., Яковлева Е.А., 1994. Раскопки на ул.Некрасова (Никольский раскоп) // Археологическое изучение Пскова, вып. 2. Псков.
Яковлева Е.А., 1996. Исследования на II Благовещенском раскопе в г.Пскове // АИППЗ. Псков.
АРХЕОЛОГИЯ И ИСТОРИЯ ПСКОВА И ПСКОВСКОЙ ЗЕМЛИ
МАТЕРИАЛЫ НАУЧНЫХ СЕМИНАРОВ
2001-2002 год
Археологические раскопы: 1 - 1980 г. (на ул. Гоголя); 2 - 1985-1986 гг. (Петровские 1-2 на ул. К. Маркса); 3 - 1998 г. (Новоторговский на ул. Гоголя); 4 - 1987 г. (Петровский 3 на ул. К.Маркса); 5 - 2000 г. (Петровский 4).
В раскопе было продолжено (после исследований 1980, 1986-87 и 1998 гг.) изучение участка городской застройки Пскова вблизи Петровских ворот Окольного города./1/ Северной строной раскоп примыкал к современной ул. К. Маркса, совпадающей, судя по плану псковской крепости 1740 г., со средневековой Петровской улицей (на плане 1857 г. она названа Новгородской). В непосредственной близости от исследованного участка в XVI - XVII вв. находились церкви Иоанна Милостивого (приблизительно в 28 м к северо-востоку от северного края раскопа) и Григория Богослова (около 13 м к востоку от юго-восточного угла раскопа).
Как выяснилось при археологических исследованиях, до начала развития городской застройки на этом участке находился могильник, не известный по письменным источникам и не относящийся ни к одной из расположенных поблизости церквей.
Могильник был обнаружен в северо-западной части раскопа и занимал территорию 32 х 7-12 м. Вне всякого сомнения, и поныне значительная часть могильника находится под перекрестком ул. К. Маркса и Гоголя.
В общей сложности в раскопе было изучено 70 погребений по обряду трупоположения (рис.2).
Рис. 2. План погребений в северо-западной части Петровского 4 раскопа
Часть могил оказалась разрушена застройкой XVI - XX вв. В качестве отдельных погребений рассматривались целые скелеты или их фрагменты, находящиеся в непереотложенном состоянии. Даже с учетом нарушенности могильника более поздней городской застройкой можно говорить о том, что в расположении захоронений имеется некая система. Могильник как бы разделен на 3 полосы захоронений, между которыми существовали узкие проходы. Безусловно, в период его функционирования отдельные могилы были как-то обозначены..
Все обнаруженные погребения ориентированы головой на запад, погребенные лежали на спине, ноги вытянуты, кисти рук, как правило, находились в районе живота, однако в ряде погребений отмечено такое положение рук, когда левая рука находится в районе живота, кисть правой подтянута к подбородку. Большинство погребены в гробах - 49. Сохранность древесины плохая, поэтому, как правило, конструкция гроба не читалась. Его размеры в плане в лучшем случае прослеживались по древесному тлену. Зачастую, по краям могильных ям встречались кованые железные гвозди, которыми были скреплены доски. В погребении 52 прослойка древесного тлена вокруг могильной ямы выглядела очень толстой, что, может быть, говорит об использовании для захоронения домовины.
Имеются случаи, когда в одной могильной яме захоронения совершались несколько раз. Так, в погребении 5 поверх гроба с женским, захоронением был поставлен миниатюрный гроб с костями младенца. Ниже того и другого, на дне могильной ямы, оказалось погребение взрослого человека.
В целом, случаев помещения в одну могильную яму по несколько гробов, очень немного и они явно разновременных за исключением, пожалуй, захоронений женщин с младенцами. Кроме погребения 5, такой случай зафиксирован в погребении 43.
Любопытной особенностью кладбища являются 15 пустых могил. Большинство из них выявлены по древесному тлену от пустых гробов, опущенных в могильные ямы того же размера, что и содержащие захоронения. Важно сказать, что все они расположены достаточно компактно в северной части могильника. Кажется правомерным предположить, что это символические захоронения псковичей, умерших на чужбине. Обстоятельства могут быть различными, начиная воинами, пропавшими без вести, либо погибшими далеко от родных мест. Все пустые могильные ямы по размерам соответствуют погребениям взрослых людей, за исключением одной - явно предназначенной для ребенка.
Что касается демографических особенностей погребенных, то можно сказать следующее /2./ Во-первых, обнаруживается диспропорция детей и взрослых (24,3% и 75,7 % соответственно). Заниженный процент детей подтверждается и соотношением количества женщин и детей (1 : 0,95). В связи с этим можно предположить, что за пределами раскопа осталась часть могильника, содержащая преимущественно детские погребения. При изучении останков выявилась и явная диспропорция мужчин и женщин (2:1). Средний возраст захороненных в могильнике псковичей составлял 45,5 лет для мужчин и 39 лет для женщин.
Подавляющее большинство погребений могильника - безынвентарные, в которых не было встречено ни единого предмета, даже нательных крестов. Основной категорией находок из могильных ям были гробовые гвозди. Лишь в трех погребениях встречены предметы, позволяющие датировать захоронения. В сильно нарушенном погребении 48 был найден плетеный петлеконечный браслет, аналогичный бытовавшим в Новгороде, начиная с 1-й четв. XIII в. до нач. XV в. (Седова М.В., 1981, с.101-102). Ю.М. Лесман считает, что верхняя дата бытования браслетов этого типа пока не устанавливается (Лесман Ю.М., 1990, с.41). В этом же погребении найден пластинчатый перстень с заходящими концами и узким ложновитым щитком. Точные аналогии таким перстням нам не известны, но близкие типы датируются XIII - нач. XIV вв.
Два фрагментированных трехпроволочных витых браслета были обнаружены в погребении 67. По новгородским аналогиям такие браслеты могут быть отнесены ко времени с 1-й четв. XI до кон. XIV вв. (Седова М.В., 1981, с.94). Узкопластинчатый замкнутый перстень, сравнимый с группой аналогичных находок из слоев сер. XIV - XV вв. (Седова М.В., 1981, с.131), извлечен из погребения 65.
Все три инвентарных погребения расположены в южной части кладбища. Погребение 67 (женское) было совершено в одном гробу с погребением 66 (мужским).
Судя по всему, южную часть кладбища можно считать наиболее древней. Топографически, по сравнению с остальной территорией могильника, - это более возвышенный участок.
Во время исследований не было получено каких-либо данных о том как захоронения были обозначены на поверхности, поэтому могильник рассматривается нами как грунтовый.
Верхняя дата функционирования могильника устанавливается при изучении стратиграфии культурного слоя над ним. На территории могильника полностью отсутствуют сооружения, читающиеся по ямам в материке, которые могли бы быть датированы ранее 2-й пол. XV в. Под жилую застройку могильник начинает осваиваться во 2-й пол. XV - XVI вв. Поэтому, скорее всего, последние захоронения могильника могут датироваться не позднее 1-й пол. XV в. Если предположить, что должно было пройти определенное время с момента завершения захоронений до начала застройки, то верхняя дата функционирования могильника может быть еще более древней.
Относительно территориальной принадлежности населения, погребенного в могильнике, хотелось бы высказать следующие предположения.
Если, несмотря на малые данные о датировке могильника, принять его широкую датировку от XIII - до нач. XV вв., то он функционировал до постройки стен Окольного города в 1465 г. В этот период территория оставалась слабозаселенной, находящейся на удалении от посада. В последней четверти XIV в. могильник располагался приблизительно в 300 м от городской стены, построенной в 1374-1375 гг., которая, судя по раскопкам, проведенным к настоящему времени вдоль трассы ул. К. Маркса, защищала уже заселенный в. XIII- 1-й пол. XIV вв. участок псковского посада (Борисоглебский раскоп: Милютина Н.Н., 1992, с. 90). На таком же расстоянии от могильника находилось поселение XII - XIII вв. на берегу Псковы, известное по материалам Никольских и Благовещенских раскопов (Степанов СВ., Яковлева Е.А., 1994, с. 108; Яковлева Е.А., 1996). Таким образом, если возникновение могильника относится ко времени до постройки стены Среднего города, то на начальном этапе захоронения в нем могло совершать население, проживавшее как непосредственно у городских стен, так и вблизи них на берегу р. Псковы. После 1375 г. хоронить в могильнике, выявленном на Петровском 4 раскопе, могло только городское население, т.к. жизнедеятельность на береговой террасе Псковы в XIV в. в археологических материалах не прослеживается.
Кажется правомерным предположение, что выявленный в 2000 г. могильник по своему статусу сопоставим с захоронениями на Романовой горке, наиболее ранние из которых датированы XI - XII вв. Оба этих могильника возникли за пределами городских стен после того, как в нач. XI в. прекратил существовать древнейший городской некрополь в междуречье Великой и Псковы. По имеющимся в настоящее время данным, более ранним из могильников является находящийся на Романовой горке, однако их относительная хронология может быть уточнена при дальнейших раскопках.
Культурный слой (включая отложения XIX - XX вв.), перекрывавший могильник, имел мощность от 1 до 1,6 м. Культурные напластования XVII - XVIII вв. были выявлены на глубине 0,3 - 1,2 м от современной дневной поверхности в зависимости от нарушенности позднейшей застройкой. При этом следует отметить, что большая часть раскопа до начала исследований была занята жилыми домами, строительная история которых восходит к кон. XVIII - 1-й пол. XIX в., и которые были снесены перед началом археологических работ. Таким образом, на большей части раскопа исследования велись под существовавшими до последнего времени зданиями. Несмотря на это, предматериковые отложения культурного слоя оказались хорошей сохранности. Более того, фундаменты зданий по современной ул. Гоголя находились либо в культурном слое, либо в слое средневекового кладбища и были окончательно удалены вручную в процессе археологических раскопок.
В период средневековья накопление культурного слоя происходило при отсутствии избыточной влажности почвы. Вследствие этого деревянные конструкции сохранились только в тех случаях, если они были опущены на достаточную глубину в глинистый материк, либо их остатки сохранились в слоях засыпки пожаров, Отсутствие деревянных сооружений выше уровня материка и слабая стратифицированность слоя в известной степени затруднили работу по реконструкции застройки на Петровском 4 раскопе. Для этой цели пригодными оказались материалы, полученные при изучении материковых ям. Из них наибольший интерес представляют подвальные ямы, по которым удается проследить расположение жилых построек.
Датирование в относительно широких хронологических диапазонах было выполнено на основании анализа керамического материала из раскопа. Для тех комплексов, где сохранность древесины была удовлетворительной, удалось получить дендродаты, хотя малое их количество не дает исчерпывающих данных по хронологии застройки. Несмотря на достаточно большую коллекцию находок, выделенных как индивидуальные (1134 шт.), число узкодатируемых предметов оказалось невелико.
Основным материалом для датирования средневековых сооружений стали фрагменты глиняной посуды XV - XVII вв. Поскольку детальная хронология гончарной посуды Пскова XVI - XVII вв. пока не разработана, это наложило отпечаток на результаты анализа археологических материалов из раскопа.
Наиболее ранние сооружения, относящиеся к жилой застройке, выявлены в северо-восточной части раскопа вдоль трассы Петровской улицы и датированы 2-й пол. XV в. Это 2 неглубоких (до 0,6 м) ямы размерами 3,4 х 2,6 м и 3,1 х 2,6 м, вероятно, связанных с жилищами (уч. Л, ямы 7 и 13), несколько столбовых ям и бесформенных углублений в материке, содержащих керамику этого периода. Подвальная яма 2-й пол. XV в. обнаружена также в юго-восточной части раскопа (уч. Б, яма 15). Ее размеры в пределах раскопа 2,48 х 1,4 м при глубине до 1,15 м. Находки из ям представлены фрагментами гончарной керамики, характерными для этого периода форм.
В XVI в. продолжается освоение исследуемой территории под жилую застройку. Ямы этого периода, образовавшиеся в результате хозяйственной деятельности, заполнены культурным слоем, содержащим фрагменты глиняной посуды как 2-й пол. XV в., так и XVI-XVII вв. В северной части раскопа строится жилой дом, прослеженный по подвальной яме размерами 4 х 3,2 м (уч. Л, Н, яма 17). Пол подвала был выложен крупными известняковыми плитами, а стенки укреплены плахами, вставленными между земляной засыпкой по краям ямы и столбами. Вход в подвал осуществлялся по деревянной лестнице шириной около 1 м, от которой сохранились 2 плахи-ступеньки, с южной стороны постройки. В заполнении постройки были найдены железная кудельная булавка, дуговой печной кирпич, железная ложка со сливом и некоторые другие предметы. Время функционирования жилого дома во 2-й пол. XVI в. и сгоревшего при пожаре подтверждается дендродатой, полученной с одного из столбов -1572 г. /3/
Что касается пожара, то можно предположить, что он произошел в 1589/90 гг., когда в огне погибла значительная часть нового Торга, в том числе и застройка вдоль Петровской улицы (Кулакова М.И., 1994,с.180,181).
В этой же части раскопа к данному периоду относятся еще 2 жилых постройки, от которых в раскопе сохранились подвалы с деревянными конструкциями. В одном из подвалов (уч. Н, яма 8), заглубленном в материк на 1 м, пол был выложен досками, опирающимися на деревянные бревна-подкладки. Судя по размерам деревянных конструкций пола, размеры основного объема подвального помещения были 2,5 х 2,2 м. В юго-восточном углу подвала была вкопана деревянная кадка диаметром 0,4 м, высотой 0,77 м, скорее всего служившая водосборником. В заполнении подвальной ямы были найдены обломки дуговых кирпичей, 2 железных ножа, слюда и кремень.
Второй подвал (уч. К, яма 17) имел меньшую глубину по сравнению с первым - не более 0,4 м при размерах 3 х 2,7 м. Стенки подвальной ямы были укреплены толстыми досками (плахами ?), державшимися за счет опорных столбов по углам котлована. Пол, вероятно, был земляным. Жилой характер этой постройки подтверждается развалом печи, рухнувшей в подвал. Кроме обломков глиняной посуды, в заполнении постройки были найдены фрагменты дуговых кирпичей, 2 ножа и точильный камень, пробои и крюк. Судя по обугленности верхней части деревянных конструкций, постройка прекратила существование в результате пожара.
В южной части раскопа в XVI в. функционировало не менее 4-х жилых построек, также как и предыдущие прослеженных в раскопе по подвальным ямам.
У западной стенки раскопа (уч. Д, яма 17) был обнаружен подвал жилого дома с конструкцией крепежа стенок аналогичный яме 17 на уч.К. Его размеры были 2,8 х 2,8 м, а заглубление в материк - до 0,64 м. Пол подвала был досчатобревенчатый и сохранился лишь частично. В заполнении ямы, кроме большого количества фрагментов глиняной посуды, встречалось много обломков печных кирпичей (размеры целых - 24 х 24 х 4 см), а также дуговые кирпичи облицовки пола. Постройка, к которой относился подвал, погибла в пожаре, о чем свидетельствует обугленность верхней части деревянных конструкций.
Следующая постройка (уч. Г, яма 11) находилась в 12 м к юго-востоку от предшествующей. Ее остатки также представлены подвальной ямой размерами 4,3 х 4,05 м при глубине до 1,25 м. В отличие от описанных выше конструкций, стенки подвальной ямы были укреплены вертикально вкопанными рядом друг с другом столбами диаметром до 0,2 м. Ряд таких столбов прослежен вдоль северной стенки подвала и несколько - вдоль южной. Пол, по-видимому, был земляным. Судя по расположению столбов, размеры основного объема подвала были около 2,6 х 2,6 м. Среди находок из заполнения подвала были извлечены традиционные обломки дуговых кирпичей и фрагмент зеленополивного водолея.
К XVI в. также относятся подвальные ямы еще двух жилых домов (уч. Г, ямы 12 и 13) и 2 небольших погреба-ледника (уч. А, яма 2; уч. В, яма 1). Оба подвала имели деревянные конструкции крепежа стен, аналогичные постройке на уч. Л, Н.
Размеры подвальной ямы 12 составляли около 3,4 х 2,6 м при заглублении в материк до 1 м. При ее расчистке были обнаружены фрагменты бревен и досок рухнувшего перекрытия подвала (пола дома ?). Несмотря на то, что большой процент среди керамического материала в заполнении составляли фрагменты 2-й пол. XV в., дендродаты, полученные для 2-х бревен, оказались 1623 и 1660 гг. По-видимому, в данном случае можно говорить об очень продолжительном функционировании постройки, возобновлявшейся на этом месте на протяжении не менее полутора веков. Кроме глиняной посуды в подвале были найдены фрагмент головки сапога с тиснением и обломок кирпича с дымоходным отверстием.
В яме 13 при раскопках прослежено 2 этапа реконструкции постройки. Первоначально в подвальную яму был впущен сруб размерами 2,2 х 2,4 м, который должен был предотвратить оползание стенок ямы. Впоследствии, видимо, из-за подтопления, подвал был частично засыпан на 0,5 м, и на подсыпке был сооружен пол из мелкого плитняка и булыжника. После реконструкции стенки подвальной ямы были забраны бревнами, которые удерживались угловыми столбами. Размеры подвального сооружения увеличились до 2,7 х 3,3 м, а основной объем был отделен от входа деревянной стенкой. Кроме фрагментов керамики, в подвальной яме были найдены обломки печных дуговых кирпичей и головка кожаного сапога с тиснением. Постройка, зафиксированная в раскопе по подвальной яме 13, сгорела при пожаре, о чем свидетельствуют обугленные верхние части деревянных конструкций.
Наконец, к XVI в. представляется возможным отнести еще одну жилую постройку, выявленную по материковой яме 1 на уч. Б. На начальном этапе исследования материковая яма, интерпретированная впоследствии как подвальная, представлялась единым целым.
Однако в дальнейшем, при расчистке деревянных конструкций внутри нее, выяснилось, что она представляет собой объединение 2-х разновременных подвалов. По стратиграфическим наблюдениям, наиболее ранней является восточная часть, выходящая за пределы раскопанной территории. Ее размеры в пятне раскопа 2,4 х 1,3 м, заглубление в материк до 1,15 м. В нижней части подвала выявлены остатки крепежа стенок подвала в виде 2-х опорных столбов с западной стороны и 2-х бревен вдоль южной стенки ямы. Ранний комплекс находок из материковой ямы 1 уч. Б - это фрагменты гончарной посуды, которая в Пскове использовалась в середине - 2-й пол. XV в. (см. например, Королева Э.В., Харлашов Б.Н., 1994, с. 91-93) Один из погребов-ледников рассматриваемого периода был устроен в материковой яме глубиной около 0,9 м, стенки которой были укреплены тонкими бревнами, соединенными в углах погреба «встык» (уч. А, яма 2). Конструкция в плане имела размеры 1,6 х 1,7 м и сохранилась на высоту 4-5 «венцов». Пол не прослеживался. Среди находок в заполнении ямы найдены зеленополивные горшковидные изразцы, зеленополивные сосуды, кремни и др. Другой ледник также имел деревянные конструкции, заглубленные в материк, однако на меньшую глубину - 0,4 - 0,6 м (уч. В, яма 1). Дно ямы было выложено досками, а сам погреб был перекрыт бревенчатым настилом. При расчистке сооружения было извлечено большое число находок, из которых выделяются зеленополивной водолей и бронзовый футляр для трута. Кроме них, были обнаружены железный замок и нож, три обувных подковки, кремни и др. Судя по сильной обугленности деревянных конструкций, погреб сгорел при пожаре.
' Состав археологических находок, полученных при раскопках, не позволяет убедительно выделить застройку XVII в. К этому периоду условно отнесены сооружения, содержащие в заполнении фрагменты посуды, среди которых полностью отсутствуют формы, характерные для 2-й пол. XV в.
На уч. В была зафиксирована еще одна подвальная яма (2), выкопанная, вероятно, при строительстве дома после того, как сгорела находившаяся в 2 м восточнее предшествующая постройка (уч. Г, яма 11) и прекратило существование во 2-й пол. XVII в. жилище на месте ямы 12 (уч. Г). При общих габаритах подвальной ямы 3,8 х 3,9 м размеры подвального помещения были 1,6 х 1,9 м, а заглубление в материк достигало 1,75 м. Стенки подвала представляли собой, кладку из небольшого размера валунов, в нее же был включен обломок жернова. В качестве связующего раствора был использован глинистый материк. Вход в подвал был устроен с северной стороны и оформлен в виде небольшого выложенного в основании булыжником и плитняком помещения размером 1,28 х 0,7 м, из которого вниз вела, вероятно, деревянная, не сохранившаяся в культурном слое лестница. В верхней части заполнения подвальной ямы был разобран развал печи, рухнувшей с жилого уровня. Развал печи состоял из обожженного булыжника и известняковых камней, обломков печных кирпичей, в том числе дуговых от свода топки и фигурных для дымохода, а также печной обмазки. В подвальной яме, кроме керамики, были найдены костяной конек, заготовка сетевого грузила, обувная и конская подковы, кремень, точильный камень.
Еще одна жилая постройка, функционировавшая в XVII в., была исследована в юго-восточном углу раскопа. Она находилась над западной частью ямы 1 уч. Б. Конструктивные особенности крепежа стен подвала аналогичны сооружению на уч. Г (яма 13): угловые опорные столбы удерживали Толстые доски (плахи ?) вдоль стен ямы; Судя по конфигурации ямы, вход был устроен с южной стороны. Входная лестница, вероятно, была спущена в узкий проход (не более 0,6 м шириной), отделенный от основного объема подвала деревянной перегородкой. Внутренние размеры основного объема подвала составляли 2,2 х 1,2 м, а его заглубление в материк около 1 м. Пол, скорее всего, был земляным, а фрагменты бревен в нижней части заполнения подвальной ямы относятся к обрушившемуся перекрытию. Конструкции в целом датируются по керамическому материалу XVI - XVII вв. Здесь же, помимо керамики в нижней части заполнения ямы, найден обломок железного черпака и ключ от замка.
Согласно плану 1740 г. от ц. Иоанна Милостивого к ц. Григория Богослова, то есть через территорию раскопа, проходила улица. Именно вдоль нее располагались дворы горожан, границы которых в раскопе, также как и сама улица, прослежены по частокольным канавкам. Трасса улицы, скорее всего, наметилась еще до возникновения городской застройки. Это подтверждается тем, что все погребения могильника находятся западнее нее, хотя и в непосредственной близости. Может быть, во время функционирования могильника здесь проходила одна из дорог, у которой и совершались захоронения. Дорога, скорее всего, не имела большого значения для жителей Пскова, поскольку уже в начальный период развития здесь посада она застраивается. Непосредственно на ее трассе обнаружены подвальные ямы 3-х домов, не считая других многочисленных материковых ям, датируемых 2-й пол. XV-XVII вв. Малое заглубление частокольных канавок в материк (иногда всего на 0,1 - 0,2 м) доказывает, что частокол был установлен уже после накопления довольно мощного культурного слоя, то есть не ранее XVII в. Одновременно с уличными возводились частоколы, разделяющие дворы. Каким образом были отделены друг от друга городские дворы на начальном этапе застройки, остается пока не известным. Возможно, это были легкие конструкции, такие как плетень, но их следы в сильно изрезанном материке остались не выявлены. Ширину улицы удалось проследить на участке 3: она была около 2,6 м.
Что касается дворов, прослеженных в раскопе по частокольным канавкам, то их выявлено всего 3.
Один из дворов занимал самую южную часть раскопа на уч. А и Б и в пределах раскопа имел размеры 18 х 8 м. Центральная жилая постройка двора в раскопе не зафиксирована. Жилище на месте подвальной ямы 1 на уч. Б ко времени перепланировки уже не существовало, и его пятно пересекалось уличным частоколом.
Следующий двор, расположенный севернее, был отделен от предыдущего проулком шириной около 2-х м. Протяженность двора вдоль улицы была 19 м, а ширина в пределах раскопа -16 м. Местонахождение жилого дома определено по подвальной яме 2 на уч. В, имевшей каменную облицовку стен. Дом действительно занимал центральное положение на дворе, будучи равноудаленным как от северной, так и от южной его границ. Не исключено, что это была третья по счету постройка на территории двора, возникшая после того как 2 предыдущие были разрушены (в том числе и сооружение с дендродатами 1623 и 1660 гг.).
Третий двор от второго отделяли 2 близко расположенные линии частоколов, выявленные на уч. Д. Северную границу этого двора проследить не удалось, поэтому его протяженность вдоль улицы осталась невыясненной. Максимальная его ширина в пределах раскопа достигала 15 м. Единственная жилая постройка, отмеченная при раскопках в пределах двора, совпадает с подвальной ямой 17 на уч. Д. Хотя в заполнении постройки вместе с находками XVI-XVII вв. в довольно большом количестве встречались фрагменты керамики 2-й пол. XV в., исключить ее существование во 2-й пол. XVII в., как показал дендроанализ дерева из ямы 12 на уч. Г, нельзя.
Из сооружений 1-й пол. XVIII в. наиболее хорошо сохранившимися является подвальная часть дома, стоявшего на Петровской улице (постройка 6). Стены подвала были выложены из плитняка, а нижняя часть кладки состояла из среднего размера валунов. Внутренние размеры подвального помещения составляли 4,2 х 3,68 м, стены сохранились на высоту до 1,6 м. В верхней части восточной стены была устроена ниша, перекрытая плитняковым сводом. Вход в подвал мог осуществляться как снаружи дома, через тамбур с плитняковым полом и выложенными камнями ступеньками, так и по лестнице сверху из дома. Последнее прослеживается по остаткам дверного проема в верхней части западной стены.
Главной особенностью постройки было наличие в подвальном помещении колодца-сруба размерами 0,92 х 0,94 м. В ходе раскопок удалось разобрать его заполнение на глубину 1,2 м, однако дальнейшую работу пришлось прекратить из-за сильного притока воды. С уровня верхнего венца колодца его строителями был сделан водоотвод в виде дренажной деревянной трубы, изолированной берестой, которая соединялась с городской дренажной системой. Таким образом, колодец выполнял сразу несколько функций: служил источником питьевой воды, через него также осуществлялся отвод излишней грунтовой воды в дренаж.
Первоначальный пол в постройке был деревянным и покоился на 3-х толстых бревнах-подкладках. Однако впоследствии он был заменен на плитняковую вымостку. Время возведения постройки определяется по дендродатам, полученным с бревен колодца и подкладок под пол - 1724 -1727 гг. Близкую дату имеет также дренажная труба, выходившая из подвала - 1736-1737 гг.
Среди находок, происходящих из нижней части заполнения постройки, большая часть представлена обломками глиняных сосудов, также найдены железный подсвечник, обрывки грубой льняной ткани и пральник. Обнаружение пральника свидетельствует, что помещение могло также использоваться и для стирки белья.
Дренажная система, изученная в раскопе, состояла из колодца с внутренними размерами 1,4 х 0,5 м, входной и выпускной деревянных труб. В этот же колодец осуществлялся слив воды из описанной выше постройки. Дренажный колодец был выполнен в виде сруба и имел не менее 6 венцов. На всю глубину колодец расчистить не удалось из-за обильных грунтовых вод. Сверху колодец был перекрыт плахами и берестой. Несмотря на хорошую изоляцию, дренаж в процессе эксплуатации заливался, поэтому возникала необходимость в его прочистке. Для этой цели использовался шест длиной 4,5 м, изготовленный из ствола молодой ели, который был извлечен из трубы, отводившей воду из каменной постройки.
Общая длина дренажа, пересекавшего раскоп (уч. М и К) с юга на север равнялась 19,3 м. Труба, по которой вода поступала в колодец с южной стороны, сохранилась в раскопе полностью. Она была изготовлена из бревна диаметром 0,3 - 0,35 м и имела длину 12, 2 м. Соединение со следующей трубой было выполнено «встык» и изолировано берестой.
Следующий этап застройки связан со строительными работами, проводившимися после перепланировки Пскова в конце XVIII - 1-й пол. XIX вв. По-видимому, ко времени строительства относятся несколько монет 1835, 1841 и 1842 гг., обнаруженных вблизи известковой ямы на уч. И. В этот период были возведены здания, изображенные на плане города 1857 г. и сохранявшиеся с некоторыми перестройками до кон.XX в.
Примечания
1 Археологические работы велись в связи со строительством жилого дома и финансировались ООО «Псковинкомстрой». Настоящая статья не претендует на полную публикацию материалов Петровского 4 раскопа. Основной акцент делается на выявление этапов заселения этой части Пскова.
2 Палеоантропологическое исследование останков любезно согласился выполнить ст. н. с. НИИ и Музея антропологии им. Д.Н. Анучина МГУ им. М.В. Ломоносова Д.В. Пежемский.
3 Дендрохронологические исследования выполнены ст. н.с. Псковского музея-заповедника М.И.Кулаковой, которой автор выражает искреннюю признательность.
ЛИТЕРАТУРА
Королева Э.В., Харлашов Б.Н., 1994. К вопросу о дворах в средневековом Пскове (по материалам Васильевского раскопа) // Археологическое изучение Пскова, вып. 2. Псков.
Кулакова М.И., 1994. Пожары в Пскове XIII-XVIII вв. // Археологическое изучение Пскова, вып. 2. Псков.
Лесман Ю.М., 1990. Хронология ювелирных изделий Новгорода (X-XIV вв.) // Материалы по археологии Новгорода. М.
Милютина Н.Н., 1992. Борисоглебский раскоп // АИППЗ. Псков.
Седова М.В., 1981. Ювелирные изделия древнего Новгорода. М.
Степанов СВ., Яковлева Е.А., 1994. Раскопки на ул.Некрасова (Никольский раскоп) // Археологическое изучение Пскова, вып. 2. Псков.
Яковлева Е.А., 1996. Исследования на II Благовещенском раскопе в г.Пскове // АИППЗ. Псков.
АРХЕОЛОГИЯ И ИСТОРИЯ ПСКОВА И ПСКОВСКОЙ ЗЕМЛИ
МАТЕРИАЛЫ НАУЧНЫХ СЕМИНАРОВ
2001-2002 год