ОБМАНКИ ГРАФА ФЕДОРА ТОЛСТОГО
С.К. Зарянко «Портрет художника и скульптора Федора Петровича Толстого,
вице-президента Академии художеств». Ок. 1850
Несмотря на аристократическое происхождение и графский титул, Федору Петровичу Толстому (1783-1873) приходилось самому зарабатывать на жизнь. Его семья жила чрезвычайно скромно, Толстые снимали маленький домик у Смоленского кладбища.
Талант графа Толстого ярче всего проявился в работах по медальерной части, каковы двадцать медальонов с аллегорическими изображениями событий Отечественной войны 1812 - 14 годов, двенадцать подобных же медальонов в память персидской и турецкой войн 1826 - 29 годов и медали. Его усилиями медальерное дело было поднято на большую высоту и в первой четверти XIX века достигло своего расцвета.
Кроме медалей Толстой занимался скульптурой и писал картины маслом; сочинил балет «Эолова арфа», написал к нему либретто и даже был постановщиком некоторых танцев; стал основателем и бессменным руководителем (досточтимым мастером) масонской ложи «Избранного Михаила», в которую входили многие будущие декабристы; оставил нам «Записки графа Федора Петровича Толстого». Но благосостояние ему принесли понравившиеся императрице Елизавете Алексеевне натюрморты-обманки, написанные акварелью. За исполненные по её заказу акварели граф получал в подарок драгоценные перстни.
Букет цветов, бабочка и птичка
Цветы, фрукты, птица. Крышка стола
Такие натюрморты, с одной стороны, выглядят довольно примитивно и в то же время все на них настолько живо, что, кажется, можно потрогать и даже попробовать на вкус или ощутить запах изображенных на картинах ягод, цветов, что вот-вот улетит бабочка или вспорхнет птичка.
Ветка сирени и канарейка
Ветка малины, бабочка и муравей
Крыжовник
Крыжовник
Ветка винограда
Красная и белая смородина
Ягоды красной и белой смородины
Вот как о натюрмортах Ф.П.Толстого писал Ю.М. Лотман в работе «Натюрморт в перспективе семиотики»: «На первый взгляд натюрморты этого типа могут показаться то ли данью примитивному натурализму, то ли чем-то относящимся к внехудожественному иллюзионизму, „tour de force“, демонстрирующим ловкое мастерство и более ничего. Такое представление ошибочно: перед нами игра на грани, требующая изощренного семиотического чувства и свидетельствующая о сложных динамических процессах, которые, как правило, протекают на периферии искусства еще до того, как захватывают его центральные сферы. Именно имитация подлинности делает понятие условности осознанной проблемой, границы и меру которой нащупывают и художник, и его аудитория. Если с этой точки зрения посмотреть, например, на акварель Ф. Толстого „Цветок, бабочка и мухи“, то нетрудно заметить, что на лежащем перед нами листе художник сталкивает разные типы условности: бабочка и цветок „как бы нарисованы“, а капли воды на рисунке и мухи, ползающие по нему и пьющие эту воду, „как бы настоящие“. Таким образом, бабочка и цветок становятся рисунками рисунка, изображениями изображения. Для того чтобы зритель уловил эту игру, ему необходимо тонкое ощущение семиотических регистров, ощущение рисунка как невещи, а вещи как нерисунка».
Цветок, бабочка и мухи
Персик
Бабочка
Бабочки
Стрекоза
Стрекоза
Снегирь на ветке
Птичка в кольце
Птичка
Птички и цветы
Человек обширных и разнообразных познаний, Толстой, среди прочего, интересовался и ботаникой. В библиотеке Русского музея хранится некогда принадлежавший художнику атлас, посвященный флоре российской империи. Вступая в творческое соревнование с французским художником, чьи гуаши с изображением цветов однажды показала Толстому императрица Елизавета Алексеевна, он определил свою задачу так: «...со строгою отчетливостию переводить с натуры на бумагу копируемый цветок, как он есть, со всеми малейшими подробностями, принадлежащими этому растению...».
Липа
Цветы настурции
Герань
Фиалки
Нарциссы
Цветок кавалерская звезда
Источник:http://izbrannoe.com/news/iskusstvo/smorodinka-kor...morty-obmanki-fedora-tolstogo/;
http://www.artsait.ru/art/t/tolstoi/main.htm; Википедия