по темной стороне одиночества, зимы и города
Слава прабабушек томных,
Домики старой Москвы,
Из переулочков скромных
Все исчезаете вы
(с) Цветаева
Снова через край хлебнула одиночества. Маршрут Бауманская-Тургеневская, улочками переулками, в сумерки, о да, в сумерки, под снег, в который все еще не верится и без плеера даже, а с музыкой, которая играет в голове. Которую напеваю я, улица, город, зима.
И я черт возьми все таки люблю их - и этот безумный город, на темную сторону которого может попасть любой, сделавший шаг в сторону с центральных улиц и бродить там и жить там и жить ей. Потому что городу есть о чем рассказать. Надо только слушать. И слышать.
Все таки люблю их - и эту новую зиму, и снег, сваливашийся на голову как снег на голову, как ему и полагается. Зима - это гармоника умирания. упоительная красота холода и пустоты, которая, если присмотреться, оказывается только лишь уютом узких заснеженных улочек, молчанием московского снегопада, беспокойным сном существования. Все таки люблю их.
И еще сумерки. Опять сумерки и на этот раз я прошла настолько Через это, что действительно стала наконец этой темнотой, этой жизнью после солнца, междусветьем.
Одиночество - это слышать, как дышит город.
Домики старой Москвы,
Из переулочков скромных
Все исчезаете вы
(с) Цветаева
Снова через край хлебнула одиночества. Маршрут Бауманская-Тургеневская, улочками переулками, в сумерки, о да, в сумерки, под снег, в который все еще не верится и без плеера даже, а с музыкой, которая играет в голове. Которую напеваю я, улица, город, зима.
И я черт возьми все таки люблю их - и этот безумный город, на темную сторону которого может попасть любой, сделавший шаг в сторону с центральных улиц и бродить там и жить там и жить ей. Потому что городу есть о чем рассказать. Надо только слушать. И слышать.
Все таки люблю их - и эту новую зиму, и снег, сваливашийся на голову как снег на голову, как ему и полагается. Зима - это гармоника умирания. упоительная красота холода и пустоты, которая, если присмотреться, оказывается только лишь уютом узких заснеженных улочек, молчанием московского снегопада, беспокойным сном существования. Все таки люблю их.
И еще сумерки. Опять сумерки и на этот раз я прошла настолько Через это, что действительно стала наконец этой темнотой, этой жизнью после солнца, междусветьем.
Одиночество - это слышать, как дышит город.