Неофиты
Когда большевики начали строить коммунизм, они прекрасно понимали, что строить его придется вместе с народом русским, православным, суеверным и ограниченным. Поэтому своей идеологии они придали характер квазирелигиозности. Мощи, кстати, до сих пор доступны для всеобщего обозрения. Тоже были мученики, заповеди, календарь праздничных дат, смысл жизни и свой пантеон.
Украинцы, со своей стороны, имеют такую уникальную черту менталитета, которую можно описать таким словом, как «опиздал». В данном случае это заключается в том, чтобы воспроизводить идеологию по столетним шаблонам сомнительного происхождения. Сразу надо заметить, что в трактовке национализма как квазирелигии нет ничего оскорбительного. Просто есть ряд совместных с любым религиозным культом признаков: есть почитание умерших героев-праведников, жизнь после смерти (не в раю, а в народной памяти, как пример для будущих поколений), цель жизни и смысл в жертвенной смерти. Есть даже Декалог украинского националиста как аналог десяти заповедей Божьих. И все эти признаки исключают возможность диалога между историками и националистами. Не потому, что историк не может быть националистом, и не потому, что историки-националисты - плохие историки (не обязательно). Просто для человека верующего не существует такой опции, как «атеист». Есть «от лукавого». Потому и для националиста органично назвать человека «ворогом» или «запроданцем», а не пытаться понять мотивы его «безбожия/непатриотизма».
В наши гибридные времена есть и гибридный национализм - «русский мир» не имеющий конкретных границ, в зависимости от тактических потребностей Москвы это может быть и русский язык, и «антиимпериализм», и просто неприязнь к человеческой цивилизации.
До того, как христианство стало доминирующей религией в нашей части мира, оно было одним из многочисленных культов в Римской империи. Существовали сотни религиозных течений для различных этнических групп, профессий, социальных слоев. Существовала взаимное уважение к «чужим богам» и, соответственно, адептов их культов. Но она же, автоматически означала ограниченность возможностей «своего бога». Тем более, что боги и герои имели вполне человеческие слабости. Христиане выпадали из этой концепции, потому что не признавали других богов империи, то есть отказывали государству в лояльности. Христианский Бог (как и иудейский или мусульманский, кстати) - всемогущий и единственный.
Поскольку наше общество в основном православное, еще и постсоветское, нет ничего удивительного в том, что наши герои - святые и безгрешные праведники, а национальный Вождь - безошибочный и единственный, а кто с этим не согласен, тот - Лев Толстой и отщепенец. Ведь совсем недавно (всего одно поколение успело вырасти, просто вырасти) еще существовал культ «вождя мирового пролетариата», который был лучшим военным стратегом, управленцем, экономистом, агрономом, искусствоведом и кинокритиком. Закономерно, что современная историческая политика формируется по принципу «один народ - одна партия - один вождь». И если этот вождь кого-то не устраивает, то его можно легко клеймить как запроданця (если это условно «свой»), или как ворога (если «чужой»). Потому национальные неофиты - это и есть эти самые православные посткоммунисты. Отсюда и агрессия.
Окремі думки були взяті звідси.