Кратко о том, почему трудно изучать языки
Это моё текущее видение проблемы.
Один = много
Китайский язык - это два языка: устный и письменный. Чтобы овладеть китайским нужно фактически овладеть двумя не очень связанными друг с другом языками. Знание лишь одного из них само по себе не разрешает тут же начать пользоваться другим. «Пишем 台风, говорим «тайфун»».
Английский так же не один язык. В нём написание слов очень плохо соответствует их произношению, и по сути нужно выучить и запомнить оба варианта каждого слова. Кстати, иногда вариантов больше, чем эти два. Это вот наше «пишем Манчестер, говорим Ливерпуль» «пишем “colonel”, говорим “kernel”».
Это что? Как это читать?
В одних языках существуют достаточно чёткие правила, говорящие где в написанном слове находится ударный слог. Так обстоит дело в испанском, португальском, французском и польском. В других языках, например в английском, русском и итальянском, подобные чёткие правила отсутствуют.
Во многих языках определённые сочетания букв написанного слова (например, “th” в английском) имеют особое прочтение, обычно отличающееся от прочтения отдельных букв данного буквосочетания. Произношение буквы написанного слова во многих языках зависит от того, ударная ли это гласная или нет, в начале слова буква, в конце или в середине, какие буквы или звуки предшествуют ей или следуют за ней, и это касается последних и первых букв слов, т.е. произношение слова может зависеть от того, какое слово идёт перед ним или за ним. Обычно имеются правила произношения для данных случаев, но они не всегда чёткие или универсальные.
В некоторых языках, например в иврите и в арабском, на письме вовсе отсутствуют гласные буквы. Т.е. язык снова как-бы распадается на два, каждый из которых нужно знать.
Язык не поворачивается!
Не секрет, что разные языки используют разные звуки. В этом не было бы особой проблемы, если бы не было каких-то весьма редких и непривычных звуков, которые далеко не сразу получается произнести даже примерно. Но особая свинья подложена несколько в ином месте.
Во многих языках есть похожие звуки, которые в других языках даже воспринимаются как варианты одного и того же звука. Но путать эти звуки нельзя, т.к. может возникнуть непонимание и даже неприятная ситуация. Тем не менее, путаница происходит, т.к. бывает трудно произнести правильно один из этих похожих звуков или бывает трудно на слух определить какой из них был произнесён на самом деле. То, что для русскоязычных не составляет проблемы, может быть затруднительно для носителей иных языков, например «мель» и «мел», «Ша!» и «Ща!», «бит» и «быт», «ел» и «эл».
А ещё бывает, что нам кажется, что иностранный язык звучит «ненатурально», как кривляние, и мы противимся звучать «глупо» с т.з. наших одноклассников. Понятно, что махровый русский или испанский акцент в английской речи или французский в русской звучит не на много более умно.
Что вы говорите?!
Похожим образом дело обстоит и с пониманием речи на слух.
Некоторые слова не распознаются когда сливаются с соседними словами и меняют своё произношение (например английское “Would you?”, часто звучащее примерно как «у-уджю?»). Некоторые слова (например английские “peek” и “pick”) из-за похожести звуков может быть трудно определить на слух в отрыве от контекста или при его недостаче.
Региональные акценты могут подливать масла в огонь. Хоть я и более-менее научился понимать испанскую речь с выпадающими “s” в конце слогов и перед другими согласными (например, в “los presidentes”), меня до сих пор ставит в ступор аргентинский вариант произношения двойного “L” в словах типа “llegar”, “estrella”, “calle”. В Аргентине это сочетание может произноситься примерно как «ш» или «ж», в то время как в большинстве испаноязычных областей, оно произносится как «й». Сравните: «егар» и «шегар», «эстрея» и «эстрежа».
Излишки - голодающим!
В каждом языке найдётся что-то, что с т.з. носителя другого языка является чем-то лишним и ненужным или необоснованно усложняющим жизнь.
Нам, русскоязычным, весьма туго даются артикли английского, испанского и прочих языков, они нам кажутся вещью в себе, чем-то непостижимым и при том не особо нужным. Мы прекрасно обходимся без них в русском языке. Аналогично нам трудно даются разнообразные грамматические времена и наклонения, коих имеется прорва в других языках, в том же английском и испанском, например. Их там больше и работают они иначе, не являясь при этом чем-то совсем необходимым.
Особенно чудными выглядят вещи типа мужского, женского и среднего (нейтрального) родов предметов в языке. Ни в одном из популярных европейских языков они не несут какой-то важной информации, а лишь усложняют грамматику.
Совсем инопланетными являются вещи типа разных форм «вежливости» в Японском, где язык (слова и грамматика) зависит от того, кто к кому обращается, кем кому приходится и что и как говорит. Формы вежливости очень важны в японской культуре, но совершенно не должны сидеть в языке так глубоко, особенно в таком количестве. Куда проще иметь не больше двух форм типа как «ты»-«вы» в русском, “tú”-“Usted” в латиноамериканском испанском (в принципе, кое-где встречается и третья форма, “vos” на ряду с другими двумя, а не вместо одного из них) или вовсе их не иметь как в английском и бразильском португальском. Проще грамматика, меньше думать.
Шла Саша по шоссе, ей расшибла мозг Porsché
«Меньше дум - больше счастья!» - таким должно быть жизненное кредо. К сожалению, об этом не всегда задумывались в прошлом и не всегда задумываются теперь. Проектировать и строить на века мало кто умеет. В результате наша жизнь и наши языки, в ней родившиеся и её отражающие, ужасно нестройны, нелогичны и сложны. Там, где недодумали прежде, приходится лишний раз думать сейчас. Впрочем, даже думать иногда не очень помогает.
О чём я? О следующих вещах в языках, которые напрягают мозг изучающего лишний раз:
• Большое количества словоформ (в основном отражающих род и число объекта, падеж, грамматическое время или наклонение), отличающихся приставками, суффиксами и окончаниями слов
• Положение ударения и другие особенности произношения слова могут зависеть от его склонения или спряжения или от его функции в предложении (например, разное положение ударения в английском существительном “present” и однокоренном глаголе “present” или разные звуки «о» в португальских существительном “jogo” и однокоренном глаголе “jogo”)
• Более глубокие и радикальные изменения внутри слов, вызываемые наложением разных склонений, спряжений и т.п. на основную форму слова (например, “speak” -> “spoken” (английский), “dormir” -> “duermo” (испанский))
• Слипание (склейка) в речи соседних слов, при которой слова меняют своё произношение (например, уже упоминавшееся английское “Would you?” («у-уджю?») или слова типа “car”, где последнее “r” в определённых диалектах английского произносится только перед словами, начинающимися с гласного звука (“The car arrived.” vs “The car stopped.”), или испанское “¿Dónde está?” («дондэста?»), где вторая «е» выпадает))
• Необходимость замены часто встречающихся сочетаний слов на другие слова, например сочетания предлогов и артиклей (“di + le” -> “delle” (итальянский), “a + el” -> “al” (испанский), “por + o” -> “pelo” (португальский), и т.д.)
• Зависимость артикля от рода и начального звука следующего за ним слова (например, “a” или “an” в английском, “il” или “lo” или “ l’ ” в итальянском)
• Необходимость слияния слов на письме и в речи, порой с заменами и даже вставкой одного слова вовнутрь другого (например, “dar + le + los” -> “dárselos” (испанский; обратите внимание на замену “le” на “se”), “comprarei + o” -> “comprá-lo-ei” (португальский; обратите внимание на замену “o” на “lo” и его вставку в другое слово))
• Составные слова типа windshield (англ.) и parabrisas (исп.) или слова с приставками могут не распознаваться как таковые, особенно на начальных этапах изучения, когда словарный запас мал. Кроме того, они иногда не находятся в маленьких словарях. Тут имеется подвох в том, что на стыках слов-частей могут оказываться сочетания букв, которые обычно должны читаться иначе, например в английских словах “dishonest” и “pothole”, “sh” читается как «c», а не как «ш», и “th” читается как «тх», а не как в словах “this” или “thin”
• Обилие нерегулярностей (исключений) и недостаток чётких и простых правил (например, целые числительные от 60 до 99 в «стандартном» французском распадаются не на десятки и единицы, а сперва на полные двадцадки, и только потом уже на меньшие единицы, и всё это делается несколько бессистемно: 61 = soixante et un (60 + 1), 70 = soixante-dix (60 + 10), 71 = soixante et onze (60 + 11), 75 = soixante-quinze (60 + 15), 79 = soixante-dix-neuf (60 + 10 + 9), 81 = quatre-vingt-un (4 * 20 + 1), 96 = quatre-vingt-seize (4 * 20 + 16), 99 = quatre-vingt-dix-neuf (4 * 20 + 10 + 9))
• Неестественный порядок слов (например, вставка отрицательной частицы или наречий между частями составного глагола в английском языке (“will not be”, “has always been”, “it will, however, be”, “it will, of course, be”, etc) или постановка предлога в самый конец предложения (“What did you step on?”))
• Зависимость смысла от порядка слов (например, в испанском прилагательные обычно следуют за существительными, но могут и идти перед ними, и значение прилагательных в этих двух позициях обычно меняются с буквального на переносное, так “la mujer pobre” = «небогатая женщина», но “la pobre mujer” = «бедняжка», “el hombre grande” = «физически крупный человек», но “el gran hombre” = «великий человек», “el amigo viejo” = «немолодой друг», но “el viejo amigo” = «давнишний друг», “el libro nuevo” = «свежеизданная книга», но “el nuevo libro” = «свежеприобретённая книга», а в русском языке «бедная женщина», «большой человек», «старый друг» и «новая книга» свой смысл берут из контекста, а не из порядка слов)
• Похожие по смыслу и значению слова и грамматические элементы и конструкции, которые легко перепутать и т.н. «ложные друзья переводчика» (AKA false cognates) (например, два глагола «быть» в испанском, португальском и итальянском (“ser/estar”, “ser/estar”, “essere/stare”), два предлога/союза «для/к/из-за/...» в испанском и португальском (“por/para”), чью функцию обычно исполняет одно английское слово (“for”))
• Правильный выбор слов для контекста и стиля
• Т.н. фразовые глаголы, которые по первому времени непонятны и путаются с обычными, идиомы и сленг
• Многое другое
Короче, тут куда ни плюнь, везде есть скрытая акробатика, лёгонькая такая атлетика для мозга. Она напрягает, но делать нечего. Надо вертеться и подпрыгивать, пролезать и подрыгивать.
Пишу на Фортране на любом языке
Вы можете, конечно, пытаться переводить с родного языка на иностранный примерно дословно и говорить по-английски по-русски, и часто этого будет достаточно для понимания, но следует себе уяснить раз и навсегда, что языки, особенно те, что не имеют близкого родства, устроены и работают совершенно по-разному, и нужно не из родного языка переносить знания в иностранный язык, а получать новые знания об иностранном языке, искать или спрашивать как выражаются те или иные мысли на иностранном языке, а не изобретать свой собственный, новый, отличный от других (как тинейджеры, отличные от других, от родителей, от мелкоты, от сверстников, и в то же время похожие друг на друга как братья), но при этом совершенно не ездящий велосипед. Короче, “si fueris Rōmae, Rōmānō vīvitō mōre; si fueris alibī, vīvitō sicut ibi” (AKA “When in Rome, do as the Romans do”).
Работай в каске!
Собственно, примерно изучив всю подноготную иностранного языка по учебникам, справочникам, словарям и прочитанным книгам на языке, можно заниматься строительством своих предложений и целых текстов. Только и всего!
In Memoriam
Памяти памяти, так сказать...
На самом деле в этом «только и всего» до черта всего. Нужно запомнить колоссальный объём информации (и это не голый словарный запас, тут много больше) чтобы овладеть языком, и дело это небыстрое. Память нужно постоянно языком разминать и проминать чтобы он в ней отпечатался, запечатлелся и остался. Недостаточно только читать и слушать, даже если этими двумя навыками человек овладевает неплохо. Также надо и говорить и писать на языке. Вы же хотите быть лучше собаки? Вы же хотите не только всё понимать, но и уметь сказать? Говорите, пишите и обрящете.
У вас элементарной культуры нет!
Так нам любили говаривать в школе. И вы знаете, с тех пор мало что изменилось.
Приезжаешь в другую страну и совсем не понимаешь, как в ней люди живут. Вот вроде и язык уже неплохо знаешь, но местных шуток и развлечений не понимаешь. Люди смеются над чем-то непонятным, смотрят непонятные спортивные игры и т.п. Думаешь, идиоты какие-то.
А всё из-за чего? Это ты идиот. Ты не знаешь истории и культуры страны. И язык твой английский, или какой там, почти стерильный в культурном плане. Ты не поймёшь смысла фразы “He is the Benny Hill of football”, если совсем ничего не знаешь об этом Benny Hill’е. А чтобы знать, нужно смотреть старые передачи с его участием и смеяться так, как смеялись в его время. Чем дальше мы удаляемся от его времени, тем менее он понятен. С другой стороны, в каждой эпохе найдётся свой новый Benny Hill, и лет через 50-100 не надо будет знать половины того, что мы знаем сейчас, т.к. та половина будет занята более новым и актуальным.
Кошмар-кошмар!
Я баюс ашибицца! Йа байус, што миня ни поймут! Не хачу выглядеть глупо! Щас заклею сибе рот скочем! И буду малчать как умный! Как умный са скочем на лице!
Не бойся! Тебя не укусят и не обидят. Часто самым сложным бывает начать. Но надо как-то начать. Почему бы не сделать это здесь и сейчас?
Что делать и кто виноват?
Очень полезно пообщаться с теми, кто путь прошёл или уверенно идёт по нему. Они могут помочь как прямыми практическими советами, так и просто оказать какую-то психологическую поддержку новичкам и прочим страждущим. Виноват будешь ты, если сдашься раньше срока, так и не использовав все имеющиеся «звонки другу».
Один = много
Китайский язык - это два языка: устный и письменный. Чтобы овладеть китайским нужно фактически овладеть двумя не очень связанными друг с другом языками. Знание лишь одного из них само по себе не разрешает тут же начать пользоваться другим. «Пишем 台风, говорим «тайфун»».
Английский так же не один язык. В нём написание слов очень плохо соответствует их произношению, и по сути нужно выучить и запомнить оба варианта каждого слова. Кстати, иногда вариантов больше, чем эти два. Это вот наше «пишем Манчестер, говорим Ливерпуль» «пишем “colonel”, говорим “kernel”».
Это что? Как это читать?
В одних языках существуют достаточно чёткие правила, говорящие где в написанном слове находится ударный слог. Так обстоит дело в испанском, португальском, французском и польском. В других языках, например в английском, русском и итальянском, подобные чёткие правила отсутствуют.
Во многих языках определённые сочетания букв написанного слова (например, “th” в английском) имеют особое прочтение, обычно отличающееся от прочтения отдельных букв данного буквосочетания. Произношение буквы написанного слова во многих языках зависит от того, ударная ли это гласная или нет, в начале слова буква, в конце или в середине, какие буквы или звуки предшествуют ей или следуют за ней, и это касается последних и первых букв слов, т.е. произношение слова может зависеть от того, какое слово идёт перед ним или за ним. Обычно имеются правила произношения для данных случаев, но они не всегда чёткие или универсальные.
В некоторых языках, например в иврите и в арабском, на письме вовсе отсутствуют гласные буквы. Т.е. язык снова как-бы распадается на два, каждый из которых нужно знать.
Язык не поворачивается!
Не секрет, что разные языки используют разные звуки. В этом не было бы особой проблемы, если бы не было каких-то весьма редких и непривычных звуков, которые далеко не сразу получается произнести даже примерно. Но особая свинья подложена несколько в ином месте.
Во многих языках есть похожие звуки, которые в других языках даже воспринимаются как варианты одного и того же звука. Но путать эти звуки нельзя, т.к. может возникнуть непонимание и даже неприятная ситуация. Тем не менее, путаница происходит, т.к. бывает трудно произнести правильно один из этих похожих звуков или бывает трудно на слух определить какой из них был произнесён на самом деле. То, что для русскоязычных не составляет проблемы, может быть затруднительно для носителей иных языков, например «мель» и «мел», «Ша!» и «Ща!», «бит» и «быт», «ел» и «эл».
А ещё бывает, что нам кажется, что иностранный язык звучит «ненатурально», как кривляние, и мы противимся звучать «глупо» с т.з. наших одноклассников. Понятно, что махровый русский или испанский акцент в английской речи или французский в русской звучит не на много более умно.
Что вы говорите?!
Похожим образом дело обстоит и с пониманием речи на слух.
Некоторые слова не распознаются когда сливаются с соседними словами и меняют своё произношение (например английское “Would you?”, часто звучащее примерно как «у-уджю?»). Некоторые слова (например английские “peek” и “pick”) из-за похожести звуков может быть трудно определить на слух в отрыве от контекста или при его недостаче.
Региональные акценты могут подливать масла в огонь. Хоть я и более-менее научился понимать испанскую речь с выпадающими “s” в конце слогов и перед другими согласными (например, в “los presidentes”), меня до сих пор ставит в ступор аргентинский вариант произношения двойного “L” в словах типа “llegar”, “estrella”, “calle”. В Аргентине это сочетание может произноситься примерно как «ш» или «ж», в то время как в большинстве испаноязычных областей, оно произносится как «й». Сравните: «егар» и «шегар», «эстрея» и «эстрежа».
Излишки - голодающим!
В каждом языке найдётся что-то, что с т.з. носителя другого языка является чем-то лишним и ненужным или необоснованно усложняющим жизнь.
Нам, русскоязычным, весьма туго даются артикли английского, испанского и прочих языков, они нам кажутся вещью в себе, чем-то непостижимым и при том не особо нужным. Мы прекрасно обходимся без них в русском языке. Аналогично нам трудно даются разнообразные грамматические времена и наклонения, коих имеется прорва в других языках, в том же английском и испанском, например. Их там больше и работают они иначе, не являясь при этом чем-то совсем необходимым.
Особенно чудными выглядят вещи типа мужского, женского и среднего (нейтрального) родов предметов в языке. Ни в одном из популярных европейских языков они не несут какой-то важной информации, а лишь усложняют грамматику.
Совсем инопланетными являются вещи типа разных форм «вежливости» в Японском, где язык (слова и грамматика) зависит от того, кто к кому обращается, кем кому приходится и что и как говорит. Формы вежливости очень важны в японской культуре, но совершенно не должны сидеть в языке так глубоко, особенно в таком количестве. Куда проще иметь не больше двух форм типа как «ты»-«вы» в русском, “tú”-“Usted” в латиноамериканском испанском (в принципе, кое-где встречается и третья форма, “vos” на ряду с другими двумя, а не вместо одного из них) или вовсе их не иметь как в английском и бразильском португальском. Проще грамматика, меньше думать.
Шла Саша по шоссе, ей расшибла мозг Porsché
«Меньше дум - больше счастья!» - таким должно быть жизненное кредо. К сожалению, об этом не всегда задумывались в прошлом и не всегда задумываются теперь. Проектировать и строить на века мало кто умеет. В результате наша жизнь и наши языки, в ней родившиеся и её отражающие, ужасно нестройны, нелогичны и сложны. Там, где недодумали прежде, приходится лишний раз думать сейчас. Впрочем, даже думать иногда не очень помогает.
О чём я? О следующих вещах в языках, которые напрягают мозг изучающего лишний раз:
• Большое количества словоформ (в основном отражающих род и число объекта, падеж, грамматическое время или наклонение), отличающихся приставками, суффиксами и окончаниями слов
• Положение ударения и другие особенности произношения слова могут зависеть от его склонения или спряжения или от его функции в предложении (например, разное положение ударения в английском существительном “present” и однокоренном глаголе “present” или разные звуки «о» в португальских существительном “jogo” и однокоренном глаголе “jogo”)
• Более глубокие и радикальные изменения внутри слов, вызываемые наложением разных склонений, спряжений и т.п. на основную форму слова (например, “speak” -> “spoken” (английский), “dormir” -> “duermo” (испанский))
• Слипание (склейка) в речи соседних слов, при которой слова меняют своё произношение (например, уже упоминавшееся английское “Would you?” («у-уджю?») или слова типа “car”, где последнее “r” в определённых диалектах английского произносится только перед словами, начинающимися с гласного звука (“The car arrived.” vs “The car stopped.”), или испанское “¿Dónde está?” («дондэста?»), где вторая «е» выпадает))
• Необходимость замены часто встречающихся сочетаний слов на другие слова, например сочетания предлогов и артиклей (“di + le” -> “delle” (итальянский), “a + el” -> “al” (испанский), “por + o” -> “pelo” (португальский), и т.д.)
• Зависимость артикля от рода и начального звука следующего за ним слова (например, “a” или “an” в английском, “il” или “lo” или “ l’ ” в итальянском)
• Необходимость слияния слов на письме и в речи, порой с заменами и даже вставкой одного слова вовнутрь другого (например, “dar + le + los” -> “dárselos” (испанский; обратите внимание на замену “le” на “se”), “comprarei + o” -> “comprá-lo-ei” (португальский; обратите внимание на замену “o” на “lo” и его вставку в другое слово))
• Составные слова типа windshield (англ.) и parabrisas (исп.) или слова с приставками могут не распознаваться как таковые, особенно на начальных этапах изучения, когда словарный запас мал. Кроме того, они иногда не находятся в маленьких словарях. Тут имеется подвох в том, что на стыках слов-частей могут оказываться сочетания букв, которые обычно должны читаться иначе, например в английских словах “dishonest” и “pothole”, “sh” читается как «c», а не как «ш», и “th” читается как «тх», а не как в словах “this” или “thin”
• Обилие нерегулярностей (исключений) и недостаток чётких и простых правил (например, целые числительные от 60 до 99 в «стандартном» французском распадаются не на десятки и единицы, а сперва на полные двадцадки, и только потом уже на меньшие единицы, и всё это делается несколько бессистемно: 61 = soixante et un (60 + 1), 70 = soixante-dix (60 + 10), 71 = soixante et onze (60 + 11), 75 = soixante-quinze (60 + 15), 79 = soixante-dix-neuf (60 + 10 + 9), 81 = quatre-vingt-un (4 * 20 + 1), 96 = quatre-vingt-seize (4 * 20 + 16), 99 = quatre-vingt-dix-neuf (4 * 20 + 10 + 9))
• Неестественный порядок слов (например, вставка отрицательной частицы или наречий между частями составного глагола в английском языке (“will not be”, “has always been”, “it will, however, be”, “it will, of course, be”, etc) или постановка предлога в самый конец предложения (“What did you step on?”))
• Зависимость смысла от порядка слов (например, в испанском прилагательные обычно следуют за существительными, но могут и идти перед ними, и значение прилагательных в этих двух позициях обычно меняются с буквального на переносное, так “la mujer pobre” = «небогатая женщина», но “la pobre mujer” = «бедняжка», “el hombre grande” = «физически крупный человек», но “el gran hombre” = «великий человек», “el amigo viejo” = «немолодой друг», но “el viejo amigo” = «давнишний друг», “el libro nuevo” = «свежеизданная книга», но “el nuevo libro” = «свежеприобретённая книга», а в русском языке «бедная женщина», «большой человек», «старый друг» и «новая книга» свой смысл берут из контекста, а не из порядка слов)
• Похожие по смыслу и значению слова и грамматические элементы и конструкции, которые легко перепутать и т.н. «ложные друзья переводчика» (AKA false cognates) (например, два глагола «быть» в испанском, португальском и итальянском (“ser/estar”, “ser/estar”, “essere/stare”), два предлога/союза «для/к/из-за/...» в испанском и португальском (“por/para”), чью функцию обычно исполняет одно английское слово (“for”))
• Правильный выбор слов для контекста и стиля
• Т.н. фразовые глаголы, которые по первому времени непонятны и путаются с обычными, идиомы и сленг
• Многое другое
Короче, тут куда ни плюнь, везде есть скрытая акробатика, лёгонькая такая атлетика для мозга. Она напрягает, но делать нечего. Надо вертеться и подпрыгивать, пролезать и подрыгивать.
Пишу на Фортране на любом языке
Вы можете, конечно, пытаться переводить с родного языка на иностранный примерно дословно и говорить по-английски по-русски, и часто этого будет достаточно для понимания, но следует себе уяснить раз и навсегда, что языки, особенно те, что не имеют близкого родства, устроены и работают совершенно по-разному, и нужно не из родного языка переносить знания в иностранный язык, а получать новые знания об иностранном языке, искать или спрашивать как выражаются те или иные мысли на иностранном языке, а не изобретать свой собственный, новый, отличный от других (как тинейджеры, отличные от других, от родителей, от мелкоты, от сверстников, и в то же время похожие друг на друга как братья), но при этом совершенно не ездящий велосипед. Короче, “si fueris Rōmae, Rōmānō vīvitō mōre; si fueris alibī, vīvitō sicut ibi” (AKA “When in Rome, do as the Romans do”).
Работай в каске!
Собственно, примерно изучив всю подноготную иностранного языка по учебникам, справочникам, словарям и прочитанным книгам на языке, можно заниматься строительством своих предложений и целых текстов. Только и всего!
In Memoriam
Памяти памяти, так сказать...
На самом деле в этом «только и всего» до черта всего. Нужно запомнить колоссальный объём информации (и это не голый словарный запас, тут много больше) чтобы овладеть языком, и дело это небыстрое. Память нужно постоянно языком разминать и проминать чтобы он в ней отпечатался, запечатлелся и остался. Недостаточно только читать и слушать, даже если этими двумя навыками человек овладевает неплохо. Также надо и говорить и писать на языке. Вы же хотите быть лучше собаки? Вы же хотите не только всё понимать, но и уметь сказать? Говорите, пишите и обрящете.
У вас элементарной культуры нет!
Так нам любили говаривать в школе. И вы знаете, с тех пор мало что изменилось.
Приезжаешь в другую страну и совсем не понимаешь, как в ней люди живут. Вот вроде и язык уже неплохо знаешь, но местных шуток и развлечений не понимаешь. Люди смеются над чем-то непонятным, смотрят непонятные спортивные игры и т.п. Думаешь, идиоты какие-то.
А всё из-за чего? Это ты идиот. Ты не знаешь истории и культуры страны. И язык твой английский, или какой там, почти стерильный в культурном плане. Ты не поймёшь смысла фразы “He is the Benny Hill of football”, если совсем ничего не знаешь об этом Benny Hill’е. А чтобы знать, нужно смотреть старые передачи с его участием и смеяться так, как смеялись в его время. Чем дальше мы удаляемся от его времени, тем менее он понятен. С другой стороны, в каждой эпохе найдётся свой новый Benny Hill, и лет через 50-100 не надо будет знать половины того, что мы знаем сейчас, т.к. та половина будет занята более новым и актуальным.
Кошмар-кошмар!
Я баюс ашибицца! Йа байус, што миня ни поймут! Не хачу выглядеть глупо! Щас заклею сибе рот скочем! И буду малчать как умный! Как умный са скочем на лице!
Не бойся! Тебя не укусят и не обидят. Часто самым сложным бывает начать. Но надо как-то начать. Почему бы не сделать это здесь и сейчас?
Что делать и кто виноват?
Очень полезно пообщаться с теми, кто путь прошёл или уверенно идёт по нему. Они могут помочь как прямыми практическими советами, так и просто оказать какую-то психологическую поддержку новичкам и прочим страждущим. Виноват будешь ты, если сдашься раньше срока, так и не использовав все имеющиеся «звонки другу».