Архитектура Ленинграда в годы Великой Отечественной войны
Ровно 70 лет назад, 27 января 1944 года, была полностью снята блокада Ленинграда. За эти тяжелые 872 дня погибло, по разным данным, от 300 тысяч до 1,5 миллиона человек. Огромный ущерб был нанесён и архитектурным памятникам города на Неве и его пригородов.
В начале войны были предприняты различные меры по маскировке архитектурных сооружений и городской скульптуры, позволившие сократить число поврежденных памятников. Самые ценные городские монументы, такие как памятники Петру I на Сенатской площади, Николаю I на Исаакиевской площади, Ленину у Финляндского вокзала, знаменитые египетские сфинксы на Университетской набережной и многие другие, были укрыты несколькими рядами мешков с песком и фанерными щитами. Многотонный памятник Александру III скульптора Паоло Трубецкого, защищенный песчаной насыпью и накатом из бревен, выдержал прямое попадание в него фугасной бомбы.
Исаакиевская площадь . Фото - Я.Бродский, 1942 г.
Сфинкс, закрытый дощатым футляром, фото 1941 г.
Если памятник можно было снять с пьедестала, его закапывали под землю: знаменитые скульптуры Летнего сада, памятник Александру III, вздыбленные кони с Аничкова моста скульптора Петра Клодта были обёрнуты тканью и зарыты под землю до окончания войны.
Извлечение из-под земли конных скульптур с Аничкова моста, фото 1945 г.
Одновременно с этим намеренно незащищенными и открытыми для города были оставлены памятники выдающимся русским полководцам: Суворову, Кутузову и Барклаю де Толли. Образы героев прошлого должны были вдохновлять ленинградцев на борьбу с врагом.
Архитектуру скрыть от глаз врага было гораздо сложнее. Многие здания Ленинграда, которые могли бы служить ориентирами при авианалётах, были тщательно замаскированы. Для этого использовались полотнища с изображенными на них ложными архитектурными элементами зданий и защитные сетки, с нашитыми кусками ткани, раскрашенными под цвет растительности. Нередко, для достижения большей убедительности, в маскировочные сети вплетались настоящие ветви деревьев.
Маскировка Пропилеев Смольного в период блокады Ленинграда. Фото 1942 г., архив Мемориального музея Обороны и блокады Ленинграда.
Маскировка Смольного в период блокады Ленинграда. Фото 1942 г., архив Мемориального музея Обороны и блокады Ленинграда
Одним из самых сложных объектов для маскировки стали многочисленные вертикальные доминанты города: купола и шпили соборов легко обнаруживали себя не только габаритами, но и ярким блеском позолоты. Было принято решение покрывать блестящие элементы серой краской - чтобы они сливались с цветом ленинградского неба. Сохранности памятников это не угрожало, поскольку при помощи специальных химикатов краска легко смывалась, не причиняя вреда позолоте.
Одним из самых трудных мероприятий стала маскировка шпиля Петропавловского собора. В ноябрьскую стужу 1941 года ленинградские альпинисты Леонид Жуковский и Михаил Бобров поднялись по лестнице внутри шпиля к наружному выходу, откуда до фигурки ангела вела открытая 20-метровая лестница столетней давности, о состоянии которой не было никакой информации. Несмотря на серьезный риск, все прошло благополучно: у основания ангела было закреплено кольцо с тросом, при помощи которого на самый верх поднимались рабочие и материалы для маскировки шпиля.
Многие венчающие элементы зданий маскировали специальными чехлами. Так, купол Инженерного замка, Крестовоздвиженская церковь и многие другие были закрыты специальными чехлами из парусины и мешковины.
Снятие маскировочного чехла с купола Никольского собора, фото 1944 г.
Снятие маскировочного чехла с купола Петропавловского собора. Фото 1944 г.
Знаменитая «игла» Адмиралтейства, в отличие от большинства питерских шпилей и куполов, которые были позолочены при помощи гальванопластики, был покрыт тончайшими листами золота, которые крепились на специальном клее. В этом случае самый простой способ маскировки при помощи серой краски использовать было нельзя. В связи с этим специально для шпиля Адмиралтейства за одну ночь был изготовлен громадный чехол весом более полутонны, которым был закрыт от глаз немецкой авиации один из главных ориентиров города.
Снятие маскировочного чехла со шпиля Адмиралтейства, фото 1944 г.
Многие мосты в Ленинграде маскировали «под руины»: установленные деревянные бутафорские конструкции не мешали движению транспорта, но создавали иллюзию разрушений. Здания вокзалов также маскировали под руины, а неподалёку сооружались временные ложные дублеры. Ложным вокзалам немало доставалось во время налетов вражеской авиации, в то время как реальные транспортные узлы оставались нетронутыми. Рельсы, ведущие к ним, также покрывались защитной краской - чтобы блеск полированной стали не раскрыл план маскировщиков.
Тем не менее, несмотря на частичную маскировку, от вражеских обстрелов серьезно пострадали многие здания Ленинграда: помещения Гостиного двора, Кунсткамера, церковь Святой Екатерины, Юсуповский дворец, Русский музей, Шуваловский дворец, Николо-Морской собор, здание Сената, Инженерный замок и многие другие.
Кунсткамера, фото 1944 г.
Разрушенный жилой дом на Лиговском пр., фото 1941-1944 гг.
Самый большой, невосполнимый ущерб был причинён архитектурным ансамблям, оказавшимся в непосредственной близости от линии фронта, в занятых немцами пригородах Ленинграда. И если благодаря самоотверженной работе музейных сотрудников удалось сберечь значительное количество предметов хранения, не подлежащие эвакуации архитектурные ансамбли, садово-парковые сооружения и зелёные насаждения, на территории которых велись боевые действия, защитить было невозможно.
В результате, при отступлении немцев сгорел Большой Екатерининский дворец в Царском селе и была утрачена знаменитая Янтарная комната, подаренная Петру I королём Пруссии.
Вид разрушенного немцами Екатерининского дворца, фото 1944 г.
Общий вид разрушенной Парадной лестницы Большого Екатерининского дворца, фото 1944 г.
Был разрушен и практически полностью выгорел Павловский дворец, в парке которого было вырублено около 70 000 старых деревьев.
Вид части разрушенного и сожженного Павловского дворца со стороны парадного двора, фото 1944 г.
Павловский дворец. Библиотека Росси и Галерея Гонзаго, фото 1944 г.
Установка статуи Флоры после освобождения Павловска, фото 1944 г.
Практически полностью был разрушен артиллерией дворцово-парковый ансамбль Петергоф. Вот как описывает свое посещение сотрудник музея М. Тихомирова 31 января 1944 года: «Первое, что встало перед глазами за разрушенными воротами и оградой Верхнего сада, - неописуемый хаос каких-то обломков, полузасыпанных снегом, громадный противотанковый ров, пересекающий весь сад, а за ним обгорелые руины Большого дворца без золотых куполов. Нижний парк сверху казался снежной пустыней с мертвыми черными деревьями, опутанными проводами, а в захламленном ковше каскада стоял пустой пьедестал Самсона. По парку пришлось пробираться узкими тропинками и видеть все новые и новые руины: разбитые в куски мраморные колонны Львиного каскада, полуразрушенную Золотую гору со ступенями, лишенными золотой обшивки, обгорелые остатки дворца Марли и, наконец, Эрмитаж, где не осталось его подъемного стола с затейливым механизмом, а наверху стояло орудие, дуло которого, направленное на Кронштадт, высовывалось из пробитой стены верхнего зала».
Вид на разрушенный Большой Петергофский дворец ансамбля Нижнего парка в Петергофе, фото 1944 г.
В Петергофе были уничтожены все сооружения Английского парка, Английский дворец и павильоны, а также разрушены дворцы и павильоны всех пейзажных парков XIX века. Почти вся скульптура, спрятанная музейными сотрудниками в тоннеле под дворцом или зарытая в землю на территории Нижнего парка, сохранилась. Оставленные же на местах петровские барельефы ступеней каскада, маскароны канала и самые крупные фигуры - Самсон, Тритоны, Нева, Волхов - после немецкого отступления бесследно исчезли.
Каскад фонтанов в Петергофе, фото 1944 г.
Дворцово-парковый ансамбль Ораниенбаум пострадал в значительно меньшей степени, чем другие пригороды Ленинграда, лишь потому, что здесь был развёрнут так называемый «Ораниенбаумский плацдарм», позволивший сохранить историческое наследие.
Пострадавшие за время блокады Ленинграда и немецкой оккупации пригородов здания и ансамбли, на протяжении всей второй половины ХХ века восстанавливали и собирали по крупицам реставраторы, однако многие сооружения, скульптуры и элементы декоративного оформления, были утрачены навсегда.
В начале войны были предприняты различные меры по маскировке архитектурных сооружений и городской скульптуры, позволившие сократить число поврежденных памятников. Самые ценные городские монументы, такие как памятники Петру I на Сенатской площади, Николаю I на Исаакиевской площади, Ленину у Финляндского вокзала, знаменитые египетские сфинксы на Университетской набережной и многие другие, были укрыты несколькими рядами мешков с песком и фанерными щитами. Многотонный памятник Александру III скульптора Паоло Трубецкого, защищенный песчаной насыпью и накатом из бревен, выдержал прямое попадание в него фугасной бомбы.
Исаакиевская площадь . Фото - Я.Бродский, 1942 г.
Сфинкс, закрытый дощатым футляром, фото 1941 г.
Если памятник можно было снять с пьедестала, его закапывали под землю: знаменитые скульптуры Летнего сада, памятник Александру III, вздыбленные кони с Аничкова моста скульптора Петра Клодта были обёрнуты тканью и зарыты под землю до окончания войны.
Извлечение из-под земли конных скульптур с Аничкова моста, фото 1945 г.
Одновременно с этим намеренно незащищенными и открытыми для города были оставлены памятники выдающимся русским полководцам: Суворову, Кутузову и Барклаю де Толли. Образы героев прошлого должны были вдохновлять ленинградцев на борьбу с врагом.
Архитектуру скрыть от глаз врага было гораздо сложнее. Многие здания Ленинграда, которые могли бы служить ориентирами при авианалётах, были тщательно замаскированы. Для этого использовались полотнища с изображенными на них ложными архитектурными элементами зданий и защитные сетки, с нашитыми кусками ткани, раскрашенными под цвет растительности. Нередко, для достижения большей убедительности, в маскировочные сети вплетались настоящие ветви деревьев.
Маскировка Пропилеев Смольного в период блокады Ленинграда. Фото 1942 г., архив Мемориального музея Обороны и блокады Ленинграда.
Маскировка Смольного в период блокады Ленинграда. Фото 1942 г., архив Мемориального музея Обороны и блокады Ленинграда
Одним из самых сложных объектов для маскировки стали многочисленные вертикальные доминанты города: купола и шпили соборов легко обнаруживали себя не только габаритами, но и ярким блеском позолоты. Было принято решение покрывать блестящие элементы серой краской - чтобы они сливались с цветом ленинградского неба. Сохранности памятников это не угрожало, поскольку при помощи специальных химикатов краска легко смывалась, не причиняя вреда позолоте.
Одним из самых трудных мероприятий стала маскировка шпиля Петропавловского собора. В ноябрьскую стужу 1941 года ленинградские альпинисты Леонид Жуковский и Михаил Бобров поднялись по лестнице внутри шпиля к наружному выходу, откуда до фигурки ангела вела открытая 20-метровая лестница столетней давности, о состоянии которой не было никакой информации. Несмотря на серьезный риск, все прошло благополучно: у основания ангела было закреплено кольцо с тросом, при помощи которого на самый верх поднимались рабочие и материалы для маскировки шпиля.
Многие венчающие элементы зданий маскировали специальными чехлами. Так, купол Инженерного замка, Крестовоздвиженская церковь и многие другие были закрыты специальными чехлами из парусины и мешковины.
Снятие маскировочного чехла с купола Никольского собора, фото 1944 г.
Снятие маскировочного чехла с купола Петропавловского собора. Фото 1944 г.
Знаменитая «игла» Адмиралтейства, в отличие от большинства питерских шпилей и куполов, которые были позолочены при помощи гальванопластики, был покрыт тончайшими листами золота, которые крепились на специальном клее. В этом случае самый простой способ маскировки при помощи серой краски использовать было нельзя. В связи с этим специально для шпиля Адмиралтейства за одну ночь был изготовлен громадный чехол весом более полутонны, которым был закрыт от глаз немецкой авиации один из главных ориентиров города.
Снятие маскировочного чехла со шпиля Адмиралтейства, фото 1944 г.
Многие мосты в Ленинграде маскировали «под руины»: установленные деревянные бутафорские конструкции не мешали движению транспорта, но создавали иллюзию разрушений. Здания вокзалов также маскировали под руины, а неподалёку сооружались временные ложные дублеры. Ложным вокзалам немало доставалось во время налетов вражеской авиации, в то время как реальные транспортные узлы оставались нетронутыми. Рельсы, ведущие к ним, также покрывались защитной краской - чтобы блеск полированной стали не раскрыл план маскировщиков.
Тем не менее, несмотря на частичную маскировку, от вражеских обстрелов серьезно пострадали многие здания Ленинграда: помещения Гостиного двора, Кунсткамера, церковь Святой Екатерины, Юсуповский дворец, Русский музей, Шуваловский дворец, Николо-Морской собор, здание Сената, Инженерный замок и многие другие.
Кунсткамера, фото 1944 г.
Разрушенный жилой дом на Лиговском пр., фото 1941-1944 гг.
Самый большой, невосполнимый ущерб был причинён архитектурным ансамблям, оказавшимся в непосредственной близости от линии фронта, в занятых немцами пригородах Ленинграда. И если благодаря самоотверженной работе музейных сотрудников удалось сберечь значительное количество предметов хранения, не подлежащие эвакуации архитектурные ансамбли, садово-парковые сооружения и зелёные насаждения, на территории которых велись боевые действия, защитить было невозможно.
В результате, при отступлении немцев сгорел Большой Екатерининский дворец в Царском селе и была утрачена знаменитая Янтарная комната, подаренная Петру I королём Пруссии.
Вид разрушенного немцами Екатерининского дворца, фото 1944 г.
Общий вид разрушенной Парадной лестницы Большого Екатерининского дворца, фото 1944 г.
Был разрушен и практически полностью выгорел Павловский дворец, в парке которого было вырублено около 70 000 старых деревьев.
Вид части разрушенного и сожженного Павловского дворца со стороны парадного двора, фото 1944 г.
Павловский дворец. Библиотека Росси и Галерея Гонзаго, фото 1944 г.
Установка статуи Флоры после освобождения Павловска, фото 1944 г.
Практически полностью был разрушен артиллерией дворцово-парковый ансамбль Петергоф. Вот как описывает свое посещение сотрудник музея М. Тихомирова 31 января 1944 года: «Первое, что встало перед глазами за разрушенными воротами и оградой Верхнего сада, - неописуемый хаос каких-то обломков, полузасыпанных снегом, громадный противотанковый ров, пересекающий весь сад, а за ним обгорелые руины Большого дворца без золотых куполов. Нижний парк сверху казался снежной пустыней с мертвыми черными деревьями, опутанными проводами, а в захламленном ковше каскада стоял пустой пьедестал Самсона. По парку пришлось пробираться узкими тропинками и видеть все новые и новые руины: разбитые в куски мраморные колонны Львиного каскада, полуразрушенную Золотую гору со ступенями, лишенными золотой обшивки, обгорелые остатки дворца Марли и, наконец, Эрмитаж, где не осталось его подъемного стола с затейливым механизмом, а наверху стояло орудие, дуло которого, направленное на Кронштадт, высовывалось из пробитой стены верхнего зала».
Вид на разрушенный Большой Петергофский дворец ансамбля Нижнего парка в Петергофе, фото 1944 г.
В Петергофе были уничтожены все сооружения Английского парка, Английский дворец и павильоны, а также разрушены дворцы и павильоны всех пейзажных парков XIX века. Почти вся скульптура, спрятанная музейными сотрудниками в тоннеле под дворцом или зарытая в землю на территории Нижнего парка, сохранилась. Оставленные же на местах петровские барельефы ступеней каскада, маскароны канала и самые крупные фигуры - Самсон, Тритоны, Нева, Волхов - после немецкого отступления бесследно исчезли.
Каскад фонтанов в Петергофе, фото 1944 г.
Дворцово-парковый ансамбль Ораниенбаум пострадал в значительно меньшей степени, чем другие пригороды Ленинграда, лишь потому, что здесь был развёрнут так называемый «Ораниенбаумский плацдарм», позволивший сохранить историческое наследие.
Пострадавшие за время блокады Ленинграда и немецкой оккупации пригородов здания и ансамбли, на протяжении всей второй половины ХХ века восстанавливали и собирали по крупицам реставраторы, однако многие сооружения, скульптуры и элементы декоративного оформления, были утрачены навсегда.