В Петербурге суд по делу о доме Мусина-Пушкина заслушает членов комиссии КГИОП
Вид на дом 104 по набережной реки Мойки со стороны Краснофлотского моста. Фото 2016 года.
18 октября в Куйбышевском районном суде Санкт-Петербурга продолжилось рассмотрение дела по дому А. И. Мусина-Пушкина, которое можно окрестить как «граждане Санкт-Петербурга против чиновников КГИОП». Напомним, что в рамках административного судопроизводства оспаривается законность заключения комиссии КГИОП по установлению историко-культурной ценности здания по набережной р. Мойки, дом 104, а также распоряжения КГИОП от 11.08.2016 № 10-348 «Об отказе во включении здания в перечень выявленных объектов культурного наследия».
Административными истцами выступают шесть граждан, среди которых жители Северной Коломны, а также активисты градозащитных групп «ЭРА» и «Мойка 104», в том числе член Совета Национального комитета ИКОМОС Н. Лаврентьев. Ответчиком выступает Комитет по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры Правительства Санкт-Петербурга (далее - КГИОП).
В ходе заседания 18 октября адвокатом, представлявшим интересы истцов, было оглашено содержание писем вице-президента Российского общества дерматовенерологов, председателя Санкт-Петербургского научного общества дерматовенерологов имени Тарновского В.М., заслуженного деятеля науки РФ профессора Самцова А.В., а также председателя Совета дома «Мойка 104», направленных на имя председателя КГИОП. В письмах с ссылками на документы и источники приводятся сведения о проживании в доме на Мойке в XIX-XX веках выдающихся представителей российской науки Тарновского В.М. и Соболева В.В., о чём не упоминается в заключении комиссии КГИОП. С учётом приводимых сведений авторы писем просят внести изменения в распоряжение КГИОП от 11.08.2016 № 10-348 и включить здание в перечень выявленных объектов культурного наследия.
Оглашённые в суде документы произвели эффект разорвавшейся бомбы. По сути, они доказывают, что никакого исследования историко-культурной ценности дома в июле 2015 года комиссией КГИОП не производилось. Работа комиссии в составе 7 человек - практически всего руководства Комитета предстаёт непрофессиональным заказным действием с заранее предопределённым результатом. При этом становится очевидным, что и выводы комиссии, и последующее распоряжение КГИОП по дому 104 были продиктованы не свойствами заявленного объекта, а некими посторонними обстоятельствами, внешней ситуацией, при которой охранный статус дома Мусина-Пушкина кому-то сильно мешает.
В этих обстоятельствах суд принял беспрецедентное решение и постановил вызвать для дачи показаний членов комиссии КГИОП, образованной приказом от 13.07.2015 года № 8-381, включая директора архитектурного бюро «Литейная часть-91», члена Совета по сохранению культурного наследия при правительстве Санкт-Петербурга Даянова Р.М., начальника управления экспертиз и реставрационных программ КГИОП Яковлева П.О., сотрудников КГИОП Воронина В.В.и Платонова П.В.
Это один из редчайших случаев, когда суд будут опрашивать членов комиссии регионального органа охраны культурного наследия, подписавших отрицательное заключение, по которому было отказано во включении в список выявленных объектов культурного наследия дома, на протяжении трёх веков связанного с жизнью и деятельностью выдающихся представителей отечественной науки - историка и археографа графа А. И. Мусина-Пушкина (1744-1817), медика и организатора медицинской науки В. М. Тарновского (1837-1906), астронома и астрофизика В. В. Соболева (1915-1999). Дома, в котором хранились «Слово о полку Игореве», «Лаврентьевская летопись», «Русская Правда», где было подготовлено первое издание «Поучений Владимира Мономаха». Дома, в котором позднее в XIX-XX веках были сделаны открытия и написаны труды, прославившие российскую науку.
Феликс Юсупов со своей невестой Ириной Александровной Романовой. 1913 год.
Известно также, что дом 104 сыграл свою роль и в драматических событиях, разыгравшихся неподалёку на набережной р. Мойки ровно сто лет назад, в декабре 1916 года. По свидетельствам очевидцев и участников тех событий, в квартире Головиных, близких к Г.Е. Распутину поздней осенью 1916 года состоялась встреча Феликса Юсупова с Григорием Распутиным, на которой последнему и было передано роковое приглашение посетить Юсуповых, живших неподалёку в доме 94 по набережной Мойки. В связи с этим дополнительную интригу судебному делу придаёт участие в нём на стороне истцов родственницы князя Феликса Юсупова, приходящейся ему шестиюродной сестрой.
Есть ещё одна неожиданная линия в истории дома, ждущая своего исследователя. Дело в том, что жена В. М. Тарновского (1837-1906), Прасковья Николаевна Тарновская (1848-1910), рождённая Козлова, дочь Козлова Н.И., доводилась родной тёткой матери Владимира Набокова. Семья Набоковых жила неподалёку в доме на Большой Морской. По воспоминаниям писателя, Прасковья Николаевна «приглядывала за нами и нашими менторами во время отъездов родителей в Италию». Вполне вероятно, что маленький Владимир Набоков тоже бывал в квартире Тарновских в доме на Мойке.
Набоков В.В., 1907 год.
Но здесь речь о другом. Тарновская П.Н. была выдающимся невропатологом и антропологом, автором монографии «Женщины-убийцы» (1902) и исследования «Воровки» (1891), которые вызвали большой интерес в обществе. Ей удалось соединить элементы антропологии, криминологии, социологии, уголовного права в органичную концепцию. Её главные выводы заключались в том, что у большинства женщин, совершивших преступления, присутствуют признаки, свидетельствующие об их отклонении от нормы «как в физическом, так и в психическом отношении», и в том, что причина подобных отклонений заключалась в неблагоприятной наследственности. Её труды высоко ценились Кони А.Ф. , выдающимся юристом, государственным и общественным деятелем, с которым Тарновскую П.Н. связывала многолетняя дружба.
С 1880-х годов научные интересы самого Тарновского В.М. в определённой степени смещаются в область сексологии, сексопатологии, морально-юридических аспектов сексуальности. Об этом говорят и названия опубликованных им в этот период работ: «Извращение полового чувства: Судеб.-психиатр. очерк: Для врачей и юристов» (1885), «Половая зрелость, ее течение, отклонения и болезни» (1891).
Скорее всего, с работами Тарновской П.Н. и в особенности Тарновского В.М. мог познакомиться и юный Владимир Набоков, на которого они должны были произвести впечатление. Не отсюда ли могла потянуться ранняя ниточка к последующему замыслу его «Лолиты»?
См. также: Как комиссия КГИОП устанавливала историко-культурную ценность дома Мусина-Пушкина
См. также: КГИОП препятствует принятию правительством Санкт-Петербурга решения по дому А. И. Мусина-Пушкина