О Педя - Роме Арбитмане, Сергее Боровикове и его яме (журнал "Волга") ч.2
«УЖ НЕ ПАРОДИЯ ЛИ ОН?»
Так в моей жизни получилось, что книг своего земляка Романа Арбитмана (Льва Гурского) я не читал. Но недавно я решил познакомиться с его беллетристикой. Подогрели моё любопытство оживлённые споры в рунете и в бумажных СМИ об иске издательства «Молодая Гвардия» к волгоградскому издательству «ПринТерра» и о ходе премиального цикла литературной премии «НОС». В «эпицентр» этих споров попала книга Л. Гурского «Роман Арбитман. Биография второго президента России». Сторонники Л. Гурского и его «недоброжелатели», словно сговорившись, упорно называли эту книгу пародией. Пародией на серию «ЖЗЛ», пародией на биографические книги, иногда её называли просто «пародийной». А потому, следовало заключение большинства спорящих, использование деталей оформления «молодогвардейских» «брендовых» серий ПРАВОМЕРНО.
Уважаемые дамы и господа! Уважаемые читатели, писатели и литкритики! Прошу вас: выпрыгните на минуту из беличьего колеса суперстремительной жизни, задумайтесь и сами себе дайте честный ответ на вопрос: можно ли написать пародию на серию «ЖЗЛ»? Даю подсказку: на книги разных авторов, разных стилей и разных жанров. Кто-то безаппеляционно воскликнет: можно! Я, так же громко, заявляю: нет, это чепуха! И уже спокойнее добавляю: во всяком случае, Л. Гурскому это не удалось совершенно. Может быть, его книга является пародией на «вообще жизнеописания»? Но «вообще жизнеописаний» не существует. Есть жития святых, есть автобиографические книги, есть книги о творчестве актёров и писателей, о деяниях политических и государственных деятелей - как живых, так и ушедших в мир иной. Но каждая из этих книг конкретна и имеет своё лицо, потому на каждую из них, наверное, можно написать пародию. Но на все скопом… В книгах серии «ЖЗЛ» есть два момента, которые присутствуют во всех её многочисленных томах: «главный герой» рождается и, увы, умирает. В книге Л. Гурского подробно рассказывается о рождении, детстве, отрочестве, юности и зрелости главного персонажа по имени Роман Арбитман, но об его кончине ничего не сообщается: в возрасте 46 лет он вместе со своей семьёй улетает на Кассиопею с обещанием вернуться на Землю тогда, когда ему исполнится 60 лет. Я знаю несколько биографических книг разных авторов об одном и том же персонаже, который в возрасте 33 лет, приняв мученическую смерть, отправился на небеса с обещанием вернуться к нам, грешникам. Но сроки своего возвращения он не указал. Может быть, и эти книги Л. Гурский заодно «спародировал»? Мешанина у него та ещё! Но эта невольная ассоциация никак не подтверждает того, что книга Л. Гурского - пародия. У французского безбожника Лео Таксиля есть пародия на «Евангелие». Один «объект» пародирования плюс настоящий юмор - в результате получилась, пусть кощунственная, но пародия.
Ещё один риторический вопрос: может ли пародия быть не смешной? У Л. Гурского настоящего, искрометного юмора нет вообще, встречается порой злое ехидство, есть ёрничество по тому или иному поводу, есть попытки написать смешно, однако это только попытки. Целые страницы вообще написаны серьёзно, без всякого намёка на юмор. Ничего «пародийного», то-бишь, смешного, нет в страницах, посвящённых учению Романа Арбитмана в школе и в саратовском университете. Хорошо, что автор с уважением вспомнил о директоре школы и о профессоре СГУ В. В. Прозорове. Они этого заслуживают. Но зачем реального Валерия Владимировича Прозорова называть Вячеславом Викторовичем? «Смеха ради»? Зачем реальному бывшему первому секретарю обкома КПСС Алексею Ивановичу Шибаеву менять отчество на «Игоревич»? Тоже «ради смеха»? Но что в этом смешного? «Вячеслав Викторович» остроумно ответил «Игоревичу» по поводу «влёта в партию» и «вылета из партии». Но Гурский-Арбитман к этой остроумной реплике какое отношение имеет? Или он её выдумал и приписал реальному В. В. Прозорову?
Несколько страниц книги посвящено тому, как на трёхлетнего Рому упал микрометеорит и пробил ему голову. Наверное, это смешно. Автор и некоторые читатели, возможно, так и считают. Функциональная же роль «метеорита» заключается в следующем: Роман Арбитман стал обладать некоторыми, почти паранормальными, способностями. Читая эти страницы, я невольно вспомнил книгу одного великого немецкого писателя, в которой рассказывалось о вредном и противном человечке Циннобере. В детстве ему одна добрая фея из жалости вплела в голову волшебный волосок. В результате Циннобер приобрёл удивительное свойство: все успехи и таланты других людей стали приписывать ему. Почему у меня возникла невольная ассоциация с книгой Гофмана? Не потому ли, что я и многие другие люди знаем, как критик Р. Арбитман «раскрутил» писателя-детективщика Льва Гурского? Как любит он «оттоптаться» на ком-нибудь из коллег, пытаясь возвыситься над ним?
Саратовцы, которым знакомы местные реалии, читая начальные главы книги Л. Гурского, волей-неволей придут к общей, я думаю, мысли: автор пишет о себе. Да, что-то слегка преувеличивает, где-то фантазирует, что-то добавляет, но пишет о себе любимом - реальном Романе Эмильевиче Арбитмане, а не о каком-то вымышленном Романе Ильиче. Правда, потом, когда пойдут главы о «московской» жизни героя, саратовцам будет тяжело распрощаться с этой мыслью, но придётся, так как на этом «рубеже» закончится практически реалистическое повествование и начнётся «чистая фантастика». Роман Эмильевич Арбитман станет Романом Ильичом Арбитманом.
Жанр пародии требует одно обязательное условие: объект пародирования должен быть хорошо известен читателям или слушателям. Иначе не произойдёт главного: не вспыхнет искра юмора от столкновения «знакомой реальности» с сочинённой «псевдореальностью». Так ли уж известен широкой публике Л. Гурский - Р. Арбитман? Узнаваем ли он? Думаю, что нет. На него можно написать эпиграмму, но только не пародию. Поэты-пародисты всегда вместо эпиграфа публикуют строки стихов поэтов - «объектов» пародирования.
Книга Л. Гурского имеет довольно большой объём, но это не роман, так как в нём нет живых персонажей с характерами и судьбами. Есть «картонные» фигуры, которые только называются. Этих фигур так много, что большинство из них тут же забывается, а тех, кого помнишь, то помнишь по одной единственной причине: у них «красноречивые» фамилии - Ельцин, Горбачев, Чубайс, Коржаков… Ещё больше, чем «народу», в книге цитат - реальных и придуманных за кого-то Л. Гурским. «Хоровод» картонных фигур, липовых и не липовых цитат, сотен реальных и вымышленных событий буквально заморачивает читателя. Прочитав три-четыре абзаца, ты уже не помнишь, о чём говорилось в первом. Дальше, дальше гонит нас автор, кружа, словно леший, по бурелому своего текста. Какая пародия, дамы и господа, в лучшем случае политический фельетон с элементами фантастики. Фельетон, написанный, к тому же, дурным «фельетонным» языком (прошу прощения за невольную тавтологию). «Заморачивание» читателя приводит к неожиданному эффекту: автор может сказать, допустим, что дважды два равняется четырём, а читатель невольно задумывается: это он правду написал или придумал?
В книге есть действительно одно по-настоящему смешное и остроумное место. В нём рассказывается о том, как тщетно пытались отучить Егора Гайдара от его привычки говорить на «чистом литературном языке» и от его манер рафинированного интеллигента. Л. Гурский авторство этой «расширенной цитаты» о Гайдаре приписывает В. Буковскому. Наверное, это так и есть. В. Буковскому я готов поверить, я знаю, что он - остроумный человек. Я помню его изречение: «Советская власть и интернет не совместимы.» Но Л. Гурский и тут невольно сеет сомнение. Во всяком случае, книги В. Буковского «Московский Пигмалион» в интернете я не нашёл.
Косвенным подтверждением того, что книга Л. Гурского вовсе никакая не пародия, может служить тот факт, что политическая жизнь конца ХХ и начала ХХ1 веков была наполнена такими фантастическими, абсурдными и смешными реалиями, что «пересмеять» её вряд ли кому под силу. Тут можно быть только честными летописцами, кропотливо записывающими происходящие события или чьи-то изречения (например, В. С. Черномырдина). В. Буковский (?) так и поступил, и получилось очень забавно.
Итак, по моему твёрдому убеждению, книга Л. Гурского «Роман Арбитман. Биография второго президента России» что угодно, но только не пародия. Если я прав, то вопрос о правомерности использования деталей оформления «молодогвардейских» серий остаётся открытым - хотя бы для дискуссий. А дискуссии на эту тему, я считаю, просто необходимы. Тот же Лев Гурский, желая поёрничать над председателем Попечительского совета «Ассоциации саратовских писателей» Натальей Ипатовой, использовал для «оформления» своей статьи «Грабли имени Грибоедова» в саратовской газете «Газета Наша Версия» (№ 17 от 06.03.2009 г.) фотографии обложек книг писательницы Наталии Ипатовой, автора романов-фентези, и «обыграл» совпадение их имён и фамилий. Разрешения на использование для насмешек изображений обложек книг и имени автора этих книг, я думаю, Лев Гурский (Роман Арбитман) у правообладателей не спрашивал. Наверное, это не обязательно нужно делать? Я в деталях авторского права не слишком силён, признаюсь в этом. Но принцип Л. Гурского - «было ваше, стало наше», - мне, честно говоря, не по душе. Хотя кто-то, может быть, и скажет: хозяйственный мужик этот Гурский, всё в семью тащит!
В заключение ещё буквально несколько слов: неужели на конкурс литературной премии «НОС» были присланы только слабые вещи? Иначе как объяснить, что книга Л. Гурского попала в шорт-лист, обойдя книги таких писателей, как А. Слаповский, П. Алешковский, В. Сорокин, В. Пелевин, З. Прилепин и т.д.? Я пока могу сделать только одно предположение: её никто не читал. Иначе бы не называли романом-пародией. От «романа» тут только имя главного персонажа, а от «пародии»… С некоторой натяжкой тот факт, что эта книга во время читательского голосования набрала, было, 90 000 голосов против одной-двух тысяч у других лонг-листёров, я могу ещё признать «пародией» на само голосование. Но организаторы конкурса, в конце концов, заметили нелепость и провели деноминацию голосов. Л. Гурский «съехал» на 3618 голосов. Тем самым, организаторы конкурса перечеркнули «пародийность» ситуации. Я даже могу согласиться с тем, что Лев Гурский (Роман Арбитман), - учитывая все его «приколы», «литературные хулиганства», «введения в заблуждения» читателей и сотрудников СМИ и проч., и проч., и проч., - сам является «пародией на себя». Но книгу… Книгу признать «романом-пародией» я не могу. Впрочем, возможно, я ошибаюсь?
М. Каришнев-Лубоцкий