Отчёт о поездке в Омск. День четвёртый. Окунево. Ашрам «Омкар Шива Дхам».
Следующим пунктом нашей экскурсии по Окунево стал ашрам. Оформлен он был чудесно, стены покрашены радостными красками и завешаны индийскими богами.
На встречу вышла молодая девушка с крошкой на руках, возле неё семенила маленькая палевая собачка. Женщина останавливалась, и собачка присаживалась, женщина шла, и собачка бежала возле её ноги. Подойдя ближе, собачка оказалась британской безухой кошкой с повадкой разумной болонки. Потом она сопровождала нас по всем важным точкам ашрама и практически участвовала в экскурсии, обоходя места, о которых рассказывали, как указка. На вопрос, почему кошка ведет себя как собака, ответили, что это не кошка, а воплощение кого-то сверх-разумного. Спорить с этим было невозможно.
Как старая собачница и кошатница, отмечу, что всего второй раз в жизни видела такую кошку-проводницу, первый раз это было в Гродно, когда искала еврейское гетто, и она показала мне его под проливным дождём, ведя себя так, что Дарвин почувствовал бы свою теорию оплеванной. Вслед за молодой женщиной с ребенком появилась длинноволосая седая женщина, эдакая бывшая хиппи. Она с охотой провела нас по всем внутренностям ашрама. В зале ритуалов мы расселись на скамейке, и подошедший молодой человек подробно рассказал про путь Расмы и показал изображение Бабаджи, «оставившего тело» прежде, чем направить Расму основывать ашрам возле Храма Ханумана. Все они выглядели счастливыми, озаренными, и если бы в православной церкви люди имели такие лица, Россия давно пришла бы к золотому веку.
Кошка показывает нам "дунью" для ритуалов
Помещение для обрядов с изображением Шри Бабаджи
Потом появилась девчушка лет четырёх, приволокла Барби с отломанными руками и стала укладывать её спать на полу. Звали девочку Свобода.
Вот такие красивые просветлённые люди с вот такой разумной кошкой
Я на своём веку повидала тысячи инданутых и рерихнутых, но в общине бабаджистов «Омкар Шива Дхам» не было никакой ряжености. Они просто жили себе тут и жили, радовались гостям, как всегда в деревне, где жители наперечет, и спешили показать всё самое лучшее, как всегда бывает у нашедших своё место в жизни. И было понятно, что Свобода подрастёт, закончит вот эту школу, построенную для девяти детей, и, не зависимо от того, останется в Окунево или нет, непременно украсит человечество, потому, что выросла среди красоты, чистоты и силы. Кого-то смутит её имя, мол, намучается ребёнок, но сколько в нашей стане выросло Октябрин и Вилен. как никак, а Свободой расти не хуже!
А потом пришёл здоровенный Серега, дядька в формате деревенского дурачка, но в этой компании он был равным среди равных, не потому, что кто-то говорил о толерантности, а потому, что здесь был ценен и принят каждый. И я подумала, что, несмотря на кажущуюся «недоступность среды», не видела ни одного места, где было так хорошо нездоровым людям или матерям с детьми-инвалидами. Ощущение от общения в Окунева удивительное, словно в воздухе и в людях разлит какой-то дополнительный свет.
Продолжение следует.
На встречу вышла молодая девушка с крошкой на руках, возле неё семенила маленькая палевая собачка. Женщина останавливалась, и собачка присаживалась, женщина шла, и собачка бежала возле её ноги. Подойдя ближе, собачка оказалась британской безухой кошкой с повадкой разумной болонки. Потом она сопровождала нас по всем важным точкам ашрама и практически участвовала в экскурсии, обоходя места, о которых рассказывали, как указка. На вопрос, почему кошка ведет себя как собака, ответили, что это не кошка, а воплощение кого-то сверх-разумного. Спорить с этим было невозможно.
Как старая собачница и кошатница, отмечу, что всего второй раз в жизни видела такую кошку-проводницу, первый раз это было в Гродно, когда искала еврейское гетто, и она показала мне его под проливным дождём, ведя себя так, что Дарвин почувствовал бы свою теорию оплеванной. Вслед за молодой женщиной с ребенком появилась длинноволосая седая женщина, эдакая бывшая хиппи. Она с охотой провела нас по всем внутренностям ашрама. В зале ритуалов мы расселись на скамейке, и подошедший молодой человек подробно рассказал про путь Расмы и показал изображение Бабаджи, «оставившего тело» прежде, чем направить Расму основывать ашрам возле Храма Ханумана. Все они выглядели счастливыми, озаренными, и если бы в православной церкви люди имели такие лица, Россия давно пришла бы к золотому веку.
Кошка показывает нам "дунью" для ритуалов
Помещение для обрядов с изображением Шри Бабаджи
Потом появилась девчушка лет четырёх, приволокла Барби с отломанными руками и стала укладывать её спать на полу. Звали девочку Свобода.
Вот такие красивые просветлённые люди с вот такой разумной кошкой
Я на своём веку повидала тысячи инданутых и рерихнутых, но в общине бабаджистов «Омкар Шива Дхам» не было никакой ряжености. Они просто жили себе тут и жили, радовались гостям, как всегда в деревне, где жители наперечет, и спешили показать всё самое лучшее, как всегда бывает у нашедших своё место в жизни. И было понятно, что Свобода подрастёт, закончит вот эту школу, построенную для девяти детей, и, не зависимо от того, останется в Окунево или нет, непременно украсит человечество, потому, что выросла среди красоты, чистоты и силы. Кого-то смутит её имя, мол, намучается ребёнок, но сколько в нашей стане выросло Октябрин и Вилен. как никак, а Свободой расти не хуже!
А потом пришёл здоровенный Серега, дядька в формате деревенского дурачка, но в этой компании он был равным среди равных, не потому, что кто-то говорил о толерантности, а потому, что здесь был ценен и принят каждый. И я подумала, что, несмотря на кажущуюся «недоступность среды», не видела ни одного места, где было так хорошо нездоровым людям или матерям с детьми-инвалидами. Ощущение от общения в Окунева удивительное, словно в воздухе и в людях разлит какой-то дополнительный свет.
Продолжение следует.