Греческое и Немецкое. Ненаучная Фантастика.
Просыпаешься утром в воскресенье, и, неторопливо почесывая любимого себя, прикидываешь, стоит ли варить кофе, или, лучше, чайку. От кофе мысли соскакивают на Кипр (don't ask), и оттуда на Грецию. Далее происходит поток сознания.
Ситуация революционная: низы требуют, чтобы им дали всего бесплатно, а у верхов нету денег. Верхи робко предлагают умерить аппетит, население говорит гневное нет сокращению банкета, а у миллионеров в кубышках еще много припрятано. Ну, типа, как профсоюз учителей в Нью Джерси.
Появляется партия, которая провозглашает, что продажное правительство идет на поводу у Европы и капиталистов, и объявляет курс на национальное возрождение, национальное единство, и социальную справедливость. Себя называют омадистами от греческого ομάδα. Омадизм быстро набирает популярность. В соседних странах появляются группы омадистов.
Особенно быстро омадизм распространяется В Германии. Появляются молодые, энергичные лидеры, которые толкают зажигательные речи о необходимости перемен, о надеждах, и о единстве нации перед лицом мировых банкиров и неоконов. Они подчеркивают свое отличие от социалистов, которые продали страну международному капиталу, - и обещают полное соцобеспечение, - но на жесткой национальной основе.
Одни выборы они проигрывают социал-демократам, но к следующим они готовятся уже в полный рост. Группы молодчиков из профсоюзного движения в красивых униформах устраивают массовые митинги прямо перед окнами политиков-оппонентов, банкиров и просто недовольных. Социал-демократы кричат, что омадисты хотят поработить народ мировому капиталу, омадисты отвечают тем же, и обещают бесплатную медицину, пенсии и равенство подлинных граждан перед законом.
Словом, лет через десять 101-я десантная дивизия высаживается в Моравии, и идет на воссоединение с главными силами Корпуса Морской Пехоты, которые уже заняли Испанию и Францию. Россия пытается занять Берлин, но запчасти к танкам кончаются на границе с Белоруссией, а колесный транспорт благополучно тонет в Полесье.
Историки, разумеется, объясняют, что омадисты были ультраправой организацией. Подчеркивая, мол, видите, - они были националисты, и правые в Америке тоже против нелегальной иммиграции. Это, ясен пень, одно и то же. A никаких других точек сравнения все равно нету. Кроме того, омадисты не предлагали уничтожить частную собственность. Они, наоборот, выступали за субсидии крупным национальным банкам (которые слишком крупные, чтобы дать им разориться), кредитным фирмам, автомобильной промышленности и так далее. Это, очевидно, все типические правые идеи.
Ситуация революционная: низы требуют, чтобы им дали всего бесплатно, а у верхов нету денег. Верхи робко предлагают умерить аппетит, население говорит гневное нет сокращению банкета, а у миллионеров в кубышках еще много припрятано. Ну, типа, как профсоюз учителей в Нью Джерси.
Появляется партия, которая провозглашает, что продажное правительство идет на поводу у Европы и капиталистов, и объявляет курс на национальное возрождение, национальное единство, и социальную справедливость. Себя называют омадистами от греческого ομάδα. Омадизм быстро набирает популярность. В соседних странах появляются группы омадистов.
Особенно быстро омадизм распространяется В Германии. Появляются молодые, энергичные лидеры, которые толкают зажигательные речи о необходимости перемен, о надеждах, и о единстве нации перед лицом мировых банкиров и неоконов. Они подчеркивают свое отличие от социалистов, которые продали страну международному капиталу, - и обещают полное соцобеспечение, - но на жесткой национальной основе.
Одни выборы они проигрывают социал-демократам, но к следующим они готовятся уже в полный рост. Группы молодчиков из профсоюзного движения в красивых униформах устраивают массовые митинги прямо перед окнами политиков-оппонентов, банкиров и просто недовольных. Социал-демократы кричат, что омадисты хотят поработить народ мировому капиталу, омадисты отвечают тем же, и обещают бесплатную медицину, пенсии и равенство подлинных граждан перед законом.
Словом, лет через десять 101-я десантная дивизия высаживается в Моравии, и идет на воссоединение с главными силами Корпуса Морской Пехоты, которые уже заняли Испанию и Францию. Россия пытается занять Берлин, но запчасти к танкам кончаются на границе с Белоруссией, а колесный транспорт благополучно тонет в Полесье.
Историки, разумеется, объясняют, что омадисты были ультраправой организацией. Подчеркивая, мол, видите, - они были националисты, и правые в Америке тоже против нелегальной иммиграции. Это, ясен пень, одно и то же. A никаких других точек сравнения все равно нету. Кроме того, омадисты не предлагали уничтожить частную собственность. Они, наоборот, выступали за субсидии крупным национальным банкам (которые слишком крупные, чтобы дать им разориться), кредитным фирмам, автомобильной промышленности и так далее. Это, очевидно, все типические правые идеи.