Борис Васильев
Вчера был день рождения писателя Бориса Васильева, автора "А зори здесь тихие", "Не стреляйте белых лебедей", "Завтра была война" и др.
Замечательный человек был Борис Васильев. И книги у него замечательные. Всегда актуальные, а сейчас - особенно.
Вика лежала спокойная, только очень белая - белее цветов. Начался мелкий осенний дождь, но все стояли не шевелясь, а Искра смотрела, как постепенно намокают и темнеют цветы, как стекает вода по мёртвому лицу, и ей хотелось накрыть Вику, упрятать от дождя, от сырости, которая теперь навеки останется с нею.
- Товарищи! - вдруг очень громко сказал директор. - Парни и девчата, смотрите. Во все глаза смотрите на вашу подругу. Хорошо смотрите, чтобы запомнить. На всю жизнь запомнить, что убивает не только пуля, не только клинок или осколок - убивает дурное слово и скверное дело, убивает равнодушие и казёнщина, убивает трусость и подлость. Запомните это, ребята, на всю жизнь запомните!..
<...>
Искра подробно рассказывала о похоронах, о Ландысе и шиповнике, о директоре и его речи над гробом Вики. В этом месте Сашка неодобрительно покачал головой.
- Вот это он зря.
- Почему же зря?
- Хороший мужик. Жалко.
- Что жалко? Почему это - жалко?
- Снимут, - сказал Сашка категорически.
- Значит, по-твоему, надо молчать и беречь свое здоровье?
- Надо не лезть на рожон.
- «Не лезть на рожон!» - с горечью повторила Искра. - Сколько тебе лет, Стамескин? Сто?
- Дело не в том, сколько лет, а…
- Нет, в том! - резко крикнула Искра. - Как удобно, когда все вокруг старики! Все будут держаться за свои больные печёнки, все будут стремиться лишь бы дожить, а о том, чтобы просто жить, никому в голову не придет. Не-ет, все тихонечко доживать будут, аккуратненько доживать, послушно: как бы чего не вышло. Так это всё - не для нас! - Борис Васильев, "Завтра была война"
Замечательный человек был Борис Васильев. И книги у него замечательные. Всегда актуальные, а сейчас - особенно.
Вика лежала спокойная, только очень белая - белее цветов. Начался мелкий осенний дождь, но все стояли не шевелясь, а Искра смотрела, как постепенно намокают и темнеют цветы, как стекает вода по мёртвому лицу, и ей хотелось накрыть Вику, упрятать от дождя, от сырости, которая теперь навеки останется с нею.
- Товарищи! - вдруг очень громко сказал директор. - Парни и девчата, смотрите. Во все глаза смотрите на вашу подругу. Хорошо смотрите, чтобы запомнить. На всю жизнь запомнить, что убивает не только пуля, не только клинок или осколок - убивает дурное слово и скверное дело, убивает равнодушие и казёнщина, убивает трусость и подлость. Запомните это, ребята, на всю жизнь запомните!..
<...>
Искра подробно рассказывала о похоронах, о Ландысе и шиповнике, о директоре и его речи над гробом Вики. В этом месте Сашка неодобрительно покачал головой.
- Вот это он зря.
- Почему же зря?
- Хороший мужик. Жалко.
- Что жалко? Почему это - жалко?
- Снимут, - сказал Сашка категорически.
- Значит, по-твоему, надо молчать и беречь свое здоровье?
- Надо не лезть на рожон.
- «Не лезть на рожон!» - с горечью повторила Искра. - Сколько тебе лет, Стамескин? Сто?
- Дело не в том, сколько лет, а…
- Нет, в том! - резко крикнула Искра. - Как удобно, когда все вокруг старики! Все будут держаться за свои больные печёнки, все будут стремиться лишь бы дожить, а о том, чтобы просто жить, никому в голову не придет. Не-ет, все тихонечко доживать будут, аккуратненько доживать, послушно: как бы чего не вышло. Так это всё - не для нас! - Борис Васильев, "Завтра была война"