Материалы к истории Галицко-Волынского улуса. Часть 2
Как сообщает Ипатьевская летопись, в 1277 г. галицко-волынские князья признали над собой верховную власть Ногая, правившего тогда западными улусами Золотой Орды, а немногое время спустя ставшего вообще ее фактическим правителем. В 1299-1300 гг. между Ногаем и ханом Тохтой разгорелась война за власть, в ходе которой, в частности, войсками Тохты был убит сторонник Ногая киевский князь Владимир Иванович, а Киев разгромлен. В этой войне галицко-волынский князь Юрий Львович выступил на стороне хана Тохты, за что получил от него ярлык на только что разгромленный Киев. Вслед за этим Юрий Львович принял титул «короля Руси», в 1303 г. создал собственную Галицкую митрополию (просуществовавшую до 1347 г.), а в 1305 г. добился утверждения киевским митрополитом своего ставленника Петра. В 1302 г. Юрий Львович с татарским войском совершил в союзе с Владиславом Локетком поход против польского короля Вацлава II на Сандомирщину, о чем сообщают Рочник Малопольский, Густинская летопись и Ян Длугош. В 1323 г. погибли его сыновья Андрей и Лев II Юрьевичи (по сообщениям белорусско-литовских летописей, на войне с Гедимином), после чего галицко-волынские земли перешли под непосредственное управление двух татарских баскаков. В то же время за них развернулась война между Польшей и Литвой. В 1324 г. противоборствующие стороны пришли к соглашению, по которому правителем Галицко-Волынского княжества стал Болеслав-Юрий II Тройденович, ставленник хана Узбека, продолжавший выплачивать Орде ежегодную дань. В 1337 г. он вместе с татарами совершил поход на Люблин. Также в годы его правления украинцы вместе с татарами совершали неоднократные набеги на Венгрию. В то же время он пытался проводить прозападную, прокатолическую политику, из-за которой в 1340 г. был отравлен протатарски настроенными украинскими боярами. После попытки польского короля Казимира III захватить Галицко-Волынское княжество вожди протатарской партии перемышльский боярин Дмитрий Дядько и волынский князь Даниил Острожский обратились за помощью к хану Узбеку, который предоставил им огромное войско для вторжения в Польшу. Это вынудило римского папу Бенедикта XII обратиться к епископам Польши, Чехии и Венгрии с призывом проповедовать крестовый поход против татаро-украинской орды, а Казимира III просить помощи у князей Мазовии, Карла-Роберта Венгерского и германского императора Людовика. В конце июля 1340 г. татаро-украинцы вторглись в Польшу, но объединенному европейскому рыцарскому войску во главе с Казимиром III удалось совершить чудо на Висле - заняв оборону на правом берегу реки, оно не позволило врагам через нее переправиться. Татаро-украинская орда почти месяц разоряла Привисленский край, но после неудачной осады Люблина вынуждена была уйти. После этого правителем Волыни стал литовский князь Любарт-Дмитрий, а в Галицкой земле стала править боярская олигархия во главе с его наместником Дмитрием Дядько («управителем или старостой Русской земли» до 1344/47 г.). В 1349 г. Казимир III вновь перешел в наступление, захватив почти все галицко-волынские земли кроме Луцка, но в 1350 г. литовцам удалось отвоевать Волынь. В 1352 г. татары открыто встали на сторону Литвы (Dlugosz J. T. 5. Ks. 9. S. 337-338: приглашенная Ольгердом большая орда напала на «подчиненное Польскому королевству Подолье»), после чего Казимир вынужден был заключить (при непосредственном участии ордынской дипломатии и с санкции хана) договор с Ольгердом, по которому Польша получила Галицкую землю и часть Подолья, а Литва - Волынь и Берестье (хотя это положение окончательно закрепилось только около 1382 г.).
Ипатьевская летопись: 1277 г. «Присла оканьный безаконьный Ногай послы своя с грамотами Тегичага, Кутлубугу и Ешимута ко Лвови, и Мьстиславу, и Володимерю, тако река: «Всегда мь жалуете на литву. Осе же вы далъ есмь рать, и воеводу с ними Мамъшея, поидете же с ним на вороги свое». 1280 г. Лев Данилович «восхоте собе части в земле Лядьской, города на въкраини. Еха к Ногаеви оканьному проклятому помочи собе прося у него на ляхы. Онъ же да ему помочь оканьнаго Кончака, и Козея, и Кубатана».
Rocznik Malopolski: «1300… Русины вторглись в Сандомирскую землю и разграбили и сожгли Новый город (Корчин), а также сотворили много зла по всей земле, потому что воины в это время были на войне против чешского короля… 1302 Князь Владислав с русинами и татарами опустошил Сандомир… Краковские и сандомирские воины отправились на Русь, а именно к новому Люблину, который уже несколько лет как был захвачен русинами, и начали войну, после чего малыми силами вступили в битву со множеством русинов, литовцев и татар и с Божьей помощью всех их победили. Затем они вернулись и овладели крепостью Люблин» (1300 …Rutheni terram Sandomiriensem intrant et Novam civitatem (Korczyn) spoliant et comburunt, et multa mala in tota terra fecerunt, militibus existentibus in bello cum rege Bohemie… 1302 Dux Wladislaus cum Ruthenis et Tartaris Sandomiriam vastavit… Ierunt milites Cracovienses et Sandomirienses Russiam, videlicet Lublin novum, quod Rutheni occupaverant pluribus annis, expugnaverunt, deinde in paucis cum multitudine Ruthenorum et Lithwanorum ac Tartarorum pugnaverunt et Domino cooperante de omnibus triumphaverunt. Postea reversi ipsum castrum Lublin optinuerunt.) (Monumenta Poloniae Historica. T. III. Lwow, 1878. P. 186-188).
Густинская летопись: «В лето 6808 (1300). В тож лето Русь собрася со вожем своим Петром Галкою, и с Татары и Литвою, в Судомирскую страну вшедше, въшир и въдолж огнем и мечем поплениша, и в Корчине замок зажгоша, и со великою користию возвратишася; но единаче погониша их Ляхи под Люблином и поразиша, и пoбегоша в Люблин, но и там их гладом поддатися принудиша» (Густинскоя летопись. С. 348).
«…Папа [в 1325 г.] обещает прощение грехов всем павшим в битвах с схизматиками, татарами и другими язычниками. Упоминание в буллах схизматиков говорит за то, что в походах татар участвовали и русские. Этот факт кажется нам важным в том отношении, что объясняет легендарные рассказы некоторых летописцев, рассказывающих о назначении ханом в южную Русь татарских царьков, систематически отравляемых русскими. В этих рассказах, по-видимому, смешана судьба Болеслава, действительно отравленного русскими, с другим, кажется нам, историческим фактом - временного управления южной Руси, по смерти последних князей ее, татарскими баскаками, вероятно при посредстве боярской думы, как это мы видим позже, по смерти Болеслава и до водворения в южной Руси Казимира».
(Линниченко И.А. Замечания на статью проф. И. Режабка и дополнения к ним // Болеслав-Юрий II. С. 89-90.)
«Татары… стараются окончательно захватить в свои руки осиротелую землю и навязывают ей своих правителей в лице двух наместников из татар. Но русские, не желая сносить такого ига, расправились жестоко с наместниками - отравили их. Вот что читаем об этом событии у Яна Витодурана: «causam adventus eis per venenum extinctis»… Немаловажную роль, при решении вопроса, сыграли как соседние земли Польша и Литва, так и татары, которые смотрели на Галицко-Владимирское княжество, как на свой улус. К последним-то, вероятно, и обратились борющиеся стороны за окончательным разрешением интересовавшего их вопроса… Должно быть, сторонники Болеслава Тройденовича действовали более успешно, чем таковые же Любарта, потому что у того-же Витодурана встречаем известие, что «imperator» (Узбек) Tartarorum (после смерти двух наместников-татар) procuravit eis (русским) Christianum Latinum», т.е. Болеслава Тройденовича».
(Иванов П.А. Исторические судьбы Волынской земли с древнейших времен до конца XIV века. Одесса, 1895. С. 222-223.)
«…Мы думаем, что решающее дело в замещении галицко-волынского стола имели не разные партии внутри государства, а власть, стоявшая вне его - воля татарского хана (об этом прямо говорит Joh. Vitoduranus (Eccardi, Corp. hist.): Imperator Tartarorum procuravit eis Christianum latinum). Принятие этого предположения объясняет факт, необъяснимый при гипотезе боярских влияний на избрание Юрия, факт самостоятельной власти Юрия в начале княжения и ограниченной боярской думой в последние его годы. Если бы он явился в Галицко-Владимирское княжество в качестве боярского кандидата, то следовало бы ожидать обратного явления. Между тем, как ханский избранник, опирающийся на татарскую орду, он мог дествительно явиться самостоятельным правителем… Что в конце XIII в. южная Русь сильно чувствовала татарскую власть, ясно из гал.-вол. летописи, в которой находим много рассказов о подневольных походах галицко-владимирских князей с татарской Ордою на Польшу и Угрию (Ип. 585, 588, 591). Многочисленные известия о набегах татар вместе с русскими на Польшу в конце XIII и начале XIV в. находим и в польских анналах (R. Malop. ad. a. 1288, 1293, 1302). Что предшественники Юрия чувствовали себя бессильными в отношении к татарам, видим из их договорных грамот с Орденом. Они обещают охранять земли Ордена от татар, если только это им будет возможно. О нападениях татар вместе с русскими в 20-х горах XIV в. на Польшу мы знаем из папских булл (Theiner, № 316, 324, 338 - первая от 1324, остальные от 1325. В 30-тых годах XIV ст. по некоторым известиям (см. Pray, Annales regum Hungariae ad a. 1332, 1334, 1335) татары вместе с русскими делали неоднократные набеги на Венгрию…). Юрий, как мы думаем, сел на княжеском столе южной Руси с согласия хана и находился по отношению к нему в тех же вассальных отношениях, что и его предшественники».
(Линниченко И.А. Замечания на статью проф. И. Режабка и дополнения к ним // Болеслав-Юрий II. С. 90, 94-95.)
Rocznik Swietokrzyski: «Лета Господня 1337 татары с русинами окружили крепость Люблина, в течение двенадцати дней и ночей штурмовали его и опустошили всю его окрестность. Но после того, как предводитель татар был убит стрелой из крепости, они немедленно с плачем удалились и т.д.» (Anno domini 1337 Tartari cum Ruthenis castrum Lublyn vallaverunt, duodecim diebus et noctibus fortiter inpugnantes, totum territorium illud vastaverunt. Sed postquam dux Tartarorum per sagittam de castro est occisus, statim recesserunt cum planctu etc.).
(Monumenta Poloniae Historica. T. III. Lwow, 1878. P. 78).
«…Принадлежа всей своей душой западному миру, Болеслав старался о привитии западной культуры своему княжеству (отсюда, дарование Магдебургского права Саноку; вероятно, и некоторым другим городам), не справляясь, удобно ли все это туземному православно-русскому населению. Обязанный, быть может, в значительной степени, своим вокняжением в Галиции и на Волыни чужестранцам, укоренившимся в этих русских землях, смотря на них, как на культурную силу, находясь, быть может, и в материальной зависимости от этих пришлых людей, Болеслав выдвигает их на первый план (в грамоте, напр., 1339 г., говорится - omnem hominem judicandum, sive sit Theuthunicus, Polonus, Ungarus et Ruthenus. Ruthenus здесь занимает последнее место), - окружает себя ими и с ними же судит и рядит. В числе подписавшихся на грамоте 1339 г. нет ни одного русского вельможи и нет, как бывало прежде, не всегда впрочем, подписи епископа… Такого рода поведение должно было отшатнуть от Болеслава и прежних его сторонников из среды русских, а когда чаша терпения переполнилась, Болеслав был насильственным путем отстранен от престола - ему, по словам Яна Витодурана, дали настолько сильный яд, что он распался на части (ipsum intoxicabant per venenum tam forte, quod dissiliit in plures partes)».
(Иванов П.А. Исторические судьбы Волынской земли с древнейших времен до конца XIV века. Одесса, 1895. С. 224-225.)
«Против поползновений Казимира выступают в это время двое русских вельмож. Ян из Чарнкова говорит, что покорность русских князей и бояр была вынужденной, и не успел еще Казимир удалиться в Польшу, как Детко, перемышльский боярин, и князь Даниил Острожский тайно от других вельмож русских завязывают сношения с татарами, верховными господами русских земель. Они доводят до сведения татарского хана (Узбека), что Казимир напал на русские земли, занял их и не позволяет платить им, татарам, установленной дани. Ввиду этого, хан послал огромное войско, которое, с помощью русских, должно было разорить Польшу. Татары дошли до Вислы, но перейти ее не допустил Казимир. Тогда татары с русскими подступили к Люблину, но после неудачной осады его отступили».
(Иванов П.А. Исторические судьбы Волынской земли с древнейших времен до конца XIV века. Одесса, 1895. С. 230-234.)
Kronika Jana z Czarnkowa: «1340… И спустя немного времени после кончины князя Казимира (т.е. Болеслава), именовавшегося Юрием, правившего всем Русским княжеством, сына мазовецкого князя Тройдена, которому в Русском княжестве наследовал его дядя по матери Казимир, отравленного ядом русинами, польский король Казимир с великим множеством своих людей вторгся в Русское княжество, желая отомстить за убийство своего родственника. Князья, бароны, комиты и прочие знатные люди русинов не могли противостоять такой силе и по воле государя Казимира подчинились сами и подчинили своих людей, приняв его своим государем и принеся ему присягу верности. Совершив это, король Казимир счастливо вернулся к себе и пребывал в Польском королевстве, когда некий злочестивый барон по имени Дядько, правивший крепостью Перемышль, вместе с неким Даниилом Острожским, тайно от других знатных людей Руси снеслись с ханом татарским, поведав ему, что польский король Казимир вторгся и захватил (Русь), запретив русинам выплачивать татарам обычную дань. После этого татарский хан направил на Русь огромное войско, приказав ему вместе с русинами вторгнуться в Польшу и жестоко ее разорить. Когда это войско подошло к реке Висле, подоспевший туда со своими полками король Казимир оказал ему мужественное сопротивление, не позволив ему перейти названную реку. Там же погиб отважнейший воин, палатин сандомирский по имени Czeley, пораженный татарской стрелой. Уйдя оттуда, татары попытались захватить крепость Люблин, которая тогда была построена из одного лишь дерева. Но поскольку эта крепость сопротивлялась изо всех своих сил, им пришлось снять с нее осаду и уйти». (…Et post non multo tempore mortuo magnifico principe Kazimiro dicto Georgio totius regni Russiae duce, filio Troydeni ducis Mazoviae, qui Kazimirus avunculo suo in ducatu Russiae successerat, veneno per Ruthenos intoxicatus interierat, Kazimirus rex Poloniae praelibatus cum magna potentia gentis suae regnum Russiae potenter ingressus, de nece consanguinei sui vindictam sumere volens. Cujus potentiae Ruthenorum principes, barones, comites ac caeteri nobiles resistere non valentes, ultronea voluntate domino Kazimiro se et sua commiserunt, ipsum in suum dominum fideliter suscipientes, sibique fidelitatis homagia juramentis firmantes. His autem peractis, rege Kazimiro feliciter ad propria redeunte et in regno Poloniae moram trahente, quidam pessimus baro Datko nomine, castrum Przemisl habens, cum quodam Daniele de Ostrow, clam, etiam aliis nobilibus Russiae id ignorantibus, imperatori Tartarorum intimarunt, asserentes, regem Kazimirum Poloniae (Russiam) invasisse et occupasse, tributaque per Ruthenos Tartaris dari consueta reddi prohibuisse. Ad quorum delationem imperator Tartatorum maximum exercitum versus Russiam destinavit, mandans, ut cum Ruthenis Poloniam hostiliter invaderent et crudeliter devastarent. Quibus ad Wyslam flumen venientibus Kazimirus rex praefatus cum suis exercitibus occurrens, eisdem viriliter restitit eosque flumen praedictum transire non permisit, uno milite strenuissimo Czeley nomine, palatino Sandomiriensi perdito, qui telo tartarico percussus ibidem expiravit. Tartari autem redeuntes castrum Lublin, quod tunc tantummodo de lignis fuerat constructum expugnare nitebantur. Quibus castrenses pro posse suo resistentes, eosdem ab impugnatione sui potentialiter amoverunt.)
(Monumenta Poloniae Historica. T. II. Lwow, 1872. P. 620-622).
Rocznik Malopolski: 1340… «Также государь русинов Болеслав, сын мазовецкого князя Тройдена, ушел из этой жизни около праздника Благовещения блаженной Марии, отравленный своими [подданными]. Среди его [подданных] произошли большие беспорядки - они хватали друг друга, отбирали друг у друга имущество, похищали и бесчестили дочерей и жен друг друга… Услышав об этом, покойный Казимир, могучий король Польши, около праздника Пасхи с небольшими силами отправился на Русь и христиан и купцов, которые находились в крепости Львов или Лемберг, вместе с их женами, детьми и имуществом вывез в свое королевство, а крепость сжег… Увезя все это с собой, он вернулся в свою страну. В тот же самый год около праздника святого Иоанна Крестителя король Казимир, собрав большое войско примерно в двацать тысяч человек, вновь отправился на Русь, чтобы разрушить их крепости и укрепления, а их самих навсегда себе подчинить. И хотя собралось около 40 тысяч татар и столько же или еще больше русинов, многие из них были поражены страхом и ужасом и убиты отважнейшими мазовецкими простолюдинами. С Божьей помощью они были мощным ударом обращены в бегство и принуждены уйти. И так король с великой победой и славой вернулся в свою страну, не потеряв никого из своих приближенных и т.д.». (Item Boleslaus filius Trohide ducis Mazovie princeps Ruthenorum a suis inpocionatus circa festum annuncciacionis beate Marie ex hac vita decessit. Hic dicitur suis multum fuisse violentus, ipsos capiens et pecunias ab ipsis extorquens, filias eorum et uxores rapiens et easdem dehonestans… Audiens rex Polonie eximius Kazimirus, quod ita vita decessisset, Russiam circa festum pasche in parvo numero intrans, christianos et mercatores, qui se in castrum Lywow vel Lamberg receperant, castro cremato cum uxoribus eorum et pueris et rebus eorum usque in regnum suum deduxit… Hiis omnibus ablatis ad propria reversus. Eodem anno circa festum sancti Iohannis baptiste idem rex Kazimirus congregans exercitum validum prope viginti millium iterum Russiam intravit, ubi castra et municiones aliquot ipsorum destruens ipsos sibi in perpetuum subiecit. Et quamvis Thartarorum prope 40 millia et Ruthenorum totidem vel plures fuisset congregati, tamen quodam metu et terrore et per audacissimos licet simplices Mazovienses sunt multi interempti et mactati, et forte divino auxilio magis percussi fugam iverunt seu inierunt. Et sic rex cum magna victoria et gloria ad propria est reversus, sine omni lesione seu perdicione suorum nobilium etc.).
(Monumenta Poloniae Historica. T. III. Lwow, 1878. P. 199-200.)
Иоанн Витодуран: «Некоторые другие в качестве причины нашествия язычников указывают, что незадолго до того времени татарский хан поставил русинам в качестве князей двух довольно достойных язычников. После того, как они один за другим были отравлены ядом, он поставил над ними христианина-латиняна, чтобы посмотреть, пощадят ли они его. Он правил княжеством долгие годы и совершил многое, но при этом увеличил там число латинян и латинских обрядов, чем вызвал недовольство русинов, которые отравили его настолько сильным ядом, что он распался на много частей. Услышав об этом, краковский король, чья жена была сестрой жены отравленного князя русинов, отправился туда с войском и, захватив там оставшееся от него имущество, вернулся к себе. Когда об этом стало известно хану татар, он пришел в большую ярость и направил указанных язычников, чтобы они разорили область краковского короля и другие граничащие с ней области, исповедующие правую веру. Они, среди прочего, осадили один крупный город, принадлежавший краковскому королю. Увидев это, названный король собрал войско и, придя туда, истребил осаждавших. Многим языческим князьям и другим людям знатного рода, которые могли заплатить за себя выкуп, он позволил уйти. На этой войне храбро сражались князья Польши». (Causam adventus horum paganorum aliqui aliter assignant, dicentes quod inperator Tartarorum duos paganos breviter ante ista tempora reges satis ydoneos Ruthenis prefecerat, quibus successive ab eis per venenum extinctis procuravit eis Christianum Latinum, si illi parcere vellent ut videret. Qui dum regni gubernacula per plura annorum curricula strennue gessisset, tandem cum numerum et ritum Latinorum illic multiplicasset et hoc Ruthenis displicuisset, ipsum intoxicabant per venenum tam forte, quod dissiliit in plures partes. Quod audiens rex Kragowie cujus consors soror uxoris regis Ruthenorum iam intoxicati fuerat, illuc cum exercitu properavit et inmensam peccuniam ab eo relictam rapiens reversus est. Propter quod inperator Tartarorum, hec intelligens, nimio furore agitatus paganos memoratos ad devastandam regionem regis Kragowie et alis finitimas regiones principum fidelium emisit. Qui inter cetera facta sua civitatem unam regalem pertinentem regi Kraggowie obsederunt. Quod videns rex sepedictus exercitum congregavit et in eos irruens in obsidione constitutos occidit. Reges paganos plures et alios maiores natu qui se peccunia redimere poterant illesos abire permisit. In illo conflictu duces Polonie fortiter egerunt.) (Болеслав-Юрий II, князь всей Малой Руси: Сборник материалов и исследований. СПб., 1907 С. 192-193.)
Булла папы Бенедикта XII краковскому епископу 1341 г.: «Мы узнали из недавних писем короля к нам, что когда народ схизматиков-русинов отравил ядом князя Руси Болеслава, единокровного родственника короля, родившегося от правоверных родителей, чтобы кто-либо из других правоверных христиан не был также ужасным образом убит, король, ненавидя преступление и страстно желая наказать несправедливость к христианской вере, со своим войском вторгся в землю Руси и нанес этому народу тяжелое поражение… Правитель этого народа обратился за помощью к хану татар Узбеку, данником которого был этот народ, и привел против короля множество татар, а также добился от хана того, что он направил большое войско татар, чтобы оно вторглось в Польское королевство и разрушило его…». (Ex oblate siquidem nobis peticionis eiusdem Regis serie nuper accepimus, quod cum dudum gens scismatica Ruthenorum quondam Boleslaum Ducem Russie, ipsius Regis consanguineum germanum de fidelibus procreatum parentibus, veneno impie, ac nonnullos alios Christi fideles eidem Duci, dum viveret, obsequentes immaniter occidisset, idem Rex huiusmodi scelus abhorrens, et zelo ulciscende iniurie fidei Christiane accensus, cum exercitu suo terram Russie dictam gentem expugnaturus intravit: et per ipsum eidem genti multis dampnis illatis… Capitaneus ipsius gentis ad Usbek Tartarorum Imperatorem, cui gens ipsa tributaria dinoscitur, accedens, contra dictum Regem multitudinem Tartarorum adduxit, et nichilominus ab eodem Imperatore obtinuit, quod ad invadendum et destruendum Regnum Polonie magnum nimis dictorum Tartarorum exercitum destinaret…).
(Vetera Monumenta Poloniae et Lithuaniae. Romae, 1860. № 566. P. 434.)
«Открытый переход Орды на сторону Ольгерда существенным образом изменил соотношение борющихся сил. Осознав бесперспективность продолжения борьбы при таком обороте дел, Казимир в 1352 г. пошел на компромисс с Ольгердом. В силу достигнутого соглашения Галицко-Волынская Русь была разделена между польским королем и литовским князем. Казимир получил земли Люблинскую и Галицкую, Ольгерд оказался обладателем Владимира, Луцка, Белза, Холма, Берестья. Нетрудно видеть, что в подготовке этого соглашения активную роль сыграла ордынская дипломатия, что условия компромисса были не только во многом подготовлены ордынской державой, но, возможно, и дипломатически санкционированы самим ханом Джанибеком в 1352 г.».
(Греков И.Б. Восточная Европа и упадок Золотой Орды. М., 1975. С. 53.)
Ипатьевская летопись: 1277 г. «Присла оканьный безаконьный Ногай послы своя с грамотами Тегичага, Кутлубугу и Ешимута ко Лвови, и Мьстиславу, и Володимерю, тако река: «Всегда мь жалуете на литву. Осе же вы далъ есмь рать, и воеводу с ними Мамъшея, поидете же с ним на вороги свое». 1280 г. Лев Данилович «восхоте собе части в земле Лядьской, города на въкраини. Еха к Ногаеви оканьному проклятому помочи собе прося у него на ляхы. Онъ же да ему помочь оканьнаго Кончака, и Козея, и Кубатана».
Rocznik Malopolski: «1300… Русины вторглись в Сандомирскую землю и разграбили и сожгли Новый город (Корчин), а также сотворили много зла по всей земле, потому что воины в это время были на войне против чешского короля… 1302 Князь Владислав с русинами и татарами опустошил Сандомир… Краковские и сандомирские воины отправились на Русь, а именно к новому Люблину, который уже несколько лет как был захвачен русинами, и начали войну, после чего малыми силами вступили в битву со множеством русинов, литовцев и татар и с Божьей помощью всех их победили. Затем они вернулись и овладели крепостью Люблин» (1300 …Rutheni terram Sandomiriensem intrant et Novam civitatem (Korczyn) spoliant et comburunt, et multa mala in tota terra fecerunt, militibus existentibus in bello cum rege Bohemie… 1302 Dux Wladislaus cum Ruthenis et Tartaris Sandomiriam vastavit… Ierunt milites Cracovienses et Sandomirienses Russiam, videlicet Lublin novum, quod Rutheni occupaverant pluribus annis, expugnaverunt, deinde in paucis cum multitudine Ruthenorum et Lithwanorum ac Tartarorum pugnaverunt et Domino cooperante de omnibus triumphaverunt. Postea reversi ipsum castrum Lublin optinuerunt.) (Monumenta Poloniae Historica. T. III. Lwow, 1878. P. 186-188).
Густинская летопись: «В лето 6808 (1300). В тож лето Русь собрася со вожем своим Петром Галкою, и с Татары и Литвою, в Судомирскую страну вшедше, въшир и въдолж огнем и мечем поплениша, и в Корчине замок зажгоша, и со великою користию возвратишася; но единаче погониша их Ляхи под Люблином и поразиша, и пoбегоша в Люблин, но и там их гладом поддатися принудиша» (Густинскоя летопись. С. 348).
«…Папа [в 1325 г.] обещает прощение грехов всем павшим в битвах с схизматиками, татарами и другими язычниками. Упоминание в буллах схизматиков говорит за то, что в походах татар участвовали и русские. Этот факт кажется нам важным в том отношении, что объясняет легендарные рассказы некоторых летописцев, рассказывающих о назначении ханом в южную Русь татарских царьков, систематически отравляемых русскими. В этих рассказах, по-видимому, смешана судьба Болеслава, действительно отравленного русскими, с другим, кажется нам, историческим фактом - временного управления южной Руси, по смерти последних князей ее, татарскими баскаками, вероятно при посредстве боярской думы, как это мы видим позже, по смерти Болеслава и до водворения в южной Руси Казимира».
(Линниченко И.А. Замечания на статью проф. И. Режабка и дополнения к ним // Болеслав-Юрий II. С. 89-90.)
«Татары… стараются окончательно захватить в свои руки осиротелую землю и навязывают ей своих правителей в лице двух наместников из татар. Но русские, не желая сносить такого ига, расправились жестоко с наместниками - отравили их. Вот что читаем об этом событии у Яна Витодурана: «causam adventus eis per venenum extinctis»… Немаловажную роль, при решении вопроса, сыграли как соседние земли Польша и Литва, так и татары, которые смотрели на Галицко-Владимирское княжество, как на свой улус. К последним-то, вероятно, и обратились борющиеся стороны за окончательным разрешением интересовавшего их вопроса… Должно быть, сторонники Болеслава Тройденовича действовали более успешно, чем таковые же Любарта, потому что у того-же Витодурана встречаем известие, что «imperator» (Узбек) Tartarorum (после смерти двух наместников-татар) procuravit eis (русским) Christianum Latinum», т.е. Болеслава Тройденовича».
(Иванов П.А. Исторические судьбы Волынской земли с древнейших времен до конца XIV века. Одесса, 1895. С. 222-223.)
«…Мы думаем, что решающее дело в замещении галицко-волынского стола имели не разные партии внутри государства, а власть, стоявшая вне его - воля татарского хана (об этом прямо говорит Joh. Vitoduranus (Eccardi, Corp. hist.): Imperator Tartarorum procuravit eis Christianum latinum). Принятие этого предположения объясняет факт, необъяснимый при гипотезе боярских влияний на избрание Юрия, факт самостоятельной власти Юрия в начале княжения и ограниченной боярской думой в последние его годы. Если бы он явился в Галицко-Владимирское княжество в качестве боярского кандидата, то следовало бы ожидать обратного явления. Между тем, как ханский избранник, опирающийся на татарскую орду, он мог дествительно явиться самостоятельным правителем… Что в конце XIII в. южная Русь сильно чувствовала татарскую власть, ясно из гал.-вол. летописи, в которой находим много рассказов о подневольных походах галицко-владимирских князей с татарской Ордою на Польшу и Угрию (Ип. 585, 588, 591). Многочисленные известия о набегах татар вместе с русскими на Польшу в конце XIII и начале XIV в. находим и в польских анналах (R. Malop. ad. a. 1288, 1293, 1302). Что предшественники Юрия чувствовали себя бессильными в отношении к татарам, видим из их договорных грамот с Орденом. Они обещают охранять земли Ордена от татар, если только это им будет возможно. О нападениях татар вместе с русскими в 20-х горах XIV в. на Польшу мы знаем из папских булл (Theiner, № 316, 324, 338 - первая от 1324, остальные от 1325. В 30-тых годах XIV ст. по некоторым известиям (см. Pray, Annales regum Hungariae ad a. 1332, 1334, 1335) татары вместе с русскими делали неоднократные набеги на Венгрию…). Юрий, как мы думаем, сел на княжеском столе южной Руси с согласия хана и находился по отношению к нему в тех же вассальных отношениях, что и его предшественники».
(Линниченко И.А. Замечания на статью проф. И. Режабка и дополнения к ним // Болеслав-Юрий II. С. 90, 94-95.)
Rocznik Swietokrzyski: «Лета Господня 1337 татары с русинами окружили крепость Люблина, в течение двенадцати дней и ночей штурмовали его и опустошили всю его окрестность. Но после того, как предводитель татар был убит стрелой из крепости, они немедленно с плачем удалились и т.д.» (Anno domini 1337 Tartari cum Ruthenis castrum Lublyn vallaverunt, duodecim diebus et noctibus fortiter inpugnantes, totum territorium illud vastaverunt. Sed postquam dux Tartarorum per sagittam de castro est occisus, statim recesserunt cum planctu etc.).
(Monumenta Poloniae Historica. T. III. Lwow, 1878. P. 78).
«…Принадлежа всей своей душой западному миру, Болеслав старался о привитии западной культуры своему княжеству (отсюда, дарование Магдебургского права Саноку; вероятно, и некоторым другим городам), не справляясь, удобно ли все это туземному православно-русскому населению. Обязанный, быть может, в значительной степени, своим вокняжением в Галиции и на Волыни чужестранцам, укоренившимся в этих русских землях, смотря на них, как на культурную силу, находясь, быть может, и в материальной зависимости от этих пришлых людей, Болеслав выдвигает их на первый план (в грамоте, напр., 1339 г., говорится - omnem hominem judicandum, sive sit Theuthunicus, Polonus, Ungarus et Ruthenus. Ruthenus здесь занимает последнее место), - окружает себя ими и с ними же судит и рядит. В числе подписавшихся на грамоте 1339 г. нет ни одного русского вельможи и нет, как бывало прежде, не всегда впрочем, подписи епископа… Такого рода поведение должно было отшатнуть от Болеслава и прежних его сторонников из среды русских, а когда чаша терпения переполнилась, Болеслав был насильственным путем отстранен от престола - ему, по словам Яна Витодурана, дали настолько сильный яд, что он распался на части (ipsum intoxicabant per venenum tam forte, quod dissiliit in plures partes)».
(Иванов П.А. Исторические судьбы Волынской земли с древнейших времен до конца XIV века. Одесса, 1895. С. 224-225.)
«Против поползновений Казимира выступают в это время двое русских вельмож. Ян из Чарнкова говорит, что покорность русских князей и бояр была вынужденной, и не успел еще Казимир удалиться в Польшу, как Детко, перемышльский боярин, и князь Даниил Острожский тайно от других вельмож русских завязывают сношения с татарами, верховными господами русских земель. Они доводят до сведения татарского хана (Узбека), что Казимир напал на русские земли, занял их и не позволяет платить им, татарам, установленной дани. Ввиду этого, хан послал огромное войско, которое, с помощью русских, должно было разорить Польшу. Татары дошли до Вислы, но перейти ее не допустил Казимир. Тогда татары с русскими подступили к Люблину, но после неудачной осады его отступили».
(Иванов П.А. Исторические судьбы Волынской земли с древнейших времен до конца XIV века. Одесса, 1895. С. 230-234.)
Kronika Jana z Czarnkowa: «1340… И спустя немного времени после кончины князя Казимира (т.е. Болеслава), именовавшегося Юрием, правившего всем Русским княжеством, сына мазовецкого князя Тройдена, которому в Русском княжестве наследовал его дядя по матери Казимир, отравленного ядом русинами, польский король Казимир с великим множеством своих людей вторгся в Русское княжество, желая отомстить за убийство своего родственника. Князья, бароны, комиты и прочие знатные люди русинов не могли противостоять такой силе и по воле государя Казимира подчинились сами и подчинили своих людей, приняв его своим государем и принеся ему присягу верности. Совершив это, король Казимир счастливо вернулся к себе и пребывал в Польском королевстве, когда некий злочестивый барон по имени Дядько, правивший крепостью Перемышль, вместе с неким Даниилом Острожским, тайно от других знатных людей Руси снеслись с ханом татарским, поведав ему, что польский король Казимир вторгся и захватил (Русь), запретив русинам выплачивать татарам обычную дань. После этого татарский хан направил на Русь огромное войско, приказав ему вместе с русинами вторгнуться в Польшу и жестоко ее разорить. Когда это войско подошло к реке Висле, подоспевший туда со своими полками король Казимир оказал ему мужественное сопротивление, не позволив ему перейти названную реку. Там же погиб отважнейший воин, палатин сандомирский по имени Czeley, пораженный татарской стрелой. Уйдя оттуда, татары попытались захватить крепость Люблин, которая тогда была построена из одного лишь дерева. Но поскольку эта крепость сопротивлялась изо всех своих сил, им пришлось снять с нее осаду и уйти». (…Et post non multo tempore mortuo magnifico principe Kazimiro dicto Georgio totius regni Russiae duce, filio Troydeni ducis Mazoviae, qui Kazimirus avunculo suo in ducatu Russiae successerat, veneno per Ruthenos intoxicatus interierat, Kazimirus rex Poloniae praelibatus cum magna potentia gentis suae regnum Russiae potenter ingressus, de nece consanguinei sui vindictam sumere volens. Cujus potentiae Ruthenorum principes, barones, comites ac caeteri nobiles resistere non valentes, ultronea voluntate domino Kazimiro se et sua commiserunt, ipsum in suum dominum fideliter suscipientes, sibique fidelitatis homagia juramentis firmantes. His autem peractis, rege Kazimiro feliciter ad propria redeunte et in regno Poloniae moram trahente, quidam pessimus baro Datko nomine, castrum Przemisl habens, cum quodam Daniele de Ostrow, clam, etiam aliis nobilibus Russiae id ignorantibus, imperatori Tartarorum intimarunt, asserentes, regem Kazimirum Poloniae (Russiam) invasisse et occupasse, tributaque per Ruthenos Tartaris dari consueta reddi prohibuisse. Ad quorum delationem imperator Tartatorum maximum exercitum versus Russiam destinavit, mandans, ut cum Ruthenis Poloniam hostiliter invaderent et crudeliter devastarent. Quibus ad Wyslam flumen venientibus Kazimirus rex praefatus cum suis exercitibus occurrens, eisdem viriliter restitit eosque flumen praedictum transire non permisit, uno milite strenuissimo Czeley nomine, palatino Sandomiriensi perdito, qui telo tartarico percussus ibidem expiravit. Tartari autem redeuntes castrum Lublin, quod tunc tantummodo de lignis fuerat constructum expugnare nitebantur. Quibus castrenses pro posse suo resistentes, eosdem ab impugnatione sui potentialiter amoverunt.)
(Monumenta Poloniae Historica. T. II. Lwow, 1872. P. 620-622).
Rocznik Malopolski: 1340… «Также государь русинов Болеслав, сын мазовецкого князя Тройдена, ушел из этой жизни около праздника Благовещения блаженной Марии, отравленный своими [подданными]. Среди его [подданных] произошли большие беспорядки - они хватали друг друга, отбирали друг у друга имущество, похищали и бесчестили дочерей и жен друг друга… Услышав об этом, покойный Казимир, могучий король Польши, около праздника Пасхи с небольшими силами отправился на Русь и христиан и купцов, которые находились в крепости Львов или Лемберг, вместе с их женами, детьми и имуществом вывез в свое королевство, а крепость сжег… Увезя все это с собой, он вернулся в свою страну. В тот же самый год около праздника святого Иоанна Крестителя король Казимир, собрав большое войско примерно в двацать тысяч человек, вновь отправился на Русь, чтобы разрушить их крепости и укрепления, а их самих навсегда себе подчинить. И хотя собралось около 40 тысяч татар и столько же или еще больше русинов, многие из них были поражены страхом и ужасом и убиты отважнейшими мазовецкими простолюдинами. С Божьей помощью они были мощным ударом обращены в бегство и принуждены уйти. И так король с великой победой и славой вернулся в свою страну, не потеряв никого из своих приближенных и т.д.». (Item Boleslaus filius Trohide ducis Mazovie princeps Ruthenorum a suis inpocionatus circa festum annuncciacionis beate Marie ex hac vita decessit. Hic dicitur suis multum fuisse violentus, ipsos capiens et pecunias ab ipsis extorquens, filias eorum et uxores rapiens et easdem dehonestans… Audiens rex Polonie eximius Kazimirus, quod ita vita decessisset, Russiam circa festum pasche in parvo numero intrans, christianos et mercatores, qui se in castrum Lywow vel Lamberg receperant, castro cremato cum uxoribus eorum et pueris et rebus eorum usque in regnum suum deduxit… Hiis omnibus ablatis ad propria reversus. Eodem anno circa festum sancti Iohannis baptiste idem rex Kazimirus congregans exercitum validum prope viginti millium iterum Russiam intravit, ubi castra et municiones aliquot ipsorum destruens ipsos sibi in perpetuum subiecit. Et quamvis Thartarorum prope 40 millia et Ruthenorum totidem vel plures fuisset congregati, tamen quodam metu et terrore et per audacissimos licet simplices Mazovienses sunt multi interempti et mactati, et forte divino auxilio magis percussi fugam iverunt seu inierunt. Et sic rex cum magna victoria et gloria ad propria est reversus, sine omni lesione seu perdicione suorum nobilium etc.).
(Monumenta Poloniae Historica. T. III. Lwow, 1878. P. 199-200.)
Иоанн Витодуран: «Некоторые другие в качестве причины нашествия язычников указывают, что незадолго до того времени татарский хан поставил русинам в качестве князей двух довольно достойных язычников. После того, как они один за другим были отравлены ядом, он поставил над ними христианина-латиняна, чтобы посмотреть, пощадят ли они его. Он правил княжеством долгие годы и совершил многое, но при этом увеличил там число латинян и латинских обрядов, чем вызвал недовольство русинов, которые отравили его настолько сильным ядом, что он распался на много частей. Услышав об этом, краковский король, чья жена была сестрой жены отравленного князя русинов, отправился туда с войском и, захватив там оставшееся от него имущество, вернулся к себе. Когда об этом стало известно хану татар, он пришел в большую ярость и направил указанных язычников, чтобы они разорили область краковского короля и другие граничащие с ней области, исповедующие правую веру. Они, среди прочего, осадили один крупный город, принадлежавший краковскому королю. Увидев это, названный король собрал войско и, придя туда, истребил осаждавших. Многим языческим князьям и другим людям знатного рода, которые могли заплатить за себя выкуп, он позволил уйти. На этой войне храбро сражались князья Польши». (Causam adventus horum paganorum aliqui aliter assignant, dicentes quod inperator Tartarorum duos paganos breviter ante ista tempora reges satis ydoneos Ruthenis prefecerat, quibus successive ab eis per venenum extinctis procuravit eis Christianum Latinum, si illi parcere vellent ut videret. Qui dum regni gubernacula per plura annorum curricula strennue gessisset, tandem cum numerum et ritum Latinorum illic multiplicasset et hoc Ruthenis displicuisset, ipsum intoxicabant per venenum tam forte, quod dissiliit in plures partes. Quod audiens rex Kragowie cujus consors soror uxoris regis Ruthenorum iam intoxicati fuerat, illuc cum exercitu properavit et inmensam peccuniam ab eo relictam rapiens reversus est. Propter quod inperator Tartarorum, hec intelligens, nimio furore agitatus paganos memoratos ad devastandam regionem regis Kragowie et alis finitimas regiones principum fidelium emisit. Qui inter cetera facta sua civitatem unam regalem pertinentem regi Kraggowie obsederunt. Quod videns rex sepedictus exercitum congregavit et in eos irruens in obsidione constitutos occidit. Reges paganos plures et alios maiores natu qui se peccunia redimere poterant illesos abire permisit. In illo conflictu duces Polonie fortiter egerunt.) (Болеслав-Юрий II, князь всей Малой Руси: Сборник материалов и исследований. СПб., 1907 С. 192-193.)
Булла папы Бенедикта XII краковскому епископу 1341 г.: «Мы узнали из недавних писем короля к нам, что когда народ схизматиков-русинов отравил ядом князя Руси Болеслава, единокровного родственника короля, родившегося от правоверных родителей, чтобы кто-либо из других правоверных христиан не был также ужасным образом убит, король, ненавидя преступление и страстно желая наказать несправедливость к христианской вере, со своим войском вторгся в землю Руси и нанес этому народу тяжелое поражение… Правитель этого народа обратился за помощью к хану татар Узбеку, данником которого был этот народ, и привел против короля множество татар, а также добился от хана того, что он направил большое войско татар, чтобы оно вторглось в Польское королевство и разрушило его…». (Ex oblate siquidem nobis peticionis eiusdem Regis serie nuper accepimus, quod cum dudum gens scismatica Ruthenorum quondam Boleslaum Ducem Russie, ipsius Regis consanguineum germanum de fidelibus procreatum parentibus, veneno impie, ac nonnullos alios Christi fideles eidem Duci, dum viveret, obsequentes immaniter occidisset, idem Rex huiusmodi scelus abhorrens, et zelo ulciscende iniurie fidei Christiane accensus, cum exercitu suo terram Russie dictam gentem expugnaturus intravit: et per ipsum eidem genti multis dampnis illatis… Capitaneus ipsius gentis ad Usbek Tartarorum Imperatorem, cui gens ipsa tributaria dinoscitur, accedens, contra dictum Regem multitudinem Tartarorum adduxit, et nichilominus ab eodem Imperatore obtinuit, quod ad invadendum et destruendum Regnum Polonie magnum nimis dictorum Tartarorum exercitum destinaret…).
(Vetera Monumenta Poloniae et Lithuaniae. Romae, 1860. № 566. P. 434.)
«Открытый переход Орды на сторону Ольгерда существенным образом изменил соотношение борющихся сил. Осознав бесперспективность продолжения борьбы при таком обороте дел, Казимир в 1352 г. пошел на компромисс с Ольгердом. В силу достигнутого соглашения Галицко-Волынская Русь была разделена между польским королем и литовским князем. Казимир получил земли Люблинскую и Галицкую, Ольгерд оказался обладателем Владимира, Луцка, Белза, Холма, Берестья. Нетрудно видеть, что в подготовке этого соглашения активную роль сыграла ордынская дипломатия, что условия компромисса были не только во многом подготовлены ордынской державой, но, возможно, и дипломатически санкционированы самим ханом Джанибеком в 1352 г.».
(Греков И.Б. Восточная Европа и упадок Золотой Орды. М., 1975. С. 53.)