Из истории обмена колониальным опытом между белыми сахибами
Системы, подобные военно-народному управлению, не составляют исключительной особенности дореволюционного российского Кавказа и Средней Азии. При внимательном изучении источников их несложно обнаружить и в других колониальных и зависимых странах, в частности в английских и французских колониях на Ближнем Востоке, в Индии, Северной Африке. По своему типу имеют немало общего с кавказскими военно-народными управлениями получившие широкое распространение «туземные» (англ. native) администрации, при которых управление «туземцами» было оставлено в руках местных элит, продолжавших с известными ограничениями и модификациями использовать системы обычного (и отчасти мусульманского) права, инкорпорированные в законодательство метрополии…
Что касается дальнейшего развития подобных систем колониального управления и судопроизводства, то больше всего аналогий с Северным Кавказом представляет французский Алжир 30-50-х гг. XIX в. Система, подобная дагестанскому варианту военно-народного управления, разрабатывалась в Алжире в ходе постепенного завоевания страны. В 1845 г. приморская часть Алжира, как позже Дербент в Дагестане, была объявлена «гражданской территорией», управляющейся по общим законам метрополии. Основной же часть страны, населённой мусульманами, в 30-60-е гг. управляли военные. С 1833 г. во главе колонии был поставлен генерал-губернатор, подчинявшийся непосредственно военному министру в Париже.
…В 1863 г. в Алжире был проведён закон, по которому племена всего Алжира были разбиты на сельские общины, управлявшиеся сельскими сходами (джемаа). Из приморских районов местное население, подобно Северо-Западному Кавказу при Евдокимове, было насильственно вытеснено. Здесь получило развитие европейское товарное фермерство.
Но система алжирского косвенного управления получила известность. Из переписки русских военных властей видно, что опыт французов в значительной мере подвиг их к решению использовать местный адат и сельскую администрацию для управления горцами на Кавказе. Обычно этот важный факт игнорируется при исследовании военно-народного управления на Кавказе. Между тем архивные источники свидетельствуют, что при подготовке судебно-административной реформы 1860-х гг. российские чиновники тщательно изучали опыт Англии и Франции.
В частности, в переписке генерала от инфантерии Е.А. Головина, российского военного министра А.И. Чернышева и императора Николая I настойчиво проводилась мысль о необходимости использовать на Кавказе опыт косвенного управления (руками мусульманской элиты), применявшегося в английской Индии и во французском Алжире. «Не подлежит никакому сомнению, что средства политические, которыми англичане успели распространить владычество своё в Индии, с такою же пользою могут быть употреблены и здесь», - писал Головин Чернышеву в 1842 г. В свою очередь, последний, поддерживая это предложение, докладывал царю: «Нельзя… допустить мысли, что мероприятия, которые удаются англичанам в Индии, французам в Алжире, всегда останутся тщетными в поисках наших».
В свете приведённых выше материалов можно развить и уточнить это интересное наблюдение. Военно-народное управление в Российской империи отнюдь не списывалось с английских и французских образцов. Как мы видели, первые опыты по его использованию относятся к самому началу XIX в., когда подобные системы ещё не были разработаны ни англичанами, ни французами. К тому же в более позднее время англичане и французы порой копировали методы изучения и применения адата из российской кавказской практики. В частности, французские военные, подобно русским офицерам в Нагорном Дагестане, стали собирать и записывать обычное право кабилов в Алжире. Очевидно, правильнее говорить о своего рода обмене опытом колониального управления между великими державами XIX в.
Северный Кавказ в составе Российской Империи. М., 2007. С. 205-209
Что касается дальнейшего развития подобных систем колониального управления и судопроизводства, то больше всего аналогий с Северным Кавказом представляет французский Алжир 30-50-х гг. XIX в. Система, подобная дагестанскому варианту военно-народного управления, разрабатывалась в Алжире в ходе постепенного завоевания страны. В 1845 г. приморская часть Алжира, как позже Дербент в Дагестане, была объявлена «гражданской территорией», управляющейся по общим законам метрополии. Основной же часть страны, населённой мусульманами, в 30-60-е гг. управляли военные. С 1833 г. во главе колонии был поставлен генерал-губернатор, подчинявшийся непосредственно военному министру в Париже.
…В 1863 г. в Алжире был проведён закон, по которому племена всего Алжира были разбиты на сельские общины, управлявшиеся сельскими сходами (джемаа). Из приморских районов местное население, подобно Северо-Западному Кавказу при Евдокимове, было насильственно вытеснено. Здесь получило развитие европейское товарное фермерство.
Но система алжирского косвенного управления получила известность. Из переписки русских военных властей видно, что опыт французов в значительной мере подвиг их к решению использовать местный адат и сельскую администрацию для управления горцами на Кавказе. Обычно этот важный факт игнорируется при исследовании военно-народного управления на Кавказе. Между тем архивные источники свидетельствуют, что при подготовке судебно-административной реформы 1860-х гг. российские чиновники тщательно изучали опыт Англии и Франции.
В частности, в переписке генерала от инфантерии Е.А. Головина, российского военного министра А.И. Чернышева и императора Николая I настойчиво проводилась мысль о необходимости использовать на Кавказе опыт косвенного управления (руками мусульманской элиты), применявшегося в английской Индии и во французском Алжире. «Не подлежит никакому сомнению, что средства политические, которыми англичане успели распространить владычество своё в Индии, с такою же пользою могут быть употреблены и здесь», - писал Головин Чернышеву в 1842 г. В свою очередь, последний, поддерживая это предложение, докладывал царю: «Нельзя… допустить мысли, что мероприятия, которые удаются англичанам в Индии, французам в Алжире, всегда останутся тщетными в поисках наших».
В свете приведённых выше материалов можно развить и уточнить это интересное наблюдение. Военно-народное управление в Российской империи отнюдь не списывалось с английских и французских образцов. Как мы видели, первые опыты по его использованию относятся к самому началу XIX в., когда подобные системы ещё не были разработаны ни англичанами, ни французами. К тому же в более позднее время англичане и французы порой копировали методы изучения и применения адата из российской кавказской практики. В частности, французские военные, подобно русским офицерам в Нагорном Дагестане, стали собирать и записывать обычное право кабилов в Алжире. Очевидно, правильнее говорить о своего рода обмене опытом колониального управления между великими державами XIX в.
Северный Кавказ в составе Российской Империи. М., 2007. С. 205-209