Татары в ВКЛ
Сравним отношение к татарам на Руси и на Литве.
На Руси:
Если Россия могла приложить к христианским государствам - Литве, а потом Швеции те начала, которые были выработаны в отношениях Русских княжеств, то никак не могла сделать того и относительно Татар. Это были бусурмане, варвары, с которыми вечная война. Все усилия наших Царей направлены к тому, «чтобы рука христианская высилась над бесерменством». Борьба должна была кончиться покорением Россией Татар. Поэтому на пленных мусульманах нет этого характера срочного рабства... Уложение [1649 г.] постановило относительно пленных мусульман, принимающих православие: 1) Если они принадлежат православным, то остаются в их владении, но владельцы не могут их продавать, а могут только поступаться по добродетели безденежно (Улож. гл. XX, ст. 97). Если они принадлежат Русским подданным неправославным христианам и нехристианам, то получают свободу, заплатя 15 рублей владельцу (Улож. гл. XX, ст. 71). Вообще пленный мусульманин, бывший в частном владении и непринявший православие был в полном рабстве по Уложению (Улож. гл. XX, ст. 99, 100).
(А.В. Лохвицкий. О пленных по древнему русскому праву (XV, XVI, XVII века). М., 1855.)
На Литве:
История Великого Княжества Литовского в свое время представляет нам необыкновенное событие. Когда вся Европа вооружилась мечем и ненавистью против мусульман, - тогда благоразумная политика государей литовских, с любовью и гостеприимством, приглашала в свои владения татар, которые принуждены были от стечения разных обстоятельств оставлять свою родину, и добровольно переселялись в Литву. Здесь-то, именно, мудрая предусмотрительность литовских государей наделяла татар землями, покровительствовала их вере и, в последствии времени, сравняла их с туземными дворянами, избавив от всех почти налогов. Для тогдашей современной эпохи это было дело большой смелости и ума высшего, крепкого: вот причины, почему великие князья литовские подвергались клеветам со стороны ливонских меченосцев, выставлявших князей, как врагов христианства, требуя им мщения…
Великие князья литовские даже с пленными татарами обращаются не так, как другие христианские государства, для которых татары - бусурмане, варвары, и с которыми ведется вечная война и все усилия направляются к тому, «чтобы рука христианская высилась над бесерманством»; по этому-то для пленных мусульман было там вечное рабство. - Современные историки описывают обхождение Витовта с пленными татарами выше того века и чужих примеров, как человеколюбивое и глубокой политики дело. Кротостью и беспримерной терпимостью их веры, Витовт как бы привязал к себе всех татар. Такими началами руководствовались и последующие государи… И татары, с своей стороны, умели отплатить за эти благодеяния признательностью и верностью тому краю, в котором они были приняты не как пленные невольники, но как братья, по собственным их словам (в просьбе к Сигизмунду 1-му)…
Гедимин, этот основатель могущества Литовской державы, умел снискать дружбу монголов… Так уже в сражении 1319 г. с Тевтонским орденом участвуют и татары, составляя передовое войско Гедимина (“Gediminus ita aciem instruxit, ut Russorum cohorte parte latera, parte extremam aciem firmarent: Litvani in medio consisterent: Tartari frontem occuparent” Kojalowicz Historiae Litvaniae pars prior стр. 248, Стрыйковский стр. 389 1-го издания)… По всей вероятности, часть татар, служившая у Гедимина, осталась в его государстве и после войны и в награду получила во владения земли, что подтверждается свидетельством анналиста Францисканского ордена, который под годом 1324 пишет: «Наши братья, отправленные для обращения в христианскую веру литовских земель, нашли весь народ погруженный в язычестве, поклоняющийся огню, и между ними скифов, пришельцев из владений какого-то хана (Chani), и которые в своих молитвах употребляют азиатский язык» (Lucae Wadingi Annales ordinis Minorum ab anno 1208 ad an. 1540 Lugduni 1672, Том 1-й стр. 459). Именем скифов долго называли татар, упоминаемый же хан был Узбек-Хан, владетель Золотой Орды; и таких татар могло быть тогда довольно значительное число между жителями, когда монахи включили их в народонаселение Литвы. Они-то верно составили первые поселения татар в Великом Княжестве Литовском…
Но самая блистательнейшая эпоха для наших татар составляет княжение славнейшего из всех современных государей в Северной Европе, - великого князя Витовта… Первое историческое известие о переселении в значительном числе татар из своих земель в литовские совпадает с началом княжения Витовта… Начертав описание Кипчака и жителей его, прибавляет он [Пэчеви] следующее: «Когда грозный Тимур пришел в Кипчак (в 1391 г.) многие из татар были им пленены и убиты; но несколько татарских племен бежали в Польшу (т.е. Литву), где и поселились, так что и ныне находятся там шестьдесят селений»… По преданиям наших татар, этих выходцев было 40 000 чел… В этом походе (1397 г.) и дружины Тохтамыша стояли в рядах Витовтовых. Соединенные войска у Азова переправились через Дон, ударили на татар Азовской Орды…, прогнали их к Волге, и захватили в плен несколько улусов, а другие пишут - несколько тысяч татар, настигнутых врасплох. Витовт отправил часть их в Польшу к брату своему Владиславу Ягайле, где половину их окрестили; бОльшую же часть пригнал в Литву с женами и детьми и поселил их там, вместе с кипчакскими выходцами, бежавшими от Тамерлана, образуя колонии на берегах реки Ваки в 14 верстах от Вильны, а также в самой Вильне и в нынешних уездах Трокском, Ошмянском и Лидском Виленской губернии, Новогрудском - Минской, Брестском - Гродненском, на Волыни и в Августовской губернии. Великий князь желал населить свои владения как можно скорее, а потому не только жаловал земли и всякого рода льготы пришельцам из других государств, но также и пленным бусурманам; ибо главное дело его было в населении страны, ожидавшей колонизации. - На Руси все пленные принадлежали или великим князьям и царям, или частным лицам: к первой категории относились именно цари и мурзы татарские; пленный же мусульманин, бывший в частном владении и непринявший православия, находился в полном рабстве. Витовт, напротив, жаловал им земли, определив только пожалованному обязанность являться на военную службу. Земли эти давались с правом передавать их по смерти детям и ближним, а также первоначально с правом продать, подарить, распорядиться ими, как сочтут для себя полезнее… Он также поселял их в городах; а на Руси не допускали татар селиться в городах «советъ бысть на татарове на всемъ градомъ Русскимъ; и по семъ инии княжитъ Рустии, согласившеся межъ собою, прогнаше татаръ изъ градовъ своихъ» (Никон. III, 4). Он также освободил поселенных татар и от всяких платежей, податей и поборов. Наконец дозволил им свободу их вероисповедания, не принуждая их переменить религию и даже скрываться с ее обрядами. Таким способом они пользовались всеми правами гражданства и жили в Литве, как будто на родине, с своею верою, языком и обычаями…
Облагоденствовав большими правами и привилегиями поселенных татар и обеспечив им на будущее время покровительство власти и законов, он привязал их к себе, и пользовался ими в битвах большою помощью; татары считались тогда отличными стрельцами конными и были несравненной ловкости в сражении. Память Витовта сохранялась у них всегда с религиозным благоговением: его называли в своих молитвах и преданиях по сходству с восточными словами Ваттад, что значит на арабском языке весьма крепкий, сильнейший, или Ватад, подпора (здания) (в Рисалеи Татари Лех). В просьбе к Сигизмунду I, поданной в 1519 г., татары красноречиво изъясняли свою благодарность памяти Витовта в следующих словах: «Не имеем уже славного Витовта; он не позволял нам забывать о пророке, и мы, обращая наши взоры к святым местам, повторяли имя его, как имена наших халифов. Мы клялись на мечи наши, что любим литовцев, когда они во время войны уважали нас как военнопленных, и при вступлении нашем в сию землю уверяли, что сей песок, сия вода и сии дерева будут для нас общими. Он известен нашим детям; и при Соленых Озерах (т.е. в Крыму) и в Кипчаке знают, что мы в земле нашей не чужеземцы» (в актах Литовской Метрики). Так поступал Витовт и с караимами, которых вместе с татарами переселил из Крыма, около 400 семейств, даровав им также разные привилегии, и караимы со своей стороны всегда питали и питают священное уважение к его имени, после которого в своих книгах прибавляют, по восточному обычаю, известное благоговейное выражение: «да будет с ним мир»! - Этим он сделал то, что многие семейства татар добровольно оставляли свою родину, волнуемую несогласиями и домашними войнами, и приходили в Литву искать приюта под его мощною державою, чем и увеличилось число татар, переселенных Витовтом…
После этой неудачи [на Ворскле], Витовт хотя и не воевал более с ханами, однакож не перестал вмешиваться в их дела и споры, подкрепляя детей Тохтамыша, из которых некоторые и сами с своими людьми жили в Литве, а другие присылали неоднократно послов и подарки, многие даже из таких татар здесь остались навсегда.
Когда в 1410 году загорелась война тевтонцев с королем Ягайлом, в многочисленной рати Витовта находились, по известям наших летописцев, 30 000 союзных татар, под начальством Джэлял-эд-дина, сына Тохтамыша… Джэлял-эд-дин после Грюнвальдской битвы остался еще на некоторое время в Литве; в 1411 г. находился с Витовтом в Киеве, удалясь, вероятно, от преследований Эдигея, врага Тохтамышева племени. Через год Витовт успел утвердить его на ханство Кипчака, а в последствии времени и дети его испытали его покровительство. Так-то татары с тех пор еще более сблизились с Литвою, и остались верными ее союзниками… Эти политические отношения Витовта к татарам также должны были содействовать умножению мусульманского народонаселения в его областях…
Польские историки пишут, что Сейид-Ахмед, пораженный Менгли-Гиреем, искал убежища в Киеве у союзника своего, и нашел себе вместо покрова - темницу и могилу в Ковне, и что татары, разделявшие с ним судьбу, нашли в Литве своих соотечественников, и получили во владения различные земли…
Значительное число татар было взято тогда [во время Клецкой битвы в 1506 г.] в плен, и как начальники орды отреклись от них и не думали их выкупать, то и поселили их в Клецке, Минске и соседних местечках. В Клецке есть улица, где и поныне живут татары: она известна под именем Татарской слободы; также и в Минске существует улица, называемая Татарским концом.
Спустя два года, т.е. в 1508 г., при Сигизмунде I, Волынь сделалась театром крымских набегов… Князь Константин Острожский… осмелился наказать их: он напал и разбил многочисленные их полчища под Вишневцом, а пленных водворил в Остроге, столице огромных своих волостей в Волынии, Подолии и Украине. Еще до сих пор есть в Остроге предместие, называемое Татарскою улицею. Татарские колонии князя Острожского растянулись на Подлесье, на левый берег Буга, в нынешнее Царство Польское, где, равно как и в колонии Витовта в Августовской губернии, живут еще татары и до сих пор; между тем, как на Волыни и Украине, поселения, основанные князем Острожским, совершенно исчезли. Показания о поземельных доходах (инвентарии) южных воеводств Польши в XVI и XVII столетиях свидетельствуют о том, что эти пленники занимались земледелием. Конституция 1659 г. упоминает о волынских и украинских татарах, а король Ян Казимир утвердил прежние их права своею грамотою мая 24 дня того же года, которая находится в Литовской Метрике. Неприметно эти татары переменили свое вероисповедание и свои наименования, и таким образом исчезли там поселения татарские, а остались лишь только в литовских и польских губерниях…
Большая часть татар, особливо военнопленные, не могли иметь с собою женщин своего народа: по этой причине, великий князь Витовт и его наследники позволяли им жениться на литовках, с условием, чтоб каждый имел одну жену, а дети следовали религии отцов, в следствие чего и сохранился до сих пор обычай единобрачия у наших татар.. Этим браком татар с женщинами Великого княжества Литовского надо приписать то, что они вскоре забыли свой язык, и стали употреблять в разговоре между собою русский и польский языки, даже для удобнейшего понятия Корана были принуждены прибавлять к тексту подстрочный перевод и глоссы на польском языке, но написанные арабскими буквами; рукописи таких Коранов, писанные очень красивым почерком еще в конце XVI столетия, находятся нередко в Литве; кроме того имеются молитвенники и другие сочинения религиозного содержания с переводами на польский язык или на русско-литовское и русско-украинское наречия в довольно значительном количестве…
К этой эпохе относится весьма любопытное и достоверное о наших татарах известие, которое нам сообщает знаменитый турецкий историк Пэчеви, в приведенном выше сочинении; вот его слова: «По ныне находится в Польше шестьдесят селений татарских, и в каждом селении по одной джамии, в которых читается хутба во имя короля (вероятно Витовта, для которого наши татары имели всегда религиозное благоговение). Эти селения очень многолюдны и зажиточны; но, чтоб в каждом из них не было по нескольку джамий и мечетей, неверные не позволяют уже там более оных строить… Они пишут св. Коран, так как мы, арабскими буквами, но если хотят делать толкование оного, то производят сие на польском языке. Королевству не платят податей, а только каждый год посылают из среды себя триста людей на царскую службу, также нужная переписка и письма королей чрез них отправляются и доставляются. Король их имеет к ним более доверия, нежели к неверным своего народа»…
Жалкое положение татар в царствование Сигизмунда III прекратилось с его смертью. Владислав IV отдал им справедливость, возвратив им преимущества, которые были утверждены властью Сейма в царствование Иоанна Казимира в 1662 г. Во времена Михаила и Иоанна III прославлялись законами верность и праводушие татар и подтверждались прежние их пожалования и свободы. Татары удостоились вновь участия, почти полного, в правах и свободах таких, какими пользовалось рыцарское сословие в государстве. Почитались по правам наравне с дворянством, признаны были дворянами, поместьям их признана была свобода от переходов войск и тягостей, такая же как и дворянским имениям. Были они сравнены совершенно с дворянами и по делам уголовным, податям и по судебным платежам. Когда в первой половине XVIII столетия, в царствование Августов II и III-го, по случаю разности вероисповедания, устранено от совещаний природное и оседлое дворянство, неисповедующее католической веры, то и тогда даже не были нарушаемы свободы привилегиями и законами толикратно татарам присвоенные.
Наконец в 1768 и 1775 годах, оставляя татар при пожалованных им землях и правах, восстановлена им была свобода строить новые и починять старые мечети; держать для услуги людей обоего пола; тем же татарам, которые недавно, при Иоанне Казимире, Иоанне III и Августе II получили помещения, разбросанные по королевским имениям, обещано им тогда пожаловать, вместо рассеянных участков, два староства, составляющие по 10 тысяч польских злотых дохода, что однакож не состоялось, ибо сами татары в 1786 г. просили, чтобы оставить их при землях ленных или пожизненных, к которым привлекали их построенные ими домы, мечети и кладбища; почему и было постановлено, по уважению, сохраненному для татарского народа за его заслуги, тех же татар оставить на вечное время при пожалованиях Иоанна Казимира, Иоанна III и Августа II-го, заменив при сем таковые их владения ленные или пожизненные в наследственные…
В упомянутом сочинении Аль-фуркан Татарский, изданном в 1616 г., число татар приблизительно означается около 100 000 душ, а способных к бою 10 000. Сами же татары утверждают, что уже при Витовте поселилось их 40 000 (Ярошевича Образ Литвы. Т. 2, стр. 201, изд. 1844). Нарбутт пишет, что в царствование Казимира Ягеллона и его ближайших преемников считалось в самой Литве более 10 000 войска из литовских татар (Нарбутта История Литовского народа, Т. VIII 2-е приб.). Автор Рисалеи Татари Лех насчитывает в свое время (в 1558 г.) до 200 000 душ.
(А. Мухлинский. Исследование о происхождении и состоянии литовских татар // Годовой торжественный акт в Императорском Санктпетербургском Университете, бывший 8 февраля 1857 года. СПб., 1857. С. 115-182.)
Служилая шляхта составляла особую группу шляхетных обывателей Великого княжества Литовского. Особую же группу шляхетного населения Княжества составляли и литовские татары-шляхта. Уже в эпоху до Витовта появляются татары, как обыватели литовской территории. Пленные татары, захватываемые в плен во время битв и вооруженных столкновений с монголами, должны были быть поселяемы в пределах Княжества. Гедимин даже имел в своих войсках служивших ему татар (в сражении с тевтонскими рыцарями в 1319 году участвовали татары, как передовое войско). Возможно, что часть татар, служивших Гедимину, остались затем жить в пределах его княжества… Но особенно благоприятным временем для образования татарских поселений в пределах Литовского княжества было княжение Витовта. По свидетельству историографа султана Мурада IV, Пэчеви, жившего в конце XVI и начале XVII века, несколько татарских племен бежали в Польшу, т.е. в Литву, спасаясь от грозного нашествия на Кипчак страшного Тимура. Там они и поселились, образовав шестьдесят селений. Это было в 1391 году, а через пять лет и сам хан Кипчака, Тохтамыш, изгнанный из своего ханства, прибегнул к милости Витовта, и последний принял его, дал ему местопребывание в Лиде и обещал свою помощь. В союзе с Василием Дмитриевичем Московским он двинулся против татар Азовской орды в конце 1397 года. Азовские татары были разбиты. Пленных татар литовский великий князь частью отправил к Ягайлу в Польшу, большую же часть поселил у себя в Литве вместе с их женами и детьми… Переселяемым татарам жаловались великим князем земли в полную их собственность с правом полного ими распоряжения и с освобождением от податей и поборов, притом с разрешением селиться не только в селах, но и в городах. Поселяя татар в своем княжестве, Витовт признавал за ними полную свободу их религии и обычаев. Лишь, по словам исследователя их быта, ограничено было до одной число жен, которое мог иметь татарин. Забота Витовта о татарах встречала в них полное признание и чувство благодарности по отношению к великому князю. Верность Литве они сохраняли постоянно, сражаясь с врагами ее, хотя бы это были даже их единоверцы… После поражения на Ворскле в 1399 году Витовт не прекратил своих отношений с Ордою, как не принял и никаких репрессалий по отношению к татарам, своим подданным, в отмщение за поражение от их единоплеменников. В битве при Грюнвальде под знаменами литовского великого князя вновь стояли уже десятки тысяч союзных ему татар под начальством Тохтамышева сына Джэлял-эд-дина и таким образом в 1410 году мирные отношения с Ордою оказались уже вновь вполне восстановленными. Несмотря на недоразумения, возникшие во время этого похода с татарами из-за их насилий над мирными жителями и наказания их с согласия Витовта, Джэлял-эд-дин в 1411 году живет с ними в Киеве, а через год великий князь литовский даже успел утвердить его на престол Кипчака…
Литовские татары пользовались правом шляхетства, которое они старательно охраняли все время существования Великого княжества литовского, как во время его отдельной политической жизни, так и в эпоху соединения с Польшею. Когда изданный в 1566 году Второй литовский статут своими постановлениями пошел в разрез с правами татарскими, совершенно равнявшими татар с литовскою шляхтою, они обратились к Сигизмунду Августу на Городненском сейме 1568 года с просьбою о том, чтобы из статута были «выкинены, або поправлени» артикулы его, им «доткливые и учтивости» их «ущипливые», а именно 5-й артикул XII-го и 3-й IX-го разделов Литовского кодекса… Король не был на стороне ограничения прав татар литовских. Это видно из того, что он поспешил исполнить просьбу их о восстановлении их прав, поданную ему на городенском сейме 1568 года. Он ответил на эту просьбу, что в ее исполнение уже «привилей его королевской милости на то тут в Городне на сем сойме дан естъ», а артикулы, которые противны их правам, будут исправлены «при поправованью статуту», причем в него будут внесены и их привилеи». Подавая свою просьбу в 1568 году, татары, прося об уничтожении противных их правам артикулов, хлопотали об этом для того, «жебы з ыншими обывателями здешними народу шляхетского подъ однымъ правом и уфалою захованы были водле привилья его королевской милости», недавно им данного на Виленском сейме. Что касается до привилея, данного литовским татарам Сигизмундом Августом на Городенском сейме 1568 года, то он подтверждался потом не однажды. Подтвержден он был и Сигизмундом III 6 марта 1595 года, как подтверждался и его преемниками вплоть до последнего короля польско-литовской Речи Посполитой, Станислава Августа, приказавшего выдать экстракт его из книг метрики канцелярии литовской, приложив к нему печать княжества. Привилеем 1568 года Сигизмунд Август объявлял во всеобщее сведение, что «князи, уланы, хоружые, маршалки и вси татарове панства» его «великого князства литовского» обратились к нему на Городенском сейме с известною уже нам просьбою и король, «за дознанием» их «веры, цноты ку службам» своим государевым и земским, сохранил им их прежние права, данные его предшественниками. Привилей гласит, что «мают они во всем радитися и справовати в справах своих заровне з иншыми обывательми» Литовского великого княжества «стану шляхецкого потому, яко и до сих часов вольностей своих ужывали и в них се справовали», а артикулы статута, противные их правам, «ничого вольностям и свободам их шкодити и на переказы быти не маютъ вечными часы». В последующее время к этому привилею прибавился еще и другой привилей, данный татарам Яном III Собесским 24 мая 1677 года и подтвержденный потом Августом II 12 мая 1698 года и, наконец, Станиславом Августом Понятовским 3 декабря 1778 года…
М.К. Любавский приводит из хроники Стрыйковского факт возведения в 1505 году королем Александром в рыцарское достоинство множества поляков, литовцев и татар (Лит.-Р. сейм. Стр. 454). Конечно, эти татары были новопоселенными, а не потомками живших в Литве еще со времен Витовта, обладавших уже издавна правами шляхетства.
(Лаппо И.И. Великое княжество Литовское за время от заключения Люблинской унии до смерти Стефана Батория (1569-1586). СПб., 1891. Т. 1. С. 461-471.)
Литовские великие князья жалуют своих литовских подданных в вечное рабство служилым татарам
Татарские воины ВКЛ
Литовские татары в битве под Оршей
Шведский король Карл Х Густав сражается с литовскими татарами под Варшавой в 1656 г.
