Перевоспитательные работы в музее.
Серия 14.
В Перми, наш подуставший корабль, сидел на пристани двое суток. В первый день, все разбрелись кто - куда. Целую группу аниматоров увезли на экскурсию в … мужской монастырь, Милку ожидала встреча со старыми друзьями, а я, оказавшись в компании аниматора Андрея, из Белоруссии, отправилась в музей.
5
Там, прежде всего, я была поражена, не вычурными яйцами Фаберже и даже не замечательными, примитивистскими скульптурами из дерева, Христа, а той значимой ролью, которую играли в жизни музея, бабушки - смотрители. На каждом шагу - по одной. И из каждой характер так и прет. И попробуй не послушайся - обреет, как зайчика!
На набережной.
Первая обратилась ко мне, уже заведомо с недовольством в голосе: «девушка, вы не можете зайти с этими сумками. Вот эту, большую (показала на маленькую), надо сдать, а ту, дамскую (про сумку с фотоаппаратом), можете оставить»:. Я пыталась было протестовать, но взгляд мой упал на испуганного аниматора, поняла, что ТАК ДЕЛАТЬ НЕЛЬЗЯ. Сдав на вешалку, сумку с кошельком (кроме него, там ничего не было), я вернулась обратно.
Но тут же, вход мне преградила другая старушка: «девушка, а вам нельзя с этой сумкой!» Я: «а мне только что сказали, что можно!» Иии смело вперед! Однако, в состоянии шока. На моей памяти такого со мною не случалось ни в одном музее мира: чтобы насильно заставляли сдавать сумки в гардероб, особенно если в них кошелек и фотоаппарат!!! Ну, неужели, это реально запихать туда, полотно Васнецова? И с другой стороны, неужели они вернули бы мне деньги и фотоаппарат, если бы с ними что - то случилось?!
На входе в первый зал - сверкала глазами и пистолетами, кучка милиционеров: это они сторожили Фаберже. Под таким прицелом, ходить по залу, было так же «приятно», как по дворику в тюрьме. К тому же, на яйца, совершенно не смотрелось: были они какие - то слащаво приторные, с наворотами и финтифлюшками, да еще и драгоценные настолько, что ради них могли убить человека. По мне, так несравненно лучше украшения из косточек асаи.
В следующем зале, смотрительница, встала в шаге от меня и внимательно наблюдала, КАК я смотрю картины, каждую минуту готова шлепнуть по руке и отчитать. В другом зале, я внезапно почувствовала чье - то дыхание на шее и испуганно обернулась: так и есть - в шаге от меня, стояла она же. Другая, словно у себя дома, деловито сопя, закрывала - открывала шторы на окошке, переставляла стул, что - то бубнила себе под нос. Еще одна выключила свет в зале прямо перед моим носом, выгнала и ушла на обед (!!!).
Почувствовав себя нашкодившим ребенком в школе, мне уже было сложно получать удовольствие от чего - либо, и угрюмо переходя из зала в зал, я вышла, наконец, на улицу…
Зато, какую немую благодарность, буду я теперь испытывать к нашим почти безмолвным, скромным, смотрителям музея! Уж они - то никого не поучают, никого и пальцем не тронут!
Постараюсь больше не ругаться!
В Перми, наш подуставший корабль, сидел на пристани двое суток. В первый день, все разбрелись кто - куда. Целую группу аниматоров увезли на экскурсию в … мужской монастырь, Милку ожидала встреча со старыми друзьями, а я, оказавшись в компании аниматора Андрея, из Белоруссии, отправилась в музей.
5
Там, прежде всего, я была поражена, не вычурными яйцами Фаберже и даже не замечательными, примитивистскими скульптурами из дерева, Христа, а той значимой ролью, которую играли в жизни музея, бабушки - смотрители. На каждом шагу - по одной. И из каждой характер так и прет. И попробуй не послушайся - обреет, как зайчика!
На набережной.
Первая обратилась ко мне, уже заведомо с недовольством в голосе: «девушка, вы не можете зайти с этими сумками. Вот эту, большую (показала на маленькую), надо сдать, а ту, дамскую (про сумку с фотоаппаратом), можете оставить»:. Я пыталась было протестовать, но взгляд мой упал на испуганного аниматора, поняла, что ТАК ДЕЛАТЬ НЕЛЬЗЯ. Сдав на вешалку, сумку с кошельком (кроме него, там ничего не было), я вернулась обратно.
Но тут же, вход мне преградила другая старушка: «девушка, а вам нельзя с этой сумкой!» Я: «а мне только что сказали, что можно!» Иии смело вперед! Однако, в состоянии шока. На моей памяти такого со мною не случалось ни в одном музее мира: чтобы насильно заставляли сдавать сумки в гардероб, особенно если в них кошелек и фотоаппарат!!! Ну, неужели, это реально запихать туда, полотно Васнецова? И с другой стороны, неужели они вернули бы мне деньги и фотоаппарат, если бы с ними что - то случилось?!
На входе в первый зал - сверкала глазами и пистолетами, кучка милиционеров: это они сторожили Фаберже. Под таким прицелом, ходить по залу, было так же «приятно», как по дворику в тюрьме. К тому же, на яйца, совершенно не смотрелось: были они какие - то слащаво приторные, с наворотами и финтифлюшками, да еще и драгоценные настолько, что ради них могли убить человека. По мне, так несравненно лучше украшения из косточек асаи.
В следующем зале, смотрительница, встала в шаге от меня и внимательно наблюдала, КАК я смотрю картины, каждую минуту готова шлепнуть по руке и отчитать. В другом зале, я внезапно почувствовала чье - то дыхание на шее и испуганно обернулась: так и есть - в шаге от меня, стояла она же. Другая, словно у себя дома, деловито сопя, закрывала - открывала шторы на окошке, переставляла стул, что - то бубнила себе под нос. Еще одна выключила свет в зале прямо перед моим носом, выгнала и ушла на обед (!!!).
Почувствовав себя нашкодившим ребенком в школе, мне уже было сложно получать удовольствие от чего - либо, и угрюмо переходя из зала в зал, я вышла, наконец, на улицу…
Зато, какую немую благодарность, буду я теперь испытывать к нашим почти безмолвным, скромным, смотрителям музея! Уж они - то никого не поучают, никого и пальцем не тронут!
Постараюсь больше не ругаться!