Горы, Гэндальф, горы!..
Путешествия никогда не сваливались на меня столь внезапно, и я никогда не собиралась в дорогу так быстро, как в этот уикенд. Итак, в пятницу ночью я клюю носом, почитываю книгу, не помышляя даже ни о каких путях-дорогах, - а уже в субботу днем стою на вокзале с наспех собранной сумкой и веду торопливый негласный диалог с терминалом самообслуживания.
Давно же я не была в горах... Кисловодск случился аж два года назад, Архыз - тогда же, даже Мезмай отодвинулся от меня уже на год и продолжает отдаляться. А тут тебе пожалуйста - Машук, Бештау. Соскучилась я за путешествиями, что ни говори.
Узкоколейный трамвай, охота за открытками, дурнопахнущая минеральная вода и натертый до блеска нос Остапа Бендера, рыжая луна, радушный смотритель музея и негостеприимная почтальонша, такси за сто рублей, меню в виде газеты, до дрожи фотогеничный Ленин на фоне заката, скрипучая дверь, блины "Черный лес", стащенная с книжной полки в кофейне "Безнадега", Эми Макдональд на ночном ноутбуке и гудящие от ходьбы по горам ноги - каким образом можно спрессовать эмоции и впечатления, чтобы такое их количество влезло в двадцать четыре часа октябрьских суток и что за утрамбовательная машинка для этого нужна?
И постоянно улыбал тот факт, что в Пятигорске все гордо именуется лермонтовским: каждая букашка, каждый булыжник и лужица стремятся ухватить себе немного золотой пыли с мундира Михаила Юрьевича.
Давно же я не была в горах... Кисловодск случился аж два года назад, Архыз - тогда же, даже Мезмай отодвинулся от меня уже на год и продолжает отдаляться. А тут тебе пожалуйста - Машук, Бештау. Соскучилась я за путешествиями, что ни говори.
Узкоколейный трамвай, охота за открытками, дурнопахнущая минеральная вода и натертый до блеска нос Остапа Бендера, рыжая луна, радушный смотритель музея и негостеприимная почтальонша, такси за сто рублей, меню в виде газеты, до дрожи фотогеничный Ленин на фоне заката, скрипучая дверь, блины "Черный лес", стащенная с книжной полки в кофейне "Безнадега", Эми Макдональд на ночном ноутбуке и гудящие от ходьбы по горам ноги - каким образом можно спрессовать эмоции и впечатления, чтобы такое их количество влезло в двадцать четыре часа октябрьских суток и что за утрамбовательная машинка для этого нужна?
И постоянно улыбал тот факт, что в Пятигорске все гордо именуется лермонтовским: каждая букашка, каждый булыжник и лужица стремятся ухватить себе немного золотой пыли с мундира Михаила Юрьевича.