Алтай, Белуха и Аккем
Ох, названия-то какие! До сих пор помню все перевалы, реки и озера, которые тогда, уже семь лет назад, довелось увидеть!
Когда-то в прошлой жизни я ездила на Алтай в горный поход. Что было жуткой авантюрой, я всерьез намерена пороть свою дочь за подобное... Но зато есть что вспомнить.
Помимо рюкзака в 27 кг я таскала с собой фотик и кулек с красками (эх, молодость!), в попытках запечатлеть тамошнюю потрясающую природу. С фотиком было проще - все-таки меньше времени занимает. А вот с рисованием полная беда - весь день с утра бредем как лоси по тайге, вечером одна мысль - бросить кости и пожрать, а потом уже темно. И вот как-то раз я решила принести пару часов сна в жертву искусству, встала в пять тридцать утра, и уселась на ближайшем лужке с видом на Белуху (легендарное место, поклонники Рериха знают). Светает, трава покрыта густым инеем, холод собачий. Краска замерзает на ходу. Вершину горы медленно заливает солнце, от озера поднимается туман... И никого, только наш руководитель, и маньяк-фотолюбитель по совместительству, носится по окрестностям с фотоаппаратом.
И вот что нарисовалось в итоге. Сейчас висит у меня на стене, как окно в другой мир.
Но дальше наш путь стал труднее, и я уже была не в силах жертвовать сном ради прекрасного. Поэтому эта осталась не единственной, но лучшей работой...
Когда-то в прошлой жизни я ездила на Алтай в горный поход. Что было жуткой авантюрой, я всерьез намерена пороть свою дочь за подобное... Но зато есть что вспомнить.
Помимо рюкзака в 27 кг я таскала с собой фотик и кулек с красками (эх, молодость!), в попытках запечатлеть тамошнюю потрясающую природу. С фотиком было проще - все-таки меньше времени занимает. А вот с рисованием полная беда - весь день с утра бредем как лоси по тайге, вечером одна мысль - бросить кости и пожрать, а потом уже темно. И вот как-то раз я решила принести пару часов сна в жертву искусству, встала в пять тридцать утра, и уселась на ближайшем лужке с видом на Белуху (легендарное место, поклонники Рериха знают). Светает, трава покрыта густым инеем, холод собачий. Краска замерзает на ходу. Вершину горы медленно заливает солнце, от озера поднимается туман... И никого, только наш руководитель, и маньяк-фотолюбитель по совместительству, носится по окрестностям с фотоаппаратом.
И вот что нарисовалось в итоге. Сейчас висит у меня на стене, как окно в другой мир.
Но дальше наш путь стал труднее, и я уже была не в силах жертвовать сном ради прекрасного. Поэтому эта осталась не единственной, но лучшей работой...