День города
Этот день всегда наводит меня на размышления о природе счастья…
(Хотя, конечно, не следует писать в ЖЖ о счастье. Здесь принято обличать, брюзжать, издавать крики души, жаловаться на жизнь, что угодно. Но стоит автору написать о хорошем и важном для себя, так получается такое претенциозное занудство, что скулы сводит. Но я не настоящий блогер, поэтому мне можно.)
Семнадцать лет назад этот первый выходной сентября был серьезным претендентом на самый счастливый день моей юности. А что тогда случилось необыкновенного? Да ничего. Мы были вчерашние школьники и завтрашние студенты, начинающие маги, поэты и таланты, голодранцы из Бибирево и Отрадного в шмотках из секонд-хендов. Мы были все друг в друга влюблены. Все наши планы были наполеоновские: на жизнь, на карьеру, на любовь, на ближайший выходной. Мы хотели быть в центре всего.
Это было одно из первых лужковских празднеств, пышных и дурацких, с перекрытием половины города, шествием по Тверской и приездом Жана Мишеля Жарра на Воробьевы горы. Попасть на шествие было очень важно: наша Наташка должна была ехать на одной из платформ и танцевать, и мы хотели поддержать ее морально из толпы, и, если получится, снять на видеокамеру. Помню, что было тепло и солнечно, что мы бежали через запруженную народом Тверскую и нашли себе отличное место у Юры под копытом: на ступеньках памятника Долгорукому и чуть ли не под брюхом коня. Мальчишки, рисуясь, сажали девчонок на плечи. Девчонки подпрыгивали и визжали от нетерпения. По Тверской ехали карнавальные платформы, ужасно красивые. Помню огромного носатого Ньютона, который лежал под бутафорской яблоней и регулярно принимал на лоб яблоко размером с фитбол, под залихватскую песню:
Если вдруг упало вам яблоко на темя
Быстро скушайте его, не теряя время…
…Трам-там-там - не помню
Все подряд сожрет студент, если нет степухи!
Следом за Ньютоном было что-то на тему спорта, и там мы наконец увидели нашу Наташку: в трико и юбочке, с огромными чирлидерскими помпонами, в строю таких же необыкновенно красивых девиц. Потом мы побежали в конец Тверской догонять платформы и встречать Наташку. Когда мы нашли ее, она уже сдала свои тяжеленные помпоны, но была все еще в макияже и костюме, неузнаваемая и прекрасная. Потом мы снова куда-то бежали, где-то сидели на лавочке, ели арбуз и обсуждали, как бы нам попасть на Воробьевы горы и увидеть лазерное шоу Ж.М.Жарра, его просто необходимо было увидеть.
Тут к нам присоединился Сережа, и мой день окончательно расцвел радугой. Я была в Сережу влюблена. Оно и понятно: он был почти вдвое выше любого из нас (будучи при этом тощ, как макаронина), и возвышался над толпой, как высотка МГУ над окружающим ландшафтом, в нашей маленькой компашке он был как павлин среди гусей. Он носил желтый пиджак и зеленые джинсы, был студентом второго курса, знал огромное количество безукоризненно свежих анекдотов и вообще, обладал способностью занимать все свободное пространство. Он тоже носил очки, и это, как нечто общее между нами, позволяло мне надеяться на взаимность.
Дальше мы опять бежали - из центра до Воробьевых гор (поскольку метро и дороги перекрыли) по Ленинскому проспекту, среди стоящих и гудящих машин. Уже в сумерках мы обнаружили себя рядом с Нескучным садом, у железнодорожного моста через… через… ну, через какую-то воду. Над нами в последних лучах солнца блестели «золотые мозги» Академии наук. На всех (человек 10) было одно пиво и пакетик чипсов. Опасно сидя на конструкциях моста, мы пытались разглядеть, что же происходит на Воробьевых горах, но это было далеко и, по сути, уже не важно. Ни одно зрелище на свете не могло бы ничего добавить к ощущению полноты жизни. Мы с Сережей к тому моменту уже как-то поладили, и Ж.М.Жарр со своими лазерами был бы лишним.
Помню еще толпу у метро, когда мы наконец собрались обратно, на наши окраины. Оказаться в давке было страшно - людская лавина подхватила нас, разметала и понесла, в неприятной близости от железных стоек дверей. Но Сережа меня вытащил - не помню уже, пронес ли он меня на руках над толпой, или сберег за пазухой, но когда мы с ним оказались за турникетами, он чувствовал себя рыцарем, а я - спасенной принцессой.
Потом я была провожена до дома, поцелована и оставлена у дверей квартиры, в которой, как выяснилось, никого не было - родители на даче (поспели яблоки, сезон заготовок). Остаток ночи я провела в одиноких мечтах и сожалениях об упущенных возможностях: что может быть приятнее и банальнее девичьих грез на пороге взрослой жизни. День города кончился.
Снова - первые выходные сентября.
Мы неожиданно собрались в парк.
Мы - теперь совсем другие. Теперь это семья из папы, мамы (я), и двоих детей в том возрасте, когда они не мыслят праздник без родителей. Те мы, семнадцатилетней давности, или растерялись совсем, или поздравляют друг друга раз в год на день рождения и обещают, что вот-вот соберемся в гости.
За эти 17 лет мы ни разу не хотели побыть с городом в этот его праздник. Всегда находилось что-то интереснее и важнее, чем какой-то муниципальный официоз. Отпуска на море, рождения детей, переезды, вечеринки, детские праздники - столько событий с тех пор, но сегодня (редкость!) никуда не надо спешить.
Сегодня тепло и солнечно. В парке есть большой яблоневый сад, и нам навстречу тащат огромные пакеты с яблоками. Звонит мама - они с отцом на даче. А как же - сезон заготовок.
Сограждане отдыхают: дети гроздьями висят на новых конструкциях детских площадок и скачут на батутах, в лесочке какая-то школа проводит веселые старты, кто-то обирает яблони; в спортивной резервации девушки садятся на шпагат, а юноши - непринужденно отжимаются, стоя на руках. Во всем этом очень хочется участвовать.
На эстраде играет духовой оркестр (начищенная медь, бескозырки, дирижёр с нашивками капитана, окладистые солисты), и мы час стоим и слушаем. Андрюша марширует взад и вперед вдоль сцены - мы бы последовали его примеру, но стесняемся, а в пять лет еще можно. Военно-морскую тему мы продолжаем в музее - подводной лодке, который в честь праздника бесплатный. Внутри общие для всех кораблей специфические запахи резины, дизеля, краски... Несмотря на то, что половина оборудования вынута, там очень тесно; треть корпуса прошита длиннющими цилиндрами торпед, а при виде камбуза (на 80 человек экипажа) меня посещает мысль, что пять метров моей собственной кухни - роскошь и простор. Лодка - Мишина землячка по Нижнему Новгороду, поэтому у него к ней особо теплые чувства. Он рассказывает нам о таких особенностях подводного быта, что дети приходят в восторг, а я в ужас.
Потом мы пьем чай и едим кукурузу, сидя на досках сцены (В нашем парке есть особенная сцена с трибунами. С нее открывается вид на канал и Северный речной порт, но я ни разу не видела, чтобы ее использовали по прямому назначению. Поэтому ее используем мы - для созерцательного сидения, хорошо также лежать и смотреть на облака. Счастье детей при этом не является полным, если им не купят по огромному и липкому клубку сахарной ваты.) Потом мы покупаем детям флаги ВМФ и идем домой. Всем очень хорошо, хотя ничего особенного не произошло. Что может быть приятнее и банальнее семейного досуга, решаем мы с Мишей за рюмкой портвейна с видом на темнеющий город. День города кончился.
PS: На этом месте я почувствовала, что у меня сводит скулы. Что поделать, законы жанра никто не отменял!
PPS: Не знаю, что там будет через следующие 17 лет. Как говориться, хочешь рассмешить бога - расскажи ему о своих планах. Поэтому планировать я боюсь, но очень надеюсь, что когда мои дети будут носиться по Москве (или, как вариант, выгуливать семью в парке под духовой оркестр), мы (я, Миша, кот) будем на даче. Ну а как же: поспеют яблоки и начнется сезон заготовок.