Беспокойное место
Из всех проспектов Барселоны самыми элегантными, несомненно, являются Пасеч-де-Грасия и Диагональ, и на их пересечении, казалось, можно было бы ожидать нечто абсолютно сногсшибательное. Но нет, взгляд, ищущий очередной шедевр в стиле "модерн", проваливается в пустоту и даже не сразу выхватывает скромный обелиск, стоящий там, где смешиваются и расходятся автомобильные потоки.
Всю свою историю это место оставалось лишь большим и скучным перекрёстком, тем не менее, всегда называлось площадью, а каждая новая власть считала себя обязанной немедленно поменять имя на табличке и привести занимающий центр монумент в соответствие с текущей идеологией. За сто с небольшим лет страна видела республику, двух диктаторов и трёх королей, и всякий раз политические изменения не оставались без каких-либо последствий для площади - важность сходящихся здесь улиц предопределила её беспокойную судьбу.
Площадь Plaça del Cinc d'Oros, 2017 г.
В начале XX века, во времена активного строительства округа Эшампле, здешнее место нарекли в народе, как Cinc d'Oros (Пять золотых) - по названию карты в итало-испанской игральной колоде, где для масти, которую мы называем "бубны", рисуются не красные ромбики, а жёлто-красные кругляшки. Объяснение простое: чтобы жители могли пересекать бурные транспортные потоки без ущерба для здоровья, власти оборудовали пять пешеходных "островков" - на углу каждого из четырёх кварталов и ещё один в центре перекрёстка.
Некоторые гиды утверждают, что народную фантазию вдохновили не площадки для пешеходов, а фонари барселонского архитектора Пере Фалькеса, стоявшие здесь по периметру с 1909 по 1957 год. После долгих лет прозябания на муниципальных складах в 1985 году эти фонари вновь заработали на проспекте Гауди, освещая дорогу между двумя шедеврами каталонского зодчества - Саграда Фамилиа и госпиталем Сант-Пау, и теперь легко убедиться в ошибочности "иллюминационной" версии происхождения названия - фонарей там шесть.
Фонари Пере Фалькеса на проспекте Avinguda de Gaudí (метро Sagrada Familia, Sant Pau | Dos de Maig)
Примерно в то же время, когда Пере Фалькес обустраивал площадь, у мэрии города возникла идея увековечить на этом месте память о недавно скончавшемся Франсеске Пи-и-Маргале, выдающемся каталонском политике-республиканце. В 1915 году в центре площади с помпой заложили первый камень, не имея тогда, впрочем, ни малейшего представления, что же здесь должно в итоге стоять. Раздумия на тему монумента затянулись, а когда грянула диктатура Примо де Риверы, вопрос сам собой исчез из текущей повестки и всплыл снова лишь через семь лет - Пи-и-Маргаль занимал руководящие посты в правительстве Первой Испанской Республики, поэтому когда победила Вторая, вполне естественно было вернуться к проекту памятника в его честь.
На этот раз процесс шёл быстрее - в 1931 году на площади появился бюст работы Фелипе Косколья и за местом официально закрепили имя Пи-и-Маргаля. Скульптура, однако, не пришлась горожанам по вкусу, её художественные достоинства вызвали серьёзную полемику, и тогда для поиска лучшей концепции мэрия запустила творческий конкурс. В апреле 1936 года набравшая наибольшее число голосов бронзовая "Республика", представленная Жузепом Виладоматом в виде молодой обнажённой женщины с кустиком лавра в поднятой руке, была водружена на 20-метровый гранитный обелиск, и первый раунд идеологической борьбы на этом клочке городского пространства торжественно завершился.
Голую "Республику" барселонцы приняли доброжелательно, её даже сравнивали с мексиканской актрисой Маргаритой Карвахаль, блиставшей в те годы на подмостках кабаре и крутившей роман с президентом каталонского парламента Жуаном Касановас. Люди шутили, что обе имели gràcia al cul, что в буквальном переводе обозначает "изящную задницу", но имеет и другой смысл: статуя стояла спиной к Грасии - городу, присоединённому к Барселоне в конце XIX века.
Символизировать свободу, равенство и братство площади Пи-и-Маргаля было суждено недолго. По замыслу пришедших к власти в 1939 году франкистов здесь предстояло воспевать победу традиционных испанских ценностей над коммунистической заразой. Девушку на вершине обелиска сменил орёл, а рядом с пьедесталом встала "Виктория" работы Фредерика Мареса, примерно того же возраста, что и "Республика", тоже с пучком лавра в воздетой вверх руке, но уже скрывающая все свои прелести под туникой.
Официально место стало называться Plaza de la Victoria, а неофициально - Plaza del Loro (площадь Попугая) - орёл, призванный олицетворять мощь государства и размах империи, вышел не слишком грозным. В какой-то момент обидное прозвище, очевидно, попало в уши городского начальства, потому что как-то поутру барселонцы обнаружили, что вершину обелиска венчает уже не крупная птица, а скромная гранитная пирамидка. Меткое слово нашлось и для такой формы памятника - с этого момента и до наших дней обелиск известен в народе, как Llapis (Карандаш).
Любопытно, что Фредерик Марес ваял свою "Викторию" ещё в 1932 году, задолго до установления в стране диктатуры Франко. Статуя участвовала в конкурсе на лучший монумент для нашей площади, где среди прочих, как уже известно, уступила "Республике" Жузепа Виладомата. В те свободные времена "Виктория" выглядела иначе, будучи обнажённой по пояс. Разумеется, позволить ей потом встать в таком виде в центре Барселоны франкисты не могли, поэтому скульптору пришлось "переодевать" девушку.
После смерти Франко, когда Испания начала движение к демократии, про площадь, в суете вспомнили не сразу - лишь через три года с обелиска убрали неактуальный медальон, восхвалявший освобождение страны от красно-сепаратистской тирании. Однако, после неудачной попытки государственного переворота в феврале 1981 года буквально за неделю площадь Виктории стала площадью Хуана Карлоса I - так Барселона оценила твёрдую позицию молодого монарха по отношению к путчистам и его верность курсу на демократические реформы. Скульптура Фредерика Мареса при переименовании не пострадала и сопровождала "Карандаш" аж до 2011 года. Сейчас "Виктория" ждёт лучшего часа в запасниках Музея истории, а для её бывшей соперницы уже нашли достойное место - в 1990 году "Республика" украсила площадь Llucmajor (нынешняя Plaça de la República).
"Республика" Жузепа Виладомата на площади Plaça de la República (метро Llucmajor)
Когда в 2014 году король уступил престол своему сыну Фелипе, пошли разговоры о том, что пора бы уже вернуть месту его историческое название - Cinc d'Oros. 23 сентября 2016 года правительство Ады Колау приняло соответствующий закон, а 22 апредя 2017 года состоялась церемония по смене табличек.
Совсем рядом с площадью, на коротком финальном отрезке Пасеч-де-Грасия, где энергичный проспект превращается в спокойный бульвар, к всемирной выставке 1929 года разбили небольшой парк, ранее известный как Jardinets de Gràcia, а сейчас носящий имя знаменитого каталонского поэта Сальвадора Эсприу - Jardins de Salvador Espriu. В 2013 году Фредерик Амат, художник, дизайнер и сценограф из Барселоны, в буквальном смысле слова закопал здесь свою работу, которую иронично назвал Solc (Колея), явно играя на опережение с острым на язык народом - очевидно, что подобный ярлык рано или поздно всё равно бы прилип к его шедевру. Если однажды кому-нибудь из власть предержащих придёт в голову мысль избавиться от "Карандаша", то в отличие от фонарей Фалькеса, "Республики" Виладомата и "Виктории" Мареса, благодаря предусмотрительному Фредерику Амату, не придётся мучительно искать место для хранения обелиска - без трёх несущественных нижних метров он точнёхонько входит в "Колею".
Solc Фредерика Амата в саду Jardins de Salvador Espriu
Всю свою историю это место оставалось лишь большим и скучным перекрёстком, тем не менее, всегда называлось площадью, а каждая новая власть считала себя обязанной немедленно поменять имя на табличке и привести занимающий центр монумент в соответствие с текущей идеологией. За сто с небольшим лет страна видела республику, двух диктаторов и трёх королей, и всякий раз политические изменения не оставались без каких-либо последствий для площади - важность сходящихся здесь улиц предопределила её беспокойную судьбу.
Площадь Plaça del Cinc d'Oros, 2017 г.
В начале XX века, во времена активного строительства округа Эшампле, здешнее место нарекли в народе, как Cinc d'Oros (Пять золотых) - по названию карты в итало-испанской игральной колоде, где для масти, которую мы называем "бубны", рисуются не красные ромбики, а жёлто-красные кругляшки. Объяснение простое: чтобы жители могли пересекать бурные транспортные потоки без ущерба для здоровья, власти оборудовали пять пешеходных "островков" - на углу каждого из четырёх кварталов и ещё один в центре перекрёстка.
Некоторые гиды утверждают, что народную фантазию вдохновили не площадки для пешеходов, а фонари барселонского архитектора Пере Фалькеса, стоявшие здесь по периметру с 1909 по 1957 год. После долгих лет прозябания на муниципальных складах в 1985 году эти фонари вновь заработали на проспекте Гауди, освещая дорогу между двумя шедеврами каталонского зодчества - Саграда Фамилиа и госпиталем Сант-Пау, и теперь легко убедиться в ошибочности "иллюминационной" версии происхождения названия - фонарей там шесть.
Фонари Пере Фалькеса на проспекте Avinguda de Gaudí (метро Sagrada Familia, Sant Pau | Dos de Maig)
Примерно в то же время, когда Пере Фалькес обустраивал площадь, у мэрии города возникла идея увековечить на этом месте память о недавно скончавшемся Франсеске Пи-и-Маргале, выдающемся каталонском политике-республиканце. В 1915 году в центре площади с помпой заложили первый камень, не имея тогда, впрочем, ни малейшего представления, что же здесь должно в итоге стоять. Раздумия на тему монумента затянулись, а когда грянула диктатура Примо де Риверы, вопрос сам собой исчез из текущей повестки и всплыл снова лишь через семь лет - Пи-и-Маргаль занимал руководящие посты в правительстве Первой Испанской Республики, поэтому когда победила Вторая, вполне естественно было вернуться к проекту памятника в его честь.
На этот раз процесс шёл быстрее - в 1931 году на площади появился бюст работы Фелипе Косколья и за местом официально закрепили имя Пи-и-Маргаля. Скульптура, однако, не пришлась горожанам по вкусу, её художественные достоинства вызвали серьёзную полемику, и тогда для поиска лучшей концепции мэрия запустила творческий конкурс. В апреле 1936 года набравшая наибольшее число голосов бронзовая "Республика", представленная Жузепом Виладоматом в виде молодой обнажённой женщины с кустиком лавра в поднятой руке, была водружена на 20-метровый гранитный обелиск, и первый раунд идеологической борьбы на этом клочке городского пространства торжественно завершился.
Голую "Республику" барселонцы приняли доброжелательно, её даже сравнивали с мексиканской актрисой Маргаритой Карвахаль, блиставшей в те годы на подмостках кабаре и крутившей роман с президентом каталонского парламента Жуаном Касановас. Люди шутили, что обе имели gràcia al cul, что в буквальном переводе обозначает "изящную задницу", но имеет и другой смысл: статуя стояла спиной к Грасии - городу, присоединённому к Барселоне в конце XIX века.
Символизировать свободу, равенство и братство площади Пи-и-Маргаля было суждено недолго. По замыслу пришедших к власти в 1939 году франкистов здесь предстояло воспевать победу традиционных испанских ценностей над коммунистической заразой. Девушку на вершине обелиска сменил орёл, а рядом с пьедесталом встала "Виктория" работы Фредерика Мареса, примерно того же возраста, что и "Республика", тоже с пучком лавра в воздетой вверх руке, но уже скрывающая все свои прелести под туникой.
Официально место стало называться Plaza de la Victoria, а неофициально - Plaza del Loro (площадь Попугая) - орёл, призванный олицетворять мощь государства и размах империи, вышел не слишком грозным. В какой-то момент обидное прозвище, очевидно, попало в уши городского начальства, потому что как-то поутру барселонцы обнаружили, что вершину обелиска венчает уже не крупная птица, а скромная гранитная пирамидка. Меткое слово нашлось и для такой формы памятника - с этого момента и до наших дней обелиск известен в народе, как Llapis (Карандаш).
Любопытно, что Фредерик Марес ваял свою "Викторию" ещё в 1932 году, задолго до установления в стране диктатуры Франко. Статуя участвовала в конкурсе на лучший монумент для нашей площади, где среди прочих, как уже известно, уступила "Республике" Жузепа Виладомата. В те свободные времена "Виктория" выглядела иначе, будучи обнажённой по пояс. Разумеется, позволить ей потом встать в таком виде в центре Барселоны франкисты не могли, поэтому скульптору пришлось "переодевать" девушку.
После смерти Франко, когда Испания начала движение к демократии, про площадь, в суете вспомнили не сразу - лишь через три года с обелиска убрали неактуальный медальон, восхвалявший освобождение страны от красно-сепаратистской тирании. Однако, после неудачной попытки государственного переворота в феврале 1981 года буквально за неделю площадь Виктории стала площадью Хуана Карлоса I - так Барселона оценила твёрдую позицию молодого монарха по отношению к путчистам и его верность курсу на демократические реформы. Скульптура Фредерика Мареса при переименовании не пострадала и сопровождала "Карандаш" аж до 2011 года. Сейчас "Виктория" ждёт лучшего часа в запасниках Музея истории, а для её бывшей соперницы уже нашли достойное место - в 1990 году "Республика" украсила площадь Llucmajor (нынешняя Plaça de la República).
"Республика" Жузепа Виладомата на площади Plaça de la República (метро Llucmajor)
Когда в 2014 году король уступил престол своему сыну Фелипе, пошли разговоры о том, что пора бы уже вернуть месту его историческое название - Cinc d'Oros. 23 сентября 2016 года правительство Ады Колау приняло соответствующий закон, а 22 апредя 2017 года состоялась церемония по смене табличек.
Совсем рядом с площадью, на коротком финальном отрезке Пасеч-де-Грасия, где энергичный проспект превращается в спокойный бульвар, к всемирной выставке 1929 года разбили небольшой парк, ранее известный как Jardinets de Gràcia, а сейчас носящий имя знаменитого каталонского поэта Сальвадора Эсприу - Jardins de Salvador Espriu. В 2013 году Фредерик Амат, художник, дизайнер и сценограф из Барселоны, в буквальном смысле слова закопал здесь свою работу, которую иронично назвал Solc (Колея), явно играя на опережение с острым на язык народом - очевидно, что подобный ярлык рано или поздно всё равно бы прилип к его шедевру. Если однажды кому-нибудь из власть предержащих придёт в голову мысль избавиться от "Карандаша", то в отличие от фонарей Фалькеса, "Республики" Виладомата и "Виктории" Мареса, благодаря предусмотрительному Фредерику Амату, не придётся мучительно искать место для хранения обелиска - без трёх несущественных нижних метров он точнёхонько входит в "Колею".
Solc Фредерика Амата в саду Jardins de Salvador Espriu