Естественный марксизм талантливого человека, считающего себя либералом
Автор этой статьи, опубликованной в последнем номере британского еженедельника «Экономист», а именно на страницах его проекта «Открытое будущее» - нарождающийся, если уже не народившийся, новый подлинный гений человечества. Вот мы порой говорим: гении были в прошлом - а где же они сейчас, ну, укажите - и ёрнически оглядываемся. Так вот же он, совсем, по меркам глобального мира, рядом - родился, вырос, живёт, работает, мыслит в Израиле. Ах, опять кто-то скажет, снова еврей... Да, а что? Или им не был Христос? А разве хуже от этого стал Альберт Эйнштейн? И, в конце-то концов, разве не объяснил нам нас, нашу историю и механизм, приводящий её в движение, не вооружил нас руководством к действию по освобождению труда Карл Маркс?
Нет, мы, марксисты, евреям обязаны очень, так что не надо. Лучше порадуемся новому уникуму, умеющему, как и Маркс, просто и внятно объяснить людям сложнейшие вещи, ничего в них при этом не упрощая. Кто, как и я, читал его феноменально блестящие книги, согласится с верностию замечания Пушкина, что нет ничего увлекательнее, чем следить за мыслью великого человека. Он ничего не открывает нового для нас - он просто оформляет наши собственные понятия, удивляя, как же мы сами этого до такой степени не осознавали.
Так, уверен, было в 1848 году, когда вышел Марксов и Энгельсов «Манифест коммунистической партии» - сколько людей и тогда ощутили, что по их умам прошлись нежным абразивом и бархоткой, превратив смутность их убеждений в ясность магического кристалла. И вот - чем не «Коммунистический манифест», как теперь, в цифровую эпоху, выражаются, 2.0?
Позвольте, дёрнет меня за рукав вульгарный марксист, а ещё хуже - начётчик, заглянувший порядком пониже, какой «Коммунистический манифест», если этот израильский умник (пусть умник - с этим-то согласимся!), пишет, что нам нужен постлиберальный порядок, причём прямо сейчас?! И где тут марксизм, мне хотелось бы знать?
Так вот же он - узнайте его: «постлиберальный порядок» это же и есть социализм, первая ступень коммунистической общественной формации, хотя автор статьи этого и не осознаёт. И да, этот порядок нужен именно сейчас, ибо, как справедливо регулярно подчёркивается в статье, скоро, пожалуй, будет поздно: человечество раздавят либо ядерная война, либо разлюбление своего непутёвого чада биосферой, либо вырвавшийся из узд человечества им же и порождённый технологический монстр, который начнёт крушить всё и вся.
Тот, кто не поймёт значимости этого манифеста, тот не понимает главного вывода марксизма: коммунизм не заговорщиками-бланкистами устрояется, а вырастает сам собой, естественным образом из капиталистических отношений - естественным, неучи (так и хочется выкрикнуть: сукины дети!), именно и только им. Никакой коммунизм не способен образоваться сам по себе - для прорастания ему органически нужен капитализм. Ибо только и только он, капитализм, «матка» будущего коммунизма, обеспечивает такую степень обобществления средств производства и капитала, что социалистической революции остаётся лишь заменить верхушечную надстройку над вполне вызревшим в брюхе капитализма коммунизмом, в виде своей начальной стадии, социализма - ту надстройку, которая лишит бывших немногих владельцев практически уже обобществлённых до предела самой логикой экономического развития средств производства какого-либо участия в управлении ими, чтобы те перестали служить источником наживы, а стали мотором прогресса.
Да, в этом манифесте нет ни слова про социализм, а уж тем более - про коммунизм. А какой капиталист, а уж тем более транснациональная корпорация, жадно подгребая под себя капиталы со всего мира, говорит о коммунизме - хотя объективно-то работает именно на него в перспективе. И чем скорее всё вообще обобществит, тем раньше станет самоочевидно, что дальнейшее развитие общества на частнособственнической основе физически невозможно - нужен великий, всепобеждающий эффект свободного коллективного труда.
Так и тут: автор рисует кистью честного научного анализа картины - и ведь как убедительно рисует! - коммунистического общества. Ещё не в виде совершенно единого человечества, но уже после победы мировой революции, когда национальную лояльность сменит лояльность глобальная - то, о чём грезили русские (и не только русские) марксисты столетней давности, просто в других терминах. Но тогда время для этого ещё не пришло - перед человечеством не стояли и стоять не могли, в силу тогдашнего уровня развития производительных сил, глобальные проблемы нынешнего масштаба, с которыми ни одно национальное государство, пусть и такое могущественное, как США или Россия, в одиночку справиться не в состоянии.
Теперь - иное дело. С одной стороны, обобществление средств производства и капиталов, благодаря транснациональным корпорациям, дошло до такой степени, что владельцы и того, и другого обладают властью большей, нежели правительства национальных государств по отдельности, - а их коллективный орган, ООН, нещадно буксует, а то и пасует перед теми же корпорациями. С другой стороны, навалившиеся глобальные проблемы в одиночку не по зубам даже мощным лидерам «от Дональда Трампа до Владимира Путина», как пишет, очерчивая масштабы нынешних угроз, автор статьи.
Всё, весь ход мировых дел говорит, что пришло время качественного скачка - от обобществления внутри капитализма к социалистической общественной собственности, от попыток народов самостоятельно справиться с мировыми проблемами к кооперации всех стран, от национальной идентичности к лояльности всему человечеству. Разве это не коммунистический манифест? И если даже он написан не коммунистом, разве это смогут осуществить кто-либо, кроме нас, коммунистов?
Ставя эти риторические вопросы, я уже словно перескакиваю через автора статьи. Он, конечно, не только не коммунист, но и ему даже кажется, что коммунистическая технология общественного переустройства - это вчерашний день, если не вчерашний кошмар. Не случайно он пишет, что единственный либеральный план международного сотрудничества предлагается либерализмом, и ничем иным. Ну вот, опять визгливо вскрикнет иной марксист-начётчик: он же не то что не коммунист, он - антикоммунист, «либераст» чёртов, тьфу-тьфу-тьфу через левое плечо!
Но мы, слава богу, не начётчики, не экзальтированные леваки, коих сейчас в изобилии наблюдаем на митингах против пенсионной реформы. Мы понимаем, что практический вывод - это всё пустяки. Выводы делают не люди, а история. Что из того, что иной человек, проницательно распознавший болезнь, предлагает лечить её заговорами и молитвами? Найдётся кому лечить грамотно - главное, диагноз поставлен им верно и вовремя. Что с того, что какой-то дозорный, первым увидев врага, предлагает закидать его шапками? Найдётся умелый воитель - главное, что неприятеля своевременно засекли и не спутали его с мирным соседом.
Нам вовсе не важно, что автор статьи - никудышный, конечно же, практик. Нам важно, что он блестящий мыслитель, стихийный марксист, точно и ёмко обрисовавший разумные перспективы бытования человечества, опнувшегося о придорожный камень, если оно не захочет пойти ни по одной из трёх предложенных фатумом гибельных дорог, а, сбросив по-быстрому (в историческом смысле, а не заполошно) ярмо деспотизма капитала, устремится в прекрасное и не такое уж и далёкое далёко, о котором вы теперь, устав от меня, с наслаждением будете читать.
Нам нужен постлиберальный порядок сейчас
Международная, основанная на правилах система рушится. «Капитальный ремонт» означает объединение национальной идентичности с глобальным нравственным обликом, говорит историк и писатель Юваль Ной Харари
В течение нескольких поколений мир управляется тем, что сегодня мы называем «глобальным либеральным порядком». За этими высокими словами стоит мысль о том, что все люди разделяют некие основные переживания, ценности и интересы и что ни одна человеческая группа по своей природе не превосходит всех остальных. Поэтому сотрудничество более разумно, чем конфликт. Все люди должны сотрудничать, чтобы защитить свои общие ценности и продвигать свои общие интересы. И лучший способ стимулировать такое сотрудничество - облегчить движение идей, товаров, денег и людей по всему миру.
Хотя глобальный либеральный порядок имеет много недостатков и проблем, он оказался выше всех альтернатив. Либеральный мир начала XXI века более процветающий, здоровый и мирный, чем когда-либо прежде. Впервые в истории человечества голод убивает меньше людей, чем ожирение; чума убивают меньше людей, чем старость; насилие убивает меньше людей, чем несчастные случаи. Когда мне было шесть месяцев, я не умер от эпидемии, благодаря лекарствам, созданным иностранными учеными в отдаленных странах. Когда мне было три года, я не умер от голода, благодаря пшенице, выращенной иностранными фермерами за тысячи километров. И когда мне было одиннадцать, я не был уничтожен в ядерной войне, благодаря соглашениям, подписанным иностранными лидерами на другом конце планеты. Если вы думаете, что нам следует вернуться к некоторому долиберальному золотому веку, пожалуйста, укажите год, в котором человечество находилось в лучшей форме, чем в начале XXI века. Был ли это 1918 год? 1718-й? 1218-й?
Тем не менее, люди во всем мире теряют веру в либеральный порядок. Националистические и религиозные взгляды, которые отдают предпочтение одной группе людей над всеми остальными, снова вошли в моду. Правительства все чаще ограничивают потоки идей, товаров, денег и людей. Стены всплывают повсюду, как на земле, так и в киберпространстве. Иммиграция отсутствует, действуют тарифы.
Если либеральный порядок рушится, какой новый вид глобального порядка может его заменить? Пока те, кто бросает вызов либеральному порядку, делают это главным образом на национальном уровне. У них много идей о том, как продвигать интересы своей страны, но у них нет жизнеспособного видения того, как должен функционировать мир в целом. Например, русский национализм может быть разумным руководством для ведения дел в России, но русский национализм не годится для остального человечества. Если, конечно, национализм не превратится в империализм и не призовёт одну нацию покорить остальные, чтобы править всем миром. Столетие назад несколько националистических движений действительно лелеяли подобные империалистические фантазии. Сегодняшние националисты, будь то в России, Турции, Италии или Китае, пока не выступают за глобальное завоевание.
Затем мир будет разделен на отдельные национальные государства, каждый со своей собственной священной идентичностью и традициями
Вместо того, чтобы насильно создать глобальную империю, некоторые националисты, такие как Стив Бэннон (американский альтернативно-консервативный политический активист, представляющий Республиканскую партию. С 20 января по 18 августа 2017 года - главный стратег, старший советник 45-го президента США Дональда Трампа по политическим и стратегическим вопросам. - Прим. aprosh), Виктор Орбан (премьер-министр Венгрии. - Прим. aprosh), «Лига Севера» в Италии (итальянская правая политическая партия, выступающая за предоставление северным итальянским провинциям независимости и образование самостоятельного государства Падания со столицей в Милане. Политическая ориентация - национализм, консерватизм. - Прим. aprosh) и британские брекситёры, мечтают о мирном «Национальном Интернационале». Они утверждают, что все народы сегодня сталкиваются с одними и теми же врагами. Призраки глобализма, мультикультурализма и иммиграции угрожают разрушить традиции и самобытность всех наций. Поэтому националисты во всем мире должны сообща противодействовать этим глобальным силам. Венгры, итальянцы, турки и израильтяне должны строить стены, возводить заборы и замедлять движение людей, товаров, денег и идей.
Затем мир будет разделен на отдельные национальные государства, каждый со своей собственной священной идентичностью и традициями. Основываясь на взаимном уважении к этим разным идентичностям, все национальные государства могут сотрудничать и мирно торговать друг с другом. Венгрия будет венгерской, Турция будет турецкой, Израиль будет израильским, и все будут знать, кто они и каково их надлежащее место в мире. Это будет мир без иммиграции, без универсальных ценностей, без мультикультурализма и без глобальной элиты, но с мирными международными отношениями и какой-то торговлей. Одним словом, «Националистический Интернационал» представляет мир как сеть крепостей, но крепостей дружественных.
Ключевая проблема сети крепостей заключается в том, что каждая национальная крепость хочет немного больше земли, безопасности и процветания для себя за счет соседей
Многие думают, что это вполне разумное видение. Почему же это не жизнеспособная альтернатива либеральному порядку? Следует отметить две вещи. Во-первых, это еще сравнительно либеральное видение. Оно предполагает, что ни одна человеческая группа не превосходит всех остальных, что ни одна нация не должна доминировать над другими и что международное сотрудничество лучше, чем конфликт. Фактически, либерализм и национализм изначально были тесно связаны друг с другом. Либеральные националисты XIX века, такие как Джузеппе Гарибальди и Джузеппе Мадзини в Италии и Адам Мицкевич в Польше, мечтали о таком международном либеральном порядке мирно сосуществующих народов.
Второй момент относительно модели дружественных крепостей состоит в том, что она была опробована - и ничего толком не получилось. До сих пор все попытки разделить мир строго по нациям приводили к войне и геноциду. Когда потомкам Гарибальди, Мадзини и Мицкевича удалось повергнуть многонациональную империю Габсбургов, оказалось невозможным найти четкую линию, отделяющую итальянцев от словенцев или поляков от украинцев.
Это создало предпосылки для второй мировой войны. Ключевая проблема сети крепостей заключается в том, что каждая национальная крепость хочет немного больше земли, безопасности и процветания для себя за счет соседей, и без помощи универсальных ценностей и международных организаций соперничающие крепости не могут договориться о каких-либо общих правилах. Обнесённые стенами крепости редко бывают дружелюбны.
Но если вы живёте внутри особо сильной крепости, такой как Америка или Россия, зачем вам это нужно? Некоторые националисты действительно занимают более экстремальную изоляционистскую позицию. Они не верят ни в глобальную империю, ни в глобальную сеть крепостей. Они вообще отрицают необходимость какого-либо глобального порядка. «Наша крепость должна просто поднять разводные мосты, - говорят они, - а весь остальной мир пусть катится к чёрту. Мы нужно перестать пускать иностранцев, иностранные идеи и иностранные товары, и до тех пор, пока наши стены крепки, а охранники лояльны, кого волнует, что там происходит с чужаками?»
Сегодня человечество сталкивается с тремя распространенными проблемами, насмехающиеся над всеми национальными границами, которые могут быть разрешены только посредством глобального сотрудничества. Это ядерная война, изменение климата и технологическая дезинтеграция.
Однако такой крайний изоляционизм полностью отделен от экономических реалий. Без глобальной торговой сети все существующие национальные экономики рухнут, в том числе Северная Корея. Многие страны не смогут даже прокормить себя без импорта, и цены на почти все продукты будут стремительно расти. Сделанная в Китае рубашка, которую я ношу, стоила мне около 5 долларов. Если бы её сшили израильские рабочие из израильского хлопка с использованием машин израильского производства, работающих на несуществующей израильской нефти, она, возможно, стоила бы в десять раз дороже. Таким образом, националистические лидеры от Дональда Трампа до Владимира Путина могут здорово повредить глобальной торговой сети, но никто же всерьёз не думает о том, чтобы полностью вывести свою страну из этой сети. И мы не можем иметь глобальную торговую сеть без какого-либо глобального порядка, который устанавливает правила игры.
Еще важнее то, нравится ли людям это или нет, сегодня перед человечеством стоят три общие проблемы, насмехающиеся над всеми национальными границами, и которые могут быть разрешены только посредством глобального сотрудничества. Это ядерная война, изменение климата и технологическая дезинтеграция. Вы не можете построить стену против ядерной зимы или против глобального потепления, и ни одна нация не может в одиночку регулировать искусственный интеллект (AI) или биоинженерию. Этого будет недостаточно, если только Европейский Союз запретит производить роботы-убийцы или только Америка запретит «производить» человеческих детей средствами генной инженерии. Из-за огромного потенциала таких разрушительных технологий, если даже одна страна решит проследовать этими высокоприбыльными путями высокого риска, другие страны будут вынуждены догонять их опасное лидерство, боясь остаться позади.
Гонка в области искусственного интеллекта или в области биотехнологий почти гарантируют наихудший результат. Кто бы ни выиграл эти гонки, проигравшим, скорее всего, будет человечество. Ибо в ходе таких гонок все правила рухнут. Рассмотрим, например, проведение генно-инженерных экспериментов с человеческими младенцами. Каждая страна скажет: «Мы не хотим проводить такие эксперименты - мы хорошие парни. Но откуда нам знать, что наши соперники этого не делают? Мы не можем позволить себе отстать. Поэтому мы должны сделать это раньше них».
Аналогичным образом, подумайте о разработке автономных систем оружия, которые могут сами решать, стрелять ли им и убивать ли людей. Опять же, каждая страна скажет: «Это очень опасная технология, и ее нужно тщательно регулировать. Но мы не верим, что наши конкуренты их регулируют, поэтому мы должны сначала разработать его сами».
Для того, чтобы выжить и процветать в XXI веке, человечеству необходимо эффективное глобальное сотрудничество, и пока единственный либеральный план такого сотрудничества предлагается либерализмом.
Единственное, что может предотвратить такие деструктивные гонки - это большее доверие между странами. Это не невозможная цель. Если сегодня немцы обещают французам: «Доверьтесь нам, мы не разрабатываем роботов-убийц в секретной лаборатории под Баварскими Альпами», - французы, скорее всего, поверят немцам, несмотря на ужасную историю отношений этих двух стран. Мы должны построить такое же доверие во всем мире. Нам нужно достичь точки, когда американцы и китайцы смогут доверять друг другу, как французы с немцами.
Точно так же нам необходимо создать глобальную сеть безопасности для защиты людей от экономических потрясений, которые может вызвать ИИ. Автоматизация создаст огромное богатство в высокотехнологичных центрах, таких как Силиконовая долина, в то время как наихудшие последствия будут ощущаться в развивающихся странах, экономика которых зависит от дешевого ручного труда. Будет больше рабочих мест для инженеров-программистов в Калифорнии, но меньше рабочих мест для мексиканских заводских рабочих и водителей грузовиков. Теперь у нас есть глобальная экономика, но политика по-прежнему очень национальная. Если мы не найдем решения на глобальном уровне в отношении сбоев, вызванных ИИ, целые страны могут рухнуть, а образовавшийся хаос, насилие и волны иммиграции дестабилизируют весь мир.
Это правильная перспектива взглянуть на последние события, такие как брексит. Сам по себе брексит - не обязательно плохая идея. Но разве Великобритания и ЕС должны заниматься им именно сейчас? Как брексит поможет предотвратить ядерную войну? Как брексит поможет предотвратить изменение климата? Как брексит поможет регулировать искусственный интеллект и биоинженерию? Вместо того, чтобы помогать, брексит лишь затруднит решение всех этих проблем. Каждая минута, которую Британия и ЕС тратят на брексит, - это на одну минуту меньше времени на предотвращение изменения климата и на регулирование ИИ.
Для того, чтобы выжить и процветать в XXI веке, человечеству необходимо эффективное глобальное сотрудничество, и пока единственный либеральный план такого сотрудничества предлагается либерализмом. Тем не менее, правительства во всем мире подрывают основы либерального порядка, и мир превращается в сеть крепостей. Первыми, кто ощутят пагубное влияние этого, станут самые слабые члены человеческого сообщества, у которых не оказалось крепости, готовой их защитить: беженцы, незаконные мигранты, преследуемые меньшинства. Но если стены будут расти, в конечном итоге все человечество почувствует тесноту.
В XXI веке мы сталкиваемся с глобальными проблемами, которые даже крупные страны не могут разрешить самостоятельно, поэтому имеет смысл переключить хотя бы некоторые из наших лояльностей на глобальную идентичность.
Но это не наша неизбежная судьба. Мы все еще можем продвигаться по-настоящему глобальной повестке дня, выходя за рамки простых торговых соглашений и подчеркивая лояльность всех людей нашему виду и нашей планете. Идентичность формируется через кризис. Сейчас человечество сталкивается с тройным кризисом - ядерной войны, изменения климата и технологической дезинтеграции. Если люди не осознают свои общие трудности и не станут действовать сообща, они вряд ли переживут этот кризис. Как в предыдущем столетии общая промышленная война создала «нацию» из многих разрозненных групп, так в XXI веке экзистенциальный глобальный кризис может создать общечеловеческий коллектив из разрозненных наций.
Создание всеобщей глобальной идентичности не должно оказаться недостижимой целью. В конце концов, чувство лояльности к человечеству и планете Земля не является по своей сути более сложным, чем ощущение лояльности к нации, состоящей из миллионов незнакомцев, которых я никогда не встречал, и многочисленных провинций, в которых я никогда не был. Вопреки общей убеждённости, в национализме нет ничего естественного. Он не связан с биологией человека или его психологией. Да, разумеется, люди являются социальными животными до мозга костей, с групповой лояльностью, запечатленной в наших генах. Однако в течение миллионов лет Homo sapiens и его гоминидные предки жили небольшими изолированными общинами, насчитывающими не более нескольких десятков человек. Поэтому люди легко проявляют лояльность к небольшим группам, таким как семьи, племена и деревни, в которых все знают всех. Но для людей вряд ли естественно быть верными миллионам совершенно незнакомых людей.
Такая массовая лояльность появилась только в последние несколько тысяч лет - вчера утром, в расписании эволюции, - и они объединились, чтобы справиться с крупномасштабными проблемами, которые маленькие племена не могли разрешить самостоятельно. В XXI веке мы сталкиваемся с глобальными проблемами, которые даже крупные страны не могут разрешить в одиночку, поэтому имеет смысл переключить хотя бы некоторые из наших лояльностей на глобальную идентичность. Люди, естественно, чувствуют себя лояльными к 100 родственникам и друзьям, которых они знают близко. Было чрезвычайно сложно заставить людей чувствовать себя лояльными к 100 миллионам незнакомцев, которых они никогда не встречали. Но национализм сумел сделать именно это. Теперь всё, что нам нужно сделать, - это заставить людей чувствовать себя лояльными к 8 миллиардам незнакомцев, которых они никогда не встречали. Это гораздо менее сложная задача.
Это правда, что для того, чтобы подделывать коллективные идентичности, людям почти всегда нужен какой-то угрожающий общий враг. Но теперь у нас есть три таких врага: ядерная война, изменение климата и технологическая дезинтеграция. Если вы можете побудить американцев сомкнуть ряды позади вас, крича «мексиканцы отнимут у вас работу!», возможно, вы могли бы заставить американцев и мексиканцев сплотиться, выкрикивая «роботы отнимут у вас работу!».
Это не означает, что люди полностью откажутся от своей уникальной культурной, религиозной или национальной идентичности. Я могу одновременно быть верным нескольким идентичностям - своей семье, моей деревне, моей профессии, моей стране, а также моей планете и всему человеческому роду.
Верно, что иногда разные лояльности могут столкнуться, и тогда нелегко будет решить, как поступить. Но кто сказал, что жизнь проста? Жизнь трудна. Смиритесь с этим. Иногда мы ставим работу выше семьи, а иногда - семью выше работы. Точно так же иногда нам нужно ставить выше национальные интересы, но бывают случаи, когда нам нужно предпочесть глобальные интересы человечества.
Что все это значит на практике? Ну, когда придут следующие выборы, и политики попросят вас проголосовать за них, задайте этим политикам четыре вопроса:
* Если вас изберут, какие действия вы предпримете, чтобы уменьшить риски ядерной войны?
* Какие действия вы предпримете для снижения рисков изменения климата?
* Какие действия вы предпримете для регулирования разрушительных технологий, таких как ИИ и биоинженерия?
* И, наконец, как вы видите мир 2040 года? Каков, на ваш взгляд, худший сценарий, и каково ваше видение наилучшего варианта?
Если какие-то политики не понимают смысла этих вопросов или постоянно говорят о прошлом, не умея сформулировать осмысленное видение будущего, не голосуйте за таких политиков.
Юваль Ной ХАРАРИ (יובל נח הררי), профессор истории Еврейского университета в Иерусалиме и автор трех бестселлеров «Сапиенс: краткая история человечества» (2014) «Homo Deus: краткая история завтрашнего дня» (2016) и «21 урок для 21 века» (эта его последняя книга вышла в свет в августе нынешнего года).